Я рассказала Мэри. Оценив мой тревожный нервный вид, она согласилась, что мне лучше не встречаться с Робертом. Мы решили, что уеду из Нью-Йорка я пока одна, устроюсь и потом вызову Мэри телеграммой. Возьму только самое необходимое, остальное привезет она. В тот же день я поехала на вокзал Гранд-Сентрал-Стейшн и купила билет. Выбрала на карте самый дальний северный город. Им оказался Берлингтон, маленький неприметный городок возле границы с Канадой, штат Вермонт. Не знаю, что меня там может ждать, но точно знаю, там меня никто не найдет.

* * *

— Я вчера получила письмо из Англии. Мой отец серьезно заболел, миссис Вестон, — на следующий день объяснялась я перед расстроенной Барбарой. Да простит меня Господь за вынужденную ложь, — за ним совершенно некому ухаживать. Мне придется покинуть вас и уехать домой.

Барбара искренне расстроилась.

— Возможно, есть хоть какой-то другой выход? Ваша мать или сестры? Братья? Девочки так привязались к вам…

— Я тоже их полюбила, миссис, но боюсь, не могу остаться. Я уже взяла билет на пароход. Завтра он отплывает в Англию.

— Ужасно, ужасно, — шептала Барбара, а Луиза и Амелия, обнявшись на кушетке, рыдали в четыре ручья.

— Простите меня, — дрожащим голосом произнесла я. — Простите и прощайте.

Сердце обливалось слезами. Будь ты проклят, Роберт, что опять гонишь меня прочь с насиженного места! Я была так зла на него, что руки тряслись и в голову приходили только самые мерзкие ругательства. И пусть я всего четыре месяца проработала в семье Вестонов, они стали мне настоящими друзьями.

* * *

Я приехала в Берлингтон рано утром. Деревянное здание вокзала, одноэтажные домики вдалеке. Куры и гуси ходят прямо по перрону. Грязь под ногами, грунтовые дороги. Бог ты мой! Куда я попала?! Это не Нью-Йорк и уж тем более не Лондон. Есть ли здесь хоть какая-нибудь школа?!

— Что вы, мисс! — воскликнул служащий вокзала в ответ на мой вопрос. — У нас есть не только школа. Недалеко от города, на юге (мужчина махнул рукой, показывая направление), расположен Вермонтский университет, а в самом городе есть колледж. У нас замечательный городок! А природа какая!..

Далее служащий начал расписывать красоты здешних озер и лесов так, что я даже заслушалась. Неужели мне действительно повезло на этот раз?

Нет, в университет я не поеду. Моего образования не хватит, чтобы читать лекции. Значит, колледж. Оставив вещи на вокзале, я взяла извозчика и попросила отвезти меня к зданию колледжа.

Меня развернули прочь еще в секретариате. Сказали, что без рекомендаций и университетского диплома на руках даже не будут рассматривать мою кандидатуру. Я тяжело вздохнула. Радужные надежды потихоньку таяли как снег на солнце.

Переночевав в единственной гостинице, рано утром, поумерив свой пыл и амбиции, я принялась искать среднюю школу. Оказалось, что ее здание расположено напротив здания колледжа, через дорогу. После двухчасового ожидания в приемной меня, наконец, принял директор. Я так разволновалась, что едва держала себя в руках.

— Добрый день, мистер Кримптон, — я на американский манер протянула открытую ладонь для приветствия. — Вам не нужна учительница рисования? Музыки? Французского языка? Немецкого?

Директор, пожилой полный мужчина в черном мятом костюме, немного опешил от такого напора.

— Еще не знаю, миссис Смит, — осторожно ответил он, — возможно. Может, вы пока присядете?

— Je vraiment besoin d'un emploi, M. Krimpton (пер. фр. Мне очень нужна работа, мистер Кримптон), — затараторила я бегло, присаживаясь в кресло напротив. — Еine junge Witwe mit keine schlechten Gewohnheiten, was Sie benötigen, bin ich sicher (пер. нем. Молодая вдова без вредных привычек, то, что вам нужно, я уверена).

Я сидела напряженная как струна и нервно сжимала подлокотники. Решив назваться вдовой, я не погрешила против истины. А вот фамилию пришлось изменить. Миссис София Смит — таково мое новое имя. Директор молча рассматривал меня, переваривая услышанное.

— Вторую часть вашего спича, признаюсь, я не понял, — наконец признался он, — но первую сумел разобрать: в колледже учил французский. Я поражен. Как вас занесло в нашу глушь, милая госпожа?

— Попутным ветром, мистер Кримптон, — улыбнулась я, слегка расслабляясь при виде неприкрытого восхищения в его глазах, — попутным весенним ветром.

— Тогда нам крупно повезло, — произнес мужчина, но сразу же нахмурился и серьезно предупредил: — Вы же понимаете, миссис Смит, что мне еще предстоит уговорить совет попечителей? У вас, как я понял, нет рекомендаций?

Я грустно покачала головой.

— И опыта работы в школе? — уточнил он.

— Нет, — вздохнула я.

— Плохо, — поджал губы директор. — Но я буду не я, если упущу такую высокообразованную миссис. Где вы остановились?

— Еще не знаю. Я только вчера приехала в Берлингтон и ночевала в гостинице.

Пристальный вопросительный взгляд заставил меня напрячься. Нет, промолчал. Иначе пришлось бы врать, а мне этого не хотелось, слишком уж понравился мне этот коренастый упитанный мужчина, решительный и неглупый.

— Значит, устраивайтесь, — мистер Кримптон протянул какой-то листок. — Миссис Лерок сдает половину дома, вот адрес. Стоянка извозчиков на площади, справа от школы.

Я кивнула.

— Я постараюсь за несколько дней утрясти вопрос с попечителями, а в понедельник жду вас в этом кабинете к восьми. Все.

Я встала и протянула руку.

— Спасибо, мистер Кримптон, — сердечно поблагодарила его. — А что за предмет я буду преподавать?

— Я заведую одновременно и начальной, и средней школами. Не переживайте, что-нибудь подберем. У нас постоянно не хватает учителей.

С собой из Нью-Йорка я взяла сто долларов, в надежде, что хватит на первое время. Миссис Лерок сдала половину дома за двадцать долларов в месяц. Заплатила за два месяца вперед, на руках осталось шестьдесят. Я с ужасом и недоверием смотрела на туалет, представляющий собой странную деревянную конструкцию в десятке ярдов от дома, размерами не больше шкафа. На колодец, откуда хозяйка доставала воду, кастрюли, ведра, тазы, поступившие в мое распоряжение для готовки, стирки, уборки. Что мне со всем этим делать?! Нужно срочно вызывать Мэри!

Но, уже написав телеграмму с адресом и просьбой срочно приехать, я крепко задумалась. Потом порвала листок и написала другую: «Устроилась хорошо. Работу нашла. Приезжать пока не нужно. Пиши на этот адрес. Софи».

* * *

Жизнь потихоньку налаживалась. Сейчас, спустя некоторое время, я с безграничной уверенностью могу сказать — трудности закаляют. У меня просто не оставалось ни минуты, чтобы предаваться воспоминаниям и вздыхать о Роберте. Стирка, уборка, готовка отнимали все свободное время. Поначалу я так уставала, что падала на кровать, как мертвая, и мгновенно засыпала. Особенно после того, как начала преподавать музыку и рисование.

Школа в Берлингтоне была общая, девочки и мальчики учились вместе, хоть и по разным классам. А еще я поняла, что так гораздо легче. Двадцать учениц десяти-двенадцати лет, что сидели передо мной, воспринимались намного спокойнее, чем две девочки, ставшие мне почти родными. С Луизой и Амелией мы были вместе с утра до поздней ночи, мы дурачились, смеялись, шутили и проказничали. В школе же я просто не смогу так сблизиться со своими учениками, и это радовало. Так как если вдруг опять придется уехать, сердце не будет разрываться на части.

Я работала, гуляла, занималась домашними делами, но неотступные назойливые мысли не давали покоя. Неужели это моя судьба? Работа простой учительницы в глухом городке? Мне тридцать лет, пошел тридцать первый. И я по-прежнему одна. Ничего в корне не изменилось. У меня все так же нет ни детей, ни мужа. Почему я шарахаюсь от любого, даже мимолетного внимания, выказанного по отношению ко мне? Почему не принимаю приглашение пообедать мистера Кросса, например? Или приглашение проехаться к озеру Шамплейн на новом автомобиле от мистера Джона Рамса?

Может, мне уже пора заканчивать доказывать себе и другим, что я что-то могу? Может, пора возвращаться в родную Англию? Мама в каждом письме просила вернуться. Убеждала, что меня ждут и любят. Расписывала, как мы поселимся в нашем замке в Камберленде, как чудесно будем жить вдвоем. «Моя старшая беспризорная дочь, — писала она мне шутливо, — ты молодец! Ты доказала миру, что самостоятельна и независима. Я горжусь тобой. Но не пора ли возвращаться назад?».

Пожалуй, она права. Если я не буду появляться в Лондоне, не буду читать газеты, интересоваться новостями, то мне удастся спокойно жить, ничего не зная о Роберте, о его семье и детях. Камберленд находится достаточно далеко, чтобы до меня не доходили сплетни.

* * *

Мэри все-таки решила приехать в гости. Написала в письме, что привезет перешитые летние платья и другие необходимые вещи. Действительно, солнышко припекало, и в моих шерстяных нарядах было уже жарковато. Я радовалась ее приезду, как маленькая девочка. Расспрошу о новостях, о Нью-Йорке. Возможно, она что-то знает о Вестонах…

Она приехала на выходные. Мы прямо на перроне обнимались и целовались, словно не виделись год, а не полтора месяца.

— Миледи, вы так похудели, — всхлипнула она, — и ваши руки…

Я перевела взгляд на свои пальцы с коротко обрезанными ногтями, обветренную потрескавшуюся кожу и легкомысленно пожала плечами.

— Ну и что? — весело возразила ей. — Без маникюра тоже можно жить. А как бы я стирала и мыла полы?

— Миледи, — Мэри заплакала еще горше, — это не ваше! Вы должны украшать своей красотой дом, играть на фортепиано, танцевать на балах… А вместо этого…