Анастасия с малолетства знала подружку Кэтрин и ее родителей, но, лишь повзрослев, поняла, что этих людей соединяет подлинная любовь. И почему родителям дорогой Кэтрин небезразлично, как и чем живет их дочь?

Во время своих приездов на сезон мисс Бьюкмен попадала в атмосферу искренней привязанности, каковая незамедлительно изливалась на нее, отчего девушка чувствовала себя скованно. Анастасия примирилась с кратким именем, что выдумала ей подруга, произнося на американский манер, спасибо, хоть именовали так только в тесном домашнем кругу, иначе бы такое обращение к ней в свете сочли вульгарным.

Мисс Кэтрин Этвуд увлеклась Новым Светом и мечтала побывать за океаном, жених, а вскоре и муж, обещал любимой устроить поездку в далекие края.

Свадебное платье из белого шелка делало миниатюрную девушку похожей на ангела. Они долго обсуждали фасон и пришли к выводу, что при росте мисс Кэтрин не стоит шить слишком пышную юбку. Модистка предложила пустить каскадом несколько воланов, и вышло великолепно, к тому же фата, закрепленная в высокой прическе, завершала наряд, придавая ему торжественности, .

Огромные карие глаза невесты сверкали; сейчас они выглядели почти черными, в цвет волос. Это скорее от волнения, чем от контраста с белым платьем, решила мисс Бьюкмен.

― Какая красота! Я восхищен. Вы все похожи на невест! ― Сэр Мэтьюз Этвуд, хозяин и глава семейства, окинув взглядом ожидавших его особ, элегантно отвесил общий поклон, поцеловал дочь и протянул руку супруге. ― Ну что? В добрый путь?

Он, под стать жене, был высок ростом и погрузнел с возрастом. На висках отца мисс Кэтрин проглядывала седина, а леди Августа слегка подкрашивала волосы, в чем под страхом смерти не собиралась сознаваться приятельницам.

Дворецкий распахнул дверь, пожелал счастья мисс Кэтрин, домашние слуги скучились позади него, выражая одобрение счастливому событию.

Мисс Бьюкмен вздохнула. Отныне печаль навеки вселилась в ее сердце. Она вместе со всеми вышла из дома, ей помогли сесть рядом с леди Августой.

В монастырь она не пойдет, это бессмысленно и немодно, но свет оставит навсегда, предавалась размышлениям мисс Бьюкмен. Грядущее предопределено.

Между тем все, в конце концов, уселись в закрытую карету, убранную в честь свадьбы цветами и лентами, и поехали в церковь. Экипаж плавно покачивался на рессорах, лошади звонко цокали копытами. Кучер по случаю торжества был наряжен в светло-серое одеяние.

Невеста перестала зевать, хихикать над каждым словом папеньки и слегка успокоилась. Леди Августа осведомилась, не потребуются ли дочери нюхательные соли, Кэтрин сообщила матушке, что прекратила нервничать.

Сэр Мэтьюз развлекал дам, рассказывая сплетни о знакомых, впрочем, вполне пристойные.

В церкви публики набралось много: помимо приглашенных семейств со стороны новобрачных, были и зеваки, и попрошайки. Храм украсили цветами ― нареченный постарался ― горели свечи, кроме того, в оконные витражи заглядывало солнце, сегодня решившее не расстраивать своим отсутствием новобрачных.

Мисс Анастасия стояла сбоку от алтаря, наблюдая за сэром Энтони.

На дорогую подругу Кэтрин, идущую под руку с отцом, жених смотрел с благоговением. В его взгляде мисс Бьюкмен увидела нежность ― увы, не к ней. Сдержанная, воспитанная как истинная леди, Анастасия К. Бьюкмен едва не прослезилась от чувствительности! Пожалуй, впервые в жизни.

Служба длилась долго, еще дольше, как казалось грустной Анастасии, тянулось празднество, но прощание было кратким.

Дорогая сердечная подруга, отныне ― миссис Маргарет Кэтрин Мидфорд, поцеловала мисс Бьюкмен, обещая писать из поездки, сэр Энтони Мидфорд склонился над ее рукой, и сердце девушки сжалось. Это было прощание навсегда.

Безумно продолжительный день близился к окончанию. Мисс Бьюкмен без сил опустилась в кресло. Как она смогла пережить это торжество, веселый смех подруги, бесконечные улыбки ее мужа? Девушка могла гордиться собой. Она ни одним единственным вздохом не позволила обнаружить, что ее сердце разбито.

Лишь только горничная Бетси помогла мисс Бьюкмен снять одежду, украшения, расчесала волосы и ушла отдыхать, Анастасия спрятала лицо в ладони и еле слышно застонала. Только сейчас можно было позволить себе немного погоревать.

Второй сезон для девушки официально закончился. Общество разъезжалось в загородные усадьбы, мисс Бьюкмен в сопровождении горничной отправлялась домой поутру.

В родных стенах ее никто не побеспокоит. Она станет читать философов. Пожалуй, после пережитой трагедии она сможет осмыслить их рассуждения, и они больше не покажутся унылыми занудами. Возможно, она, как и матушка, сделается со временем известным литератором.

Леди Памела Бьюкмен, тонкая поэтическая натура, жила в мире грез, ее стихами было исписано множество альбомов. Порой она по несколько дней не выходила из своего будуара. В подобные часы ее посещала Муза. Возвращение дочери могло пройти мимо сознания матери. Другого отношения Анастасия и не ожидала и была бы удивлена, если мама внезапно поинтересовалась, как именно провела время дочь.

Отец при встрече осведомится, как она повеселилась, впрочем, не собираясь выслушивать ответы, поспешит в сад. Возможно, она застанет отца за обдумыванием очередного хода при игре в шахматы с дворецким, в таком случае лучше пройти мимо, чтобы не рассердить его. Будет понятно, когда распахнут дверь. Встретит ее дворецкий, следовательно, папа в саду, откроет слуга, значит, шахматная партия.

Может быть, посчастливится, и она увидит отца с газетой в руках и раскуренной трубкой, сидящим у камина, тогда папа непременно справится, не встречала ли она Гилберта.

Старшего брата ожидают домой на Рождество, совсем недавно он окончил Оксфорд и теперь обустраивался в Лондоне.

Гилберту исхлопотали должность в министерстве финансов, и юноша горел желанием приступить к службе. Мистера Бьюкмена интересовали лишь карьера и финансы, да он и сам был бездушный, как цифры и колонки чисел.

«Даже не соизволил поинтересоваться мной за целый сезон», с обидой подумала девушка, засыпая. Невольные слезы, за которые она себя презирала, пролились из закрытых глаз.

2



Глава 2. Поездка домой

Мисс Анастасия К. Бьюкмен, расставаясь с родителями Кэтрин, давала обещание на следующий сезон всенепременно остановиться у леди Августы. Огорчать их загодя не было резона, к ее решению никогда в жизни не показываться в свете они не имели абсолютно никакого отношения.

Багаж был упакован и размещен, сундуки надежно привязаны. Карета тронулась. Предстояло проехать практически всю страну, чтобы добраться домой. Усадьба батюшки Анастасии находилась на границе с Шотландией, поблизости от Вулера.

Конями правил старик Джимми. Мисс Бьюкмен подозревала, что кучер был ленив, а кони переняли у него манеру передвигаться неторопливо и размеренно.

Джимми знал о лошадях все, любил только их, ухаживал за ними и берег. В остальном же обладал отвратительным нравом, неохотно и чаще всего грубо разговаривал с людьми, глядел на мир угрюмо, ожидая каверзы от всякого двуногого. В беседе с госпожой не слишком церемонился, и был более высокомерен, нежели его хозяева.

Анастасия привыкла и не обращала внимания на сетования и брюзжание старика. Она знала, что Джимми уймется лишь тогда, когда лошадки будут стоять в теплом стойле родной конюшни.

Возница без необходимости не погонял вороных, и поэтому поездка предстояла утомительно долгой, несмотря на превосходные дороги, отменную пару коней и довольно комфортную карету. Погода благоприятствовала отъезду, день радовал солнцем.

Служанка Бетси дремала, прикорнув в углу экипажа.

Мисс Бьюкмен же вспоминала прошедший сезон. Барышня глядела в окно, но мыслями пребывала далеко от видов Лондона, а позже и живописных окрестностей, мимо которых проезжал их экипаж. Она пыталась осмыслить, как смогла допустить подобный промах? Как случилось, что ее сердце оказалось разбитым?

Свой первый сезон в минувшем году Анастасия помнила отрывочно. И не удивительно, ей было лишь шестнадцать лет, и она была чересчур глупа. И, не стоит забывать, ее, как провинциалку, привыкшую к тишине, размеренному образу жизни, почти всегда проводящую время в полном уединении, буквально сбил с толку шумный, громкоголосый, находящийся в бесконечном движении Лондон. Активная жизнь на улицах не стихала никогда! Сколько раз, возвращаясь домой под утро с очередного блистательного бала, она видела спешащих на рынок служанок с корзинками или трубочистов, несших лестницы, детей, подметавших улицы или крепких мусорщиков, грузивших в телеги груды пепла и старого хлама. Парадный Лондон прятал подобные картины на задворках, но нет-нет, да и попадалась на глаза суровая реальность. Впрочем, молоденькой мисс абсолютно не было дела до занятий людей на улицах, ее будоражили совершенно иные заботы.

Все казалось новым, увлекательным, но впечатления смазывались оттого, что ужасно хотелось спать.

Они с Кэтрин представляли собой дебютанток, и леди Августа вывозила барышень на все допустимые светские увеселительные мероприятия, куда смогла устроить приглашения. Анастасии запомнилась жуткая усталость после балов да вереница молодых мужчин, похожих друг на друга нарядами, учтивых, но терпимо и равнодушно взиравших на провинциалку, да близкое знакомство с Луизой Рейдел.

Они встретились на одном из музыкальных вечеров, где было не слишком много приглашенных. Мисс Луизу Рейдел сопровождал старший брат, завидный холостяк, уделивший внимание хозяйке, протанцевавший с ней один тур вальса и подаривший танец сестре. На дебютанток взглянул снисходительно, отвесил поклон леди Августе и отправился с приятелем, подобным же неженатым красавцем, но высокомерно безразличным к стайке девиц, в бильярдную, оставив младое поколение будущих светских львов развлекать барышень, учиться кружить им головы и завидовать репутации старших волокит.