— Спасибо.

— Никаких проблем. Совсем никаких. Ваша подруга из Нью-Йорка приедет на свадьбу?

— Что?

— Не сомневаюсь, что ваша семья приедет, но это так замечательно, когда старые друзья тоже рядом в такой день, не так ли?

Гул в голове Джуд перешел в рев. Нервозность девушки так быстро сменилась неприкрытой яростью, что ей оставалось только стоять и смотреть на начальницу почты.

— Мы с моим Джоном женаты уже около пятидесяти лет, и до сих пор я очень ясно помню день нашей свадьбы. Дождь лил как из ведра, но для меня это особо не имело значения. Вся моя семья была там, и семья Джона тоже, в той маленькой церкви, где запах мокрой шерсти смешался с ароматом цветов. И мой па, Царствие ему Небесное, плакал, как ребенок, ведя меня к алтарю, ведь я была его единственной дочерью.

— Это прекрасно, — кое-как выдавила Джуд, когда к ней вернулось дыхание. — Но я не выхожу замуж.

— О, вы уже немного побранились с Эйданом, как все влюбленные? — добродушно воскликнула начальница почтового отделения. — Не переживайте, дорогая, это так же естественно, как дождь.

— Мы не бранились, — Джуд почувствовала, что очень скоро они с Эйданом станут чемпионами мира по ссорам. — Я просто не выхожу замуж.

— Задали вы ему работенку, — сказала женщина и подмигнула. — Но не сильно мучайте его, и, в конце концов, вы сделаете из него лучшего мужа на свете. О, вы должны поговорить с Кэти Даффи насчет свадебного торта. Она отлично печет их, лучше, чем на картинке.

— Мне не нужен торт, — сказала Джуд сквозь зубы.

— Только потому, что с вами это происходит во второй раз, это не означает, что вы не заслуживаете торта. Он должен быть у каждой невесты. А насчет платья вам следует поговорить с Молли О’Тул, так как она нашла прекрасный магазин в Уотерфорде для своей дочери.

— Мне не нужны ни торт, ни платье, — сказала Джуд, изо всех сил стараясь не потерять остатки терпения, — потому что я не выхожу замуж. Спасибо.

Она развернулась на каблуках и промаршировала к двери.

Когда Джуд ступила на тротуар, хватая ртом воздух, она увидела вывеску Галлахеров. Ей нельзя было идти туда сейчас, это было невозможно. Она убьет его, если пойдет. Какого черта, почему бы и нет? Он заслуживал смерти. Широкими шагами целенаправленной походкой она направилась к пабу. И распахнула дверь.

— Эйдан Галлахер!

В комнате, до отказа наполненной местными жителями и туристами, которые зашли немного поесть или выпить, повисла мертвая тишина в ответ на ее выкрик. Эйдан, стоявший за барной стойкой, застыл на месте. Когда Джуд подошла к бару, ее глаза сверкали настолько ярко, что он отставил пинту в сторону. Она не походила на мягкую, сонную женщину, какой он оставил ее, уйдя на рассвете на работу. Та женщина выглядела шелковистой и удовлетворенной. А эта, казалось, несла с собой смерть.

— Я хочу поговорить с тобой, — обратилась к нему она.

Эйдан не думал, что разговор будет приятным.

— Хорошо, тогда дай мне минутку, я здесь закончу, и мы пойдем наверх, где сможем побыть наедине.

— О, теперь он хочет конфиденциальности! Можешь на это не надеяться, — Джуд развернулась к залу. Смотрящие на нее заинтересованные лица в этот раз не смущали ее, и у Джуд не возникло знакомого чувства пустоты в животе. В этот раз все потонуло в черном гневе. — Вы все можете послушать то, что я скажу, так как каждый из вас, живущих в деревне, уже обсуждал мои дела. Позвольте четко прояснить ситуацию. Я не выйду замуж за этого бабуина, замаскированного под человека.

Последовало несколько смешков, и она увидела, как дверь кухни приоткрылась и закрылась снова.

— Не стой за дверью, Шон, проходи сюда. Это не о тебе.

— И спасибо Господу за это, — пробормотал тот, но, как преданный брат, вышел и стал рядом с Эйданом.

— Прекрасны, как с картинки, вы оба. И ты тоже, — сказала Джуд, указывая на Дарси. — Надеюсь, что у вас обоих мозгов больше, чем у вашего брата, который, похоже, думает, что раз у него красивое личико, то женщины будут падать к его ногам на первый же знак внимания.

— Джуд, любимая…

— Ты не любишь меня, — девушка протянула руку через бар и легонько стукнула Эйдана кулаком в грудь. — И не называй меня Джуд таким терпеливым, невыносимо спокойным тоном, ты… чертов идиот.

Теперь уже глаза Эйдана вспыхнули от гнева. Большим пальцем он показал Шону, чтобы тот встал у кранов, и кивнул Джуд.

— Мы пойдем наверх и закончим это.

— Я никуда не пойду с тобой, — она снова стукнула его кулаком по груди, наслаждаясь этим оскорбительным действием. — Меня не запугать.

— Запугать? Кто запугивает тебя, хотел бы я знать, когда это ты колотишь меня?

— Я могу сделать еще хуже, — Джуд внезапно заволновалась, уверенная в этом. — Если ты думаешь, рассказывая всем, кому слушать не лень, что я выхожу за тебя замуж, что ты надавишь на меня или смутишь, или просто одолеешь меня, тебя ждет сюрприз. Я не допущу, чтобы мне говорили, что я должна делать со своей жизнью, ни ты, ни кто-либо еще.

Джуд еще раз обернулась к присутствующим.

— Чтобы все здесь лучше поняли… Только то, что я сплю с ним, не означает, что я побегу покупать свадебный торт, когда он щелкнет пальцами. Я буду спать, с кем хочу.

— Я свободен, — крикнул кто-то из зала, и это вызвало взрыв оглушительного смеха.

— Довольно, — Эйдан так хлопнул рукой по бару, что стаканы подпрыгнули. — Это наше личное дело, — он поднял крышку бара и пропустил Шона. — Наверх, Джуд Франциска.

— Нет, — она вздернула подбородок. — Так как, кажется, слова до тебя не доходят, я спрашиваю, какую именно часть моего объяснения ты не понял.

— Наверх, — повторил Эйдан и крепко взял Джуд за руку. — Здесь не место.

— Это твое место, — напомнила она. — Это то, чем ты занимаешься. Убери от меня руки.

— Мы обсудим это наедине.

— Я уже обсудила, — когда девушка попыталась рывком высвободить руку, он просто потащил ее наверх. От того факта, что Эйдан мог так с ней поступить, что люди расступались на их пути, поскольку он был достаточно сильным, чтобы просто приволочь ее туда, куда выбрал, у нее внутри что-то щелкнуло. Словно последний замок на бутылке с темным, кипящим варевом был разрушен.

— Я сказала, убери от меня свои руки, сукин ты сын, — Джуд не могла вспомнить, как сделала это, поскольку красная пелена закрыла ей глаза, но почувствовала, как свободной рукой врезала Эйдану по лицу.

— Святой Боже, — звезды взорвались у него в голове, боль была ужасающей, впрочем, как и чувство шока от того, что она сделала. Инстинктивно Эйдан прижал руку к носу, когда оттуда потекла кровь.

— И держись от меня подальше, — с большим достоинством произнесла Джуд, когда все в пабе снова замолчали. Она развернулась и вышла за секунду до шквала аплодисментов.

— На, попробуй это, — Шон подошел к нему с тряпкой. — У нашей Джуд чертовски точный удар справа.

— Ага, — Эйдану нужно было присесть, что он и сделал, когда Дарси притащила ему освободившийся стул. — Какая муха ее укусила? — он не обратил никакого внимания на посыпавшиеся со всех сторон ставки на свадьбу и с благодарностью принял лед, который принес ему Шон.

Эйдан Галлахер с изумлением и отвращением уставился на окровавленные тряпки.

— Женщина справилась с тем, что не могли сделать мужчины вот уже тридцать один год. Она сломала мой проклятый нос.

Глава 20

— Я не пойду за ней, не буду гоняться, как за убежавшим щенком.

Шон продолжал жарить рыбу с картофелем, когда Эйдан сунул свой многострадальный нос на кухню за льдом.

— За последние двадцать минут ты сказал это десять или двенадцать раз.

— Ну, я не…

— Замечательно. Будь чертовым придурком с кирпичной головой.

— Не начинай, — Эйдан опустил лёд. — Я могу нанести ответный удар.

— Ты и так делал это больше раз, чем мне хочется считать. Но от этого не стал меньшим идиотом.

— Почему это я идиот? Это она пришла сюда, вся такая надменная, когда в баре было полно посетителей, и, не подумав о последствиях, принялась дразнить меня и тыкать в меня пальцем, а потом сломала мой чёртов нос.

— А ты этого не заслужил, не так ли? — Шон выложил золотистые куски рыбы и порцию картофеля на тарелки, добавил ложку шинкованной капусты, а сверху немного петрушки. — Спустя столько лет, после стольких отменных драк тебя избила женщина в два раза меньше тебя ростом.

— Удар был удачный, — пробормотал Эйдан, его гордость пострадала вместе с носом.

— Скорее, удар дилетанта, — поправил Шон. — А ты тряпка, — добавил он, когда направился с заказом к двери.

— О да, в этой семейке умеют поддержать в трудную минуту! — испытывая отвращение, Эйдан поднялся и направился к буфету за аспирином. Лицо болело просто нестерпимо.

При других обстоятельствах, предположил он, его привела бы в восхищение демонстрация характера Джуд и её целеустремлённости. Но в данный момент Эйдан не мог найти в себе силы искренне восхищаться ею. Она причинила боль его лицу, гордости и сердцу. Никогда прежде женщина не разбивала ему сердце, и он не знал, что, чёрт возьми, с этим делать. Эйдан понимал, по крайней мере, отчасти, что всё испортил в ночь кейли. Но он пребывал в полной уверенности, что исправил свою ошибку прошлой ночью.

Нежность и дружеское подтрунивание, настойчивость и убеждение. Чего еще хотела эта проклятая женщина: послать его к черту и вернуться домой? Они подходят друг другу — это было видно любому.

Как оказалось, любому, кроме Джуд Франциски Мюррей.

Как она могла оставаться холодной, когда он так её желал, что едва мог дышать? Как могла не мечтать об их совместной жизни, которую Эйдан представлял себе так ясно?