— Вы интересуетесь компьютерами?

— Мне нравится узнавать, как вещи работают, а она боится, что я займусь им всерьез, хотя как еще можно понять, как работает вещь? У нее тоже есть модем, и она посылает сообщения некоторым нашим кузенам в Нью-Йорк и друзьям в Голуэй. Это — чудо.

— Я понимаю это. Мы всегда стремимся узнать вещи как можно лучше, чтобы потом спокойно пользоваться ими.

— Я передам вашу просьбу, и рано или поздно вам все сделают. Хотя скорее поздно, чем рано, через неделю или около того. Но, если что, я попытаюсь сделать что-нибудь на скорую руку.

— Это прекрасно. Я была бы очень признательна. Я вчера ездила в деревню, но магазины уже закрылись к тому времени. Я хотела найти книжный магазин, чтобы поискать книги по садоводству.

— Книги по садоводству… — Бренна закусила губу. Интересно, о чем она думает? — Хорошо, я не знаю, где их можно найти в Ардморе, но в Дангарване или в Уотерфорд-Сити такие книги наверняка есть. Однако, если хотите что-то узнать о цветах, спросите мою маму. Она — заядлый садовник.

Услышав звук автомобиля, Бренна оглянулась через плечо.

— Миссис Даффи и Бетси Клуни приехали, чтобы поприветствовать вас. Я выведу грузовик со двора, чтобы они могли припарковаться. Миссис Клуни наверняка привезла пироги, — добавил Бренна, — она славится ими.

Она помахала двум женщинам в автомобиле.

— Только позовите, если вам что-нибудь понадобится.

— Да, я… — О, Боже мой, только и думала Джуд, не оставляй меня наедине с этими незнакомками. Но Бренна уже села в грузовичок. Она быстро развернулась и легкомысленно, по мнению Джуд, проигнорировав узкий въезд и подъезжающий автомобиль, рванула прочь.

Джуд стояла, мысленно ломая руки по мере того, как автомобиль пропадал вдалеке.

— Здравствуйте, мисс Мюррей, — глаза женщины были такими же яркими как светло-коричневое оперение малиновки.

Когда она высунулась из машины, оказалось, что у нее неплохие грудь и бедра и не слишком длинные ноги.

Джуд нацепила улыбку на лицо и направилась к женщинам, словно в камеру смертников. Она уже достаточно успела испугаться, когда женщины вылезли из машины.

— Я — Кэти Даффи из деревни, а это Бетси Клуни, моя племянница со стороны сестры. Пэтти Мэри, моя сестра, сегодня работает в магазине продовольственных товаров, но она все же потом заедет к вам. А я сказала Бетси, почему бы нам не попросить соседа присмотреть за ребенком и, пока двое старших в школе, не заехать в Фейри Хилл Коттедж, чтобы поприветствовать кузину Старой Мод из Америки.

Она говорила все это, копаясь в машине, в платье с роскошными маками. Когда она закончила копаться, у нее в руках оказалось блюдо с пирогом, а на лице — ослепительная улыбка.

— Вы немного похожи на свою бабушку, — продолжила Кэти, — я помню ее, когда она еще была девчонкой. Надеюсь, что у нее все в порядке.

— Да, очень. Спасибо. Как хорошо, что вы приехали. — Она открыла ворота. — Пожалуйста, заходите.

— Надеюсь, что мы дали вам время, чтобы устроиться. — Бетси обошла автомобиль, и Джуд вспомнила, что видела ее вчера ночью в пабе. Женщина с семьей за одним из столиков. Так или иначе, даже такое отдаленное знакомство помогает.

— Я сказала тете, что видела вас вчера в пабе Галлахеров. И мы подумали, что вы уже готовы к визиту гостей.

— Вы были со своей семьей. Ваши дети так хорошо вели себя.

— О, да. — Бетси закатила глаза ясного бутылочно-зеленого цвета. — Не хочу разуверять вас в этом. У вас ведь нет своих?

— Нет, я не замужем. Не хотите чаю? — сказала Джуд, поскольку гости уже подошли к двери.

— Это было бы прекрасно. — Кэти прошла через гостиную, — давайте славно посидим на кухне.

К удивлению Джуд, они так и сделали. Она провела приятный час с двумя этими дружелюбными женщинами. Этого оказалось достаточно, чтобы понять, что Кэти Даффи — балаболка и женщина немного самоуверенная, но она все делает с хорошим настроением.

Не прошло и часа, как голова Джуд была заполнена именами и взаимоотношениями людей в Ардморе: междоусобицами и семьями, свадьбами и похоронами. Если и было что-то, чего Катарина Анна Даффи не знала о ком-либо, жившем в этой местности за последнюю сотню лет, значит, это просто не стоило упоминания.

— Очень жаль, что ты не встречалась со Старой Мод, — сказала Кэти. — Потому, что она была замечательной женщиной.

— Моя бабушка очень её любила.

— Они были скорее как сестры, чем как кузины, даже, несмотря на разницу в возрасте. — Кивнула Кэти. — Твоя бабушка жила здесь, будучи маленькой девочкой, после того, как потеряла родителей. Моя мать дружила с ними, и обе — и моя мать, и Мод — очень скучали по твоей бабушке, когда она вышла замуж и уехала в Америку.

— А Мод осталась здесь. — Джуд оглядела кухню. — Одна.

— Так должно было быть. У неё был возлюбленный, и они планировали пожениться.

— О? А что случилось?

— Его звали Джон Мэги. Моя мать говорит, что он был красивым парнем, который любил море. Он завербовался в солдаты во время Первой Мировой и погиб на полях Франции.

— Это так печально, — вставила Бетси, — но в тоже время романтично. Мод никого больше не любила и часто говорила о нем, когда мы приходили её проведать, хотя он был мертв уже три четверти столетия.

— Для некоторых, — со вздохом сказала Кэти, — есть только один единственный. Никого не было до и никого не будет после. Но Старая Мод была счастлива здесь со своими воспоминаниями и цветами.

— Это спокойный дом, — сказала Джуд и тут же почувствовала себя глупо.

Но Кэти Даффи только улыбнулась и снова кивнула.

— Да. И те из нас, кто знал её, рады, что здесь живет её родственница. Хорошо бы тебе пройтись по деревне, посмотреть на людей и познакомиться с кем-нибудь из своей родни.

— Родни?

— Ты в родстве с Фитцжеральдами, их очень много в Олд Пэрише и его окрестностях. Моя подруга Дейдра, которая сейчас в Бостоне, тоже была Фитцжеральд, пока не вышла замуж за Патрика Галлахера. Ты была у них вчера вечером.

— О да. — Мысленным взором Джуд тут же увидела лицо Эйдана. Медленная улыбка, невероятно голубые глаза. — Мы своего рода кузены.

— Кажется, твоя бабушка была двоюродной сестрой Дейдриной двоюродной бабушки Сары. Или, может быть, двоюродной прабабушки, и они были троюродными сестрами. Едва ли это имеет значение. А сейчас старший парень Галлахеров. — Кэти сделала паузу, чтобы откусить немного от своего пирожного. — Ты ведь в свое время положила на него глаз, не так ли, Бетси?

— Ну, может, я и глянула в его сторону пару раз, когда была шестнадцатилетней девчонкой. — Бетси глядела поверх кружки, и глаза ее смеялись. — Да и, возможно, он пару раз отвечал на мои взгляды. Затем он подался в странствия, и появился мой Том. Когда Эйдан Галлахер вернулся, пожалуй, я снова глянула на него, но только чтобы повосхищаться творением Божьим.

— Он был необузданным парнем и, если хорошенько присмотреться, то можно сказать, что это еще не в прошлом. — Вздохнула Кэтти. — У меня всегда была слабость к мужчинам с диким сердцем. Так у тебя нет возлюбленного в Штатах, Джуд?

— Нет. — У неё мелькнула мысль об Уильяме. Думала ли она когда-нибудь о своем муже как о возлюбленном? — Никого особенного.

— Если они не особенные, то какой тогда в них смысл?

Совсем никакого смысла, подумала Джуд позднее, провожая гостей до двери. Она не могла утверждать, что он был любовью всей ее жизни, как Джон Мэги для Мод. Они с Уильямом никогда не были особенными друг для друга.

Хотя должны были быть. И одно время он был смыслом её жизни. Она любила его или верила, что любила. Она хотела любить его и отдавала ему всю себя.

Но этого было недостаточно. Как унизительно осознавать это. Осознавать, с какой легкостью, с какой беззаботностью он нарушил недавно данные клятвы и вычеркнул её из своей жизни.

Но она признавала, что и сама не стала бы убиваться по нему в течение семидесяти лет, если бы он погиб каким-нибудь героическим или драматическим образом. Дело в том, что если бы Уильям погиб в каком-нибудь чудовищном несчастном случае, то она была бы верной вдовой, а не брошенной женой.

Было жутко осознавать, что она бы предпочла, чтобы все было именно так.

Сейчас ей было интересно, что ранило сильнее. То, что она потеряла его или то, что она потеряла гордость? Какой бы ни была правда, она не позволит, чтобы подобное случилось с ней снова. Она не пойдёт на это — замужество, потом снова развод — просто потому, что её попросили.

В этот раз она сконцентрируется на себе и на собственной независимости.

Не то чтобы она имела что-то против замужества, подумала она, остановившись снаружи. У её родителей был крепкий брак, и они были преданны друг другу. Возможно, между ними не было той страсти, которую показывают в кинофильмах, но их отношения были отличным примером эффективного партнерства.

Возможно, она убедила себя, что у неё и Уильяма будет нечто похожее — спокойный и представительный брак, но это не сработало. И это была её вина. В ней не было ничего особенного. Ей было немного стыдно признавать, что она стала для него просто привычкой, частью его рутины.

В среду в семь вечера встреча с Уильямом и ужин в одном из трех любимых ресторанов. В субботу совместный поход на пьесу или фильм, за которым последуют поздний ужин и хороший секс. Если оба согласны, то вечер закончится здоровым восьмичасовым сном, после которого будет поздний завтрак и обсуждение воскресной газеты.

Так было, когда они встречались, и замужество просто пошло по этой же схеме. И оказалось так просто, очень просто, покончить с заведенным порядком.

Но Господи, Господи, как же она жалела, что это не она покончила с ним. Что у нее не хватило ума и способностей сделать это. Решиться на страстный роман в дешевом мотеле. Работать по ночам стриптизершей. Сбежать и прибиться к банде мотоциклистов.