Мара Уайт - Доставка

─ У тебя русская семья и поэтому ты не можешь быть со мной самой собой?

─ Нет. И, наверное, я даже не должна сидеть здесь с тобой на лестнице, но мне тоже необходимо об этом поговорить. Вся моя семья зависит от моей зарплаты, так что, у меня нет выбора,  как только делать свою работу и делать ее хорошо. Если бы мы были где-нибудь в другом месте, возможно, я смогла бы обнять тебя в ответ, или узнать тебя. Но я здесь по важной причине и думаю, я хочу, чтобы ты это знал.

─ Так если бы мы были где-нибудь в другом месте, ты бы дала мне шанс?

─ Я не говорила этого, Мози. И даже если сказала, это не то, что я имела в виду. Ты очень талантливый, умный  и очаровательный,  и я думаю, ты далеко пойдешь. У меня нет никаких намерений позволить себе или кому-либо еще испортить это. Я буду последним человеком, кто встанет на пути к твоему успеху.

─ Даже если бы ты хотела этого.

─ Даже если бы ты хотела  этого, ─ в ту секунду как я это произнесла, мне захотелось забрать свои слова назад. Я чувствовала, словно он манипулирует словами прямо у меня во рту ─ словно он крадет их без моего разрешения. Взгляд удовлетворения на его лице, это одна из сексуальных побед. У меня желание ударить его сильно по его сексуальности, стереть его ехидность, а затем сцеловать его удовлетворение с его самодовольного лица.

Но я ничего из этого не делаю. Это подобралось слишком близко к признанию моих чувств. Взяв себя в руки и встав, я стряхиваю пыль со своей задницы, сжимаю его плечи и шепчу.

─ Увидимся в понедельник. ─ Мози остается на лестнице, каким-то образов выглядя одновременно  разозленным  и уставшим, пока наблюдает, как я ухожу.

Когда я вернулась в кабинет, Джени и Гуннар уже ушли, так что я упаковываю то, что мне понадобится на выходных. Я в последний раз смотрю на свою новую картину, но решаю не анализировать ее. Кого заботит, если они считают меня колючей? Вероятно, это должно меня заботить, но у меня другие приоритеты. Как мое более чем срочное свидание с джин-тоником.

«Z’s» ─ это свалка, но одна из дружеских, с дешевой выпивкой и это место было буквально в нескольких минутах ходьбы от офиса. Мы приходили сюда почти каждую неделю. Возможно, если бы моя жизнь была бы более интересной, я бы не была такой падкой на сексуальных, преступных ребятишек. Возможно, я должна попытаться ходить в клубы или тусить с кем-нибудь кроме моего персонала. Конечно же, это останется там же, где и «возможно, мне стоит сесть на диету» или «возможно, в библиотеке я могла бы встретить хорошего мужчину».

Я нашла Джени и Гуннара за столиком в задней части заведения,  и было похоже на то, что они потерялись, растворяясь в будущем, которое я предусмотрела для них. Я заказала поднос с шотами текилы, сделала глубокий вдох и направилась к ним. Гуннар подпрыгнул, когда увидел меня, словно он был взволнован тем, что я появилась. Мне почти захотелось, чтобы здесь были только Джени и я, для очередной паршивой девчачьей ночи. Теперь мне точно не удастся быть уложенной в постель, потому что я не собираюсь спать с Гуннаром. Я протягиваю Джени ключи и говорю ей приберечь их в ее сумочке.

Джени опрокидывает в себя текилу, закатывает глаза и затем показывает в сторону танцпола. Я уже вижу ее план, потому что из прошлых тусовок помню, что Гуннар не танцует. Она хочет отшить его. Столько всего ради катания на санях, красных шерстяных шарфов и розовых щечек, которые я уже запланировала для них, когда его родители пригласят ее на Рождество. Гуннар отклоняет наше приглашение и идет к бару. Джени хватает меня за руки и выдергивает меня на танцпол. Чувствую, как текила теплым сиропом разливается по моему телу, и я позволяю недельному напряжению покинуть меня и растворяюсь в звуках музыки.  

─ Ненавижу, когда парни ведут себя так, сначала заигрывают с тобой, а потом появляется другая девушка и они переключаются, словно ничего и не было!

─ Что ты имеешь в виду? Ты говоришь о Гуннаре?

─ Очевидно, что ты нравишься ему, но когда ты не доступна, он заигрывает со мной. А потом переключается, когда ты приходишь. Он как собака, которая на сто процентов сфокусирована на любом, у кого есть угощение.

─ Большинство мужчин именно такие. Не бросай ему кость, если ты не заинтересована. Ты не обязана давать ему свое угощение.

─ Ну, если он хочет моего угощения, он не должен отвлекаться. Он должен пускать слюни на мое лакомство и только на мое.

─ Угу, ─ говорю я, хватая шот, который протягивает мне официантка разносящая коктейли, когда проходит мимо танцпола. Я опрокидываю его в себя и вздрагиваю от того как он обжигает. Джени и я часто приходим сюда и мы оставляем хорошие чаевые, так что одним из бонусов является то, что персонал старается напоить нас.

─ Говоря об отвлечениях, что с тобой? Дело в том мальчике?

─ В каком мальчике? ─ говорю я со своим очень хмурым взглядом орла из Маппет-шоу.

─ Пфф! Ты так возмутительна, Лана. Мальчик с волосами. Тот, на которого  ты смотришь так, словно собираешься просверлить дырку в его голове своими лазерными лучами вожделения.

─ Очень смешно, Джени. ─ Но теперь я краснею, потею и чувствую себя преступницей.

─ Ой, болезненная тема, ─ говорит Джени, качая бедрами и пробегая пальцами по волосам. ─ Ты можешь сказать мне, Лана. Что? Я никому не скажу. Кто я ─ полиция нравов?

─ Я очень неловко им увлечена и я ненавижу себя за это. Вот я это сказала. Довольна? Ты меня подловила. А теперь прикрой мою задницу и выброси ключи.

─ Потому что он преступник или потому что он так молод?

Я не могу танцевать и говорить об этом, так что я направляюсь в бар.

 Ни то ни другое! Потому что он умен, красноречив и по сумасшедшему талантливый художник и потому что так уж получилось, что в свои восемнадцать он слишком сексуальный!

─ Я понимаю, почему ты ненавидишь себя. Понимаю, в чем заключается твое увлечение. Он сексуальный, для маленького испорченного подростка.

─ Ох, ─ говорю я, надувая губы, пока заказываю нам два джин-тоника.

─ Смотри, там Гуннар пускает слюнки по тем молоденьким девчонкам. Апорт, Гуннар! Ненавижу его. Он такой кобель. 

─ Может быть, теперь он оставит нас в покое. Постой, я не это имела в виду. Это прозвучало так низко. Я уважаю Гуннара. Он хорош в том, что делает и он помогает многим ребятам. 

─ Тебе не обязательно быть дипломатом. Мы напиваемся в баре. Тебе позволено немного пожить. Не ненавидь себя за странное, неуместное увлечение. У нас у всех было такое. Когда мне было семнадцать, я была влюблена в своего гинеколога. Потребовалась вся моя сила воли, чтобы не рассыпаться в гинекологическом кресле.

─ О Боже, Джени это ужасно. Я люблю тебя, но ты действительно сумасшедшая душа. ─ я опрокидываю еще одну текилу, которую бармен поставил на салфетки перед нами ─ по-видимому бесплатно. Мое сердце слегка замедляется, когда алкоголь растекается, успокаивая меня.

─ Не смотри прямо сейчас, Док, но подростковая мечта только что провальсировала в переднюю дверь. Видимо, ты не единственная кто не может сказать, что он несовершеннолетний.

─ Что? ─ говорю я, мотая головой вокруг, чтобы увидеть Мози в его обычной черной футболке и джинсах, руками в карманах, уверенно рассматривающий это место.

─ О Боже. Дженнифер сказала ему, что мы придем сюда. Не думаю, что это безопасно. Я пьяна, Джени. Ты можешь вывести меня отсюда, пока он меня не увидел? Сделай что-нибудь, чтобы отвлечь его!  Ты можешь прикрыть меня?

Джени не обращает на меня ни малейшего внимания, и она уже погрузилась в слежку за Гуннаром и его завоеванием.

─ Блондиночка не хочет делиться своим лакомством, ─ произносит Джени чуть-чуть невнятно, смотря в направлении Гуннара. ─ У него крепкие нервы. Он пришел сюда со мной! Пойду составлю ему компанию.

─ Пожалуйста, Джени, не бросай меня. Я не смогу с этим справиться!

Мози выслеживает нас и приподнимает брови в знак приветствия. Он такой рыцарь, словно это было в порядке вещей, словно мы договорились встретиться здесь. Я хватаю напиток передо мной и быстро допиваю. Мой мозг напрягается, подбирая правильные слова, которые я должна сказать, чтобы быстренько извиниться, не ставя себя в неловкое положение.

Мози прогуливается словно пантера, кем и является и, не вынимая рук из карманов, прислоняется к бару и улыбается мне. Это ленивая, соблазняющая улыбка сочится уверенностью. Как быстро он сможет забыть нашу беседу на лестнице? В нем нет никаких проявлений страха или боязни чего-либо. Я бескостная, как капля желе и дрожу от его присутствия. Бьюсь об заклад у него серьезный аргумент, с которым придется бороться.

─ Я не на работе. Я не могу дать тебе какой-либо совет или встать на твою защиту. Я слишком много выпила ─ иначе я бы донесла на тебя. Ты либо солгал в своем заявлении, либо ты здесь незаконно, ─ говорю я практически без эмоций. Меня устраивает режим «твою задницу ждет арест». Это та часть, которую мне ежедневно приходится играть на работе.

 Улыбка Мози задерживается в его глазах, пока он воспринимает мои слова. Он переносит руки в задние карманы и направляет свое внимание на бармена, который бросает перед ним салфетку для коктейлей.

─ Что вам налить? ─ спрашивает он, даже не задаваясь вопросом о возрасте Мози.

─ Отвертку и еще одну порцию того, что она пьет, ─ говорит Мози, извлекая свой бумажник.

─ О, нет. Нет, спасибо! Я закончила. Я уже собиралась уходить, ─ говорю я, резко встав.

Без единого слова, Мози подходит и кладет твердую руку на мое плечо. Он толкает меня обратно на барный стул, и я медленно сажусь очарованная тем, как он напорист.