— Кофе? — засуетилась Варя.

— Вы что это такие любезные? — насторожился Ваня.

— Ты же у нас теперь благодетель, — пояснила Лиза. — Живем за твой счет.

— А что у вас случилось? — поинтересовался Ваня.

— У меня квартира сгорела, — призналась Маша. — Об остальном ты, наверное, читал в газетах.

— А у меня творческий ступор, — заявила Варя.

— А у меня псориаз, — выдала Лиза.

— Ну, круто вы устроились, — усмехнулся Ваня. — А за тебя я особенно рад, — обратился он к Лизе. — Наконец-то у тебя появились недостатки.

— Спасибо, дорогой. — Лиза приложила руку к груди и сделала нечто вроде реверанса. — Я знала, сочувствие — твое второе «я».

Варя с Машей переглянулись и отступили к дверям.

— Ну, я же всегда был тебя недостоин, — продолжал в том же духе Ваня. — Я ведь ем рыбу обычной вилкой и смотрю «Мою прекрасную няню». Разве это не причина для развода?

— Отличная причина! — подтвердила Лиза. — Полностью с тобой согласна! Разве я могу обвинять тебя в том, что ты трахал эту безжизненную моль, пока мы с тобой все еще были женаты? Это, конечно, не повод разводиться, поэтому я просто была вынуждена придумывать альтернативные варианты!..

Маша зыркнула на Варю и потащила ее из кухни.

Лиза с Ваней не заметили их деликатного исчезновения — они продолжали самозабвенно переругиваться.

— Что за бред? — воскликнула Маша. — Я беременная, Лиза выясняет отношения с бывшим мужем…

— И только я лишняя на этом празднике жизни! — подхватила Варя. — Может, переспать с кем-нибудь, у кого гонорея или хотя бы хламидиоз?

Глава 33

Наутро Маша собралась к врачу, причем разбудила Варю и заставила ее отправиться вместе с ней.

— Временно станешь счастливым отцом, — заявила она, распихивая подругу в восемь утра.

Варя сопротивлялась, но в итоге все-таки умылась, оделась и напялила черные очки. Выйдя на улицу, они с Машей уставились на черный «Мерседес» Вани.

— Она что, убила его? — спросила Варя.

— Может, просто оглушила? — предположила Маша.

Но интересоваться отношениями бывших супругов времени не было — строгая врач велела не опаздывать.

В консультации пахло лекарствами и было такое количество беременных женщин, что Варе даже стало неловко за то, что у нее плоский живот. Маша засуетилась, неожиданно стала заигрывать с персоналом, словно от них зависело ее решение, а под завязку Варе пришлось буквально запихивать ее в кабинет врача.

Когда подруга вышла оттуда через час, вид у нее был бледный и расстроенный.

— Она говорит, что решение надо принять не позже завтрашнего вечера, — сообщила она Варе. — Срок уже довольно значительный.

— И что?

— Ничего! — рявкнула Маша. — Какой ребенок? Я курю, я мать-одиночка, да еще и безработная! У меня выхода нет! Знаешь, я не готова носить ребенка и стоять в очереди на бирже труда.

— А если бы не все это, ты бы оставила ребенка? — осторожно полюбопытствовала Варя.

Но Маша так на нее посмотрела, что Варя быстро перевела разговор на заторы на дорогах и духоту.

Проезжая по Садовому, Варя с тоской посмотрела на окна своего дома.

— Маш, может, поднимемся ко мне? — предложила она. — Надо бы проверить, как там все…

— Отлично! — вдруг обрадовалась Маша. — Ты иди к себе, а я съезжу в «Атриум» — надо кое-что купить.

— Ты уверена?.. — забеспокоилась Варя.

— Слушай, у меня второй месяц, а не девятый! — рассердилась Маша. — А послезавтра будет вообще никакой!

— Хорошо. — Варя пожала плечами, высадила подругу на остановке троллейбуса и поехала на разворот.

Некоторое время Варя не решалась открыть замок — ей казалось, что внутри незнакомая, далекая прошлая жизнь. Наконец, вставила ключ в скважину, толкнула дверь и вдохнула застоявшийся пыльный воздух, который еще пах ее духами, ее одеждой…

Все было таким привычным, таким своим… Варя легла на кровать и почувствовала, как уютно на ней ее телу. Распахнула окна, включила плиту и поставила турку с кофе. Вынула ноутбук из портфеля и положила на стол. Подняла крышку и не без трепета нажала кнопку «пуск».

Некоторое время она сидела, уставившись в монитор, и рассуждала в следующем роде: «Милая моя „сонька“! Сколько чудесных часов я провела за тобой…», но чуть позже, набравшись решимости, открыла файл со сценарием.

«Нет, не могу!» — в ужасе подумала она и отвернулась.

Автоответчик мигал. Вздохнув с облегчением — экзекуция откладывалась, Варя встала и включила его.

— У вас десять новых сообщений, — выдал голос без выражения и тут же сменился глубоким женским сопрано: — Здравствуйте, Варя, вас беспокоят с Первого канала. Меня зовут Татьяна Рождественская, я хотела бы пригласить вас на встречу по поводу сериала. Нам очень нравится то, что вы делаете, и мы бы хотели поскорее начать сотрудничество.

Варя кивнула и нажала на проигрыш следующей информации.

— Варя, это Татьяна Рождественская… Бии-п… Варя, это Татьяна Рождественская… Бии-п… Варя, это Татьяна Рождественская… Это Татьяна Рождественская. Варя, если вы в отъезде, то мы с нетерпением ждем вашего возвращения и звонка… Бии-п… Варя, это Татьяна, хочу напомнить наш телефон…

Последние два сообщения были от продюсера Сергея, который напоминал, что все еще ждет сценарий.

Варя отползла на кровать, накрыла голову подушкой, подумала и все-таки решила заплакать. «Ну почему? — стенала она. — Почему, когда так много возможностей, все вот так паршиво складывается?»

Поревев и умывшись, Варя села за стол и решительно положила пальцы на клавиатуру.

«Мне наплевать! — подумала она. — Я не идиотка, у меня есть воображение, значит, худо-бедно, я могу доделать работу. Я просто буду стараться, и у меня все получится!» Она неуверенно продолжила работу — сомневалась над каждым словом, осознавала, что пишет чепуху, но упрямо строчила, пока не накатала три страницы.

«Я парализованный инвалид, которому надо заново учиться ходить, — уверяла она себя. — Я безнадежна, пока считаю себя такой. Немного мужества, и все получится».

Варя выключила компьютер, упаковала его в рюкзак, погладила на прощание обогреватель, заперла квартиру и отправилась за Машей.

— Маш, я на стоянке, — сообщила она, припарковавшись на улице.

— Буду через десять минут, — ответила Маша.

Спустя полчаса Варя выяснила, что Маша уже спускается. Через час разъяренная Варя пообещала подруге бросить ее в городе. Минут через десять показалась Маша — с пятью фирменными пакетами.

— Маш, это что? — задыхаясь от злости, поинтересовалась Варя.

— У меня ведь все вещи сгорели, — легкомысленно ответила Маша.

— А деньги откуда? — ахнула Варя.

— Я вспомнила о заначке! — Маша торжествовала. — У меня был счет, на котором лежали деньги на случай ядерной атаки. Неприкосновенный фонд.

— И что, сейчас ядерная атака? — хмыкнула Варя.

— Сейчас я будущая молодая мать. — Маша пожала плечами. — Надо же мне как-то утешаться? Это такая моральная нагрузка — просто так не справишься…

— Добыча дьявола… — пробормотала Варя и завела машину.

Они молча ехали домой: Варя дулась, а Маша на заднем сиденье перебирала вещи и вслух гордилась какими-то незначительными скидками.

Не успели они доехать до дома, как увидели Лизу, которая вышла их встречать в банном халате. У Лизы, к их большому удивлению, был такой вид, словно она объелась «экзстази», — волосы стоят дыбом, глаза сверкают, взгляд отсутствующий.

— Привет, как дела? — вежливо поинтересовалась Варя.

А Маша даже оставила покупки в машине — мало ли что?

— Отлично! — с каким-то особенным энтузиазмом воскликнула Лиза.

— Лиз, ты что, достала наркотики? — с тревогой спросила Варя.

Лиза с негодованием отвергла такой вариант.

По дороге Варя с Машей переглядывались, а в доме Лиза, наконец, раскололась.

— У меня был секс! — объявила она.

— С кем? — ахнула Варя.

— С презервативом? — испугалась наученная горьким опытом Маша.

— С Ваней, — так, словно не говорит ничего особенного, произнесла Лиза.

— С Ваней?! — возопили подруги. — Ты что, с ума сошла?

— С Ваней! — подтвердила Лиза, слегка обидевшись. — Что, я не имею права заняться сексом с бывшим мужем? И вообще, это был акт милосердия…

— Не имеешь права, пока у него есть девушка! — возмутилась Маша.

— И как… акт милосердия? — усмехнулась Варя.

Проигнорировав Машу, Лиза подсела к Варе и сказала, закатив глаза:

— Божественно! Я даже испугалась в один момент, что он мне чего-то подмешал в чай — так было круто… — Она задумалась. — И кстати, — она обернулась к Маше, — насчет твоего замечания. Я живу на свете с твердым убеждением, что у всех моих мужчин я лучшая и единственная. И со всеми своими предыдущими и последующими женщинами они изменяют своему идеалу, то есть мне. А не наоборот.

— Ой, ой, ой… — Маша скорчила рожицу. — Узнаю старую добрую Лизу.

— Я злая и молодая, — поправила Лиза. — Как твои будущие дети?

— Ты лучше скажи, как Ваня? — вмешалась Варя.

— Ваня уехал домой с мозолями на члене, — выдала грубоватая Лиза. — И, кстати, на псориаз ему было плевать.

— Может, он и есть твой единственный? — озарило Машу. — Настоящая любовь?

— Не смеши меня! — расхохоталась Лиза. — Это был эпизод. Видимо, эта его моль еще и фригидная. А сегодня, девушки, мы едем в клуб «Лето», чтобы как следует присмотреться ко всем, кто напоминает нам светлый идеал детства.

— Ну да, прямо в «Лете» идеалы и ходят толпами… — буркнула Маша.

— Надеюсь, ты не грезила в отрочестве о мускулистом автомеханике? — Лиза подняла бровь.