Спустя неделю после воцарения порядка в доме у них в коттедже появился котенок. За ним последовали два щенка, одного из которых мисс Бьюкмен долго пристраивала к соседям, а спустя еще две недели в их тесном коттедже поселился одноногий моряк.

Месяц девушки и миссис Корни ухаживали за ним по очереди, беспокоились, как бы Сет, крестник Анастасии, не подхватил от моряка простуду. Мисс Бьюкмен прозвала своего крестника Сетом из-за крещения мальчугана в сентябре, а имя у него было прозаическим, Питер, хотя так к нему обращались редко.

Бывший моряк Морис после выздоровления оказался незаменимым помощником в доме. Он бесконечно что-то чинил, исправлял, ремонтировал, мастерил и, похоже, не собирался покидать гостеприимный кров.

Котенок и щенок подросли, ели из одной миски, спали на одной подстилке, но преданность, как водится, выказывал лишь щенок, неотступно следуя за девушками.

Иногда мисс Бьюкмен думала, что пес у них настоящий артист, такие он устраивал показательные выступления, что хоть в цирк отдавай. Как только девушки собирались на прогулку, он готов был раньше них, если его с собой не брали по понятным причинам ― с собаками не пускали в театр или библиотеку ― Блэк устраивал спектакль с воем, лаем и слезами. Ни строгий голос Анастасии, ни увещевания Марты на него не действовали, лишь грозный оклик Мориса заставлял пса прижимать уши и, уходить в угол, тяжко вздыхая.

Потешный кудрявый щенок превратился в огромного черного пса с бородой и челкой, нависавшей на глаза. Порода его была неизвестна, видом своим он наводил ужас на прохожих, они и не представляли, насколько он добродушен. Хотя Блэк невзлюбил Марка Клодмена, тем не менее, он мирился с его редкими посещениями, с удовольствием облаивая гостя, пока Морис не приказывал замолчать. Впрочем, нелюбовь была взаимна, с разницей в том, что Марк не мог ответить псу тем же.

― Благотворительность ― непременное условие жизни в обществе, ― выговаривала Анастасия мисс Литтоун, ― но она должна быть в разумных пределах! Марта, дорогая, вы не знаете удержу! Я была не против, когда мы выходили еле живого Мориса, но зачем было тащить в дом пьянчужку? Извините, я не могла вам такое позволить! Вы же не хотите, чтобы Сет заразился? Тех шиллингов, что вы ей дали, хватило бы на несколько месяцев экономной жизни, но она все пропьет! И прекратите рыдать! Все-таки от Мориса есть польза, он вырезает замечательные фигурки для детей, дома помогает миссис Корни, и потом, когда мы нашли его больного, он был трезв!

Мисс Литтоун что-то бормотала себе под нос, шмыгая и вытирая слезы, жалея несчастную, а мисс Бьюкмен вспоминала эту грязную беззубую наглую попрошайку и у нее не было к ней жалости. Она смотрела на мир несколько иначе, нежели Марта. Той было жаль бедных старух, продававших какие-то расшитые или связанные салфеточки, или нехитрые поделки стариков, сделанные своими руками. У таких она старалась купить хотя бы одну вещичку и, как правило, давала больше монет, чем те запрашивали, а миссис Корни ворчала, что та напрасно тратит пенсы и спрашивала, зачем она это делает, когда у них и так всего в достатке.

Мисс Бьюкмен внушала Марте, что не следует превращать дом миссис Корни в ночлежку, все же она была более сдержанной и здравомыслящей особой, но и ее, не менее чем Марту, потрясли голод и нищета, царившие на улицах Лондона. Ни та, ни другая в силу своего положения и проживания в местах, отдаленных от больших городов, никогда не сталкивались с подобным, не видели столько нищих и опустившихся людей.

Мисс Бьюкмен серьезно раздумывала о своем будущем и приняла важное решение. Она непременно построит приют для пожилых людей, как только выдаст Марту замуж. В качестве вознаграждения за роль свахи она потребует от мужа мисс Литтоун обещания помочь ей в богоугодном деле и станет попечительницей. Это и будет ее занятие, поскольку замуж она выйти не сможет.

Вечером семейство миссис Корни собиралось за ужином, девушки рассказывали о просмотренной пьесе или картинах, увиденных на выставке, няня шила, Морис что-то вырезал, Сет, убаюканный голосами девушек, засыпал у кого-нибудь из них на руках. Эта уютная кухонька была самым лучшим местом в коттедже, ставшем для Анастасии более родным домом, чем роскошный особняк ее отца.

Марта долго училась играть в карты, но в конечном итоге мисс Бьюкмен категорически запретила той, когда бы то ни было, приближаться к карточному столу. Идея научить Марту игре в карты потерпела провал, девушка не могла просчитать ни один ход.

12



Глава 12. Подготовка к сезону

И вот теперь, получив от леди Августы положительный ответ, мисс Бьюкмен решала, каким образом представить подругу родителям Кэтрин.

― Марта, а кем была твоя мама в девичестве? ― уточнила Анастасия после продолжительного молчания. Подруга подпрыгнула. Ну, что за досада, поморщилась мисс Бьюкмен. Марта же никогда не знала, что может услышать от Анастасии.

С некоторых пор девушки перестали обращаться друг к другу официально, сочтя, что вполне могут называть себя едва ли не сестрами, столько успели вместе пережить. Мисс Бьюкмен вскоре отказалась от роли компаньонки и жалованья, что ей платила Марта. Совместное проживание, заботы и хлопоты сблизили девиц.

― Не понимаю, обыкновенной девушкой, ― несколько поспешно и нервно отозвалась Марта.

― Кем были ее родители? ― словно ребенку, пояснила Анастасия.

― А-а! Вот оно что! Дедушка был мировым судьей, ― с облегчением ответила мисс Литтоун., она всегда смущалась и нервничала, когда не могла понять, чего хочет от нее подруга. Девушка понимала, что Анастасия старается для нее, видела свои изменения к лучшему, не спорила, исполняла все распоряжения, но была уверена, что все старания их напрасны. ― Эсквайром, но он рано умер, кажется от чахотки, ― продолжили Марта. ― Бабушка с мамой осталась почти без средств, имея небольшую пенсию деда, и выдала маму замуж за папу, торговца галантереей.

― Это хорошо, ― Анастасия повеселела. ― Вскоре мы с тобой переедем в дом леди Августы и лорда Мэтьюза Этвуд на Гауэр-стрит.

― Но зачем? ― испуганно спросила Марта.

― Я обещала вывести тебя в свет и устроить хорошую партию. Ты должна быть счастлива и жить в обществе как леди.

― Я не хочу замуж, ― пролепетала мисс Литтоун.

― Вздор! Все девицы хотят иметь дом, мужа, детей и хранить семейный очаг, ― заученно произнесла Анастасия. ― Это предназначение женщины, ― продолжила она, думая о том, как с выгодой использовать родословную Марты.

― Я не смогу! Это не обязательно, ничего не надо! ― запаниковала подруга.

― Пожалуйста, не делай трагедии! Ты планируешь выйти за Марка? Нет? Вот и прекрасно! У тебя получится, дорогая! Ты прекрасно усвоила мои уроки, стала поистине красавицей, только не стоит подробно рассказывать свою родословную. Позже, если сочтешь нужным, расскажешь мужу, когда этот факт не будет иметь значения.

― Но я не стыжусь своего отца! ― покраснев, возразила Марта.

― А тебя никто и не просит отрекаться от него, ― упрекнула подругу мисс Бьюкмен, ― ты поняла меня неверно. Не думаю, что познакомлю тебя с герцогом или маркизом, кстати, среди аристократии немало мезальянсов, но в свете полно снобов. Чем меньше они будут знать о тебе, тем легче нам будет все устроить.

― Я не горю желанием оказаться среди таких людей, ― тихо, но упрямо заявила Марта.

― О, святые угодники! ― похоже, Анастасия начинала входить из себя. ― Марта, свет так же, как и любое общество, состоит из разных людей! В большинстве своем это приятные, интересные люди. Сделай, как я прошу, не говори никому ни об отце, ни об отчиме, а я все устрою.

Мисс Бьюкмен была немного возбуждена оттого, что ее идея вскоре воплотится в жизнь. Она удачно выдаст подругу замуж и сможет вернуться домой. Ей не грозило стать матерью незаконнорожденной дочки, это было подарком судьбы, хотя с мечтой о маленькой девочке было жаль расставаться. Она даже хотела назвать малышку Августой, в честь зачатия в августе.

― Сета мы будем навещать, ― пообещала она Марте.

― Но что мне делать? ― в отчаянии вскрикнула подруга.

― Ничего. Завтра займемся гардеробом для сезона. Тебе надо будет танцевать, мило улыбаться, говорить пустяки и слушать комплименты. Отвечать будешь, что приехала с севера, мама и отчим живут в его доме, ты внучка эсквайра, ну а про меня не надо сообщать, что я вдова, потому что это не так.

― Анастасия! Ты обманывала меня столько времени? ― воскликнула пораженная Марта.

― Не могу сказать, что обманывала, ― пожала плечами мисс Бьюкмен. ― Просто я выдумала историю. Мне не хотелось ехать домой, и я отправилась на поиски приключений. Я все выдумала!

― Потрясающе! Ты такая смелая! Расскажи мне о себе, ― восхищенно, как на героиню, уставилась мисс Литтоун на Анастасию.

― Обязательно, но чуть позже, нам следует готовиться к сезону, а так как придется переодеваться часто, надо выбирать наряды.

Анастасия вытащила из тумбы, служащей вместо бювара, журналы, разложила их на столе, и они с подругой с увлечением принялись обсуждать фасоны и цвета платьев, шляпок, перчаток и мантилий.

Кружева из Валансьена, сафьяновые туфельки и сапожки, боа из перьев, шляпки из соломки и фетра, разноцветные ленты, зонтики, веера, зеркальца, ридикюли и многое другое ― все было предусмотрено неутомимой мисс Бьюкмен.

Времени у них было достаточно, и они на следующий день покатили к модистке, у которой заказывала подвенечное платье Кэтрин, затем к башмачнику и шляпнику. Мелочи, аксессуары и украшения Анастасия повезла Марту покупать на Бонд-стрит, хотя все еще дрожала от мысли, что может встретить знакомых.