— Ты ведешь себя так, будто никогда не видела голого парня.

— Вообще-то… не видела.

— Очень неутешительно… для тебя… следующему парню будет чертовски сложно соответствовать.

— Большое самомнение…

— Большое?…Это ты мне скажи. Разве у меня нет для него оснований?

— Боже… Ты ведешь себя как….

— Как гигантский член?

Вся ситуация походила на автомобильную аварию, которую вы не в силах избежать. Я снова посмотрела на него, мой взгляд скользнул вниз. Да что со мной не так? Элек стоял передо мной совершенно голый, а я не могла пошевелиться.

Чёрт возьми… Кончик его члена был проколот. Как такое вообще возможно!

Он прервал моё наблюдение:

— На самом деле отсюда нет другого выхода. Так что, если ты планируешь заняться тем, чем собиралась, выйди и дать мне одеться.

Ничего не соображая, я повернулась и захлопнула за собой дверь.

Пока бежала к своей комнате, у меня дрожали ноги.

И что это было?

Глава 2

— Как поживает наш дорогой сводный братик сегодня? — спросила Виктория.

Кровать скрипнула, когда я перевернулась на живот и вздохнула в трубку:

— Как обычно, ведёт себя, будто мудак.

Я не стала рассказывать своей лучшей подруге Виктории, о шоу, которое Элек устроил в ванной в пятницу вечером. Это смутило меня дальше некуда, и я решила никому об этом не говорить. Результаты поиска в Google «пирсинг пениса» свели на нет все мои попытки уснуть в ту ночь. Кстати, любого, кто без задней мысли решит забить в Google «Принц Альберт», ждёт большой сюрприз.

Сегодня было воскресенье, и уже завтра Элек должен был начать обучение в моей школе и стать моим одноклассником. Так что очень всем вокруг будут в курсе, какой придурок мой сводный брат.

Голос Виктории звучал потрясённо:

— Он всё ещё с тобой не разговаривает? — спросила она.

— Нет. Сегодня утром он спустился вниз, насыпал хлопья в миску, налил молока и унёс всё это к себе в комнату.

— Как думаешь, почему он такая заноза в заднице?

«Видела бы ты его задницу…и кое-что ещё….»

— Что-то происходит между ним и Рэнди. Я пытаюсь не принимать на свой счёт и не думать об этом, но удается с трудом.

«С огромным трудом. Господи, да я просто не могу перестать думать об этом парне. Особенно о пирсинге на головке его члена. Чёрт.»

— Как думаешь, он мне понравится? — спросила Виктория.

— Ты о чем? Говорю тебе…он дьявол, — я резко оборвала её.

— Знаю…но, думаешь, он мне понравится?

Если честно, я точно знала, что понравится. Элек — ее типаж. Она любила мрачных и задумчивых парней, даже если они и наполовину не были так хороши, как Элек. И вот вам еще одна причина, держать подробности столкновения в ванной при себе. Стоило ей только услышать, что у него пирсинг на члене, и я уже никогда не смогла бы выпроводить подругу из нашего дома. Но так как скоро она сама увидит внешность моего брата, я решила, что могу быть честной.

— Ладно… должна признаться, он горячий парень. Правда … чертовски… секси. Фактически, внешность — это единственное его достоинство.

— Отлично, я еду к вам.

— Нет, не едешь — рассмеялась я, хотя в глубине души лишь образ вешающейся на шею Элеку Виктории был мне не по душе. И не важно обратил бы он на нее внимание или нет.

— Какие планы на вечер?

— Ну… до того как мы познакомились и я осознала, какой засранец мой сводный брат, предполагалось, что буду готовить воскресный ужин для всех нас. Ну ты знаешь… мое фирменное блюдо.

— Курица Тетраззини.

Я снова засмеялась, так как Тетраззини, было единственным блюдом, которое получалось у меня действительно хорошо.

— И как ты догадалась?

— Может быть достанешь баночку «Whoopass»[1] специально для дорого сводного брата.

— Не буду подкупать его. Я собираюсь убить парня своей добротой. Мне все равно, каким… уродом…(О, Господи!) он хочет казаться. Самое худшее, что могу сделать в данной ситуации, так это позволить думать ему, будто мне не пофиг.


* * *

Пока Тетраззини была в духовке, мама помогала мне накрывать на стол. У меня урчало в животе, но это было больше на нервной почве, нежели от исходящих из духовки запахов сливочного соуса и чеснока. Я не горела желанием сидеть напротив Элека за столом, если он, конечно, хотя бы согласиться присоединиться к нам.

— Грета, почему бы тебе не подняться наверх и не попробовать уговорить его спуститься на ужин?

— Почему я?

Мама открыла бутылку вина. Хоть была единственной, кто его сегодня станет пить. По всей видимости, ей это было необходимо. Она налила немного и, сделав глоток, сказала:

— Послушай, я могу понять, почему не нравлюсь ему. Он видит во мне врага и вероятно винит меня, в какой-то степени, за то, что его родители не вместе. Но у него нет причин относиться плохо к тебе. Просто продолжай пытаться сблизиться с ним, посмотри, удастся ли тебе заставить его немного раскрыться.

Я пожала плечами. Она и не представляет, насколько он «раскрылся» передо мной в ванной, ещё в первый вечер… в буквальном смысле.

Пока я поднималась по лестнице, в моей голове крутилась песня из фильма «Челюсти». Мысль о том, чтобы постучаться в его дверь приводила в ужас, и я не знала, с чем столкнусь, если он всё таки её откроет.

Я постучалась.

К моему удивлению, Элек открыл сразу. Во рту у него была сигарета. Сладкий запах дыма ударил мне в нос. Он глубоко затянулся, и намеренно медленно выпустил дым мне в лицо. Его голос был низким:

— Что?

Я пыталась делать вид, что меня это не задело, до тех пор, пока не зашлась в приступе сухого кашля.

«Очень здорово, Грета»

— Ужин почти готов.

Сегодня на Элеке была обтягивающая белая майка. Мои глаза спустились к тату со словом «Счастливчик» на одном из его бицепсов, этой же рукой он сейчас прислонился к двери. Его волосы были влажными, джинсы висели низко на талии, демонстрируя резинку белых боксеров. Серые глаза с оттенком стали смотрели прямо в мои. Он был восхитительным… как для ублюдка. Похоже я на время отключилась и очнулась, когда он спросил:

— Почему ты так смотришь на меня?

— Как?

— Как будто пытаешься вспомнить, как я выглядел в ту ночь… как будто, предпочла бы «меня» на ужин, — он усмехнулся. — И почему ты мне подмигиваешь?

«Чёрт.»

Всегда, когда нервничаю, у меня начинает дёргаться глаз, и это выглядит так, будто я подмигиваю.

— Это просто подергивание. Забудь.

Выражение его лица стало злым.

— Да что ты? Считаешь, стоит? Мой внешний вид это единственное моё достоинство, так? Что ж, думаю, мне стоит воспользоваться этим по полной.

О чем это он? Я растерялась, а парень тем временем продолжал:

— В чем дело… тебе здесь слишком жарко? — А затем произнёс передразнивая: — Так… чертовски… горячо, — и сверкнул злобной улыбкой.

«Вот дерьмо.»

Это были те самые слова, которыми я описала его ранее в разговоре с Викторией.

«Он подслушивал мой разговор!»

У меня снова дернулся глаз. А тем временем, он продолжил:

— Ты опять подмигиваешь мне. Я тебя нервирую? Посмотри-ка на себя! А тебе идет красный.

Я развернулась и быстро сбежала вниз.

— Мы будем соответствовать моему образу ДЬЯВОЛА! — крикнул он мне вслед.


* * *

Элек неохотно ел свой ужин, не говоря ни слова, я же не могла оторвать глаз от колечка в его губе. Рэнди посматривал на него с презрением. Мама снова долила себе вина, уже не в первый раз. Что ж, это был наш собственный вариант Семейки Брейди.

Я делала вид, будто наслаждаюсь Тетраззинни, пока размышляла над тем, что Элек подслушал мои высказывания в его адрес. И, следовательно, теперь знает, что я считаю его привлекательным.

Мама нарушила молчание первой:

— Элек, как тебе Бостон?

— Так как все мои впечатления связаны только с этим домом, то это полный отстой.

Рэнди бросил вилку.

— Ты можешь не хамить мачехе хоть пару минут.

— Зависит от того, сможет ли она оставить в покое бутылку и не пить, хотя бы пару минут? Я знал, что ты женился на мошеннице, папуля, но чтоб еще и пьяница?

— Ты никчёмный кусок дерьма, — выплюнул Рэнди.

Вау.

И снова я была шоке от того, как Рэнди разговаривает со своим сыном. Безусловно, Элек вёл себя, как полное ничтожество, но для меня всё ещё было дико слышать такие слова из уст отчима.

Стул Элека опрокинулся назад, когда он резко встал и бросил салфетку на стол.

— Я все.

Он посмотрел на меня.

— Титьки Зинни или как это, блядь, называется были замечательными, сестренка, — слово «сестренка» он произнес с сарказмом.

После того, как Элек ушел, за столом воцарилась оглушительная тишина. Мама опустила ладонь поверх руки Рэнди, мне же оставалось только гадать, что такого могло произойти между Элеком и его отцом и вызывать такую трещину в их отношениях.

Поддавшись импульсу, я встала из-за стола и пошла наверх. Пока стучала в дверь Элека, у меня бешено колотилось сердце. Он не ответил, так что я медленно повернула ручку. Парень сидел на краю кровати и снова курил гвоздичную сигарету. Он был в наушниках и поэтому не заметил меня. Потому я просто стояла в дверях и наблюдала за ним. Его ноги нервно отбивали ритм. Выражение лица казалось подавленным и расстроенным. В конце концов, он затушил сигарету, но только для того, чтобы дотянуться до ящика и достать следующую.

— Элек! — крикнула я.

Он вскочил с кровати и снял наушники.

— Какого хрена? Я чуть не обделался.