– Я правда очень рада нашему знакомству. Надеюсь, теперь у нас будет время узнать друг друга и стать настоящими родственниками.

– Я тоже очень рад знакомству, тётя Таня. Мама много рассказывала мне о Вас, но больше всего меня развеселил рассказ о том, как вы с мамой в шестом классе сбежали со школы в кино, надеясь, что об этом никто не узнает. Но, как только очутились у дверей кинотеатра, ваш отец уже был там и здорово надрал вам уши, – ответил Дэн и глаза его заискрились озорным весельем.

Таня и Дина рассмеялись, вспоминая этот эпизод своего детства, а Александр Иванович, улыбаясь, протянул руку в знак приветствия Дэну и сказал:

– Ну, надо же! Вы, молодой человек, знаете о моей жене больше, чем я сам. Теперь я догадываюсь, почему она сразу убегает, когда я предлагаю ей вечером посмотреть со мной бокс по телевизору.

За этим замечанием последовал новый взрыв смеха, после чего Диана спросила:

– А куда исчез ты, Дэн? Я рассчитывала, что ты присоединишься ко мне через пол часа, а тебя не было намного дольше.

– Мамуся, дело в том, что в отеле я столкнулся с твоей секретаршей Келли Джонс. Она прилетела в Москву 3 часа назад, у неё к тебе какое-то срочное дело. Я не хотел тебя сразу беспокоить, но твоё отсутствие в отеле крайне осложняет ситуацию и Келли уже очень недружелюбно реагирует на мои попытки просветить её в вопросе о том, сколько очков набрал «Манчестер – Юнайтед» в чемпионате Англии и каковы шансы нашей сборной на участие в чемпионате мира!

Диана рассмеялась и, повернувшись к Татьяне и Саше, сказала:

– Мне очень жаль, мои дорогие, но нам пора.

– Я приеду к тебе завтра в отель, Диана, – сказала Таня, обнимая сестру и незаметно для наблюдавших за ними мужчин, шепнула: «Просто невероятное сходство!», а вслух добавила: – До встречи, удачи тебе завтра в делах!

– Спасибо, дорогая. До свидания, Саша, – ответила Диана и потянулась за лежавшей на диване сумочкой.

В этот момент её взгляд упал на один из светских журналов, лежавших на столе. С обложки «Космополитен» под руку с изящной блондинкой ей улыбался красивый черноволосый мужчина в чёрном смокинге лет тридцати семи, и эту обаятельную улыбку Диана узнала мгновенно. Взгляд проницательных голубых глаз, искрящихся весельем, обжигал и притягивал, вызывая в её душе столь непривычные, давно забытые чувства, которые продолжали волновать Диану всю дорогу до самого отеля, не смотря на её отчаянные попытки отогнать мучительные воспоминания.


Разговор с Келли занял не более 20 минут. Приехав в отель, Диана нашла её в баре, где секретарша ожидала её уже около двух часов. На вопрос Дианы, что заставило её прилететь в Москву днём раньше, Келли ответила, что сегодня утром им в лондонский офис позвонил мужчина, который представился Олегом Андреевичем Баринским, управляющим отеля «East-West» в Москве и заместителем президента фирмы. Он попросил соединить его с директором «Стенфилд-маркет», и когда Келли ответила, что леди Стенфилд улетела по делам в Москву, мистер Волконский сказал, что найдёт её там, поскольку его дело не терпит отлагательств.

– Мне не понравился тон, каким он говорил, – добавила Келли, – И если я не ошибаюсь, то их скорее всего беспокоит вопрос конкуренции, которую «Стенфилд-маркет» создаст им, построив свой не менее фешенебельный отель у них под самым носом, ведь их «East-West» находится всего в нескольких метрах от нашего участка и является одной из самых престижных гостиниц Москвы.

– Вы правы, Келли, – ответила Диана, улыбаясь, чем вызвала недоумение на хорошеньком личике своего секретаря, – Им это очень не понравится. Спасибо тебе, что предупредила меня, но не скажу, что их звонок для меня неожиданность. Мы решим этот вопрос. А теперь отдыхайте, Келли. Завтра утром я жду Вас в офисе.

Она написала что-то в блокноте и протянула лист Келли:

– Завтра я хочу, чтобы Вы позвонили по этому номеру мистеру Дэймону Пирсу и сообщили ему о том, что я приняла решение участвовать в аукционе «В помощь детям» на следующей неделе, а также принимаю его предложение представлять там от имени их автокомпании новую модель «Бэнтли».

Диана давно знала Дэймону, он был старым другом её покойного мужа и часто бывал у них в доме, когда приезжал в Лондон по делам. После смерти Роланда Диана общалась с ним только по телефону, и он неоднократно помогал ей советами в тот нелёгкий для неё год после смерти мужа, когда ей пришлось стать у руля «Стенфилд-маркет» и выплачивать взятые Роландом кредиты, доводить до конца начавшееся строительство нового супермаркета.

Собираясь в Москву, Диана сообщила Дэймону о своих бизнес-планах, и он предложил ей поучаствовать в аукционе, чтобы получить представление о московской элите и завести нужные знакомства, а заодно представить там пожертвованную его автокомпанией новую модель автомобиля.

– Не беспокойтесь, леди Стенфилд, всё будет исполнено срок, – ответила Келли.

Диана нисколько не сомневалась в её словах. Келли, как и другие служащие его фирмы, старались беспрекословно выполнять поручения Дианы, какими бы они ни были, зная её суровый, но справедливый характер, а также её безукоризненное внимание к каждому сотруднику и готовность прийти на помощь, если таковая им потребуется.

Диана поставила чашку на столик и, положив деньги за кофе, поднялась.

– Спасибо, Келли. Кстати, как Вы устроились? Вам понравился Ваш номер?

– Да, леди Стенфилд. Всё в порядке, номер просто замечательный, отличный сервис. И, кроме того, Москва – очень красивый город, – улыбаясь, ответила Келли.

Диана поднялась в свой номер-люкс, который справедливо можно было назвать королевскими апартаментами из 5-ти комнат, но тем не менее она совсем не обратила внимания на великолепную мебель в современном стиле в гостиной, на огромную кровать с пышным бархатным балдахином белого цвета в спальне и такими же портьерами в тон на окнах, в которые проникал вечерний свет наступившего заката. Заглянув в смежную комнату, где расположился Дэн, Диана увидела, что сын уже спит.

Вернувшись к себе, она переоделась в махровый банный халат и отправилась в ванную. С удовольствием опустившись в тёплую воду с пеной, которую предусмотрительно приготовил ей всегда заботливый Дэн, она попыталась расслабиться, чтобы снять напряжение и усталость этого длинного трудного дня и привести в порядок хаотично метавшиеся мысли. Закрыв глаза, Диана вспомнила в деталях свою встречу с сестрой и слёзы радости снова обожгли ей глаза. Какое счастье, что они снова вместе! Как много им нужно ещё рассказать друг другу. Диана не сказала ни Татьяне, ни Саше о своих намерениях относительно Насти и Эдуарда. Ведь она приехала в Россию не только для встречи с сестрой. Её интерес расширить здесь бизнес был также неслучайным. Она мечтала раздавить их, заставить почувствовать этих отвратительных людей всю ту боль, которую пережила по их вине. Боль от осознания, что дружба всего лишь пустое слово, а самая большая любовь её жизни – жалкий фарс.

Диана снова вспомнила улыбающееся лицо Эдуарда на обложке светского журнала, и новая волна ненависти захлестнула её. Когда-то она пала жертвой этой обаятельной улыбки, этого умения ухаживать с лёгкой непринуждённостью, этих красивых слов любви и проявления необычайной нежности. Ей снова вспомнился миг их первой встречи 15 лет назад: огни новогоднего маскарада, мелькание разноцветных масок и костюмов, кружащееся в воздухе конфетти и длинные ленты цветного серпантина….


Стоя рядом с Таней в кругу друзей, одетых в разные костюмы для маскарада, Диана уже в который раз поймала на себе взгляд незнакомого молодого человека в чёрной полумаске и чёрном дорогом костюме, вовсе не предназначенным для маскарада. Этим вечером на маскараде, устроенном родителями Насти для неё и её друзей в одном из залов киностудии «Орфей», которую удалось создать в 1992 году благодаря настойчивости Дмитрия Кирилловича Шереметьева и деловой хватке Андрея Петровича Баринского, собралось большое количество гостей. Все они были либо хорошими друзьями, либо просто знакомыми Дины и Насти, но этого молодого человека Диана видела впервые. Незнакомец обладал внушительным ростом и спортивной фигурой и этим значительно выделялся на фоне остальных парней, с которыми он беседовал, лениво потягивая шампанское. Внезапно он рассмеялся, по-видимому, оценивая остроумную шутку стоявшей возле него девушки в костюме Золушки, и этот смех заставил Диану обернуться. Их взгляды встретились в который раз и, уловив при этом ироническую, как показалось Диане, улыбку на его лице, она поспешно отвернулась и попыталась наконец-то вникнуть в слова стоявшего рядом Валеры Грамовского, одного из её самых преданных поклонников в этот вечер, которым буквально приходилось выстраиваться в очередь, чтобы потанцевать с ней. В следующую минуту музыка стихла и организатор бала, мужчина невысокого роста в костюме средневекового рыцаря поднялся на небольшую сценку, где расположились музыканты, и, настроив микрофон, улыбаясь, произнёс:

– А сейчас, дорогие гости, попрошу минутку внимания! По решению наших судей приз за лучший карнавальный костюм достаётся Диане Климовой.

Принимая поздравления от друзей под взрыв аплодисментов, Дина смущённо улыбалась, даже не подозревая, какой очаровательной и манящей была в это момент её улыбка. Все девушки в зале с плохо скрытой завистью оглядывали её маскарадный костюм феи из нежно-розового атласа и шифона, расшитого золотистыми блёстками. Открытый лиф платья великолепно подчёркивал её высокую грудь и тонкую талию. Её золотистые волосы переливались в мерцании огней, завитые в длинные локоны и прикрытые белой прозрачной вуалью. С трудом пробившись сквозь толпу друзей, окружавших Диану, брат Саши Борисова Славик, облачённый в костюм Льва, галантно поклонился и, улыбаясь, произнёс:

– Моя дорогая фея, не подарите ли вы мне следующий танец?

Улыбаясь, Дина протянула ему руку в знак согласия, но в этот момент замерла, услышав позади себя уверенный мужской голос: