– В понедельник принесите его мне в кабинет. – Зев дружески похлопал Джеки по плечу: – Посмотрим, что за сценарий – может, и правда что-нибудь придумаем.

Со следующего дня обитатели особняка на Лексингтон-Роуд стали делать все возможное, чтобы вернуть Азали к нормальной жизни. Утром ее разбудили вместе со всеми и отвели в столовую. Во время завтрака Азали пристально следила за ними своим остекленевшим взглядом, но Мисси, Зев и Роза как ни в чем не бывало весело разговаривали. Одного вида несчастной больной было достаточно, чтобы отбить всякий аппетит, но они знали, что не имеют права поддаваться эмоциям, и с трудом запихивали в рот блюдо за блюдом. Азали в то утро к пище так и не притронулась.

После завтрака Мисси и Роза взяли Азали под руки и попытались гулять с ней по террасе. Буквально через несколько шагов ноги у бедной девушки стали подкашиваться, и пришлось снова посадить ее в кресло.

Во время обеда Азали снова не ела. За ужином повторилось то же самое. Чувство тревоги передалось даже Рексу, который молча смотрел на девушку, не дерзая даже пошевелиться.

Через три дня терпение Розы иссякло. Во время очередного обеда она вдруг стукнула кулаком по столу и закричала:

– Ты зачем сидишь за столом?! Чтобы смотреть вдаль или чтобы есть?! Экая барыня! Она, видите ли, есть не хочет! Ты что, забыла те дни, когда Мисси с утра до вечера трудилась, чтобы заработать тебе на еду? Или кинозвезды считают ниже своего достоинства помнить о своем прошлом?

Азали от неожиданности вздрогнула и с удивлением посмотрела на Розу – та на какой-то миг даже испугалась, что зашла слишком далеко.

– Извините меня, – проговорила Азали, поднося ко рту первую ложку супа. – Да-да, я, конечно, помню, как много работает Мисси. – Она наклонилась и потрепала по голове Рекса. – Ей ведь надо прокормить и меня, и Виктора. – Улыбнувшись Мисси, она продолжила: – Спасибо тебе большое, матушка.

Они поняли, что Азали кажется, что она снова ребенок. И все же прогресс был налицо – девушка начала реагировать на внешний мир, а самое главное, начала есть.

Зев одобрил сценарий, представленный Джеки, и назначил его продюсером. На постановку фильма была выделена баснословная сумма, жалованье самого Джеки было увеличено в несколько раз. Впервые за много лет Зев предоставил ему полную свободу в подборе актеров и режиссера-постановщика. Студия «Мэджик» процветала, но у Зева появились другие интересы: он не жалел времени и денег на помощь еврейским беженцам из нацистской Германии, Венгрии, Польши и Чехословакии.

С замиранием сердца следил он за развитием политических событий в Европе. Когда 1 сентября 1939 года немецкие войска вторглись на территорию Польши, а потом – двумя днями позже – Англия и Франция объявили Германии войну, он склонил голову на грудь и расплакался.

Мисси проводила целые дни возле Азали, стараясь сделать все возможное, чтобы помочь ей выйти из тяжелого кризиса. На общение с Зевом у нее практически не было времени, и он снова вернулся к работе. За следующие полтора года объем продукции кинокомпании «Мэджик» выросла на тридцать процентов, а доходы– на пятьдесят.

Хотя фильм Джеки никак нельзя было отнести к шедеврам киноискусства, он все-таки окупился, и теперь Джером мог приступить к производству новой картины.

Азали постепенно становилось лучше. Исчез ужасный бессмысленный взгляд, она начала подолгу болтать с Рэчел и ее сынишками, а при виде Джеки на лице ее появлялась счастливая улыбка.

7 декабря 1941 года японцы разбомбили Пирл-Харбор– Америка вступила в войну. Дик Неверн одним из первых явился на призывной участок.

– Эти ребята не хотели меня записывать, – с возмущением воскликнул Дик, вернувшись домой. – Говорят, что в сорок один год поздно идти на войну. Но меня не так-то просто переспорить – пришлось им уступить.

– Боюсь, приятель, что на фронт тебя так и не пошлют, – улыбнулся Джеки. – Будешь служить писарем при каком-нибудь штабе в глубоком тылу.

Сам он примеру Дика не последовал и – хотя ему было всего тридцать три – на призывной участок не пошел. Более того, он умудрился пробить себе официальную бронь, доказав чиновнику из министерства обороны, что он нужнее здесь, в тылу. Его фильмы, видите ли, будут поднимать боевой дух солдат.

Гораздо удивительнее было другое: он еще раз сделал Азали предложение. И тут с ней произошло настоящее чудо – казалось, кто-то включил юпитеры, и на съемочной площадке появилась прежняя Эйва Адэр. Она смеялась, шутила, без конца болтала. Она вела себя как самая настоящая влюбленная женщина, вернее, как влюбленная Эйва Адэр. Мисси и Зев снова тревожно переглянулись, когда Азали очередной раз, заламывая руки, попросила:

– Ну, пожалуйста, пожалуйста, Мисси, скажи «да»… Азали была взрослой женщиной – какое они имели право запрещать ей распоряжаться собственной судьбой? И все-таки, интуиция подсказывала супругам, что ничего хорошего этот брак девочке не принесет.

Наконец-то состоялась свадьба, о которой так долго мечтала Азали. Невеста была в длинной фате из белого атласа. Банкетные столы расположили прямо на лужайке, и гости, многие из которых были в военной форме, пили отборное шампанское из подвалов Зева, ели икру и омаров. Казалось, на эти несколько часов все забыли о том, что где-то идет война, гибнут люди.

Когда молодые отправлялись в свадебное путешествие, Зев еще раз обратил внимание, как не похожи Азали и Джеки: коренастый, толстенький жених и высокая, стройная невеста.

– Не волнуйтесь, – сказала Азали на прощание. – Скоро у меня родится ребенок, и вы станете бабушкой и дедушкой.

Зев и Мисси не стали возражать – они долго махали вслед большому красному автомобилю, уносившему счастливых молодоженов к тихоокеанскому побережью.

– Пусть девочка немного помечтает, – сказал Зев, когда они возвратились домой. – Ведь мечты удерживают ее в этом мире.

На следующий же день после возвращения из свадебного путешествия Джеки заявил, что он собирается снимать новый фильм с Эйвой Адэр в главной роли. Картина должна была называться «Любимая девушка вооруженных сил», действие должно было развертываться на фоне военных кораблей, авианосцев и самолетов. По замыслу Джеки, Эйва должна была танцевать прямо на палубе.

Фильм был встречен на ура, и сразу же по выходе его на экраны Азали начала сниматься в новой картине. Она работала с утра до позднего вечера, а после съемок шла помогать в голливудскую благотворительную столовую, отправляла посылки на фронт, собирала деньги на медикаменты для раненых.

По мере того, как Джеки Джером становился известным продюсером, Зев предоставлял ему все больше и больше свободы.

Дика так и не признали годным к строевой службе: его отправили в Англию в качестве военного корреспондента. Он скучал в Лондоне, надеясь, что рано или поздно его пошлют в действующую армию фельдмаршала Монтгомери, воевавшую с частями Роммеля под Эль-Аламейном. Принципиальное согласие английского командования на командировку Неверна в Северную Африку было получено – оставалось только дождаться самолета. Вместе с другими американскими репортерами Дик зашел в один из лондонских баров опрокинуть по стаканчику виски – как раз в этот момент в здание попала немецкая авиабомба. Никто из американцев не уцелел под обломками.

Позабыв о своих собственных проблемах, Азали принялась утешать Рэчел – тридцатидвухлетнюю вдову, у которой на руках осталось трое мальчиков в возрасте от десяти до пяти лет. Через несколько недель скоропостижно скончался Сэм Брокман – с ним случился сердечный приступ. Зев уговорил Розу и Рэчел с детьми перебраться жить к ним в особняк.

– Наконец-то в нашем огромном доме будет не так пустынно, – с улыбкой произнес он, когда мать, дочь и внуки появились на пороге. Но на сердце у Зева было невесело: он сильно переживал из-за смерти Дика. Дик был его другом и союзником – именно его он видел своим преемником на посту председателя правления «Мэджик-Муви». Ведь именно благодаря Дику киностудия добилась таких потрясающих успехов – без этого человека все теряло свой смысл. Зев с удивлением заметил, что и он начинает терять интерес к кинематографу. Ему было пятьдесят лет, он устал от кино, от войн и от горя… Ему хотелось лишь одного – быть рядом с Мисси.

ГЛАВА 43

Мэриленд

– Так мы и зажили все вместе – с Розой, Рэчел и тремя мальчишками – в доме на Лексингтон-Роуд, – рассказывала Мисси Кэлу. – Вместо того, чтобы сидеть над квартальными планами и финансовыми отчетами, Зев проводил почти все время с детьми, которые стали ему как родные. Он ходил в школу на родительские собрания, проверял их дневники, искал для ребят самых хороших тренеров по теннису и плаванию, ходил с ними на бейсбольные матчи. И так постепенно студия «Мэджик» все больше и больше переходила в руки Джеки Джерома. Поначалу Джеки делал вид, что не решается предпринимать никаких важных шагов, не посоветовавшись с С. 3., но вскоре всем нам стало ясно, что это была лишь маскировка – он все равно поступал по-своему. Зев появлялся на студии два-три раза в неделю: он подписывал документы, просматривал отснятый материал, сидел на официальных совещаниях. При этом ему не было известно, что втайне от него Джеки проводит другие совещания.

После того тяжелейшего приступа болезни, вызванного встречей с Соловским, Азали перестала отзываться на это имя. Теперь она была только Эйвой Адэр. Какое-то время нам даже казалось, что все ее проблемы отпали вместе со старым именем. Она снималась в фильме за фильмом, и как-то раз даже Зев сделал Джеки выговор за то, что он нещадно эксплуатировал жену. Само собой разумеется, что на новые сюжеты у него фантазии не хватало – менялись только названия, декорации и актеры.

– Эйве нужен новый стиль, новый образ, – сказал Зев Джеки после просмотра очередной киноэпопеи с ее участием. – Она может показать зрителям больше, чем свою красоту…