Покидая больницу, Дима ехал в гостиницу, хотя Женя и предлагала ему оставаться в ее съемной квартире. Но гостиница была ближе, поэтому выбор был очевиден. По мере того, как Дима навещал Женю в этом городе, он забрал из ее временного жилища все вещи и вернул их домой. Так же от имени Жени договорился с хозяином квартиры об отмене аренды. Все вопросы в этом городе были решены быстро, что не мешало им в нужное время просто выйти из больницы, сесть в машину и вернуться домой. Где все было несколько сложнее.


       В своем доме Дима затеял скорый ремонт по обустройству детской: нанял бригаду и тщательно следил за выполнением его пожеланий. Беспрестанно мотался по магазинам, покупая вещи для малышки. Часть списка ему дала девушка, а часть он отыскал в интернете. Может, это и было неразумно - покупать все, что там указывалось, но он предпочел не рисковать и приобретал даже мелочь. Кое-что покупал и для молодой мамы, так же по советам из интернета. На работе он взял отпуск, не желая отвлекаться от самого главного.


       Отпуск взяла и Ольга. В тот день, когда Дима вернулся домой после первого посещения Жени в больнице, Ольги уже не было в городе. Она уехала к родителям в другую область. Ему даже стыдно стало за то, с каким облегчением он об этом узнал: он еще плохо представлял себе их разговор, да и оттянуть неизбежное и неприятно тоже было желание. Хотя лучше бы стразу, потому как по мере прохождения времени, в голове только все больше все путалось и нагнеталось. Недосказанность давила на него, но он не стал, к примеру, звонить и разбираться по телефону. Это было необходимо сделать при личной встрече, глядя в глаза. Раз за разом он проигрывал в голове сценарий их разговора и ни один не казался ему правильным, необидным и наименее болезненным. По-всякому выходило, что все закончится слезами, упреками и грандиозным скандалом. При мысли об этом его лицо тут же кривилось. Но и просто промолчать, не поговорить тоже не вариант. Ольга ему не чужой человек, она достойна его внимания и слов. Хотя бы их, раз больше он дать ей не в состоянии.


       А еще Дима не знал, как сказать о своем романе с подругой Жене и говорить ли вообще. Он бы не хотел, чтобы это стало для нее неприятным сюрпризом. Понятное дело, что это нельзя назвать изменой, и он знал, что Женя не воспримет это именно так. Но наверняка ее это заденет. Его бы задело. Эта мысль привела его к тому, что он задумался, как бы сам отреагировал на подобное? Ясное дело, что беременность Жени явно не предполагала ухажеров и поклонников. Но а если бы не ребенок? Был бы у его девушки какой-нибудь роман? Отношения или свидания? И как бы он это воспринял? Он бы не упрекнул, не обвинил и ничего такого, но наверняка жутко бы ревновал, терзался этими мыслями, представляя ее в объятья другого мужчины. Именно эта мысль дала ему повод не говорить Жене о собственном романе с Ольгой. Лучше он как-то обойдет это стороной. Он не хотел давать Жене повода к негативным чувствам в самом начале их новой жизни. А с Ольгой он постарается разобраться тихо и спокойно, предупредить ее приход к ним домой. Да и надеялся он на благоразумие подруги в этом плане: не в ее стиле было закатывать пафосные разборки. Не предполагал он, что она с криками заявится к нему домой и расскажет Жене правду о них назло ему и сопернице.


       Но все же его жутко напрягало предстоящее общение с бывшей девушкой. Напрягало и не отпускало. Он не видел в этом какую-то угрозу или нечто похожее, но все же опасался и переживал.




       Потихоньку Женя поправлялась. Организм после тяжелой беременности и родов начал приходить в норму. Она достаточно стремительно возвращала нормальный вес, избавляясь от торчащих косточек тут и там, пухлые щечки вернулись на личико. Никаких опасных последствий кесарево за собой не оставило, и врач намекнула что при желании девушка родит еще не одного малыша. И через три недели, после попадания в больницу, Женю с Дариной - так они назвали дочку - выписали.


       Само собой Дима приехал за своими девушками и с максимальным удобством устроил их в машине, чтобы долгая дорога не была утомительной и нудной.


       - Мы не могли бы заехать ко мне на квартиру? - удивила Женя Диму своим вопросом.


       - Зачем? Я вроде все забрал, - задумчиво протянул мужчина.


       - Я не долго. Заскочу на минутку.


       Он не понял ее мотива и причины, но сделал, о чем попросили. Дима остался в машине присмотреть за дочкой, а Женя действительно справилась всего за пару минут, и они поехали в сторону родного города.




       Глава 15




       Дома было непривычно, причет обоим сразу. Женя чувствовала себя скорее в гостях, неловко, некомфортно и сковано. А Дима отвык видеть ее здесь, в знакомой обстановке.


       Первым делом мужчина показал Жене детскую. Девушка была в искреннем восторге, ей все понравилось.


       - Именно так я себе комнату и представляла, - улыбнулась Женя Диме, укладывая малышку в кровать.


       Девочка спокойно проспала всю дорогу и, видимо, собиралась продолжать это делать. Понаблюдав за ребенком пару минут, оба родителя вышли из комнаты.


       - Я освободил спальню от своих вещей, располагайся там.


       - А ты? - чуть неловко протянула Женя.


       Ей был приятен и понятен его жест: все-таки они, пожалуй, еще не готовы к тому, чтобы сблизиться вновь так резко и интимно. До этого еще пройдет время, нужно снова привыкнуть друг к другу, поговорить.


       - Я на диване в гостиной. Не волнуйся, - улыбнулся мужчина.


       Ему тоже было удивительно неловко. Странная ситуация для них как для бывших любовников. Но он не хотел ее смущать, не хотел давить, не желал пугать. И был настроен на несколько другое развитие их отношений. Он не собирался торопить события, сразу же возвращая их отношения в постель. К тому же Жене еще предстоит восстанавливаться после операции. А вообще, ему казалось, что это лишь все усложнит. Они должны разобраться в себе без налета страсти. Может и казалось глупым такое поведение со стороны, но для них обоих так было пока комфортней всего, их устраивало такое положение вещей.



       Неделя прошла в заботе о Дарине, неспешных неглубоких разговорах. Дима не торопился спрашивать о том, как жила все это время его девушка. Он оставил это на потом, пока наслаждаясь лишь ее близостью. Она была рядом, а разговоры подождут. Он хотел насладиться этими минута с ней без налета грусти и печали, переживаний и того подобного. Женя тоже не спрашивала как он жил без нее. Они старательно обходили эту тему стороной, говоря о чем угодно кроме последних шести месяцев. Женя лишь коротко пояснила, что в ВУЗе взяла академический отпуск, и сама продала квартиру. Насколько понял Дима из ее слов, она собиралась остаться в том городе, из которого он забрал ее недавно.


       - Ты уехала туда из-за меня? Чтобы не видеться и не встречаться? - спросил тогда мужчина.


       - В какой-то степени, - уклончиво ответила Женя. - Были еще причины и обстоятельства.


       Дима хотел спросить какие именно, но Женя что-то пробормотала и торопливо ушла к малышке кормить ее. Он не стал возвращаться к этому разговору, но мысли по этому поводу остались.


       Все это время Дима присматривался к Жене и все больше уверялся в том, что перед ним совершенно другой человек. Девушка будто остепенилась, наполнилась чем-то спокойным и умиротворенным, была абсолютно здорова в плане своей привычки. Дима не видел в ней и грамма того безумия, что всегда было в ее глазах, даже в моменты ремиссий. Сейчас ничто не указывало на то, что Женя когда-то была наркоманкой. И это изменение было ему настолько непривычно, что он даже терялся. Он привык к совершенно другой Жене: непредсказуемой, быстро меняющей свое настроение, взрывной в любом плане, как в хорошем, так и в плохом. И он не знал, как теперь себя вести с ней. Казалось, что ей уже больше и не нужна его тревога за нее, его бескомпромиссная забота и защита. Она стала в этом плане более свободной, независимой, полагающейся только на себя. И теперь он уже и не знал, посредством чего может показать свою любовь: он привык делать это только определенным образом, и по-другому просто никогда не умел. Даже роман с Ольгой не мог его научить иначе проявлять свои чувства, поскольку к ней их у него и не было. А брать пример с Оли было глупо: в этом плане она показывала свои чувства так же, как он раньше показывал их Жене. Замкнутый круг какой-то получался.


       А еще Дима ловил себя на мысли, что Жене в принципе не жизненно необходимо его проявление любви. Может ему и казалось так из-за того, что они еще были далеки друг от друга. А может и нет. Будь у них физическая близость, он уловил бы какие-то намеки или изменения. Раньше он понимал это всегда: Женя льнула к нему, ластилась, напрашивалась на ласку и внимание. И это было нормой. Теперь же у них несколько другая норма и всего этого нет. А чего-то другого Дима не видел. Так и получалось, что чувствовал он себя невнятно из-за собственной неспособности любить так, как всегда мечтал: нормально, спокойно, умеренно и плавно. Он, оказывается, не умеет так! Ему присуще все то безумство, страсть, дикость и напор в отношениях. И не в том была причина всего этого проявления, что Женя была на грани. Так любил он сам по себе, без каких-либо причин и условий. Только теперь он понял, что не переживания за Женю, не страх потерять ее рано или поздно, толкал его на то, чтобы смотреть лишь на нее, забывать о своих желаниях, думать лишь о ней, а не обо всем и всех вокруг.