Дженнифер Арментроут - Доверься мне

НОВЕЛЛА

Джейс Уинстед был ужасным мудаком.

Идти на Астрономию — это последние, что мне хотелось бы делать в чертовых девять утра, особенно когда этот курс мне напоминал о том, как я впервые вошел в класс профессора Драге и почему я так поспешно и незапланированно бросил его на первом курсе. И мне действительно были не нужны едкие сообщения Джейса о том, почему ставить занятия до полудня плохо для здоровья.

Учитывая, что я… не знаю, спал часа два и все еще чувствовал привкус выпитой вчера текилы и того, о чем даже вспоминать не хочу, я был как ходячая антиреклама того, как провести здоровый и счастливый первый день учебы.

После того, как дверь в кабинет астрономии захлопнулась, я посмотрел на свой телефон. Джейс прислал дразнящую эсэмэску.

«Прогуляй. У меня есть пиво. Х-бокс. ФИФА-13»

Вот, дерьмо. Это было чертовски заманчиво. Олли разгромил наш Х-бокс неделю назад, во время жестокой схватки в Call of Duty[1].

Я на пару минут опаздывал на занятие.

Астрономия, или футбол на приставке? Совсем не трудное решение.

Решение принято, я развернулся и стал отвечать Джейсу, когда двойные двери распахнулись настежь, словно торнадо промчался по лестничной клетке. Я вовремя поднял голову, чтобы увидеть, как что-то маленькое и что-то рыжее несется прямо на меня.

Столкновение было неизбежно.

Маленькое тельце врезавшись в меня, отскочило назад, размахивая руками как утопленник. Сумка, на вид весившая больше владелицы, утянула ее за собой.

Инстинктивно я ринулся вперед, бросая свою сумку и обхватывая её за талию, но ee сумка полетела в одну сторону, а содержимое в другую. Она все ещё дрожала, как одна из этих надувных игрушек. Я прижал её сильнее, успокаивая прежде, чем она нанесла бы себе серьезные травмы. Она резко выпрямилась. Темно рыжие волосы полетели вперед, ударяя меня по лицу. Аромат ягод, чего-то мускусного и приятного переполнили меня.

Черт возьми, Клубничное пирожное только что сбило меня.

Я засмеялся и незаметно положил телефон в карман, собираясь отпустить её, но девушка оцепенела. Похоже, каждый мускул сковало. Она была такой миниатюрной, ростом мне едва ли по плечо, казалось, внезапно она стала ещё меньше, сжавшись. Ей было больно?

Или она каким-то образом перепутала Шеферд с соседней средней школой?

— Эй, эй! — сказал я. — Ты в порядке, милая?

Прошло примерно полминуты, ответа так и не последовало, и я начал всерьез беспокоиться. Потом она сделала глубокий вдох, от чего её грудь поравнялась с моей. От ощущения её изгибов я замер. Определенно не школьница, если только они не стали развиваться быстрее, чем когда я был там. И, если это так, я чертовски завидую этим пацанам.

Ладно, теперь я чувствую, что мне нужен душ, потому что даже это возбуждает меня. Я все ещё был пьян со вчерашней ночи? Рискну предположить, что да.

— Эй, — попробовал я ещё раз, понизив голос. — Ты в порядке? — Когда ответа так и не последовало, я приподнял двумя пальцами её подбородок. Её кожа была мягкой и слишком холодной. Размышляя над тем, может ли человек отключиться и стоять одновременно, я нежно приподнял её голову, открыл рот, чтобы снова спросить, но слова потерялись где-то по пути от мозга к языку.

Я моргнул, потому что как настоящий придурок подумал, что это изменит то, что я видел. Не то чтобы мне хотелось изменить то, что я видел, но черт…

Какой парень может устоять перед рыженькой?

Миленькая — это слишком слабо сказано для ее описания. У неё были большие глаза цвета теплого виски. Нос, усеянный веснушками, а щеки имели четкие очертания. Губы были нежного вишневого оттенка и широкие для ее лица, полные и пухлые. Они относились к такому виду ротика, который мог и был создан доставлять мужчине…

— Отвали. От. Меня.

Серьезность её тона переплелась с едва контролируемой паникой, заставившей меня немедленно отступить её руку и сделать внушительный шаг назад.

Она немного пошатнулась из-за потери поддержки, а я снова хотел подхватить её, но мне дороги мои яйца. Однажды, я хотел бы иметь детей, но чувствую, дотронься я до нее еще раз, этого не случится.

Убрав прядь густых волос с лица, она осторожно отошла от своей сумки. Рыжеватые ресницы дрогнули, мгновение мы стояли как вкопанные, потом она посмотрела на меня оценивающим взглядом. Девчонка нагло пялилась на меня.

Пожалуй, мои причиндалы были в безопасности.

Довольно сильный румянец залил её щеки. — Прости. Я спешила на занятие. Я опаздываю и…

Улыбаясь, я опустился на колени, чтобы собрать содержимое, выпавшее из сумки. Зачем девушке столько ручек? Голубая. Фиолетовая. Черная. Оранжевая. Что за нафиг? Кто пишет оранжевой ручкой?

Она присоединилась ко мне, собирая остальные ручки, наклонила голову так, что ее рыжие волосы закрыли лицо. — Ты не обязан мне помогать.

— Мне не тяжело. — Я поднял листок, оказавшийся ее расписанием. Быстро пробежавшись по предметам, понял, что она первокурсница. — Астрономия? Я тоже туда иду.

Джейсу с пивом и ФИФА придется подождать.

— Ты опаздываешь. — Она все еще пряталась за волосами. — Мне, правда, очень жаль.

Подняв последнюю книгу, я положил ее в сумку и поднялся. Вручил ей сумку, с надеждой, чтобы она взглянула на меня. Не знаю почему, назовите меня маменькиным сынком, но я люблю, когда девушка улыбается, а не рыдает. — Ничего. Я привык, что девушки на меня бросаются. — Она немного подняла подбородок, и я расплылся в улыбке. — Хотя, еще никто не пытался запрыгнуть мне на спину. Мне даже понравилось.

Она резко подняла голову, и вся ее копна волос оказалась сзади. — Не пыталась я тебе на спину запрыгнуть или наброситься на тебя.

— Нет? — Я проигнорировал вибрирующий в кармане телефон. — Очень жаль, я уже понадеялся, что это будет лучшее в истории начало учебного года.

Она изучала меня, прижимая сумку к груди, а мой взгляд упал на клочок бумаги в моих руках. — Эвери Морганстен?

— Откуда ты знаешь мое имя? — огрызнулась она.

Какое чувствительное создание. — Написано в твоём расписании.

— А. — Она опять спряталась за волосами и дрожащими руками забрала расписание.

Когда я был маленьким, моя мама говорила, что у меня слабость к неудачникам. Раненым голубям. Трехлапым собакам. Тощим свинушкам. Моя сестра была такой же. У нас было шестое чувство, когда дело доходило до их поиска, и, возможно, я не знал эту девушку, но заметно было, что она новенькая, она стесняется, у нее было дерьмовенькое начало дня, и мне ее стало жаль.

— Меня зовут Кэмерон Гамильтон, — представился я. — Но все зовут меня Кэм.

Её губы шевелились, как будто она повторяла моё имя, и мне понравилось, как это выглядело. — Ещё раз спасибо, Кэм.

Наклонившись, я поднял сумку и повесил её через плечо. Убрав волосы с лица, улыбнулся своей коронной улыбкой, которая обычно приносила мне желаемое. — Ну что, ты готова к нашему торжественному появлению?

Я подошёл к двери аудитории, когда понял, что она стоит на месте. Я оглянулся, и нахмурился, когда она стала уходить. — Ты не туда идешь, милая.

— Не могу, — прохрипела она.

— Не можешь что? — Подошел я к ней.

Наши с Эвери взгляды на мгновение встретились, а потом она развернулась и побежала. Сумка билась о бедро, волосы разлетались, как пелерина. Девчонка бежала, на самом деле блин бежала. У меня отвисла челюсть.

Что, чёрт возьми, только что произошло?

Позади меня открылась дверь, и низкий голос с небольшим акцентом окликнул: — Мистер Гамильтон, вы сегодня присоединитесь к нам?

Дерьмо. Я закрыл глаза.

— Или вы планируете стоять в коридоре оставшееся время? — спросил профессор Драге.

Вздыхая, я обернулся. — Конечно, присоединюсь.

— Конечно, — повторил профессор, держа в руках стопку сшитых бумаг. — Конспекты. — Я взял один и потом, подумав еще раз, взял второй. На случай, если Эвери Морганстен снова появится.

Джейс облокотился на багажник моего пикапа, запустив одну руку в каштановые волосы, убирая их с блестящего лба. Меж пальцев торчали несколько прядей.

— Жарко, как в аду.

Жарковато было для конца августа. Даже тень от больших дубов, окружающих заднюю парковку напротив Уайтхолл вовсе не помогала. Я боялся открывать дверь в эту парилку.

— Ты прав, как никогда. — Олли посмотрел на деревья. — Так жарко, что хоть раздевайся.

Я посмотрел на него.

— Ты и так уже достаточно раздетый, чувак.

Олли посмотрел на себя и улыбнулся. Он был без рубашки. В коротеньких шортах. И в шлёпках. И больше ничего. — Ты же прекрасно знаешь, что для меня это не предел.

К сожалению, это была правда. Последние три года мы жили в трехкомнатной квартире в Юниверсити Хайтс. Спустя неделю совместного проживания, Олли послал приличия ко всем чертям. Я видел его висюльку больше раз, чем мог предположить. Он выпускался весной, как должен был и я, и я буду скучать по этому идиоту.