— Ну все, я закончила, — сказала Паола и повернулась к нему. — Чао, Киеран! Увидимся на следующей неделе.


— Уж не хочешь ли ты сказать, что тебе нужна еще одна услуга с моей стороны? — с легким упреком сказала Амбер Максу. Они сидели на террасе в только что открывшемся Ривер-кафе в Хаммерсмите. Это было не то место, куда Макс готов был время от времени захаживать, но Амбер вытащила его именно сюда и наотрез отказалась встречаться с ним в «Гарике».

— Конечно хочу, — усмехнулся Макс. Их разговор прервал приход официанта. Амбер заметила, как Макс с одобрением рассматривает свою тарелку, на которой лежал обжаренный лосось и эндивий. — Кстати, ты сама за это заплатишь, — заметил он, отламывая кусочек хлеба.

Амбер вытаращила глаза.

— Ладно. Так какая тебе нужна услуга? О чем будет статья? Для кого?

— Нет, мне совсем не нужно, чтобы ты что-нибудь написала. Все намного проще. Ты должна сама пригласить своих друзей.

— Куда?

— В клуб Киерана. Он открывается через неделю.

— Ну. Это просто, половина города только и говорит об этом, — ответила Амбер, пробуя кусочек спаржи — божественно вкусно.

— Правда? — Макс с удивлением взглянул на дочь, и было понятно, что ему приятно это слышать.

— И я полагаю, что там будет и Паола?

— Конечно. В конце концов, это и ее клуб.

— Разумеется.

— Так-так. Они очень много работали, ты же знаешь. Я не собираюсь утверждать, что это меня нисколько не удивило, и Паола оказалась тоже очень полезной.

— Я уверена. Хорошо, я скажу свое слово, хотя мне кажется, что в этом и так нет никакой особой необходимости. Мои друзья наперебой спрашивают меня, не могу ли я внести их фамилии в список приглашенных особо важных персон, — сказала Амбер.

— Ты, конечно, можешь это сделать, просто передай Киерану список имен… Танде тоже будет там.

Амбер чуть не подавилась своим вином.

— Неужели? Как-то не похоже на него, он не любитель светской жизни, — прокомментировала она, как ей казалось, совершенно нейтральным тоном. Ее сердце бешено колотилось в груди.

— Нет, он будет там по совсем другой причине. Мы продвигаемся вперед с проектом, — произнес Макс, не скрывая своей радости. — Ему удалось обеспечить намного большее число голосов в защиту проекта, чем было нужно. Он говорит, что мы сможем начать в ближайшие полгода. Я-то надеялся приступить к этому через шесть недель, однако, похоже, все, что происходит далеко отсюда, занимает намного больше времени, — продолжал рассуждать Макс, но Амбер уже не слышала его. Внезапно ей показалось, что неделя — это очень долгий срок.


И это действительно было так. Дни тянулись еле-еле. Амбер никак не могла сосредоточиться на своей работе, и даже Бекки жаловалась, что подруга стала слишком рассеянной и невнимательной. Но нельзя было сказать, что Бекки была как-то особенно сосредоточенна: она стала еще более скрытной, ничего не рассказывала о том, чем занимается, куда идет. Амбер была уверена, что в ее жизни что-то происходит, но неожиданная новость о приезде Танде Ндяи выбила ее из колеи и заставила беспокоиться о более насущной опасности в лице Паолы. Волна удовольствия, которая накатывала на нее при мысли о том, как встретится с Танде снова, опадала всякий раз, когда она понимала, что и Паола тоже увидится с ним снова. Что бы там еще ни происходило во время открытия клуба, она не сможет конкурировать с Паолой, и та полностью завладеет вниманием Танде, а точнее, вниманием всех присутствующих. Ух! Амбер лежала на диване дома и чувствовала странную волну дрожи от неприязни и страха, которая пронзала ее. Вопрос о том, что бы ей надеть в этот вечер, становился совершенно бессмысленным, потому что, как бы она ни нарядилась, Паола все равно будет привлекательнее.

Амбер не имела обыкновения критически разглядывать свое тело перед зеркалом в ванной, скорее это было больше присуще Бекки, но теперь она каждый вечер выискивала в себе недостатки. То ей казалось, что она слишком тощая, слишком бледная, выглядит как мальчишка, то придиралась к своим волосам. Да, они как раз находились в стадии, когда уже не были короткими, но еще не стали достаточно длинными. Что же с этим можно сделать? Бекки сейчас ничем не могла помочь. Она была занята, по ее словам, работой, капризными художниками, тем, что Мораг слишком много требовала от нее…

Но в среду перед самым важным вечером пятницы Амбер внезапно, повинуясь какому-то импульсу, прыгнула в такси во время перерыва на обед и поехала прямиком в галерею, чтобы спросить совета Бекки насчет прически. Но Мораг сказала ей, что Бекки не появлялась всю неделю и что, вероятно, она больна. Амбер сконфузилась, и Мораг заметила ее неловкость. Ей осталось только извиниться за вторжение и быстро уехать.


В атмосфере дома чувствовалась напряженность. Амбер приехала в шесть часов вечера, она только успела схватить свои сумки, сбегать в Спа-салон на Элджин-авеню. Ей было назначено на 6.15. Она заметила покрасневшее лицо Шиобан, которая спешила подняться наверх по лестнице. Вдогонку ей из комнаты слышались звуки бьющегося стекла и ругань ее матери. Ей стало любопытно, что там происходит. А ведь она даже и не задумалась о том, что Анджела может тоже собраться в клуб. Ну, разумеется, нет. Там ведь будет Франческа, и она была уверена, что Киеран не захочет, чтобы в клубе в день открытия произошла сцена между двумя женщинами.

Она поставила сумки и закрыла за собой дверь. У нее самой пошаливали нервы, поэтому она не хотела видеть очередную истерику Анджелы, чтобы не расстроиться еще больше. Амбер быстро выскочила на улицу и пошла прочь.


В четверть десятого Макс стоял в дверях комнаты Анджелы, глядя на свою жену с нескрываемым раздражением. Шиобан только что разложила на кровати платье, которое ей велели подготовить для выхода, и тихо исчезла.

— Куда, черт возьми, ты собираешься? — потребовал он отчета.

— Если ты думаешь, — начала она, поворачиваясь на табурете от своего туалетного столика к нему лицом и держа в зубах заколки, — что я собираюсь пропустить самый важный момент в жизни моего… нашего сына, то ты не прав, сам подумай. — Она снова отвернулась к зеркалу. Макс молчал. — И я готова поспорить на что угодно, что уж Франческа-то там будет обязательно. Не забудь, что Киеран — мой сын, а не ее. — О Паоле она не стала даже упоминать, потому что сочла ее не самой достойной темой для обсуждения. Анджела заколола волосы. У нее дрожали руки, но она старалась не показывать этого. Сзади за ее спиной произошло какое-то движение. Макс подошел ближе и встал позади. Она взглянула на его отражение в зеркале. Внезапно он поднял вверх руки и положил их на ее голые плечи. Она нервно вздрогнула и замерла. Оба долго вглядывались друг в друга, не произнося ни слова.

— Ты выглядишь… Хорошо, — наконец сказал он.

— Спасибо, — прошептала она. Она не могла припомнить, когда в последний раз Макс говорил с ней не в гневе. Она посмотрела на себя. Светлые волосы были заколоты на макушке и ниспадали красивыми локонами, глаза были подведены дымчатыми тенями, ресницы, подкрашенные густым слоем туши, выглядели соблазнительно. На щеках играл легкий румянец, губы были подведены темно-красной помадой, которая подчеркивала их прекрасную форму. Шиобан была, как всегда, прекрасным визажистом, но сегодня она сотворила просто шедевр, с которым не могла сравниться даже работа профессионалок из салона. Руки Макса соскользнули с ее плеч. Она затаила дыхание. Он отодвинул в сторону шелковый воротник ее халата и сжал ладонями груди. Они замерли так перед зеркалом, глядя друг на друга. Она закрыла глаза, когда его пальцы медленно нащупали сосок и сдавили его. Он осторожно касался ее тела, как умел делать только он, медленно развернул ее вращающийся табурет так, чтобы она оказалась к нему лицом. Не убирая рук, он наклонил голову и крепко поцеловал ее. Вкус его языка был именно таким, каким она его знала, она не могла вспомнить, когда же они в последний раз целовались. Она прижалась к нему, и ее руки автоматически потянулись к поясу. Она ощутила, как привычные конвульсии начались еще до того, как он проник в нее.

— Макс, — выкрикнула она, не обращая внимания на то, что они лежат прямо на том самом платье, которое Шиобан целый час наглаживала, а он так и не снял с себя брюки.

— Ш-ш-ш, — прошипел Макс, на лице которого застыло странное выражение: смесь страсти и отвращения.

Несколько секунд стояла тишина, потом он мягко отодвинул ее в сторону. Она не могла смотреть на него. Анджела притянула колени к груди и обняла их руками, чтобы прикрыть свою наготу. Этого она могла бы и не делать. Он поднялся и, не сказав больше ни слова, вышел.


Амбер посмотрела наверх, когда услышала шаги Анджелы на лестнице. Анджела выглядела прекрасно. На ней был белый брючный костюм, черные сапоги на шпильках, черная кружевная шелковая блуза, видневшаяся из-под отворотов пиджака. Ее волосы свободными крупными завитками обрамляли лицо. У нее был прекрасный макияж, ногти тщательно покрыты лаком. В общем, она выглядела намного лучше, чем за все последние годы. Внезапно Амбер стало стыдно за саму себя и за то, что она сомневалась, пойдет ли Анджела на открытие. Киеран всегда был ее любимым ребенком. И было совершенно правильно, что она собиралась разделить с ним успех.

— Ты выглядишь чудесно, — сказала Амбер, как только Анджела дошла до нижней ступеньки. Мать взглянула на нее и улыбнулась смущенной нервной улыбкой, которая заставила сердце Амбер забиться сильнее. У Анджелы дрожали руки, но это было едва заметно, и Амбер поняла, каких усилий это стоит матери.

— Ты тоже, дорогая, — ответила ей Анджела, выуживая из своей черной сумочки сигарету. — Ты очень взрослая.

— Спасибо, — сухо поблагодарила ее Амбер. — А где Макс?

— Э-э, я думаю, что он сейчас спустится. Ему… он пошел переодеться… — Она покраснела, произнося это. Амбер бросила на нее быстрый взгляд. Но прежде, чем успела как-то прокомментировать для себя смущение матери, услышала шаги Макса, спускающегося вниз по лестнице.