В десять утра она вышла из лифта вместе с соседом по этажу — владельцем туристической компании, который отправлял миллионеров в круизы, как всегда, по-дружески с ним пококетничала и, расплескивая энтузиазм, вошла в свою приемную. Там уже сидели Лена, Петр, худенькая шатенка в туфлях на шпильках, высокая холеная девушка в платье-мини, а по всей приемной были расставлены пакеты.

— Опаздываешь! — упрекнула Лена.

Лиза посмотрела на часы: десять ноль пять.

— Это Оксана, стилист. — Лена кивнула на шатенку. — А это Настя, модель. — Она покровительственно улыбнулась девушке в платье-мини. — Петь, давай, неси сумки. Только аккуратно, не помни там чего.

Через час Лиза с надеждой смотрела с двадцать седьмого этажа своей студии, думая о том, что, если придется совсем туго, можно просто выпрыгнуть…

— Я позавчера на Ямамото встречаю Стасика и говорю: японцы вышли из моды! А он вообще такой наивный, думал, что «Адидас» от Йоджи, — это прямо сенсация, но я ему, конечно, объяснила, что к чему! Они ж на меня молятся все — им только дай волю, все станут похожи на Пенкина! Никакого вкуса — провинция, — тараторила Оксана.

— Вообще-то Стас Пьеха не совсем из провинции, — не выдержала Лиза.

— Ой, да какая разница! — отмахнулась Лена. — Ты посмотри, с кем он общается?

— Я не знаю, с кем он общается, — раздраженно ответила Лиза, которая уже час выслушивала треп Лены и Оксаны, из которого следовало, что ни одна знаменитость без них шагу ступить не смеет.

— А я со Стасом хожу в один спортклуб, — гордо заявила Лена. — На той неделе притащил с собой такую клюшку… — Она закатила глаза.

— Он что, играет в хоккей? — удивилась Лиза.

— Да с девкой он пришел, с жуткой, — пояснила Лена.

Оксана гладила одежду, Лиза расставляла свет, модельку красила опоздавшая на полчаса визажистка Ира, Петя ковырял в носу.

К тому времени, когда манекенщице сделали прическу, Лиза готова была либо сама выкинуться из окна, либо выбросить хотя бы Оксану, которая выводила ее из себя визгливым нервным сопрано и такой очевидной завистью к богатым и знаменитым, что Лиза чувствовала, как из той капает желчь.

— У Собчак вообще никакого вкуса, — уверяла Оксана, а Лена поддакивала. — Желтое золото с бриллиантами — просто варварство! А бриллианты в пять карат носят только жены нефтяников из Сибири!

«Боже мой, боже мой! — страдала Лиза. — Не дай мне сойти с ума! Я ни в чем не виновата, честное слово».

* * *

— Лиза, ты чего делаешь? — спросила Варя, когда наконец-то дозвонилась до подруги.

— Ищу телефон дешевого наемного убийцы, — призналась та. — Говорят, вьетнамцы сейчас в ходу… Недорого и жестоко.

— Что у тебя там? — хихикнула Варя.

Лиза взвыла:

— Как можно работать, когда под руку лезет глупая баба, которая ни фига не понимает в композиции, в освещении и вообще в фотографии, но почему-то считает, что это не она не понимает, а я?! Вот пусть она и снимает, блин, надоело! И еще эта идиотка, стилист, рот ни на секунду не закрывает!

— А они сейчас где?

— Поехали в Сокольники.

— Лиз, слушай, пока у тебя время есть, помоги мне, а?

— Ну, — буркнула Лиза, которой хотелось еще хотя бы час жаловаться на жизнь.

— Я тут сценарий пишу…

— И?..

— И боюсь! — призналась Варя.

— Да ну?

— Не для телика, для кино, — объяснила Варя.

— Тогда все ясно, — развеселилась Лиза. — Конечно, в кино суровые законы: чуть что не так напишешь — руки отрывают.

— Ой… — поморщилась Варя. — Лиз, я же не об этом! Мне страшно — а вдруг не получится?

— Варя, если так страшно — брось это занятие. Зачем себя мучить? — резко ответила подруга.

Формально она была права. Но Варя считала, что лучшим подругам жалуешься не для того, чтобы они дали разумный совет. Друзья нужны затем, чтобы они говорили, что ты гениальна, что у тебя все получится и лучше тебя нет на свете никого — даже Тарантино в подметки не годится.

— Лиз, ты же понимаешь… — заныла Варя, но Лиза грубо ее оборвала:

— Конечно, понимаю! Но ты ведь хочешь, чтобы я полчаса разливалась: «Варя — ты гений!» — а когда я тебе говорю, что мне тяжело, ты от этого просто отмахиваешься! Я тут сижу вроде как на курорте и жду, когда эти инквизиторы вернутся, чтобы лишний раз показать мне, кто музыку заказывает! Ты вообще обратила внимание на то, что я тебе вначале сказала? Я на грани истерики, я первый раз делаю рекламный заказ, мне тоже страшно, но разве Варе это интересно?

— Лиз, ты что, ополоумела? Это же я тебе позвонила, а не ты мне.

— О чем ты вообще говоришь? — Лиза вскочила со стула. — Вы с Машей совершенно ошалели…

— Да мы просто заговор строим против тебя! — заорала Варя. — Ты чего это — самая умная, а не догадалась! Довести тебя хотим!

— Хватит портить мне нервы! — вопила Лиза.

— Психопатка! — выкрикнула Варя и швырнула трубку.

Варя схватила подушку и некоторое время изо всех сил лупила ею диван. После чего стала честить Лизу, а чуть позже, заварив чай с мятой, решила, что атмосфера, видимо, заражена чем-то, что вызывает приступы неконтролируемого гнева.

До недавних пор она почти не ругалась с подругами. Поспорить — пожалуйста, погорячиться — бывает, но чтобы от всей души злиться друг на дружку — никогда.

Варя почувствовала себя одинокой, никому не нужной, никчемной, бездарной…

Раньше она знала, что у нее есть Лиза с Машей — в любое время дня и ночи, в любой точке земного шара, в болезни и здравии… А сейчас у нее нет никого. Хотя…

Варя достала из куртки мобильный.

— Богдан… — произнесла она «несчастненьким» голосом. — Мне так плохо… Ты приедешь?! Ой, а купи груш и черный «таблерон»…

Глава 9

В обеденный перерыв Маша рванула на Тверскую. Никита назначил встречу с владельцем еженедельника «Репортер» прямо в редакции. Машину пришлось бросить на Пушкинской — Маша увидела свободное место и бросилась наперерез «Хюндай», которая явно нацелилась на единственную свободную точку на протяжении трех километров.

Пробежав метров сто, Маша остановилась перед солидным серым зданием. На подъезде висела новая латунная табличка «Репортер», а на пороге околачивался молодой человек в черном костюме и с рацией.

Молодой человек открыл дверь, Маша зашла в красивый холл, где ее встретил брат-близнец человека в черном и проводил к администратору.

— Вы к кому? — дружелюбно поинтересовалась симпатичная блондинка в очках.

«Если я стану главным редактором, это все будет мое! Я буду здесь царицей морскою!» — восторженно подумала Маша и постаралась себя осадить: мол, скорее всего тебя не возьмут, кто ты такая, и вообще, от добра добра не ищут… Но, вспомнив «добро» в лице Олега, решила, что очень даже ищут — особенно в редакции «Репортера».

— Сейчас, — разволновалась она, полезла в сумочку, выудила бумажку и прочитала: — К Дмитрию Завьялову.

Девушка просмотрела списки, нашла Машу, выдала электронную карточку с пометкой «Гость» и попросила охранника проводить посетительницу до лифта.

Маша вышла на третьем этаже, дошла до конца коридора, по обе стороны которого располагались комнаты с табличками и листами, приклеенными скотчем, — «Новости: да сдам я текст, сдам…», «Верстка: пошли все вон!!!», «Культура: мультура», «Системный администратор. А ты пиво не забыл?», и только на дверях с солидными табличками «Шеф-редактор» и «Главный редактор» не было дополнительной информации.

Маша вдохнула-выдохнула и постучала в кабинет главного редактора.

— Входите! — послышался звонкий мужской голос.

Маша открыла дверь и очутилась в большой комнате с зелеными обоями, добротным кожаным диваном, новым компьютером на просторном столе, плазменным телевизором на стене и восхитительным мягким ковром. Из-за стола приподнялся приятный на вид мужчина в полосатом костюме.

Он пожал Маше руку и усадил ее в кресло напротив себя.

— Мария, чтобы не тратить время, скажу, что нам здесь нужен человек, который мог бы поставить работу на коммерческой основе. Тут проблема такая: команда сильная, но малость не в себе — у них у всех принципы и прочее, а нам надо чтобы эти принципы сочетались с жесткой рекламной политикой, иначе мы зря тут все строили. — Дмитрий обвел рукой кабинет. — И выходит, попали на бабки. Короче, вам тут нужно разобраться с коллективом, малость их утихомирить, и чтоб они все поняли: идеи идеями, а кушать хочется всегда. А то их разбаловали при прежнем режиме. Короче, вы готовы? Для начала пятнадцать тысяч в месяц, а там посмотрим.

«Надеюсь, это не в рублях?» — подумала Маша, почувствовав легкое головокружение.

— В рублях получается 420 тысяч, — уточнил Завьялов.

Маша молчала. Сердце стучало быстро-быстро, и ей очень хотелось ответить этому энергичному Дмитрию, что ничего не получится, хотелось убежать и спрятаться в каких-нибудь лопухах. Но, словно против воли, она представляла себя на его месте, за этим стильным «макинтошем», и воображала, как купит квартиру где-нибудь на Чистых Прудах, и…

— Мария, мы нашли шеф-редактора, он волокет в политике, во всех таких вещах, так что тут не волнуйтесь. Он, правда, через месяц только начнет работать. Нам главное, чтобы издание выходило, а вообще, на нем можно поднять «лимонов» пять в год. «Лимон» вам на редакцию, четыре — без налогов — прибыль, так что нам сейчас важнее финансовая структура, чем, так сказать, творческий потенциал… — бубнил Дмитрий.

— Я подумаю, — наконец выдавила из себя Маша. — Предложение очень интересное, но мне надо кое-что сопоставить.

— Конечно, думайте! — невесть чему обрадовался Дмитрий. — Но не особо долго. Нам нужно через две недели начать работать. Понятно? — настаивал Дмитрий.