Но того, что было, уже не вернуть.

– Верно. Ореол вокруг него изрядно померкнет в твоих глазах. Но ты удержишь его около себя. Насколько я тебя знаю, если, конечно, не ошибаюсь, часть Лайона – это лучше, чем вообще никакого Лайона.

– Генри, да разве он будет уважать меня, зная, что я смирилась с этим?

– В этом-то все и дело, – нетерпеливо пояснил он. – Он нипочем не должен знать, что тебе все известно. Если он об этом узнает, то тебе придется требовать развода. Именно на это и бьет Нили. Послушай… Лайон оказался замешанным в этом вопреки своей воле. Ты должна понять. Но когда ты становишься для кого-то Творцом Всемогущим, это может изрядно вскружить тебе голову, да и время выдалось как нельзя более подходящее. Лайону для самолюбия как раз требовалось что-то в этом роде. Он – творческая личность, Анна, он считает, что ты купила его со всеми потрохами, завлекла его обманным путем и направила на новую стезю. На самом же деле все это чушь собачья – раз уж у него и впрямь есть такие способности, то никто и ничто не могло бы, в конечном счете, помешать их реализации. Но сейчас он опять занят творческим созиданием. Из бесформенного куска жира он вылепил стройную, полную энергии звезду, которая, как ему кажется, обязана ему всем, даже самим воздухом, которым она дышит. В своих глазах он сейчас не просто менеджер, он – творец. Осознание этого для него важнее самой жизни. Великое всепоглощающее чувство власти. Устоять перед ним не в состоянии ни один мужчина. А Нили подыгрывает ему, прикидываясь беспомощной и беззащитной. Она так же беспомощна, как кобра, только он-то этого не видит. А вот ты, в представлении Лайона, сильная личность, повелитель, его Творец Всемогущий. На самом же деле, Анна, ты и вполовину не столь сильна, как Нили – в этом мире Нили и ей подобные несокрушимы, – но из-за твоего самообладания и уверенности Лайон в меньшей степени ощущает себя мужчиной с тобой, чем с Нили. Вероятно, он полагает, что ты выхолостила в нем мужскую сущность, причем дважды. Первый раз, когда отказалась оставить ради него Нью-Йорк, а второй – когда купила ему мое агентство, поставив его во главе компании.

– Если бы ты только не рассказал Нили… – простонала она.

– Это случилось в конце декабря. Вы с Лайоном были счастливы, а Нили была твоей лучшей подругой – так я, по крайней мере, думал. Она пришла ко мне, зная, что ты послушаешь меня. Хотела, чтобы я убедил тебя поехать с ними, после того как родится ребенок. Рыдала, клялась, что не поедет без Лайона, бесилась… Говорила, что ты не прислушаешься к голосу разума, потому что ты – миллионерша и плевать хотела на компанию, что ты, мол, вообще хочешь, чтобы Лайон отошел от дел. Ну и я объяснил, что ей все представляется в неверном свете, что на кон поставлены твои деньги. В конце концов, мне ведь так или иначе пришлось бы вскоре раскрыть все Лайону. Откуда мне было знать, что Нили обернет это против тебя? Боже мой, да знаешь ли ты, сколько раз она говорила мне, что обязана тебе всей своей жизнью? Ты вернула ее в «Небесный Хит», убедив Лайона замолвить за нее словечко. Ты говорила с Гилом Кейсом о том, чтобы она заменила Тэрри Кинг. Ты оплачивала ее лечение в Хейвен-Мейноре. Я и подумать не мог, что Нили будет действовать против тебя, не говоря уж о том, что она станет твоей соперницей и начнет отбивать у тебя Лайона. Здесь я здорово ошибся, хотя, видит бог, намерения у меня были самые благие. Сейчас же главное для тебя – смотреть фактам в лицо. С тобой Лайон не ощущал себя значительной личностью, но вот появляется Нили и возносит его на высоченный пьедестал. Тебе нужно просто выждать, пока этот постамент не станет вровень с землей.

– Но как? – взмолилась она.

– Твердо держись своей линии. Перестань разыгрывать из себя всевышнего и побудь немного просто женщиной. Дай кобре, сидящей в Нили, выползти наружу. Лайон не дурак. – Генри помолчал. – Знаешь, вся эта история между тобой и Лайоном – она с самого начала не заладилась. Но ты хотела его, и ты его получила. И зашла слишком далеко, чтобы идти на попятный. Сейчас твоя роль – вести себя так, словно ничего не случилось. Это будет нелегко – более того, временами просто невыносимо, потому что их с Нили отношения еще достигнут апогея, прежде чем пойти на спад. Но если ты сумеешь продержаться, процесс пойдет вспять. В результате Лайон непременно возненавидит ее. Нили взаправду выхолостит в нем все мужское – так она поступает со всеми мужчинами. Тебе наверняка известно, что Тэд Касабланка во всеуслышание жаловался на нее. В начале она – сама патока, елей и нежность, но под этим, как и у всех звезд, у нее скрывается непробиваемая стальная броня. Со временем, если сумеешь держаться своей линии, ты окажешься для него мягкой, податливой женщиной, которую он не сумел разглядеть, и он захочет защищать и оберегать тебя, почувствует себя виноватым. Ваш брачный союз несколько потускнеет; возможно даже к тому времени Лайон будет тебе не нужен, но если сумеешь все выдержать, он останется твоим. Это будет война нервов, но ты сможешь выдержать и выиграть ее.

– Попытаюсь, – устало сказала она. – Генри… весь мой мир только что рухнул. По-моему, сегодня я имею право принять свою первую «куколку».

– Первую что?

– Капсулу секонала. – Она слабо улыбнулась. – Дженифер и Нили называли их «куколками». Я их в жизни ни разу не принимала, но сегодня, пожалуй, заслужила одну. Интересно, где бы мне их достать?

Он вышел в ванную, порылся в аптечке и вернулся с пузырьком.

– Вот… здесь на два месяца. Я сам только что принял одну. – Слабая улыбка заиграла на ее губах.

– И ты тоже?

– Уже двадцать лет. Неизбежная принадлежность нашего бизнеса. Прими одну и ложись в постель. Не кури. Если ты раньше его не принимала, подействует быстро.

Она взяла пузырек, попрощалась и ушла. Ноги налились свинцовой тяжестью, а пока она ехала в такси до своего дома, в голове у нее, будто вспышки, чередой проносились неприятные видения Нили и Лайона.

Дома Анна долго стояла в ванной, разглядывая пузырек. Он был доверху заполнен глянцевитыми красными капсулами. Опрокинув пузырек и вытряхнув все пилюли, она сосчитала их. Шестьдесят пять. Генри, безусловно, доверяет ей. Что ж, почему бы и нет? Идти на попятный она не собирается. У нее есть ребенок, которому она нужна, и муж, которого она должна вернуть. Единственное, что ей сейчас нужно – забыться на несколько часов, отрешиться от этого нежданного-негаданного кошмара. Она проглотила одну капсулу. «Отлично, „куколка“. Давай посмотрим, из-за чего вокруг вас поднимают весь этот шум-гам». Она легла в постель, взяла с пола разбросанные газеты и попыталась читать. Через десять минут строчки стали сливаться у нее в глазах. Это было невероятно… голова стала легкой… глаза сами закрылись… Это настоящая «куколка»… и она сейчас уснет. Завтра она все обдумает.

Лайон приехал неделю спустя. Он сказал, что они летели через Северный полюс и остановились в Калифорнии. Она сделала вид, что удивилась. Он странно посмотрел на нее.

– Разве ты не знала, что я был в Лос-Анджелесе?

– Откуда же мне знать? – сказала она. – Я считала, что ты задержался в Европе.

Он отвернулся, однако недостаточно быстро, и она успела заметить удивление, мелькнувшее в его глазах. Он вернулся, ожидая неприятностей, приготовив объяснения, а ничего не потребовалось. Они поужинали в «Колони», после чего провели свой первый вечер наедине. Анна была нежна и самозабвенно отдалась ему. Это было нелегко. Ей хотелось исцарапать его всего ногтями, чтобы оставить свидетельство того, что он принадлежит ей. Она мучила себя, наяву представляя его и Нили в постели, но совершенно непостижимым образом ей удалось отбросить эти мысли, и она страстно отвечала на его объятия.

Они провели вдвоем пять замечательных дней. Она уже почти начала верить, что у них снова все хорошо, а то, что было, осталось в прошлом. Потом прилетела Нили. У нее был контракт на десять ежемесячных сольных программ, в августе должны были начаться съемки, поскольку первое шоу выходило на экраны в сентябре. Но оставалась еще половина июля, не занятая ничем, поэтому Нили прилетела в Нью-Йорк, стремясь что-то предпринять.

Был четверг. Анна ничего не знала о возвращении Нили. У них с Лайоном были билеты в театр, а после этого встреча в «Копе» с поверенным нового певца. Похоже, все поверенные в городе стремились к тому, чтобы их клиенты снялись со своими номерами в телевизионном шоу Нили.

В пять часов позвонила секретарша Лайона и сообщила, что мистера Берка вызвали на совещание спонсоров и что в театр он пойти сегодня не сможет, что сопровождать ее он посылает вместо себя Бада Хоффа и что сам он приедет к ним в «Копу» позднее.

Анне и в голову не пришло, будто здесь что-то неладно. Она поиграла с ребенком, с удовольствием полежала в роскошной ванне и оделась. Приехал Бад, и они отправились сначала в театр, а потом в «Копу», где их уже ждал поверенный, заняв столик на балконе. Анна объяснила ему, что Лайон задерживается и придет чуть позже.

Поверенный кивнул.

А я боялся, что сегодня он будет занят до ночи в связи с приездом Нили.

Анна почувствовала, как лицо ее обдало жаром, но все же сумела безмятежно улыбнуться.

– Ах да… верно. В котором часу она прилетела, Бад? – спросила она, стараясь создать впечатление, что это известие не было для нее сюрпризом.

Было видно, что Баду немного не по себе.

– Кажется, часов в двенадцать. Во всяком случае, первый ее звонок был в это время. Анна заказала выпить.

– Бедный Лайон. А он-то надеялся, что она остановится в Аризоне и побудет там с детьми. – Обменялись поверенный и Бад взглядами или ей это только показалось? Сколько человек знают правду?

Она заставила себя смотреть представление и даже похвалила певицу. Ей казалось, что пустой стул Лайона смеется над нею. Улыбка, словно приклеенная, не сходила с ее лица, когда она объясняла причину отсутствия своего мужа. Она видела, как разочарован поверенный, но его переживания не шли в сравнение с ее собственными.