— Ты ведь сам сказал: я сижу дома. Куда я его надену?

— В спальню, — ухмыляется мой парень.

Я даю ему легкий подзатыльник.

— И оно стоит кучу денег, я не могу тратить твой бюджет вот так глупо. Какой смысл покупать вещь, которую я не смогу надеть в ближайшие… Много дней?

Билл, молча, закатывает глаза и не дает мне удалить платье из корзины. А потом заставляет выбрать к нему туфли на высоком каблуке.

— Ты не вечно будешь здесь сидеть, и когда-нибудь мы выберемся в ресторан или вроде того, — говорит он.

Я набираю разные мелочи, которые будут мне нужны: расческу, минимум косметики, домашнюю одежду, обувь. Билл спрашивает, хочу ли я купить что-нибудь, чтобы занять себя, пока его не будет дома, но я пока не знаю, чем хочу заняться.

Вещи привезут уже сегодня вечером, и мы заказываем пиццу на обед по моей просьбе. Я жутко соскучилась по такой еде.

Пока Билл в душе, я решаю проверить свою почту. Листаю сотни непрочитанных писем: реклама, спам, вопросы от бывших коллег о моем самочувствии… А это что?

Последнее письмо датировано сегодняшним днем, пришло ранним утром. В строке отправителя бессмысленный набор букв, и я хмурюсь: таких адресов не бывает. Открываю сообщение, а в нем всего три слова:

"Вернись ко мне".

Я ничего не понимаю. Наверное, кто-то ошибся адресом или вроде того, но это сообщение действительно выглядит жутко. Удаляю его и закрываю почту, услышав, что Билл выходит из душа.

Мы проводим вечер за просмотром забавной комедии, разбираем привезенные вещи, и Билл заставляет меня примерить то самое черное платье.

— Ты прекрасна, милая, — говорит он, восхищенно глядя на меня, когда я выхожу в комнату в платье и туфлях. Смотрю в зеркало и мысленно соглашаюсь: я действительно выгляжу неплохо. Билл обнимает меня сзади и целует в шею, и вскоре платье становится лишь деталью, мешающей чувствовать тепло его тела.

ГЛАВА 24



Дни я провожу, бесцельно шатаясь по дому, читая книги и занимаясь домашними делами, вроде готовки и уборки. Иногда мы с Биллом гуляем по кварталу, но только поздними вечерами, когда людей на улицах становится мало и никто не обращает внимания на влюбленную парочку. Билл частенько уезжает по делам, но бывают дни, когда он с самого утра и до вечера со мной дома, и эти дни я люблю больше всего.

Я, наконец, полюбила свое отражение в зеркале: нормальное питание и уход за собой превратили меня из бледной тени, какой я была в клинике, в милую и приятную девушку. Глаза вновь загорелись, я чувствую себя абсолютно счастливой, за исключением тех моментов, когда накатывают мысли о моей "тайной" жизни. Смогу ли я вернуться к работе, которую любила? Когда я смогу, наконец, без страха выходить из дома и не подпрыгивать, услышав полицейскую сирену? Успокаивает лишь Билл и его уверенность в том, что вскоре станет легче.

В один из дней я понимаю, что устала сидеть без дела, и нахожу в интернете магазин для художников. Надеясь, что Билл не рассердится, трачу кучу денег на холсты, мольберт, краски, кисти и прочие принадлежности для рисования. В углу гостиной устраиваю себе маленькую художественную мастерскую, и к концу дня уже почти готова первая картина: на холсте закатное солнце освещает морскую гладь и маленькие парусники вдалеке. Билл очень удивляется, когда возвращается домой:

— Вот это да! Какая красота, Дженн! Я не знал, что ты рисуешь.

— Ну конечно. Я архитектор, и это моя страсть. Меня это успокаивает, я всегда любила рисовать, к тому же у меня неплохо выходит. — отвечаю я и смущенно добавляю: — Надеюсь, ты не против? Краски ужасно дорогие…

Он закрывает мне рот поцелуем.

Иду на кухню, чтобы разобрать продукты, привезенные Биллом. Раскладываю все по полкам холодильника, в шкафы и зову его ужинать.

— Я и так здесь.

Билл стоит в дверном проеме и с улыбкой смотрит на меня.

— Ты чего смотришь? — спрашиваю я, накладывая на тарелку пасту с курицей. Ставлю тарелку в микроволновку и включаю режим подогрева.

— Принимаю важное решение, — задумчиво отвечает он.

— Это какое? — испуганно таращусь на него я.

— Остаться здесь или утащить тебя прямиком в спальню. Видишь ли, меня очень заводят девушки в одних трусиках на моей кухне.

Я краснею, потому что понимаю, что так и разгуливаю по дому в одной футболке, не надев шорты. Билл подходит ко мне и обнимает за талию, а я шутливо стукаю его по груди:

— Извращенец!

— А то ты не знала, — отвечает он и хлопает меня по ягодице.

Микроволновка издает писк, и я ставлю перед Биллом тарелку с едой, а себе наливаю лимонада. Он, как и всегда, хвалит мою еду и я смущенно благодарю: помимо рисования, я раньше очень любила готовить.

— А ты не много ли продуктов купил? Нас ведь всего двое, — спрашиваю я, махнув в сторону холодильника.

— Ох, я ведь тебе не сказал. В общем, сегодня звонил мой отец, и я ляпнул ему, что живу с девушкой. Он хочет приехать завтра к нам на ужин, — хмурое лицо Билла выражает полное недовольство.

— Эм… — я не знаю, что ответить. — А не рановато ли для знакомства с родителями? Ну и, Билл, я ведь… Он знает, откуда я?

— Не думаю. Слушай, прошло уже много времени, поэтому я уверен, что все будет в порядке. Он не слушал мои возражения, и ты точно ему понравишься.

Я не верю ему, но не подаю вида. Черт, эта новость взволновала меня сильнее, чем я думала. Целый вечер пытаюсь выпытать у Билла, что его отец любит есть на ужин, и ищу в интернете рецепты, чтобы не облажаться. В конце концов Билл закрывает ноутбук и уводит меня спать.

— У меня есть идея, как отвлечь тебя, иначе ты будешь паниковать всю ночь, — говорит он, стягивая с меня футболку. И его идея работает на все сто.

Весь следующий день я нервничаю. Выбираю одежду для ужина, что-то кажется мне слишком открытым, а что-то очень уж официальным. В конце концов останавливаюсь на легком белом платье с поясом. Делаю легкий макияж и завиваю волосы в крупные волны. Ужин практически готов, мне остается лишь накрыть на стол, чем я и занимаюсь, когда Билл входит в столовую с телефоном в руке.

— Отец взял с собой моего брата, — злобно бурчит он и закатывает глаза.

— Кажется, ты не очень рад? — с этими словами я ставлю на стол миску с салатом и критически оглядываю плоды своих трудов.

— Не очень. Каждый раз, когда мы встречаемся всей семьей, это кончается руганью, а иногда и дракой.

— Все настолько серьезно? — удивляюсь я.

Раз нас будет четверо, то на столе не хватает еще одного комплекта посуды, поэтому я ставлю четвертый стул, тарелку, бокал и приборы.

— Есть немного.

Билл выглядит расстроенным, поэтому я обнимаю его и нежно целую, пытаясь приободрить.

— Думаю, все пройдет отлично.

И в этот момент раздается звонок в дверь. Билл со вздохом идет ее открывать, а я следую за ним.

— Здравствуй, сын.

На пороге седовласый мужчина в костюме и галстуке. Отец. Они с Биллом обнимаются и обмениваются приветствиями. Рядом с отцом — очень похожий на Билла парень, только волосы у него короче, а на лице легкая щетина.

— Дженнифер, это Гордон Смит, мой отец, и Уильям Смит — мой брат, — Билл представляет мне членов своей семьи, и я улыбаюсь, надеясь, что они не заметят, как я нервничаю. — Это Дженнифер, я вам о ней рассказывал.

— Я очень рада знакомству с вами, — говорю я.

— Ты выглядишь просто сногсшибательно, Дженнифер. Моему сыну достался бриллиант, — с этими словами Гордон галантно целует мою руку в знак приветствия, и я хихикаю.

— Это точно, папа, — соглашается Уильям и ослепительно мне улыбается. — Хоть где-то моему братишке повезло!

Я смеюсь, а Билл закатывает глаза.

— Даже не думай строить ей глазки, братец. У меня глаза пока не на затылке, — угрожающе говорит он и приглашает всех пройти за стол.

Гости хвалят мою еду и наш дом, я скромно улыбаюсь. Ужин проходит неплохо, братья подкалывают друг друга и смеются, я все время слежу за Биллом, но он абсолютно спокоен. Гордон рассказал, что у них с Уильямом семейный бизнес, они партнеры.

— А Билл вот не захотел присоединиться и сбежал, — с усмешкой говорит Уильям и смотрит на брата.

— Не начинай, — угрожающе говорит Билл и злобно смотрит на него.

— А что такого? У тебя прекрасный потенциал, между прочим, — это уже говорит Гордон.

— Можно подумать, ты не знаешь, почему я "сбежал"! — резко отвечает ему Билл, откладывая в сторону вилку.

Обстановка накаляется, но я молчу, решив, что лезть в семейные разборки мне точно не стоит.

— О-о-о, ну да, точно, — Гордон закатывает глаза.

— Точно? И это все, мать твою, что ты скажешь?! — взрывается Билл. — Я присматривал за матерью, пока вы загребали бабки, ни хрена не делая! И знаешь, где она сейчас? А ты продолжаешь спокойно жить!

— Она пыталась убить меня! — повышает голос отец.

Билл со злостью бьет по столу кулаком, отчего посуда на столе звенит, а бокалы едва не падает.

— Успокойтесь, прошу вас... — пытаюсь сказать я, но Билл меня перебивает:

— Не надо лезть в это, Дженн!

Я встаю из за стола и ухожу, не желая злить его еще сильнее. Поднимаюсь на второй этаж, захожу в спальню и стою перед окном, не прислушиваясь к крикам из столовой.

— Хорошо, что ушла. Незачем тебе слушать наши семейные ссоры, — голос позади меня заставляет меня подскочить от неожиданности.

Это оказывается Уильям, он стоит в дверях спальни и смотрит на меня. Я пожимаю плечами, не зная, что сказать ему в ответ. Он подходит ко мне и смотрит в окно вместе со мной.

— Ты привыкнешь, — говорит брат Билла и проводит по волосам рукой. — Это началось после того, как мать попала в больницу, и продолжается до сих пор.