Но жизнь могла быть очень жестокой. Уход за Джулией иногда отнимал у нее последние силы, и тогда она становилась вспыльчивой и быстрой на пустые обиды. В напряженной жизни не слишком-то много места для любви: спина у Дианы походила на стальной стержень, который ни перед чем не хотел прогибаться. Теперь же, направляясь на север, Диана понимала, что мечтала о самом простом — возможность потерять жестокость и приобрести мягкость. Подпустить к себе другого человека. Над Вустером[13] взошло солнце, окрасив старые кирпичные заводы в оранжево-красный цвет. Они позавтракали, не покидая трейлера.

На портсмутской транспортной развязке Диана свернула на парковку «Хауард Джонсон», чтобы выгулять Ориона. Оттуда они поехали по береговой трассе. У них еще оставалось десять часов до девяти вечера, когда они должны были попасть на паром из Портленда до Ярмута, что в Новой Шотландии. Эми старалась отправлять своей матери открытки чуть ли не из каждого города.

— Тут действительно полно омаров, — сказала Эми, заметив, что почти у всех ресторанов на крышах были закреплены буйки, ловушки и клешни.

— В этой поездке мы так объедимся омарами, — сказала Люсинда, — что сами станем ракообразными.

— Можешь произнести это слово по буквам? — спросила Эми, вытащив блокнот. Пытаясь увеличить свой лексикон, она начала записывать новые слова. Люсинда дала ей список для летнего чтения, и сейчас она перешла от Энн к Джо, добравшись до середины «Маленьких Женщин».

— Ракообразные, — сказала Люсинда. — Попробуй сама.

— Р-а-к-а, — запинаясь, сказала Эми, — а-б-р-а-с-н-ы-я.

— Терпение и труд все перетрут, — спокойно сказала Люсинда.

Они катили по прибрежным автострадам, любуясь пейзажами и аккуратными постройками. На солнце сверкали рыбацкие деревеньки, а на далеких горах блестели белоснежные шапки. Они промчались через Йоркшир, мимо песчаных кос Огункита, и с грохотом миновали поселок Кеннебункпорт.

— Мы совсем как настоящие туристы, — сказала Диана, вцепившись в руль и втискивая свою махину в узкую улочку, усеянную бутиками и свечными лавками.

— Ты-то уж точно, — подтвердила ее мать.

— Но ты должна признать, — сказала Диана, — у нас все тип-топ. «Виннебаго» и прочее. Вот только жаль, что в отличие от остальных наши стекла не облеплены наклейками из тех далеких мест, где мы побывали. — Они стояли в длинном ряду трейлеров и домов на колесах, водители которых надеялись пробраться к пляжу и мельком глянуть на дом Джорджа Буша.

— Но наш-то нам не принадлежит, дорогая, — ответила Люсинда.

— Как знать, мам, вдруг когда-нибудь, — сказала Диана. — Мы ведь можем помечтать, да?

Люсинда рассмеялась. Они были облачены в шорты и рубашки с короткими рукавами и потягивали из банок диетическую «коку», пока в открытые окна задувал морской бриз. Эми и Джулия сидели сзади, играя в свой вариант шашек и рассматривая окрестности. Стелла в кои-то веки выглядела довольной, а Орион был просто счастлив, поскольку каждые два часа ему устраивали пробежку на улице.

— Ну, раз мы изображаем туристов, — сказала Диана, — и наш паром до вечера никуда не денется, давайте заскочим в «Л.Л. Бин».

— А что это? — спросила Эми.

— Что это? — хором с наигранным потрясением воскликнули Диана и Люсинда.

— Эми, каждая уважающая себя жительница Новой Англии просто обязана купить себе в «Л.Л. Бин» по крайней мере две вещи, — заявила Диана. — Резиновые сапоги и пижаму с лосями.

Добравшись до Фрипорта, они нашли специальную парковку для автотранспорта повышенных габаритов. Там уже было полно других домов на колесах, и они не без гордости отметили, что их трейлер оказался самым огромным и шикарным. Они отправили открытки Гвен и всем знакомым из библиотеки, поблагодарив их за это путешествие. Тайком от своих спутниц Диана отослала одну карточку Алану. Потом они занялись шоппингом.

Войдя в «Л.Л. Бин», Эми была потрясена, увидев нагромождения из каноэ, снегоступов и лыж. Люсинда объяснила, что раньше это был старомодный галантерейный магазин, которому удалось поймать свой звездный час. Они отыскали пижамы из плотной зеленой фланели с вышитыми на ней мордами ухмыляющихся лосей. Люсинда купила каждой по комплекту, а заодно прихватила шерстяные тапочки-носки. Диана приобрела четыре пары длинных рейтуз для прохладных канадских ночей, карманные ножи и несколько упаковок мороженой говядины.

— Снаряжение играет большую роль, — сказала она, — особенно в такой поездке.

— Ты взяла с собой энциклопедию по птицам? — спросила Люсинда.

— Забыла, — ответила Диана, и они разрешили Эми самостоятельно выбрать полевой справочник.

— Вы такие предусмотрительные, — сказала Эми, сияя глазами и толкая коляску с Джулией к кассам.

В полседьмого они уже готовились загрузиться на борт «Принца Шотландии». На пароме имелось ограниченное пространство под высокие автомобили, поэтому они прибыли заранее. Перед тем как въехать на палубу, им еще предстояло показать билеты и доказательства американского гражданства. Паспорт был только у Люсинды. У Дианы, Джулии и Эми были свидетельства о рождении, и, взяв все документы, чтобы передать их таможеннику, Диана почувствовала укол в груди: неустанно заботясь о Джулии, она никогда не выезжала за границу. Она никогда не задумывалась над тем, чтобы оформить паспорт. Она лишала себя слишком многого.

— Что стряслось, милочка? — спросила Люсинда, уловив ее понурый взгляд.

— Ничего, мам, — ответила Диана, взяв мать за руку. — Я думала о том, как здорово путешествовать всем вместе.

— Я так признательна, — сказала Люсинда, — за то, что ты организовала все это для меня.

— Я тоже так думала, — призналась Диана, скользя взором вдоль заката над гаванью Портленда, в лучах которого кирпичные сооружения причала отсвечивали теплым розовым цветом. — Я думала, что эта поездка в основном для тебя и Джулии, и, возможно, Эми. Ты вышла на пенсию, и я хотела, чтобы Джулия посмотрела мир… Но сейчас я понимаю, что эта поездка и для меня.

— Но ты тоже смотришь на мир, — сказала Люсинда, помогая Диане справиться с потоком эмоций. — Вы обе открываете для себя новый мир.

Улыбнувшись матери, Диана кивнула. Девочки возились у заднего окна, стараясь показать Ориону пуделя в трейлере, стоявшем за ними.

— Это самая замечательная часть материнства, — сказала Люсинда, похлопывая Диану по руке. — Дети заводят нас туда, куда мы сами никогда бы не попали.

— Спасибо, мам, — сказала Диана, заключив Люсинду в крепкие объятия. В глубине души она по-прежнему помнила слова Алана, о том, что он будет ждать ее возвращения. Одиннадцать долгих лет она не позволяла себе любить, но почему-то, все больше удаляясь на север, она глубже ощущала происходившие внутри перемены. Сердце Дианы открывалось навстречу давно забытому чувству.


Им выпала удача плыть ночью! Это было нечто невероятное. Эми впервые очутилась на всамделишном корабле, «Шотландском Принце». Он представлял собой судно вместимостью в полторы тысячи пассажиров — наполовину паром, наполовину круизный лайнер. На нем было казино и кабаре, кинотеатр и бинго. И даже отдельные каюты для вип-персон! Животным отводились специальные загоны. Если это не было жизнью на широкую ногу, то Эми не знала, что и думать.

— Тут как на «Королеве Елизавете»? — спросила она Диану.

— Может быть, масштаб чуть поменьше, — ответила Диана.

Они стояли у поручней, наблюдая за удалявшимся от них городом под названием Портленд. На море было спокойно, в воздухе витала свежесть. Эми помахала людям на пристани. Она жалела, что у нее не оказалось с собой платочка, чтобы все выглядело, как в кино. Единственным недостатком этого путешествия было отсутствие ее мамы и доктора Макинтоша.

Они поужинали в ресторане, где на эстраде дама распевала песни из бродвейских мюзиклов. Потом настало время идти на боковую. В своей каюте они обнаружили четыре койки, расположенные одна над другой. Диана заняла нижние на пару с Джулией, поэтому Эми с Люсиндой пришлось забраться наверх. Все четверо надели «лосиные пижамы».

— Спокойной ночи, — пожелали они друг другу.

— Приятных снов.

— Выспись хорошенько, — сказала Люсинда, протянув через узкое пространство руку, чтобы дотронуться до пальцев Эми. Внизу Диана пела Джулии колыбельную, а Джулия так сладко посапывала, будто ей еще никогда не доводилось испытывать подобного блаженства. Корабль, словно большая люлька, укачивал их, рассекая водную гладь на пути к Канаде.

Эми ощущала присутствие отца. Раньше она не бывала на море, и теперь ей казалось, что именно такую жизнь любил ее отец. Волны шлепали о корпус корабля, звоном колокольчиков разносясь по его палубам. Она чувствовала, как судно вздымалось и медленно оседало; оно двигалось в ритме ее дыхания и ударов ее сердца. Сейчас ее папа, а точнее его останки и катер, принадлежал морю, но его душа всегда жила в самой Эми.

— Спокойной ночи, папа, — прошептала Эми, обхватив себя руками.


Съехав с парома, они оказались в Канаде. Небо над Ярмутом было ярко-голубым с легким налетом облачности. В доки прибывали рабочие, а город пробуждался от ночной дремоты. Они приплыли через залив Фанди, в котором был самый большой в мире перепад уровня воды в течение дня, но еще более поразительным было то, что они увидели кита и нескольких дельфинов.

— Ты видела? — спросила Эми. — То есть — ты же об этом мечтала, правда?

— Какие прекрасные создания, — сказала Люсинда.

— Твой первый кит, Джулия, — взволнованно прошептала Диана. Когда кит всплыл на поверхность, Джулия действительно повернула голову туда, где появилась его блестящая спина, над которой поднялся фонтан брызг под аккомпанемент его шумного дыхания.

— Глиии, — сказала Джулия.

— И дельфины, Джулия, — говорила Эми, радостно обнимая ее. — Надо будет написать доктору Макинтошу. Или даже позвонить ему!