Что гадать? Он приедет и спросит о причинах такой ее реакции на слова матери. Он так же как и Женя понимал важность того, что нужно общаться, разговаривать, ничего не скрывать и не придумывать ничего лишнего. Понимал, что должен быть прямой разговор, понятный и без недосказанностей, иначе у них ничего не выйдет в плане того, чтобы наладить свою жизнь. Эта недосказанность испортила все в прошлый раз, но теперь они не имели права допустить повторения той сложной ситуации. Они оба оценили и учли произошедшее, вынесли каждый свой урок, приняли ошибки и готовы были их справлять. А еще была Дарина, ради которой они просто обязаны быть благоразумными. Теперь она - главная причина, чтобы забыть о собственных неудобствах и проблемах. Точнее не забыть, а научиться решать их правильно и быстро.


       Дима зашел в дом и прислушался, но не услышал возни Жени. Заглянул в детскую, Дарина спала как ангелочек. Тогда он чуть приоткрыл дверь спальни и заглянул внутрь.


       - Можно? - тихо спросил Дима, застыв на пороге и глядя на сидящую на кровати Женю.


       - Конечно, входи, - вымучено, как показалось ему, улыбнулась девушка и сразу опустила взгляд.


       Дима заметил, что она нервничает.


       - Я хотел поговорить, - садясь рядом с ней, произнес мужчина. - Об Ольге.


       Женя только кивнула, так и не посмотрев на нее.


       - Ты не удивилась, когда мама...


       - Я видела вас с Ольгой. В парке пару дней назад, - тихо прошептала Женя, как всегда стискивая пальцы и выдавая тем самым свое волнение и переживания.


       Дима тут же досадливо поморщился, понимая, что именно увидела девушка. И понял, что ее подавленное настроение и странные, присматривающиеся взгляды следствие того, что она видела и подумала. Он не судил ее за опрометчивый вывод. Что еще она могла подумать? И в какой-то степени была права насчет этого.


       - Я расстался с Ольгой. Это было наше прощание, - прекращая ее стискивание пальцев своей рукой, мягко произнес Дима, и она тут же вскинула на него внимательный взгляд.


       Мужчина переплел их ладони и крепко сжал ее в своей руке. Он так редко в последнее время находил повод прикоснуться к Жене, что сейчас это было невероятно приятно.


       - У нас с ней был роман, но он закончился в тот же день, как я приехал к тебе в больницу.


       - Не надо оправдываться, - слабо улыбнулась Женя, вновь опуская взгляд. - Я ушла, и ты был вправе делать, что пожелаешь.


       - Я не оправдываюсь. Я просто хочу, чтобы ты поняла, - мягко хватая ее за подбородок и заставляя посмотреть на себя, ответил Дима. - Ольга не заметила тебя в моем сердце. И никто никогда не заменит. Она лишь закрывала ту дыру, что оставила ты своим уходом. Я не любил ее, и ничуть не жалею, что так все вышло. Она просто в нужный момент оказалась в нужном месте. И только. Ты мне веришь? - внимательно, тревожно глядя ей в глаза, спросил он.


       Ему было важно, чтобы Женя поняла все, что он пытался донести до нее. Чтобы поняла его мотивы и поступки, чтобы не придавала им хоть какой-то значимости. Чтобы не осталось недосказанности и налета обиды.


       Она смотрела на него внимательно, долго и пристально, читала в его глазах правду и потихоньку расслаблялась.


       - Я люблю только тебя, - тихо прошептал Дима, лаская ее личико пальцами.


       Он впервые произнес эти слова, после возвращения Жени домой. И сейчас они звучали как никогда правильно и уместно.


       - И я тебя, - так же тихо ответила Женя, приникая к его груди и пряча лицо у него на плече.


       Дима лишь крепче прижал к себе девушку утыкаясь носом в темные волосы и вдыхая знакомый и родной запах. Эта была их первая близость, первое объятие. И оно будто вернуло им некую уверенность, добавило расслабленности и сняло напряжение и разграничение. Стало легко от того, что теперь можно притиснуть к себе и не быть отвергнутым из-за неловкости.


       Женя буквально таяла в таких любимых и родных объятьях. Как она, оказывается, скучала по ним! Вот просто по этим сильным надежным рукам, сжимающим ее плечи и поглаживающим спину. По сильной груди, в которую можно уткнуться и услышать стук чужого сердца. По приятному головокружительному запаху, идущему от тела мужчины.


       Им не нужно было сейчас что-то большее, что-то интимное. Вот такая их близость - душевная - была лучше всего остального. Сейчас, по крайней мере. И не хотелось ее прерывать, не хотелось уходить и оставлять. Они так и заснули в их общей кровати поверх покрывала и не раздевшись, прижимаясь друг к другу, и ощущая спокойствие и умиротворение. И сон обоих был сладок и безмятежен, впервые за долгое время.




       Дима резко открыл глаза, вырываясь из удушающего кошмара. Он весь дрожал и трусился, дышал часто и скомкано, был покрыт испариной и липким ужасом. Господи, как же давно ему не снились такие сны: тягучие, подавляющие и угнетающие. Сны, в которых он куда-то бежит, но не успевает. Кого-то ищет и не находит. Бежит за силуэтом и видит, как тот пропадает, падая в черную пропасть. Он знал, за кем бежит, кого пытается спасти. В таких снах он всегда опаздывал. И от того реальность после них была особо пугающей.


       Мужчина повернул голову, чтобы взглянуть на спящую рядом Женю и тут же резко подскочил с кровати.


       Ушла! Она снова ушла! Ее нет рядом! Он опять один!


       С паническим ужасом Дима метался по спальне, встрепанный, растерянный и напуганный, не знающий, что делать. Его лихорадочную ходьбу прервал крик Дарины из детской, жалобный плач, взорвавший тишину и тут же умолкший.


       Мужчина резко метнулся в детскую, чтобы успокоить малышку, все еще не соображая, что же ему делать дальше и в каком порядке. Он не может броситься из дома прочь, чтобы искать Женю, ведь у него на руках теперь дочка. Он не может не позаботиться сначала о ней.


       Быстро пройдя по коридору, Дима резко распахнул дверь в комнату Дарины и замер на пороге. Женя оглянулась на него, удивленно оценила его внешний вид и выражение лица и, покачивая то и дело хныкающую дочку, подошла к нему.


       - Что с тобой? - тихо спросила девушка, чтобы не мешать малышке засыпать. - Что-то случилось?


       - Кошмар...приснился, - выдохнул мужчина, только сейчас понимая, что не дышит уже как полминуты. - Проснулся, а тебя нет рядом. Решил, что ты...


       И замер на полуслове, устыдившись и смутившись своих догадок. Женя поняла его с полуслова и лишь грустно улыбнулась.


       - Я не обиделась, так что не переживай. Понимаю, что все это обосновано.


       Она снова зашагала по комнате, напевая тихо-тихо какую-то песенку, чтобы убаюкать дочку.


       - Почему она плачет?- пытаясь отвлечься и избавиться от волнения, спросил Дима.


       - Колики наверно. Уже все в порядке, и она спит, - прошептала девушка, осторожно укладывая малышку в колыбель. - Пойдем, - мягко взяла его за руку и вывела из комнаты, тихо закрывая за ними дверь.


       Они замерли в коридоре, а Женя повернулась к нему лицом.


       - Испугался?


       - Ты не представляешь насколько, - снова выдохнул мужчина, все еще ощущая, как сильно и беспорядочно колотится сердце. - Мне даже в голову не пришло, что ты могла пойти к ребенку. Сразу же поверил в свой кошмар.


       В волнении он ворошил волосы у себя на голове и чуть виновато смотрел на нее, будто оправдываясь за свое недоверие. И смотрел при этом так пристально, будто хотел убедиться, что она - не обман его зрения, не фантазия и не иллюзия.


       - Я здесь, - тихо засмеялась Женя, обхватывая его лицо ладонями.


       Он тут же положил поверх ее ладошек свои и прикрыл глаза, наслаждаясь этим прикосновением, уверяясь, что всё правда еще раз. Так они и замерли посреди коридора в полутьме: Димы глубоко дышал и пытался успокоиться, а Женя смотрела на него и ласково улыбалась.


       - Я скучал по тебе, - открыв глаза, произнес мужчина. - Безумно скучал.


       - И я, - тихонько ответила девушка.


       Он не хотел сейчас торопиться, не хотел показаться нетерпеливым и излишне настойчивым, но испуг все еще держал его. И как всегда в такие моменты ему нужно было чем-то его заменить: нежностью, расслабленностью, прикосновением. Ему нужно было увериться в безусловности того, что видят глаза. Ощутить такую близость, которая бы быстро избавила его от переживания и долгого обмусоливания ситуации. Поэтому Дима наклонился к Жене и коснулся ее губ своими. Только коснулся, ощутив их мягкость и податливость. А потом, в один миг крепко стиснул в руках тонкий стан и жадно впился в рот девушки, бескомпромиссно и требовательно, так как привык, как хотел и мечтал с тех пор, как она вернулась с ним домой. Из головы разом вылетели все сомнения, вся настороженность, все терпение и здравомыслие. Он и не думал о том, чтобы сейчас все прекратить. Что еще слишком рано, что нужно немного остудить свой пыл. Нет, он думал лишь о том, что не хочет останавливаться. Что попросту не сможет этого сделать, не сможет совладать со своим телом и желанием, так мучившим его все последнее время. Показалось даже, что начни Женя сейчас его отталкивать, он бы не отпустил все равно. Но она не отталкивала. Ее руки скользнули с его лица на шею, а ротик податливо раскрылся под его напором. Она хотела этого не меньше чем он, а уж его страсть быстро воспламенила и ее.