Екатерина Дибривская - Домик разбившихся грёз

— Хочешь, чтобы я добавил свой рот? Обхватил губами клитор и хорошенько позаботился о тебе?

Она уже на самом краю, знаю, но не могу сдержаться. Дирижирование её удовольствием доставляет мне наслаждение.

— Даааа, пожалуйста! — стонет Аля, извиваясь под моими руками.

И я исполняю. Подтягиваю её бёдра вверх, втягиваю в рот набухший клитор и посасываю, словно леденец, не забывая работать пальцами.

Несдержанные крики усладой обрушиваются на меня, и я продолжаю вкушать её до последнего стона. А потом, не давая прийти в себя, наполняю истекающее соками лоно своей жаждущей плотью. Резкими, быстрыми хлопками дохожу до крайности, притягивая к себе женские бёдра и отстраняясь от них.

— Боже! Как же ты горяча! — сдавленно стону я, поднимая её из коленно-локтевой позиции к своей груди и обхватывая ладонями нежные полушария. — Моя девочка! Моя сладкая малышка! Моя невеста!

Пальцы скручивают её соски, губами впиваюсь в её шею, оставляя следы от поцелуев, и она пульсирует на члене, заходясь в новом оргазме, утягивая меня за собой, и я опустошаюсь глубоко внутри неё.

После такого убойного акта любви мы слишком обессилены, чтобы привести себя в порядок. Так и засыпаем в масле. Я лишь сгребаю её тело в охапку и накидываю сверху одеяло.

А просыпаюсь от очередных неясных криков. Аля отбивается от моих прикосновений и рыдает.

— Аля, — осторожно поднимаю её голову, — просыпайся. Это просто кошмар.

— Ох, прости меня, Алекс! — пробуждается она. — Я просто не понимаю, что со мной происходит…

— Тшш, — целую её лицо. — Всё в порядке. Ты многое пережила… Всё будет хорошо.

Сам я думаю, что мне ни черта не нравятся её частые кошмары, как и её глухое нежелание обсуждать прошлое. Что же там с ней такого произошло на самом деле?

После завтрака мы вместе идём в душ. Учитывая состояние девушки, я ни на чём не настаиваю. И я приятно удивлён, когда она сама проявляет инициативу, лаская пальцами твердеющую плоть.

— Не хочу уезжать, — хмурится она. — Не хочу расставаться. Мне кажется, что всё снова повторится и нас разлучат на долгое время.

— Это невозможно, малышка. Не думай о плохом. Думай о чём-то светлом и прекрасном. Например, о дате свадьбы или о своём большом белом платье. — я удерживаю беззаботное выражение лица и даже улыбаюсь. — Я никогда больше не отпущу тебя, Аль, не позволю уйти, не брошу.

Хочу, чтобы она понимала всю степень моей привязанности к ней. В моём возрасте чувства, возникшие вот так просто, уже нельзя переиграть. Это на весь остаток дней. Не бывает, чтобы ты всю жизнь не испытывал любви, а потом — вкусил и всё прошло по щелчку пальцев.

— И тебе совсем не обязательно возвращаться в Москву. Ты можешь остаться со мной, малышка. Я улажу остатки дел, и сразу вылетим вместе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Нет, — она качает головой. — Я обещала отцу.

Не понимаю её стремления угодить отцу! Раньше она отзывалась о нём достаточно пренебрежительно, неужели наше расставание сблизило их? Потому что, как он сказал, он вытягивал её из ада, когда её отношения окончились неудачей.

Она сама обрубает наш разговор быстрым поцелуем. Горячая вода, струящаяся по нашим телам, уже не кажется мне такой горячей, в отличие от девушки рядом со мной.

Звонок из клиники, где находится мой сын, прерывает нашу идиллию.

— Аль, мне отъехать нужно на пару часов, не скучай, ладно? — смотрю в её встревоженные глаза и вздыхаю. — Я быстро. Успеем побыть вместе до отлёта. Я тебе обещаю.

— Конечно, Алекс. Всё в порядке. Я буду в городе, позвони, как освободишься.

На том и решаем. Как же не вовремя подготовили перевод сына в центр реабилитации! Но с другой стороны, это значит, что я могу спокойно лететь в Москву вместе с Алей. А значит, пара часов разлуки окупится в десятикратном размере.

В клинике я быстро заполняю документацию, отвожу сына в центр, но он просит заехать в его квартиру за некоторыми вещами, и, конечно, я не отказываю, обещая вернуться в ближайшее время и привезти необходимое.

Я воодушевлён мыслью, что нам с Алей не придётся расставаться прямо сегодня. Согласно схеме лечения от психолога, я смогу навестить сына не ранее, чем через две недели.

В жилом комплексе я нажимаю кнопку лифта и покручиваю в руках ключ от тачки, поглядывая то на один, то на другой светящийся экран. Один из лифтов опережает второй. В тот момент, когда створки моего уже смыкаются, створки другого с характерным звуком разъезжаются в стороны.

Краем глаза в узкую щёлку перед самым закрытием створок мне чудится Аля. Словно она торопливо проходит мимо, скрываясь из виду. Лифт неспешно трогается вверх, и я гоню прочь от себя холодок, неожиданно сковавший стержнем вдоль позвоночника.

Быстро собираю вещи, которые попросил сын, сгребаю, особенно не разглядывая. Не хватало ещё наткнуться на трусики его девушки или какие-либо игрушки сексуального характера. О, Боже! Что за мысли бродят в моей голове?

Выхожу из дома, держа курс на парковку. Вижу на остановке неподалёку знакомую фигуру и испытываю горькое чувство ревности, которое стреляет мне прямо в сердце.

Иду прямиком к ней.

— Аля? Ты что тут делаешь?

Девушка испуганно вскидывает взгляд на меня.

— Алекс? А ты?

— Здесь квартира моего сына. Это популярный среди студентов район, — я морщусь, понимая, что сморозил глупость. Моя студенточка жила в общежитии. — Тех, средства родителей которых это могут позволить. А что здесь делаешь ты?

— Я… Я хотела просто покончить с этим, Алекс.

Я сразу понимаю, что она имеет в виду. И, меж тем, мне неприятно, что она утаила это от меня.

— Покончила? — вырывается грубее, чем хотелось бы. — Идём, парковка там.

Я протягиваю руку и она, ни секунды не колеблясь, берётся за неё.

— Нет, мне не удалось… — тихо говорит она, и я не верю собственным ушам.

Резко останавливаюсь, отпуская её руку.

— Ты, вероятно, считаешь, что я мальчик? Думаешь, стану смотреть, как моя невеста бегает на свидания с прыщавыми пацанами?

— Алекс, ты неправильно понял, — говорит она со слезами. — Я не могу с ним связаться. И дома его не застала. Скорее всего он уехал на каникулы к родителям. Ничего страшного, в следующий раз, когда мы прилетим в Лондон, я попробую назначить ему встречу. — Она успокаивающе кладёт руку мне на грудь. — Прости, что не сказала тебе. Я же знаю, как ты к этому относишься…

Резко выдыхаю, разглядывая её крошечную руку на своей груди. Ту самую, куда вчера я надел кольцо, изготовленное на заказ из титанового сплава. С долбанным бриллиантом, стоившем мне целое состояние. Ту самую руку, где сейчас почему-то не наблюдаю это чёртово кольцо!

— Его кольцо ты сняла, чтобы не обидеть мои чувства, — медленно говорю я, наблюдаю, как меняется выражение её лица. — Моё — чтобы не обидеть его. Интересная у тебя логика, малышка. Но мне, почему-то, совсем непонятная.

Смотрю во все глаза на мужчину.

— Ну зачем ты так, Алекс? — слёзы, которые я пыталась всеми силами удержать, всё-таки срываются и катятся по щекам. — Ты правда думаешь, что нужно вот так, сходу, ткнуть носом в чужое кольцо человека, который оказывал мне поддержку и заставлял жить, когда тебя не было рядом?! В качестве благодарности, видимо?! Так, по-твоему? Когда он всеми силами пытался отвлечь меня от моего разбитого сердца, я что должна сделать? Разбить его?!

Алекс тяжело дышит, сжимая до хруста челюсть, и я успокаиваюсь.

— Я, видимо, поспешила принять твоё предложение. Если ты мне не доверяешь, хотя просишь у меня безоговорочного доверия, то ни о каком браке не может быть и речи.

— Нет, Аль. Не нужно так говорить. Я доверяю тебе, просто и ты меня пойми: ты такая яркая, молодая, красивая девушка, а я — ну вот такой, уже немного потрёпанный жизнью, немолодой и не совсем здоровый мужчина. Конечно, я боюсь, что ты решишь, что я не стою твоего внимания, когда всегда есть кто-то моложе и отношения с ним могут быть более беззаботными…

Алекс, всегда такой уверенный, сейчас сбит с толку, что вызывает неожиданную улыбку на моём лице. Я ощущаю прилив нежности, хотя всего пару минут назад сердце сжимало от злости, и подхожу вплотную к мужчине, врезаясь в его тело.

— Алекс, я люблю тебя, знаешь?

— Конечно, — выдыхает он.

— А ты?

— Что — я?

— Ты любишь меня?

— Конечно.

— Я ревную тебя, Алекс. К твоей бывшей жене, к моей сестре, к любой женщине, с которой ты когда-либо был близок. И это нормально, что ты ревнуешь меня. Но, пожалуйста, не приписывай мне все эти несуществующие вещи. Я никогда не смогла бы отказаться от тебя. И ты должен понять, что я не могу поступить так по отношению к нему. Потому что… Ты не знаешь, в каком я была состоянии всё это время, а он не давал мне сойти с ума…

— Аль, так расскажи. — тихо просит Алекс. — Или ты думаешь, что я не смогу тебя поддержать? Я же вижу, что это невообразимо мучает тебя. Но ты молчишь…

— Я не готова говорить об этом, — вырывается у меня, и я понимаю, что это — абсолютная правда. — Прости, мне больно даже вспоминать, а мысль о том, чтобы обличить это в слова… Я не могу, просто не могу..!

Алекс притягивает меня к себе, кутая в свои объятия.

— Всё хорошо, — шепчет он, — всё наладится, малышка. Когда ты будешь готова, просто расскажи мне. А знаешь что? У меня отличная новость. Мы можем вместе лететь в Москву.

— Правда? — моё настроение мгновенно улучшается.

— Да. Мне нужно заехать в клинику, а потом сразу поедем домой за вещами и на самолёт.