Вторник


КОРОЛЬ ДРАКОНОВ:«Почему ты не на рабочем месте?»

ИРЭН: «Нэйтан целует меня, а его парень трахает меня «Пантерой». Не мешай»

КОРОЛЬ ДРАКОНОВ:«Нэйтан ЗДЕСЬ»

ИРЭН: «Пра-а-авда? Сейчас узнаю, как зовут этого»

ИРЭН: «Алан. И он шикарно целуется. Не мешай, сейчас кончу»


Не прошло и пяти минут, как дверь моего номера распахнулась — и на пороге возник Алекс.

Я сидела на кровати, скрестив ноги, ноутбук рядом. Оставалась неделя до финала, а злосчастная фраза все еще не существовала. Я попросила поработать в одиночестве и сегодня осталась в номере.

И вот, дошутилась.

Алекс оглядел комнату. Никаких парней и вибратора. Я была в длинной футболке, в которой спала. Я медленно потянулась к прикроватной тумбе, взяла чашку и сделала глоток кофе.

Он медленно закрыл за собой дверь. И ушел, не говоря ни слова.

Я расхохоталась в голос.


КОРОЛЬ ДРАКОНОВ:«Этот дурацкий розыгрыш тебе дорого обойдется. Ты будешь умолять о пощаде»

ИРЭН: «Да ладно, чем ты сможешь меня удивить?»

КОРОЛЬ ДРАКОНОВ:«Не думай, что сможешь провести меня во второй раз!»

ИРЭН: «Серьезно, ты трахал меня в душе, подсобке, на диване, в такси и самолете. Разве есть еще варианты?»

КОРОЛЬ ДРАКОНОВ: «Твоя попка»

ИРЭН: «А теперь попробуй поработать, Алекс. Удачи»

КОРОЛЬ ДРАКОНОВ:«FUCK»


Глава 15

— Выбрала себе костюм на вечеринку? — спросила Дженни.

Я оторвалась от ноутбука.

— Какую вечеринку?

Дженни закатила глаза.

— Ирэн, ты работаешь как проклятая. Получилась реплика?

— Нет, — хмуро отозвалась я. — Я накатала почти целиком черновой вариант полного метра, но одна-единственная реплика мне не дается никак.

— Тебе надо отвлечься…

— Я достаточно отвлеклась в Нью-Йорке, спасибо.

Дженни не слушала меня:

— ... и тебе надо сходить на вечеринку.

Я снова уткнулась в рабочий файл.

— А когда она?

— 31 октября. Это Хеллоуин, детка. У тебя есть костюм?

— Нет.

— Съездим вместе в молл и выберем, идет?

— Если только быстро.

— Работяга. Тебе на площадку надо сегодня?

— Да. Сейчас иду.

Я собралась, оделась, на бегу выпила остывший кофе и успела вовремя. Только села за рабочий стол, увидела раскадровку и пустое место, отведенную под реплику, почувствовала, как разболелась голова.

Чьи-то ладони легли мне на плечи. Я обернулась.

Тот самый Нэйтан. Чернокожий парень с телом греческого бога, играл раба в массовке. И как же ему шли кандалы и набедренная повязка.

— Кто-то сильно напряжен, — заметил он, разминая мне плечи.

Нэйтан действительно был гей. Стопроцентный гей, но Алексу необязательно было знать об этом.

— Тебе надо в спортзал, к Эмили. Разогнать кровь. И тогда мозг заработает лучше.

— Да? Схожу сегодня. Спасибо за совет.

— Не за что, а еще вот, держи шоколад, тоже помогает.

Только в конце рабочего дня я оглядела стол.

За этот день мне принесли — орехи, сыр, еще конфеты, леденцы, букетик цветов. Открытку «Think about it». Интересно, это о чем же я должна задуматься? И почему чуть ли не каждый член съемочной группы считает долгом что-то вручить мне?

Я встала из-за стола и ко мне подскочил парень из осветителей, сказал, что поможет донести тяжелую сумку с ноутбуком до отеля. Я пыталась отказаться, но не вышло. Мы мило поболтали. Потом я переоделась в спортивную одежду и спустилась в подвал в тренажерный зал. Там было многолюдно.

Я нашла Эмили, тренера, и она показала мне несколько упражнений и как управляться с тренажерами, потом я включила наушники и встала разогреться на беговую дорожку. Побежала. Отдалась мыслям.

Потом в зеркале вдруг увидела, что спортзал странным образом опустел. Исчезла даже Эмили.

А нет, кто-то еще работал с железом в глубине зала. Я слышала звон штанги даже через музыку в наушниках.

Я бежала и думала о своем персонаже. О том моменте, когда он возвращается к женщине, которую любит, но которая никогда его не простит. Он победил демонов внутри себя, но эта победа обернулась кровной войной — все, кого она знала и любила, погибли по его вине. И вот он идет к ней, она не может отказать ему. Как и земли, как и корона и трон, она теперь принадлежит ему.

Он все еще любит ее, но в финале он уже не тот молодой принц-дракон, который говорил о любви в самой первой сцене фильма. Он король драконов и сел на трон, идя по трупам. Он изменился, и он не может говорить ей о любви, как неоднократно предлагали другие сценаристы. Но в то же время…

Я споткнулась.

В зеркале отражался Алекс. Смотрел на меня темными, как штормовое море, глазами. Я мигом припомнила все свои шуточки. Как подтрунивала и нарочно возбуждала его на расстоянии. В смс-ках это было не так страшно, как теперь, когда он стоял на расстоянии двух шагов от меня.

Кожа блестит от пота. Мышцы вздулись от напряжения.

У нас не было секса уже две недели.

Ну то есть… У нас обоих, одновременно. Я не была наивной девочкой, понимала, что он мог кого-то поиметь, чтобы сбросить напряжение.

Мне может быть, даже хотелось, чтобы он сделал именно так. Тогда я могла бы бросить ему в лицо это обвинение, от которого не отвертишься. Случайный секс доказал бы мне, что все, что было между нами, это такая же случайная, ничего не значащая интрижка.

Никаких шансов, Ирка. Даже не думай.

Но тоненькой голосок надежды шептал мне, что ни с кем он не спал за это время. Что все это время он хотел только меня. И что теперь я здесь. Рядом. В пустом спортзале.

Я медленно остановила дорожку. Пошла шагом, стараясь унять сердцебиение. Что такого, просто двое коллег встретились в спортзале. Сейчас кто-нибудь придет, а я, улучив момент, побегу в номер, сверкая пятками.

А там меня ждет «Пантера». За это время я касалась ее лишь однажды, и не потому что из нее постоянно исчезали батарейки.

Мне хотелось чувствовать себя нужной и любимой, чувствовать именно его губы и член внутри себя. Игрушка все же дарила удовольствие, но другое. Хотя я Алексу такое писала в смс-ках, что у него должно было сложиться впечатление, что я просто из рук этот вибратор не выпускаю.

Мое неудовлетворение тоже мигом дало о себе знать.

Я увидела в зеркале, что при виде этого мужчины мои соски, черт их подери, сразу сделали стойку. Футболка и спортивный бюстгальтер их не остановили. Они бесстыдно демонстрировали всему миру мое желание.

Алекс достал что-то из карман шорт и положил на край дорожки.

Я замерла. Стояла тишина. Музыка тоже куда-то пропала.

Посмотрела вниз, на отражение в зеркале.

— Ключ? — спросила я.

Он взглядом указал на входную дверь.

— У тебя есть ключ от спортзала? — удивилась я.

— Обычно, я занимаюсь или рано утром, или поздно вечером. Эмили сделала мне дубликат.

— И что?

— Я могу закрыть эту дверь. И ты никуда не уйдешь.

— Не думаешь, что надо спросить меня сначала?

— Я сейчас спрашиваю, — хрипло отозвался он. — И если ты не намерена оставаться, то лучше тебе убежать прямо сейчас.

— Я еще не закончила тренировку.

Он тяжело вздохнул. На лице заиграли желваки.

— Не играй со мной, девочка. Ты или остаешься и я трахаю тебя прямо здесь, или уходишь.

— И тогда ты трахнешь кого-нибудь еще?

Он сделал два шага. Поравнялся со мной. Его ладони легли мне на талию.

— Я хочу тебя. Только тебя.

Меня захлестнуло жаром.

Я спустилась с дорожки. Провела ладонями по крепким плечам, по твердой груди и кубикам. Остановилась у края шорт. Оттянула одежду одной рукой и запустила вторую под них, сжала горячий твердый член. Так, словно я имела право на это.

И все преграды, что я воздвигла между нами, все правила, которых должна была придерживаться. Все зароки, какие себе давала. Все рухнуло. Исчезло. Все остальное будто и не существовало. Были снова мы вдвоем. Как в шкафу, самолете, подсобке и диване. Только мы.

Я и он. И если так, то он должен быть во мне.

Ему пришлось отстраниться. Он нагнулся и подхватил ключ. Отошел к двери и запер ее, предварительно перевернув табличку с «Открыто» на «Закрыто».

Ноги меня не держали. Я опустилась на беговую дорожку. И зачаровано смотрела, как он медленно идет ко мне и раздевается. Он стянул кроссовки. Носки. Не прыгал неловко на одной ноге, не повторял «Щас, щас, подожди». А остановился и буквально сорвал их с себя. Одним резким, пугающе жестоким движением.

Он был абсолютно голым, когда подошел ко мне.

Мои глаза оказались вровень с его пахом.

Он поднял мое лицо, обхватив за подбородок. Заставил посмотреть на него.

— Я не буду нежен, — сказал он.

Намотал мои волосы на кулак. Я раскрыла рот и приняла его. Он громко втянул воздух сквозь зажатые зубы, когда я поглотила его почти полностью. Он смотрел вниз, вживую, и на то, как это отражается в зеркале.

А я вымаливала прощение за измывательства. За вечный стояк, с которым ему приходилось работать. За то, что больше ни на кого, у него не стоял, и хуже всего, он их не хотел. А я только дразнилась.

Он действительно не умел говорить об этом. Но его тело говорило лучше него.

Он взорвался почти сразу же. Он кончал долго, не давая мне выпустить его изо рта, натягивая волосы все сильнее. Он действительно не был нежен.