Максин Барри - Дорогой враг

— Как, например, брак с моим отцом?

— Пожалуй, речь скорее может идти о других мужчинах, в которых я ошибалась.

— Других мужчинах? И много их было, этих мужчин?

Кейра рассмеялась каким-то грубым, почти неприличным смехом, заставившим Фейна на несколько минут потерять дар речи.

— Вот я и попала в местные потаскухи! — сказала она. — Должна вас разочаровать, Фейн, но до вас — простите, до вашего отца — у меня был всего лишь один мужчина. Он обещал на мне жениться и всячески заботиться. В общем, лгал мне, как все мужчины лгут женщинам. Но скоро убедился, что содержание Херонри будет ему очень дорого стоить. Уже не говоря о том, что в поместье придется вложить немало труда. После этого он передумал. И все же я благодарна ему: он ушел вовремя. Но все это в прошлом. Сейчас я очень счастлива с вашим отцом.

Голос Кейры дрогнул, и в нем послышались злые нотки. Фейн смотрел на ее бледное и ставшее сразу каким-то жалким лицо. И вдруг почувствовал себя одиноким и потерянным. Что он мог сказать? Мог ли признаться, что еще не встречал столь красивой и умной женщины, которой так не повезло в жизни. И впервые подумал, что неправильно ведет себя с ней.

— Простите, — чуть слышно прошептал Фейн. — Я не хотел быть любопытным. Все это меня не касается.

— Безусловно, — проговорила Кейра, выпрямившись и глядя в глаза Фейну. — Так что оставим этот разговор. Давайте лучше вернемся к моему обещанию показать вам заповедник.

Почувствовав холодные нотки в ее голосе, Фейн пожалел, что позволил Кейре вовлечь себя в разговор, касавшийся ее прошлого. В конце концов, ему нет до этого никакого дела!

— Хорошо, — ответил он совершенно равнодушным тоном. — Но не думайте, что вам удалось в чем-то меня убедить. Простите, но я не из тех, кому читают лекции!

Кейра почувствовала, как в ней нарастает раздражение.

— Поверьте, у меня не было никакого намерения читать вам лекции.

При этом она сделала особый акцент на слове «вам». Глаза Фейна блеснули злобой.

— Кто вы такая, упрямая мерзкая тварь?! — вскричал он, протягивая руку к Кейре, чтобы… Он еще и сам не знал, что хотел сделать.

Но на этот раз она оказалась проворнее. Как испуганный олень, Кейра молниеносно отступила на шаг и отклонилась в сторону.

— Думаю, что я не такая, — хладнокровно ответила она. — И не надо больше произносить подобных слов.

Фейн опустил руку и посмотрел в лицо молодой женщине. Она казалась античной богиней, королевой, несмотря на то что была в узких джинсах и старом черном свитере с протертыми локтями.

— Вы правы, — холодно согласился Фейн. — И уже доказали это.

Кейра грустно улыбнулась. Неужели он воображал, что так легко возьмет верх в споре с ней? Что ж, сегодня она доказала, что в джунглях жизни умеет царапаться не только Фейн Харвуд.

— Да, доказала. Причем к нашему обоюдному удовлетворению, — сказала она, глядя на сжимающиеся в кулаки руки Фейна.

Он понял, что Кейра заметила, как напряглась его мужская плоть. Чего Фейн ни в коем случае не хотел.

— Вы очень самонадеянная дама, не правда ли? — прошептал Фейн, стараясь при этом не выдать громкого стука своего сердца.

В душе он был рад, что Кейра наконец-то хоть о чем-то стала говорить с ним серьезно. Даже если предметом их разговора был всего лишь участок земли. Он понял, что в Кейре есть внутренний огонь, запрятанный очень глубоко. И хотя Фейн по идее должен был негодовать по поводу того, что эта женщина просто искательница чужого богатства, он не чувствовал в душе гнева. Ему стало легче.

Несмотря на свой показной смех, Кейра не была в себе до конца уверена. Фейн Харвуд терроризировал ее. Заставлял содрогаться. Возбуждал. Но не внушал уверенности и не делал ее самонадеянной…

— Правильней было бы сказать, — произнесла она мягко, — что я знаю, как защитить все то, что мне принадлежит. И если вы полагаете, что я дам вам построить бетонные джунгли рядом со своим поместьем, то глубоко ошибаетесь. Советую еще не раз серьезно подумать, прежде чем решиться на подобный шаг.

Фейн нервно вздохнул, чувствуя, как все его тело охватывает нестерпимый жар. Он почти не слышал последних фраз Кейры. В его воображении возник образ разъяренной тигрицы, защищающей свое жилище.

— Я могу научить вас охранять все то, что вы считаете своим, — усмехнулся он.

И неожиданно ощутил непреодолимое желание услышать, что она считает и его самого своей принадлежностью…

Поминутно вздыхая, Блейз перебирала свой скудный гардероб, уже в который раз давая себе обещание в ближайшее время непременно проехаться по магазином и приодеться. Для подобной цели лучше всего подходил лежавший неподалеку небольшой городок Байсестер, славившийся рынками и всевозможными лавками. Там, как уверяли, можно купить буквально все.

Она достала из шкафа свою самую хорошую юбку лилового цвета, темно-розовую блузку и, надев их, критически осмотрела себя. Оставшись собой довольной, она направилась в кухню покормить кота.

Китс встретил ее требовательным мяуканьем и, пока ему готовилась еда, нетерпеливо крутился возле ног. Затем сел около плошки и принялся за трапезу.

Блейз чуть ли не в сотый раз взглянула на часы. Боже, она нервничает, словно вчерашняя гимназистка! Нельзя же быть такой нетерпеливой! Просто смешно! Подумаешь, событие: пойти в паб с человеком, портрет которого пишешь. И немного выпить.

Но в душе Блейз чувствовала, что все это далеко не так…

Еще только половина восьмого. А чтобы дойти до паба «Камень и цапля», ей потребуется не более двух минут.

Блейз еще ни разу в жизни не была в пабе. Но поскольку «Камень и цапля», судя по всему, был своеобразным клубом Верхнего Раушема, она решила, что все разно когда-нибудь ей придется познакомиться с этим заведением. Ибо дни одиночества, по-видимому, должны остаться в прошлом.

Она вышла на улицу, махнула на прошание сидевшему у окна коту, провожавшему ее грустным взглядом, и через несколько минут была уже у дверей паба.

Несмотря на сравнительно ранний час, паб «Камень и цапля» не мог пожаловаться на недостаток посетителей. Блейз в нерешительности остановилась на пороге и огляделась. Ей уже рассказали, что хотя здесь можно было выпить хорошего вина и даже виски, но все же основными посетителями были любители пива. Действительно, почитатели этого пенистого напитка сидели вокруг столов, прикладывались к кружкам, закусывали вяленой рыбой и раками, а заодно обсуждали всякие проблемы. Блейз невольно подумала о том, сколько же ячменя уходит на такое количество пива! Может быть, и Эйдан работает только для того, чтобы старый бармен в дальнем углу с веселой улыбкой подставлял кружку за кружкой под бьющую из крана бочки пенистую струю…

Но это были веселые мысли.

Переступив наконец порог, Блейз, к своему немалому удивлению, не услышала хриплых пьяных голосов и грубых перебранок между посетителями. Она сделала еще один шаг и снова огляделась. На этот раз более внимательно.

Помещение было довольно старое, с деревянными вспученными стенами, вдоль которых тянулся ряд тускло освещавших его бра, и низким темным потолком. У дальней стены стояло пианино, за которым сидел мужчина и наигрывал какую-то очень знакомую красивую мелодию.

Что это была за музыка? Блейз никак не могла вспомнить, хотя не раз слышала. Ах да! «Странник на берегу». Милая песенка, бывшая когда-то в большой моде и которую еще в молодости очень любила ее мать.

Подойдя к стойке, Блейз с улыбкой посмотрела на Мишелл, жену хозяина, колдовавшую над каким-то коктейлем. Та сразу же узнала ее и с улыбкой подала ей меню. Оно состояло в основном из названий различных сортов пива. Но внизу, под жирной чертой, значились и имевшиеся в продаже вина. Блейз внимательно просмотрела список и попросила бокал старого выдержанного шампанского.

— Теперь нам уже нельзя называть это вино шампанским, — с сожалением сказала Мишелл, наполняя бокал Блейз золотистым напитком. — Французские виноделы активно протестуют против этого. Но между собой мы продолжаем считать его шампанским. Причем самого высшего качества. Кстати, так повелось с давних времен.

Блейз пригубила бокал, и лицо ее просияло от удовольствия.

— Это просто чудесно!

Мишелл улыбнулась в ответ и кивнула.

— Я налью вам еще, ладно? Наверное, платить будет мужчина, которого вы, очевидно, ждете?

Блейз не особенно удивилась подобной проницательности хозяйки. Догадаться, что за молодую красивую женщину заплатит кавалер, ей-Богу, было не так уж трудно. Впрочем, она и не думала что-либо скрывать. И утвердительно кивнула.

— У меня здесь назначена встреча с Эйданом.

— Вы имеете в виду конюха?

Блейз озадаченно посмотрела на хозяйку. Неужели, проработав в деревне более пяти лет, Эйдан так и не заслужил, чтобы в пабе его знали по имени?

— Вы согласны, что он не совсем обычный человек? — кислым тоном спросила она у хозяйки. Та неожиданно рассмеялась.

— Он ни разу нас не посетил со дня своего приезда. Правда, говорят, что его ноги не было также и ни в одном другом местном баре. Может быть, он трезвенник? Я слышала, что среди йоркширцев таких немало. Впрочем, ничего удивительного. Ведь они живут в горах, где нет ни ресторанов, ни баров, ни просто пабов. Поэтому там даже не знают вкуса настоящего вина. Думаю, что он как раз из них.

Блейз покраснела. Хозяйка заметила это, и ее круглые глаза сразу же сделались мягкими и добрыми.

— Я была бы рада, если бы вам удалось обучить его хорошим манерам, Блейз, — игриво подмигнула ей Мишелл.

Блейз взяла свой бокал и села за столик в дальнем углу. В свете висевшего прямо над головой бра шампанское казалось золотистым.

Блейз сделала еще один глоток и задумалась. Почему Эйдан не сошелся поближе с местными жителями? Ведь вот, например, она — всего месяц как появилась в деревне, а супруга бармена уже зовет ее просто по имени. Может быть, он чересчур сдержан и нелюдим? А здешние доброжелательные, хлебосольные жители принимают это за высокомерие и чванство?