– Сожалею, Славик, но Диана обещала этот танец мне, – и взяв под руку, молодой человек мягко увлёк её в центр танцплощадки.

Они закружились в медленном танце, и Диана невольно удивилась, как легко он ведёт и ловко лавирует между другими танцующими парами. Она всё ещё не могла поверить, что этот загадочный незнакомец всё же пригласил её на танец, поэтому потрясенно молчала, пытаясь придать своему лицу безразлично-вежливое выражение под взглядом этих проницательных голубых глаз. Парень заговорил первым:

– Примите и мои поздравления, Диана. Ваша победа повергла в шок и вызвала зависть у многих присутствующих здесь девушек.

Чувствуя, как тонет в его крепких объятьях и таких волнующих глазах, светящихся весельем, Диана всё же нашла в себе силы ответить:

– Благодарю Вас. И если уж Вы знаете моё имя, не назовёте ли мне своё?

– Ну, кто же открывает своё имя и маску на маскараде, мадмуазель Диана? – уклонился от ответа незнакомец, шутливо улыбаясь, – Хотя должен признать, что не люблю маскарады с их дурацкими костюмами, в которых чувствуешь себя настоящим клоуном, – добавил он, скорчив при этом гримасу, заставившую Диану от души рассмеяться.

– Тогда почему Вы оказались здесь? – Весело спросила она.

Незнакомец посмотрел на неё долгим, почти нежным взглядом, и, улыбаясь, произнёс:

– Мне сказали, что сегодня здесь будет очаровательная фея, и я решил попросить её исполнить одно моё желание.

Прекрасно понимая, что это была очередная уловка, чтобы не отвечать на её вопрос, Диана пришла в недоумение, которое сменилось тревогой после того, как танец закончился и молодой человек повёл её на террасу, вместо того, чтобы проводить к Тане и ожидавшим её друзьям. Диана хотела было вернуться в зал, но, увидев, что терраса освещена не хуже танцплощадки, решила остаться, понимая, что ей здесь нечего бояться. Развязав ленты своей розовой полумаски, Диана сняла её и повернулась к своему спутнику, который стоял, облокотившись на каменную балюстраду, уже с бокалом шампанского в руке и второй бокал протягивал Диане. «Его уверенность в своей неотразимости просто возмутительна!» – внезапно подумала она, глядя, как незнакомец, улыбаясь, продолжает смотреть на неё, не снимая своей маски. Ей ужасно захотелось поставить на место этого надменного ухажёра:

– А Вам не надоело играть в Зорро? – спросила Диана с плохо скрытым раздражением, бросая свою маску на столик возле окна.

– Вижу мне удалось заинтриговать Вас, похитительница мужских сердец, и Вы досадуете на то, что я не стою в очереди среди Ваших обожателей и так бесцеремонно увёл Вас из-под носа наконец-то дождавшегося своего танца поклонника? – тон его голоса был скорее шутливым, чем заносчивым. Но Диане показалось, что он просто смеётся над ней.

– Очевидно, правила хорошего тона для Вас не существуют. Ваши манеры отвратительны. Я ухожу в зал, всего хорошего!

Поставив бокал с шампанским на стол, Дина гордо подняла подбородок, и повернулась к двери, но уже почти на пороге танцзала, он резко развернул её, притягивая к себе до тех пор, пока их бёдра не соприкоснулись. Внезапно он поцеловал её жёстким поцелуем, словно желая наказать, но уже в следующую секунду поцелуй перешёл в нежный и трепетный, заставив Диану на миг потерять голову и растаять в этих сильных мужских объятиях. Понимая, что за ними, скорее всего, наблюдают, и, задыхаясь от возмущения и неожиданно нахлынувших чувств, Диана вырвалась из его объятий и, старясь вложить в свой тон как можно больше презрения, произнесла:

– Вы… вы просто наглец! Ваше поведение омерзительно! Не смейте больше никогда даже приближаться ко мне!

– Вот как? А мне показалось, что во время поцелуя Вы думали иначе?

Закипая от праведного гнева и мысленно проклиная себя за проявленную слабость, Диана отвернулась и быстро пересекла бальную залу, стараясь держать себя в руках под любопытными взглядами гостей. С этой минуты вечер был для неё испорчен. Отозвав в сторонку Таню, она сказала, что почувствовала себя нехорошо и уезжает домой. Сестра догадалась, что что-то произошло, но не стала донимать её вопросами, а Славик Борисов вызвался проводить её домой. Она попрощалась с Настей, уловив её холодный и недовольный тон во время их разговора, но в тот момент Дина не придала этому значения, а также тому факту, что подруга не просит её остаться, видя, что Дина покидает праздник в самом его разгаре.

Спустя несколько дней, однажды вечером отец послал Татьяну к Дине в комнату, с просьбой спуститься в его кабинет. Когда она переступила порог комнаты, то увидела, что у отца посетители. Девушка сразу узнала Андрея Петровича Баринского, приятеля и постоянного клиента отца. С ним был молодой человек в белом свитере и чёрных брюках, которого Диана, как ей показалось, видела впервые, тем более, что незнакомец сидел в кресле спиной к ней, напротив сидевшего за своим столом Михаила Борисовича.

– Диана, проходи, дорогая. Я хочу тебя кое с кем познакомить.

– Добрый вечер, Андрей Петрович, – поздоровалась Диана, вежливо улыбаясь, но уже в следующую секунду улыбка исчезла с её лица, когда она увидела, что молодой человек, сидевший в кресле, поднялся и повернулся к ней.

– Добрый вечер, Диана, – ответил Баринский, – Познакомьтесь, это мой сын Эдуард. Сегодня мне удалось оторвать его от тренировки по теннису, чтобы задействовать в делах фирмы. Надеюсь, вы подружитесь, – улыбаясь, добавил он.

От этой неожиданной встречи, которой, как она надеялась, больше никогда не будет, Диана на миг потеряла дар речи. Заметив её растерянность и возмущённый взгляд, брошенный в его сторону, Эдуард пришёл ей на помощь:

– Мы уже знакомы, папа. Мы виделись и даже танцевали на маскараде в «Орфее», но потом Диана так быстро уехала, что я даже не успел представиться ей.

В следующую минуту в дверь заглянула секретарь Михаила Борисовича, Маргарита Семёновна и сообщила, что его вызывают к телефону из мэрии по вопросу Андрея Петровича. Мужчины поспешно вышли, оставив Дину и Эдуарда одних.

– Диана, я… – Эдуард сделал шаг в её сторону и она уловила волнение в его голосе.

– Не надо, я не хочу разговаривать с Вами, – резко ответила она, отойдя от него на безопасное расстояние.

Её карие глаза метали молнии возмущения и гнева, но Эдуард всё же решил попытаться вновь и произнёс слова, которые Диана никак не ожидала от него услышать:

– Диана… Я прошу простить Вас за мою бестактность на маскараде. Обещаю, если Вы дадите мне шанс всё исправить, этого больше не повторится.

Он смущённо улыбнулся и образ заносчивого высокомерного плейбоя в маске, каким воображала его себе Диана, мгновенно растаял. К тому же она понимала, что в тот вечер сама бросила ему вызов своим поведением, поэтому, глядя в это обаятельное лицо, она не могла не признать, что этот человек каким-то непостижимым образом занял место в её мыслях с того самого вечера. Но вслух она сказала другое:

– Хорошо, я прощу Вас, но при одном условии.

– Готов на любые, – клятвенно заверил Эдуард, и Дина невольно улыбнулась, наконец, сменив гнев на милость под влиянием его обезоруживающей улыбки.

– Вы научите меня играть в теннис.

Сейчас, по прошествии 15-ти лет, Диана вспоминала этот эпизод и понимала, что тогда в свои 19, она была наивна и глупа, позволив себе увлечься Эдуардом Баринским. Но ведь он был так убедителен в своих чувствах к ней. С того дня они стали неразлучны: он приходил почти каждый день, и этого момента Диана начинала ждать уже с утра. Он был внимательным и нежным, тем самым вызывая зависть у подруг Дианы, у всех, кроме Тани, которая искренне радовалась за сестру. Эдуард сопровождал Диану повсюду: на теннисный корт, на вечеринки друзей и даже на экзамены в колледже, поскольку сам он уже к тому времени окончил учёбу и работал старшим менеджером на фирме своего отца. Через 5 месяцев он предложил ей выйти за него замуж, а ещё через 2 недели Диана узнала, что беременна. Чувствуя себя на седьмом небе от счастья, она поделилась своей радостью с Настей раньше, чем с Эдуардом и…

…Диана открыла глаза, прогнав неприятные воспоминания о последовавшей за её признанием ссоре с подругой и её жестоких словах, которые та ей наговорила прежде, чем столкнуть Диану с яхты, где они собирались устроить вечеринку в честь окончания сессии. Выйдя из ванной, она вернулась в комнату, дрожа больше тот ярости, чем от холода. Всегда независимая и эмоционально сдержанная в кругу своих подчиненных и лондонских друзей, Диана становилась уязвимой, когда призраки прошлого напоминали ей о себе «Но теперь довольно,» – решила она, забираясь в белоснежную постель. Глядя на пышные складки огромного балдахина, она, как никогда, ощутила своё одиночество, к которому, казалось, привыкла за последние несколько лет. На прошлом поставлен крест и туда нет возврата, в который раз напомнила себе Дина, но успокоиться она сможет только тогда, когда заплатит по счетам тем, кто растоптал её жизнь и чувства 15 лет назад.


…На следующий день ровно в девять часов утра Диана стояла перед зеркалом, критически оглядывая свою стройную фигуру, облачённую в деловой костюм персикового цвета из короткого пиджака и зауженной к низу юбки, доходящей до колен. Сегодня ей предстоял долгий рабочий день в новом офисе, который был арендован для неё неделю назад её лондонским заместителем Чарльзом Дугласом в многоэтажном здании, расположенного в центре города, недалеко от Арбатской площади. В ту самую минуту, когда Диана, после долгих раздумий, наконец выбрала туфли белого цвета на высоких каблуках и едва успела надеть их, как в дверь постучали. Полагая, что это, скорее всего, Дэн, который должен был сопровождать её в офис, и уже задерживался дольше, чем требовалось для того, чтобы заплатить за завтрак, Дина, открывая дверь, приготовилась сурово отчитать сына за опоздание. Но на пороге стояла Татьяна, дружелюбно улыбаясь сестре:

– Доброе утро, дорогая!

– Привет, Танюша. Проходи, – ответила Диана, обнимая сестру в знак приветствия, – Я думала, что это Дэн, нам пора ехать, а он задерживается.