– Нет-нет, так и зови меня. Просто раньше меня так только маменька звала, – с грустью в голосе произнесла Ольга и по-детски беззащитно склонила голову к своему узкому девичьему плечику. Потом вдруг встрепенулась: – Ой, а я забыла! У меня же за холмом конь мой привязан. Я специально его там оставила, чтобы с тобой пошутить.

– Я сейчас приведу его сюда, и пусть гуляет здесь на берегу вместе с моей лошадкой, – Ратмир кинулся к холму. Он быстро привёл каурого жеребца и отпустил его к озеру. Тот тут же вошёл в воду и, шумно фыркая, стал жадно пить.

– Только я не слышал, как ты прискакала сюда к озеру, – продолжая улыбаться, машинально заметил Ратмир.

– Так я же раньше приехала. Просто мне хотелось напугать тебя и посмотреть, какой ты смельчак, – опять шаловливо рассмеялась Ольга. – А ты вон сразу подскочил, как ужаленный!

– Да, это правда, – смутился Ратмир. – Просто не ожидал после вчерашнего…

– А что было вчера? – сорвав травинку и покусывая её, спросила Ольга, устремив на Ратмира свои бездонные, фиалкового цвета глаза.

– Да ничего, пустяки, солнышко, – помотал головой Ратмир и заботливо спросил: – Ты не устала стоять, а то можно посидеть там под кустом.

– Так там же нет подстилочки, – с чуть капризной интонацией произнесла девушка, кинув быстрый взгляд под куст.

– А я кафтан свой кину. Будешь сидеть как королевна, – вопросительно посмотрел на неё скоморох.

– Ну, хорошо. Только недолго, а то меня на подворье хватятся. Скоро бабушка вернётся из монастыря, и я должна быть дома. Я ведь потихоньку сюда прискакала. Даже братцу своему ничего не сказала – вот как я тебе доверяю, – важно надув свои чётко очерченные губки, произнесла Ольга.

– Я это очень ценю, – тихо рассмеялся Ратмир, расстилая ей под ноги свой кафтан.

Ольга быстро и ловко разместилась на кафтане и похлопала ладошкой рядом с собой: – Уж и ты садись, Ратмир. Только помни про уговор. Я ведь тебе очень доверяю. Почти как самой себе…

Ратмир с едва скрытым волнением, молча, опустился рядом. Он с наслаждением вдохнул в себя аромат юного девичьего тела и, глядя на выглядывавшие из-под подола красивой сатиновой рубахи узкие щиколотки девушки, вдруг почувствовал, что теряет чувство реальности. Скоморох тут же вскочил на ноги и быстрым шагом направился к озеру.

– Что случилось, Ратмир? – удивлённо прозвучал нежный, почти детский голос девушки.

Ратмир присел на корточки и несколько раз плеснул себе в лицо прохладной озёрной водички. Потом помотал головой и, поднявшись на ноги, подошёл к кусту, под которым сидела удивлённая Ольга:

– Мне пора, Олюшка. К сожалению, есть дела, которыми мне нужно обязательно заниматься, иначе могут быть неприятности…

– А как же я? – Ольга подняла на него чуть обиженный взгляд.

– Я тебя провожу до подворья и поеду по неотложным делам, – Ратмир протянул ей руку.

Слегка опешившая девушка, молча, ухватилась за его руку, приподнялась и, вдруг запнувшись ногой за рукав кафтана, чуть не упала. Ратмир едва успел подхватить её. Широкая ладонь его легла на осиную талию девушки, и он, почувствовав сквозь тонкую ткань рубахи теплоту упругого девичьего тела, невольно прижал Ольгу к себе.

– Ой, Ратмир! – испуганно тихо прошептала она, упираясь руками в его плечи. – Ты же обещал….

Ратмир громко сглотнул и, нехотя отпустив девушку из своих объятий, потряс головой, пытаясь стряхнуть с себя это наваждение.

– Прости, Олюшка, – глухо произнёс он. – Не понимаю, что со мной творится. Видимо, нам не нужно больше видеться, иначе я могу натворить каких-нибудь бед. Ты же ещё дитё совсем. Сама пока не понимаешь, какими чарами владеешь…

– Я же думала, что мы можем просто подурачиться, поиграть. У меня и подруг-то почти никогда не было, – смущённо стала пояснять Ольга. – А то, что скоро с тобой мы больше не увидимся – я это и так знаю.

– Почему?! – резко вскинул голову Ратмир.

– Батюшка жениха мне нашёл. Пишет, что из астраханских купцов будет. Богатый, мол, очень…

– Жениха?! – не поверил своим ушам Ратмир.

Ольга вздохнула и, поправив венок на голове, жалобно посмотрела на Ратмира:

– Я и видеть-то его никогда не видела. И не знаю кто он. Батюшка написал только, что уже пятьдесят годков ему, и первая жена у него померла в родах, когда шестого дитёнка носила. Страшно мне очень, Ратмир, а против отцовской воли не пойдёшь, – девушка опустила голову и пошла в сторону опушки, где пасся её каурый жеребец.

Ошарашенный столь удручающим известием, Ратмир несколько мгновений безмолвно смотрел на опущенные, трогательно-беззащитные плечи девушки и неожиданно почувствовал в себе острое желание защитить и уберечь её от любых бед и невзгод.

– Погоди, Олюшка, – глухим голосом воскликнул он ей вслед.

Она остановилась и медленно повернулась к нему. В глазах её стояли слёзы, а красивые губки подрагивали от обиды.

Ратмир подошёл к ней и, не касаясь руками, произнёс:

– Посмотри на меня, солнце моё. Я тоже старше тебя почти на семнадцать лет. Только не было у меня никогда ни жены, ни детей. Если я тебе не совсем противен и нет у тебя на примете никого из достойных тебя молодцов, то я готов стать твоим защитником. И тогда никто и никогда не посмеет обидеть тебя…

– Что ты такое говоришь, Ратмир?! – девушка с нескрываемым изумлением и восхищением посмотрела на скомороха. – Ты – моим защитником?! А как же батюшка?

– Я сам поговорю с ним.

– Ты не знаешь его, Ратмир! Он же и матушку мою в гроб загнал побоями да попрёками. Ежели что втемяшится ему в голову, то он и будет стоять на своём.

– Ничего, я найду на него управу! – жёстко ответил Ратмир. – Пока я жив – никто не посмеет и пальцем тебя тронуть.

– Не станет он тебя слушать, – покачала головой девушка. – Одно богатство у него на уме. Вот и жениха мне подыскал такого, чтобы с богатством его породниться. Ты, ведь не богат, Ратмир, хотя и живёшь как барин на чужом подворье? – полуутвердительно спросила она.

– Богатство разным может быть, – уклончиво ответил тот.

– Как это – разным? Богатство – оно и есть богатство, – непонимающе посмотрела на него девушка. – Я не совсем понимаю тебя, Ратмир.

– Только одно скажи мне – люб я тебе или нет? Потому как насильно милым быть не хочу и не могу, – с тревожным ожиданием Ратмир уставился в лицо Ольги.

– Я…я.. н-не знаю… – растерялась та и жалобно посмотрела на него. – Я же ещё никогда и никого не любила… Я даже не знаю как это…

– Пресвятая дева Мария! Я убью твоего отца! Что он делает?! – схватился за голову Ратмир. – Как можно отдавать тебя замуж?! Ты же ещё совсем ребёнок!

– А у м-меня уже м-много п-подруг венчаны. Д-детишек д-даже нарожали, – неожиданно начала заикаться, волнуясь, Ольга.

– Когда должен приехать твой отец? – решительно спросил Ратмир.

– Он по реке будет подниматься с низовья Волги. Дней так через двадцать.

– Тогда у нас ещё есть время. Завтра же приходи к этому месту в полдень. Я что-нибудь придумаю. Ты не должна венчаться с этим вдовцом. Пойдёшь замуж, когда сама полюбишь. Я тебе это обещаю! – глаза Ратмира сверкали от решительности и праведного гнева.

– Ой, Ратмир, что же будет?! – растерянно обхватила себя за щёки, продолжая волноваться, Ольга.

– Не переживая так, солнце моё. Поезжай пока домой. И я поеду по своим делам. А завтра встретимся в этом же месте, и я тебе скажу, что я решил. Готова ли ты слушаться меня, чтобы потом самой решать свою судьбу? – Ратмир подставил ей свою крепкую ладонь, и она вновь, упершись в неё своей ножкой, ловко села на свою лошадь.

– У меня сильно разболелась голова, Ратмир. Поеду, полежу, – вздохнула она и слабо улыбнулась ему. – Я очень хочу, чтобы ты помог мне. Может быть, мне и вправду удастся избежать участи моих несчастных подруг и повезёт дождаться своего суженого.

– Хорошо, что ты уже так думаешь, – покачал головой Ратмир. – Я не буду больше провожать тебя, чтобы не было лишних пересудов. И чтобы раньше времени не сообщили твоему батюшке. Станем встречаться тайно, и я обязательно придумаю что-нибудь.

«И ты обязательно полюбишь меня. Я всё сделаю для тебя, радость моя», – подумал он, глядя, как исчезает за холмом тоненькая женская фигурка верхом на лошади. Вот девушка оглянулась назад и, помахав ему рукой, исчезла из вида.


Глава 5


Взволнованный услышанным, Ратмир сел на лошадь и направился в сторону монастыря. Он стал лихорадочно обдумывать варианты спасения Ольги от такого страшного замужества. По дороге мимо него медленно шагали паломники, проезжали, дребезжа, в обе стороны повозки с людьми, дровами, сеном мешками с зерном. Иногда галопом проносились вестовые и охранники монастыря на сытых скакунах.

– Барин, барин! Помоги, если сможешь! Брат Володька отходит, воды просит! А у нас, как назло, всё кончилось… – неожиданно ворвался в сознание Ратмира писклявый мужской фальцет. Скоморох увидел, что сбоку от него, протягивая руки, стоит щуплый богомолец в светлой, грубого холста рубахе и грязно-синих портках на босу ногу. Ратмир перевёл взгляд на обочину и увидел, что там, на повозке, лежит молодой бородатый парень и, закрыв глаза, тяжело дышит и что-то шепчет. Ратмиру его лицо показалось знакомым, но ему было не до того. Рядом с повозкой стояли ещё трое мужиков-богомольцев с котомками в руках. Двое проезжавших мимо всадников с интересом посмотрели на повозку и проскакали дальше.

Ратмир глянул на небесное светило и, вздохнув, направил лошадь к повозке.

– Что с ним приключилось? – спросил он у стоявших рядом богомольцев.

– Да кто же его знает, – хрипло отозвался один из них. – Шёл с нами и упал как подкошенный. Давно уже идём. Может, с голодухи. А ты, барин, не лекарь, случаем? Может, сподобишься глянуть, да вдруг поможешь чем?

Мысленно чертыхаясь, Ратмир спешился и подошёл к повозке с лежавшим без движения парнем. Встав ногой на ось колеса телеги, он склонился было над ним. В этот же момент парень вдруг открыл глаза, и резко, обхватив его крепко за шею, потянул на себя. Двое других богомольцев, не говоря ни слова, навалились на Ратмира сверху, заломили руки за спину и, шумно сопя, стали быстро связывать их крепкой верёвкой. Парень шустро выскользнул из-под скомороха и, спрыгнув на землю, встал рядом с повозкой, прикрывая её собой от любопытных взглядов прохожих.