— Мне пора идти, — сказала я Нику.

— Что за спешка? — поинтересовался он.

— Срочно нужно к зубному. Острая боль, — объяснила я на ходу.

Я пулей полетела в школу, умоляя стрелки часов не спешить. Обычно я добираюсь до школы за полчаса, но сегодня я попала в пробку в маленьком городке Стадли, рядом с которым находится школа. Что здесь происходит, черт подери? Ну конечно, временные дорожные работы. Ни раньше, ни позже. Старый светофор валялся посреди дороги, а рядом с ним, опираясь на лопату, стоял какой-то мужик с сигаретой в зубах. Встречного движения не было. Когда мое терпение лопнуло, я выехала на обочину и объехала вереницу машин. Со всех сторон мне сигналили возмущенные водители. Мужик даже не посмотрел на меня, когда я проезжала мимо. Когда я объехала всех, на светофоре, естественно, загорелся красный. Везет как утопленнику.

В половине третьего я свернула с шоссе к школе. Подъезжая к воротам, я едва не врезалась во встречный грузовик. Парковка была забита машинами, а вдалеке виднелись детские фигурки в спортивной форме. Я побежала по газону к спортивной площадке. Каблуки то и дело застревали в земле. Оказавшись ближе, я смогла разглядеть родителей, стоявших вокруг площадки. Взволнованные папаши в деловых костюмах сжимали в руках мобильники (вид у них был такой, как будто бы их только что вытащили из офиса, и они ждут чрезвычайно важного звонка из Америки) и мамаши в строгих кремовых платьях, как и подобает тем, чьи дети учатся в частной школе. Я высматривала в толпе Ребекку или Клэр. Заметив Клэр, которая стояла с Томом на другой стороне дорожки и обнимала Ребекку, я побежала к ней. По дороге я чуть не задела малыша, который ел яйцо всмятку и размахивал ложкой. Я позвала Ребекку. Она обернулась. Лицо ее было рассерженным, и по нему ручьем текли слезы.

— Я победила! Я первой прибежала на стометровке! А ты этого не видела. Где ты была?

Я крепко обняла ее. Она плакала навзрыд.

— Прости меня. Я задержалась, дорогу ремонтируют, — ответила я и тоже заплакала.

— Я так хотела, чтобы ты на меня посмотрела. Я бежала так быстро, а ты этого не видела, — сказала она, всхлипывая. Лицо покраснело и распухло от слез.

Учительница физкультуры миссис Льюис шла к нам, и я быстренько вытерла слезы.

— Молодчага! Вы можете гордиться ею! Она даже мальчишек обогнала, — сказала миссис Льюис зычным голосом.

— Я горжусь своей дочкой. Она действительно просто умница, — ответила я, прижимая к себе Ребекку.

Мамаши других детей стояли группками и мило беседовали. Они успели подружиться, потому что каждый день привозят своих детей в школу и забирают домой, а также устраивают чаепития, где говорят о том, как им все это надоело. Мы с Клэр стояли в стороне и досматривали остаток соревнований. Потом к ней подошли поболтать знакомые ей няни других детей. Том сидел в коляске, держа в руках воздушный шар. Клэр взяла его на руки и посадила себе на плечи, чтобы он мог лучше наблюдать за ходом соревнований, а он запустил ручонки ей в волосы.

— Мы с детьми поедем домой, — сказала я Клэр, когда мы направились к машине после соревнований. Ребекка гордо сжимала в руках свой кубок. Она успокоилась, повеселела и познакомила меня со своими друзьями. Я уже знала некоторых из них, потому что когда-то заставила себя выяснить их домашние телефоны и приглашала к нам поиграть в выходные, но очень многих видела впервые.

— Вы не пойдете на работу? Вам это удобно? — спросила Клэр.

— Нет, мне не нужно на работу, — ответила я и нашла в сумке свой телефон. Четыре пропущенных звонка. Я прослушала сообщения, но перезванивать не стала. Пошли все к черту. Что бы там ни было, они без меня обойдутся. Когда я попыталась снять Тома с плеч Клэр, он начал сопротивляться и заплакал.

— Томми, будь умницей! Ты едешь домой с мамой.

— Том, мороженое, — сказала я. Обычно обещание купить ему мороженое творит чудеса.

— Не хочу, не хочу, — кричал он, цепляясь за рукав Клэр, которая пыталась пристегнуть его к детскому сиденью в машине.

— Тихо, веди себя хорошо, — сказала она, целуя его на прощание и шепча что-то на ушко, но я не расслышала, что именно. Он постепенно успокоился, но время от времени тихонько всхлипывал. Ребекка напевала такую дурацкую детскую песенку, что к концу поездки я была готова ее убить.

8

АВГУСТ

Суббота, 3 августа

— Скажи мне, только честно, я выгляжу, как старая дура? — спросила я сегодня утром Джилл, вертясь в новых джинсах и футболке на кухне. Джинсы были явно тесноваты, а на животе жир собрался в складку, и мне постоянно хотелось натянуть футболку пониже, чтобы ее прикрыть.

Ребекка, Сьюзи и Дэйзи плескались в маленьком сборном бассейне, установленном для них в саду. Я потратила сегодня три часа на то, чтобы вытащить его из сарая, разогнать всех пауков, которые успели там поселиться, и отчистить от прошлогодней грязи. Девчонки пообещали следить за Томом, который ползал по саду нагишом, но, увлекшись своей игрой, совершенно забыли о малыше. Он копался в клумбе и жевал цветы бегонии. Наполнив бассейн, я не стала убирать поливочный шланг, и, судя по крикам, девчонки вовсю поливали друг друга. Обрадовавшись первому по-настоящему жаркому дню, мы вышли в сад, который теперь больше похож на джунгли. Ну и ладно. Пусть новые жильцы борются с триффидами[26]. В нашем саду феи не водятся, и не ищите. Скорее наткнетесь на бродяг, которые предложат вам купить «The Big Issue»[27].

Майк уехал куда-то рано утром. Я решила даже не пытаться помириться с ним до моего возвращения из Америки. Он сердится на меня еще больше с тех пор, как узнал об этой поездке, считая, что я не должна была на нее соглашаться и что я намеренно демонстрирую свою независимость. Наверное, думает, что я должна пасть к его ногам и молить прощения за ту ссору, уверяя при этом, что он мне очень нужен. Тем хуже для него. Не бывать этому. Но куда это он поехал? И надел все самое лучшее… Может быть, мне стоит нанять частного детектива? Или просто спросить у него, но тогда он поймет, что мне не все равно, куда он поехал. На самом деле меня это СОВЕРШЕННО не интересует.

— Ты прекрасно выглядишь! — сказала Джилл.

Джилл такая умница, она всегда говорит мне, что я замечательно выгляжу. Когда она спрашивает меня об этом, я говорю то же самое. Даже когда мы обе знаем, что больше похожи на Лес Даусон, чем на Клаудию Шиффер.

— У меня в этих штанах зад не слишком большой?

— Вовсе нет, — без всякого сомнения сказала Джилл. — Елена Кристиансен позавидовала бы твоей заднице. Расскажи-ка мне лучше про этого Гэри, который с тобой едет.

— Он ведущий программы. Самовлюбленный нахал. Такой загорелый, темноволосый, кудрявый. Носит брюки в обтяжку. У него очень большая голова. Помнишь, ты как-то видела его в нашей программе и сказала, что у него совсем нет шеи.

— Ага, вспомнила, — сказала она, кивая головой. Ее глаза оживленно заблестели. — Большеголовый Мистер Сексуальность. А что думает Майк по поводу того, что ты едешь в командировку с мужчиной, из которого прямо бьет сексуальная энергия?

— Он не знает, с кем я еду.

— А, холодная война еще не закончилась? — спросила Джилл, помешивая капуччино.

— Ага.

— Везет тебе. Тебе не нужно с ним разговаривать. Мне тоже нужно поругаться с Питом. Завтра начинается показ нового фильма по произведениям Джейн Остин. Я жду не дождусь этого фильма, а он будет сидеть рядом, шуршать своей дурацкой газетой и вздыхать. Рано или поздно я этого не выдержу.


Понедельник, 3 августа

Я все упаковала и готова к поездке. В субботу я подстриглась. Сделала себе короткую стрижку в надежде, что так будет легче укладывать мои непослушные кудри. К тому же, эта прическа прекрасно дополняет мой новый имидж. Я мужественно сидела в кресле и смотрела, как мои локоны падают на пол, а Том вертелся у меня на коленках. Пока парикмахер изо всех сил старался при помощи щипцов выпрямить мои кудри на макушке, я думала о том, что как только помою волосы, они снова завьются. Я не стану закручивать их на бигуди (на это у меня просто нет времени, к тому же, я не хочу ходить по дому в столь идиотском виде), и тогда я буду очень похожа на молодого Майкла Джексона. Ребекка висела на спинке моего стула, мешая парикмахеру, и упорно отказывалась пойти и посмотреть мультик.

— Ну, как тебе? — спросила я, вертя головой и глядя на себя в зеркало.

— Ужасно. Раньше у тебя были волосы, как у Барби, а теперь ты больше похожа на Кена, — сказала она, скорчив недовольную гримасу.

— Спасибо, дорогая, — ответила я, доставая свою кредитку и думая о том, что влезаю в еще большие долги. Отчего услуги парикмахера так дороги? Почему-то в наше время работу парикмахеров считают искусством.

По улице я везла Тома в коляске, а Ребекка висела у меня на руке, загребая асфальт носками своих новых туфель. Мы направлялись к машине, и я случайно увидела свое отражение в витрине. Я остолбенела, как будто увидела себя в зеркале впервые. Боже мой! Я ли это? У меня всегда были длинные кудрявые волосы. Теперь придется долго привыкать к моему новому облику. «Ты стала как все», — с грустью подумала я. «Нет, ты стала моложе и современнее. Ты изменилась». А изменения — это здорово!

Мы вернулись домой часам к пяти. После парикмахерской мы прошлись по магазинам. Я накупила столько вещей, что чуть не перевернула коляску с Томом, когда подошла к лифту в универмаге. Всего на минутку отвлеклась, и сумки, висевшие на коляске Тома, перевесили. Малыш испуганно вскрикнул, но я вовремя успела поймать коляску. Надеюсь, никто этого не заметил и не посчитал меня нерадивой мамашей. Когда мы подъехали к дому, Майк был на кухне и что-то делал около раковины. Я быстро отвернулась, чтобы помочь Ребекке выйти из машины, но успела поймать его взгляд, полный ужаса. Он так любил мои волосы. Когда мы занимались любовью (неужели и вправду были такие времена?), он любил накручивать локоны на пальцы. Когда он сидел за моей спиной, обычно гладил их руками. Теперь он не мог себе этого позволить.