С неба вновь начали падать большие снежинки — если снегопад будет продолжаться, дорога станет непроходимой. Джордж предположил, что граф какое-то время не сможет вернуться в замок.

Он задумчиво потер подбородок.

Граф был лордом, аристократом, но прежде всего он был мужчиной, таким же, как и сам Джордж.

Неужели он лучше Джорджа разбирается в женщинах?

У рыжеволосого фермера было странное ощущение, что граф отправился в Лондон, полагая, что юная американка все еще будет у него в замке, когда он вернется.

Женскую логику мужчине не понять. Мисс Уинфилд поспешила уехать в Деббингфорд, и теперь Мэри крайне расстроена сложившейся ситуацией.

— Меня, если честно, мало заботит его светлость и мисс Уинфилд, но будь я проклят, если допущу, чтобы Мэри расстроилась!

И с решительным видом Джордж вошел в замок.

* * *

Два дня спустя выпавший снег вновь превратился в наст.

Озеро в деревне Деббингфорд глубоко промерзло, и местная детвора весело каталась на коньках, но сегодня все то ли были в школе, то ли помогали родителям по хозяйству.

Жасмин была на пруду одна, и лезвия коньков чертили на льду четкие линии.

Холодный ветер обжигал лицо, заставляя глаза слезиться. Жасмин не сдерживала слез, и теперь они замерзали на ее раскрасневшихся щеках.

Она убеждала себя, что это уж точно не слезы сожаления о графе Сомертоне. Девушка отказывалась оглянуться назад и подумать о том, что жизнь могла бы сложиться иначе.

Она сделала еще один круг по озеру, на сей раз медленно.

Жасмин полюбила своих родных — Парсон оказался милым добрым старичком, правда, немного рассеянным.

Он мог перепутать Жасмин с ее бабушкой, которая доводилась ему сестрой, поскольку, по всей видимости, они были очень между собой похожи.

В Парсонаже с ним жили еще две его дочери, Хоуп и Фейт, старые девы, которые чрезвычайно обрадовались знакомству с дальней родственницей из Америки и потакали всем ее капризам.

«Да, я чудесно провожу здесь время, — убеждала себя Жасмин. — И не хочу больше думать о Ричарде. Как только закончатся рождественские праздники, немедленно отправлюсь в Лондон, а потом через океан, в Америку. Мне столько всего нужно рассказать друзьям и родным!»

А сколько еще придется от них скрыть!

От этой мысли ей стало больно.

Она позволила себе вернуться к воспоминаниям о времени, проведенном в замке Сомертон, — представила взгляд темных глаз графа, вновь почувствовала прикосновение его теплых губ.

Вдруг Жасмин негромко вскрикнула.

Кто-то подобрался в ней сзади и развернул к себе, взяв за руку…

— Мисс Уинфилд! Следующий танец за мной!

— Ричард!

Едва его имя слетело с ее губ, как она уже прижалась к нему, его рука лежала у нее на талии и они скользили в танце по сверкающему льду.

Он крепко прижимал ее к себе, они улыбались друг другу и скользили по льду все быстрее, а лезвия их коньков рисовали на нем замысловатые узоры.

Жасмин взглянула на графа.

Тот улыбался, депрессии как не бывало, он выглядел молодым и красивым.

Жаль, что они не могут танцевать так целую вечность.

Девушке казалось, что она в раю: каким-то чудом его двери распахнулись и она вошла туда под руку с любимым мужчиной.

Наконец их танец закончился, бледное солнце скрылось за квадратной башней нормандской церкви, а температура воздуха начала быстро снижаться.

Граф резко затормозил и остановился, отчего из-под коньков посыпался фонтан льдинок, и крепко обнял девушку.

— Вы сбежали от меня, Жасмин, — серьезно произнес он, — именно поэтому мне пришлось приехать, чтобы похитить вас и увезти назад в замок, где вам и место.

Жасмин пристально смотрела ему в глаза.

— Я не убегала от вас, Ричард. Я уехала сюда, потому что испугалась, что вы меня не любите. Вы не оставили записки, а я притворяться не умею…

Граф закрыл ей рот поцелуем.

— Моя вина. Простите меня, любимая моя. Я думал, вы знаете о моих чувствах и останетесь в замке до моего возвращения. И только когда мне позвонил Джордж Редфорд…

— Вам звонил Джордж?

Ричарда рассмешило выражение ее лица.

— Да, звонил. Это было настолько неожиданно, что я даже испугался. По-видимому, он нечасто пользуется телефоном, поэтому решил, что надо кричать в трубку изо всех сил! Мне кажется, я услышал бы его в Лондоне и без телефона.

— И что же он сказал?

— Всего пару слов: что мисс Уинфилд отправилась в Деббингфорд, что опять сильный снегопад и, если я не потороплюсь в Йоркшир, я еще больший глупец, чем он предполагал!

— Ричард!

Граф засмеялся.

— В высшей степени нахально, но я ему благодарен безмерно. И точно знаю, чем ему отплатить. А пока он получил распоряжение найти самую высокую рождественскую елку и доставить ее в замок. Ее еще нужно украсить, поэтому прошу вас, Жасмин, возвращайтесь со мной домой на Рождество! Ваши родные позволят вам остановиться у меня без сопровождения или мне действительно придется вас похитить? Потому что больше я вас никуда и никогда не отпущу!

Жасмин нежно улыбнулась, глаза ее светились от счастья.

— Не нужно меня похищать! Я и сама с удовольствием поеду с вами. Уверена, что одна из моих кузин с радостью поедет со мной, а то и обе!

Ричард пригладил ее золотистые кудри, выбившиеся из прически.

— Мисс Жасмин Уинфилд, будьте моей женой! Окажите мне величайшую честь, которую только может женщина оказать мужчине!

Жасмин встала на цыпочки и, хотя и знала, что должна вести себя скромно и сдержанно, как подобает девице, поцеловала графа и засмеялась, увидев изумление на его лице. Он ответил на ее поцелуй.

— Я с радостью стану вашей женой, Ричард! — выдохнула она. — Я желаю этого всем сердцем!

— И вы не против поступиться своей американской независимостью, чтобы стать графиней Сомертон со всеми обязательствами, которые налагает на женщину титул?

Жасмин нежно улыбнулась в ответ.

— Надеюсь, я сохраню свою независимость, и уверена, что вы никогда не будете на нее посягать. С нетерпением жду того, что уготовано мне судьбой. Но больше всего я хочу разделить с вами нашу любовь в этой прекрасной стране, которую я с радостью назову своей. Уверена, что со временем мы сможем отправиться с вами в Миссури, где я покажу вам чудеса своей страны.

— А ваши родители? Что скажут они? Я должен побеседовать с вашим отцом. Он не будет возражать против того, чтобы вы жили так далеко от него? Уверен, они будут сильно по вас скучать.

Жасмин вздохнула.

Это единственное облачко на таком радужном горизонте.

— Да, будут скучать. Но они еще молоды и любят путешествовать. Не сомневаюсь, что они не раз приедут в гости.

— Сент-Луис часто называют Воротами на Запад, поскольку именно там крупный железнодорожный узел, откуда поезда развозят переселенцев в отдаленные уголки Америки. Что ж, на этот раз он станет воротами назад в Старый Свет.

Ричард еще раз поцеловал ее.

— Я и представить не мог, что буду так счастлив. Мне кажется, что раньше я был заперт в темной комнате и только сейчас смог открыть дверь и увидеть свет. Вы спасли меня, Жасмин, от прозябания в глуши и излечили от чувства вины, и я всегда буду любить вас за это. А сейчас давайте поведаем радостную новость вашим родным. Расскажем о наших планах на Рождество. Это будет самое счастливое и веселое Рождество, которого в замке уже много лет не было!

* * *

Это Рождество действительно стало удивительно радостным, исполненным музыки и смеха праздником.

Слуги уверяли, что еще никогда не видели в этом замке более веселого Рождества, когда в каждой комнате висели ветки остролиста и сосны, а большой зал украшало огромное рождественское дерево, сверкающее сотнями свечей.

Но Рождество осталось лишь счастливым воспоминанием, а снег и лед растаяли, и весеннее небо было безоблачно голубым, когда настал самый важный день в жизни Жасмин.

Граф решил обвенчаться в местной церквушке, а не в большом аббатстве в Йорке.

Поля желтели нарциссами, с них доносилось блеяние новорожденных ягнят, когда приглашенные на свадьбу собрались у старой церквушки в деревне Сомертон.

Все скамейки в церкви были заняты, и гости из Америки гордились и радовались тому, что стали свидетелями такого знаменательного события: дочь Нового Света выходит замуж за сына Старого Света.

Мать Жасмин восседала рядом с герцогом и герцогиней Харли. Герцогиня, разумеется, считала, что именно благодаря ее участию произошло столь романтическое событие.

— В конце концов, — уверяла она с блеском в глазах, — если бы я не оставила ее одну, они вообще могли бы никогда не встретиться!

На скамье, как раз за гостями-аристократами, сидели слуги из замка, разодетые в нарядные одежды.

Мэри с Джорджем Редфордом сидели с другой стороны прохода.

Они поженились всего две недели назад и очень гордились, что почетными гостями на их свадьбе были граф и мисс Уинфилд.

Мэри больше не работала экономкой в замке. Теперь она была женой фермера, поскольку граф сдержал слово и отблагодарил Джорджа тем, что считал наилучшим для него.

Теперь фермой Редфорда они управляли вместе с графом, и все, что родит эта земля, они будут делить поровну.

Тут зазвучал орган, и все взгляды устремились на дверь.

На задней скамье в церкви сидела Флоренс. На ней было новое весеннее пальто ярко-голубого цвета с медными пуговицами, поблескивающими в неярком свете свечи.