– А пить что будем? Эх ты, молодо-зелено, и пирог вместо закуски! – Амбал презрительно заржал, заколыхав своим арбузным брюхом.

Упоминание о молодости для Ромы в данный момент было достаточно обидным моментом, поскольку он старательно пытался выглядеть солидно, чтобы Екатерина Андреевна смогла воспринимать его всерьез. Только накануне он замыслил начать для солидности отращивать усы и бороду, но утром все же побрился, отложив эксперимент на более позднее время: идти на работу, а потом в гости со щетиной ему показалось неприличным, к такому шагу нужно было подготовиться морально.

Самоуверенный мужик совершенно явно положил глаз на Екатерину Андреевну и теперь гнул пальцы, демонстрируя свое главенство в данном помещении.

– Я сюда пришел не пить и не закусывать, – набычился Рома. – Вино и торт я принес женщинам, а ваше присутствие вообще не было запланировано, так что вас я поить не собирался.

Екатерина Андреевна покраснела и заволновалась. Видимо, этот урод был чем-то ценен для нее, поскольку она начала что-то примирительно бормотать, успокаивая побагровевшего мужика.

Амбал сурово отмел ее доводы в сторону и уставился на Романа своими глазами-буравчиками:

– Ты вот что, парень! Хочешь войти в семью, веди себя прилично.

– Это вообще кто? – не менее суровым тоном Рома потребовал объяснений у Вики, предполагая, что «это» явилось из какой-то соседней квартиры и, не исключено, собирается объединить жилплощади и содержимое холодильников.

– Сосед, – с готовностью подтвердила его подозрения Вика. – Юра, из восемнадцатой квартиры.

– Дочка, я для тебя не Юра, а Юрий Афанасьевич, – внес коррективы сосед.

– А я вам не дочка, – в присутствии Ромы она чувствовала себя в безопасности. Мужик ей категорически не нравился, и его набеги на их с мамой припасы ее основательно раздражали.

– Вика! – охнула мама.

– А что «Вика»? – не успокоилась дочь, решив довести процесс выдворения Юры до победного конца. – Чего он к нам таскается?

– Я не таскаюсь, я в гости хожу! – рявкнул амбал и повернулся к Екатерине Андреевне: – Нам надо заняться ее воспитанием!

Екатерина Андреевна послушно мелко закивала. Других вариантов, кроме Юры, на сегодняшний день не было, а женская привлекательность стремительно увядала, грозя ранним климаксом и одинокой старостью.

– Ага, – оживилась Вика. – Пороть меня надо. Предлагаю начать прямо сейчас!

И она в ажиотаже начала расстегивать шортики, больше похожие на трусы. Рома молча дернул ее за руку, моментально прекратив стриптиз.

– Нормальные мужики с подарками приходят, – несло ее дальше. – А этот, как таракан, прибегает отъедаться! Хоть бы раз цветочек принес или пирожные. Нет! Пожрет, посуду напачкает и к себе! У нас тут не благотворительная столовая!

Екатерина Андреевна покраснела еще гуще и умоляюще сложила руки, пытаясь своим скорбным видом утихомирить дочь. Но Вику уже ничто не могло остановить. Мысль о том, что это волосатое чудовище начнет хозяйничать в их квартире, придавала ей отваги в неравном бою, тем более что Рома, стараясь не вступать в конфликт с мамой, дипломатично затих.

– Молодежь нынче… – Юра повернулся к Екатерине Андреевне, но был беспардонно оборван на полуслове.

– Да, мы молодежь! – взвизгнула Вика. – И мама у меня молодая, ей тридцать шесть всего, и такой старый хрыч нам не нужен! Думаете, я не понимаю, чего вы тут третесь? Вам жена нужна помоложе, чтобы через пару лет было кому вам котлетки на пару делать и горшки выносить! Да моя мама найдет себе в сто раз лучше!

С этим Рома был абсолютно согласен. Моментально подсчитав разницу в возрасте, оказавшуюся вовсе не такой уж критической, он радостно воспрянул духом и вступил в перепалку, уравновесив Викину детскую непосредственность:

– Собственно, я-то не в гости пришел. Если вы, Юра, не в курсе, мы тут ремонт затеваем, так что предлагаю составить смету и поделить на двоих затратную часть. Это хорошо, что мне не одному все это тянуть придется, кстати, меня Роман зовут. Приятно познакомиться.

Юра ошарашенно замер, вращая глазами, как кабан, наевшийся грибов-галлюциногенов. Такого поворота событий он никак не ожидал. Наваристые супы и разносолы, которыми его тут кормили, никоим образом не могли компенсировать грядущих затрат.

– Я мыслю так, – несло Рому. – Надо девушек отсюда вывозить, брать бригаду и выяснять со сроками, а по ценам сейчас приблизительно прикинем, окончательную смету уже с прорабом выясним, так?

Эта роскошная идея пришла ему в голову только что. Одно то, что Екатерина Андреевна переступит порог его квартиры и хоть чуть-чуть начнет там осваиваться, уже давало надежду на позитивное развитие их отношений. А там, чем черт не шутит…

– Мне, это… цветы полить надо… Забыл совсем… – хрюкнул Юра, осторожно встав и двинувшись к двери. Екатерину Андреевну он обходил по максимально большому радиусу, словно она была миной-ловушкой, до которой ни при каких обстоятельствах нельзя было дотронуться.

– Да, цветы – это не шутка, беги скорее, а то завянут, – совершенно серьезно кивнул Рома, поборов желание пнуть со всей силы обтянутый красными трениками отвислый зад. Когда за Юрой захлопнулась дверь, в кухне зависла напряженная тишина, словно гость ушел, испортив воздух. Накал, сопровождавший выяснение отношений, спал, оставив чувство неловкости. Екатерине Андреевне было неудобно перед Ромой за свою неразборчивость, Вике было стыдно перед мамой за вмешательство в ее личную жизнь, а Роме перед всеми сразу за то, что он стал свидетелем этой отвратительной сцены бегства.

Первой отошла от потрясения Вика.

– Ты это серьезно про ремонт? – Она испытующе заглянула Роману в глаза.

– Вполне. – Он ободряюще улыбнулся маме, старательно делая вид, что ничего особенного не произошло. Но Екатерина Андреевна, похоже, пребывала в состоянии ступора.

– И что, мы будем у тебя жить? – недоверчиво переспросила Вика, тут же подумав, что, несмотря на его помощь и проявленный к ней интерес, она не готова к серьезным отношениям с этим странным рыжим парнем. С любым другим готова, а с ним – нет! В Романе не было ничего отталкивающего, просто они были совершенно чужими, как крокодил и канарейка, или как морковка и орех: ни скрестить, ни положить их на одну тарелку было невозможно.

В свою очередь, Рома тоже распереживался, решив, что Вика начала уже строить какие-то далеко идущие планы, при том что обнадеживать ее он ни в коем случае не собирался.

– Давайте, что ли, торт есть, – неожиданно заговорила опечалившаяся Екатерина Андреевна, не пожелавшая углубляться в тему ремонта и переезда.

Некоторое время они усиленно болтали ни о чем, но Рому это не устраивало: сегодняшнюю победу над соперником необходимо было закрепить. Но как уволочь добычу на свою территорию, он не представлял. Все-таки Екатерина Андреевна тоже имела право голоса и запросто могла отказаться. Для начала надо было стать для них незаменимым, а потом уже на что-то рассчитывать. Эта мысль не давала Роме покоя, мешая наслаждаться десертом.

Он начал озираться, потом встал и по-деловому пошел щупать стены, словно ремонт был уже делом решенным. Вика с мамой переглянулись и потянулись следом.

– Роман, мы вам очень благодарны за заботу, но такой дорогой подарок мы принять не сможем, – попыталась охладить его пыл Екатерина Андреевна.

– Да, – вякнула Вика. – Ты же мне еще не муж.

Рома неожиданно замер, и разогнавшаяся Вика влетела ему в спину, едва не повалив начинающего прораба. Ситуация была более чем глупой, и, чем больше он пытался ее распутать, тем больше узлов и петель образовывалось. Единственное, что он понимал точно, если он сейчас уйдет, второго такого шанса объясниться у него не будет. Но, как это сделать при Вике, он не представлял.

– Вика, ты вот что… Нам с мамой надо поговорить, – выдавил он наконец, чувствуя, как горят уши и щеки.

Екатерина Андреевна изумленно приподняла брови, а Вика возмутилась:

– Я уже не маленькая, чтобы меня отлучать от решения важных проблем! Чего это вы тут такое будете говорить, что мне слышать нельзя?

– Вика, выйди, – умоляюще прошептал Роман, чувствуя, что еще мгновение, и он передумает позориться.

Что-то в его тоне было такое, что заставило Вику выместись из гостиной, тем не менее не помешав ей прилипнуть ухом к щели с другой стороны. Помявшись под удивленным взглядом Екатерины Андреевны, Рома осторожно подошел к двери и резко ее открыл.

– Ай, – взвизгнула Вика, обиженно потирая ухо. – Ты чего? Я просто мимо шла.

– Ну-ну, я так и думал. Не могла бы ты сделать нам всем одолжение и посидеть на кухне?

– Могла бы. Именно туда я и шла, когда ты меня дверью треснул.

– Тебя проводить?

– Спасибо, не заблужусь. Я туда уже пару раз одна ходила! – Она надулась и, шлепая голыми пятками, удалилась по коридору.

Екатерина Андреевна сидела в позе готовности, сложив руки на колени и ожидая Роминого выступления. Под ее взглядом он окончательно смешался и начал нарезать круги по комнате, не зная, как подступиться к главному.

– Вы не расстраивайтесь… Этот Юра, он вас недостоин, он слизняк, ой, простите, не мое дело…

Вполне можно было бы ожидать, что в этом месте мама скажет «да, не ваше», но она промолчала.

– Вы такая, вы необыкновенная, вы замечательная, вы очень красивая…

– Рома, вы мне тоже очень симпатичны, – смущенно прервала поток дифирамбов Екатерина Андреевна, решившая, что у нее сейчас будут просить руку и сердце дочери. – Но вы же понимаете, я хочу Викуле только добра, и если она согласна, то я буду только рада! Совершенно необязательно осыпать меня таким количеством комплиментов. Поверьте, я не та теща, которую надо задабривать. Лишь бы вам было хорошо.

Рома словно налетел на стену, переваривая услышанное. Разговор сворачивал не туда.

– Вы меня не поняли.

– Ну почему же, поняла прекрасно. Только почему вы говорите об этом, удалив, так сказать, виновницу торжества?