Было уже слишком поздно просить у Гарри компьютер и печатать замечания. Значит, нужно будет прийти на работу раньше Элейн. Что было не так уж трудно, если разобраться. И все же…

— Ах, неужели тебе надо уходить? — с неубедительной любезностью произнесла Кресс.

— Ты не можешь задержаться еще минут на десять? — сказал Гарри, глядя на нее, как Лабрадор. — Я отвезу тебя домой.

— Не думаю, что ты в состоянии отвозить кого-либо домой, учитывая, сколько ты выпил, — ответила Кэт, пожимая плечами.

— Но ты не должна идти домой одна, — возмутилась Кресс. — Дант, пойди-ка проводи Кэт.

Гарри вспыхнул, предвкушая наслаждение от того, что сейчас он останется с Кресс наедине. А Кэт показалось, что кофе свернулся в ее желудке.

— Прости, но я не могу бросить своего друга напиваться в компании с такими, как ты, — процедил Дант.

— А почему нет? — спросил Гарри, оборачиваясь к нему.

— Мальчик мой маленький, однажды ты будешь мне за это благодарен.

— Замолчите вы все, — не выдержала Кэт. — Не нужно меня провожать. Я не кисейная барышня.

Ей ужасно хотелось, чтоб Гарри натянул куртку и довел ее до автобусной остановки, но это было невозможно. А на голове у нее был всего лишь сиротский крохотный шарфик, и ей страшно захотелось остаться.

— Ладно, смотри, осторожнее, — советовал Гарри.

— Не заговаривай в метро с незнакомцами, — хихикнула Кресс.

— Почему же? Там и происходят лучшие встречи. — Дант искоса бросил на Кэт пронзительный взгляд.

Кэт не засмеялась, и они переглянулись.

— Позвони мне на мобильный, когда доберешься до дому, — серьезно сказал Гарри.

— Хорошо. — Кэт замотала голову шарфом и вскинула на плечо сумочку. — Увидимся. Кресс, до встречи во вторник.

— Пока, — хором ответили все.

Кэт протолкнулась сквозь толпу модных людей в одежде, которой она не понимала, и в пластиковых очках, которые были им не нужны. На улице было холодно, но ясно. С облегчением Кэт увидела, что ресторанчик располагался прямо напротив метро. Она выпила слишком много вина и боялась, что может сесть не на тот автобус. Кроме того, Кэт до сих пор им не доверяла: вдруг не остановятся в нужном месте?

Всю дорогу домой, трясясь в полупустом вагоне, Кэт прикидывала, о чем они теперь спорят, говорят ли о ней и как Гарри смотрит на Кресс. Гарри придется оставить машину там и ехать домой на такси. Поедет ли он на такси с Кресс? Отвезет ли он ее домой? Останется ли у нее? Кэт взглянула на отражение в стекле вагона и скорчила гримасу.

Дома было очень холодно. Жалкие остатки энергии Кэт и те заледенели. Она чуть не забыла поставить будильник на час раньше. Одеяло было холодным. Кэт лежала неподвижно, стараясь согреться и прокручивая в голове все, что надо сделать завтра. Погружаясь в дремоту, она почувствовала, что на кровать ей запрыгнул Крыскис — впервые за все это время. И тут же слишком поздно вспомнила, что оставила все свои рукописи на заднем сиденье машины Гарри.

ГЛАВА 27

Начиналась очередная серия «Жителей Ист-Энда», под громкую музыку пошли титры. Никто не смотрел телевизор. Кэт схватила с кофейного столика пульт и выключила его. Он раздражал ее последние полчаса, но до сих пор она из принципа ничего не делала. Телевизор, радио в кухне, музыкальные центры в гостиной и в комнате Гарри — все работало одновременно. Ребята, казалось, прожить не могут без постоянного шумового фона.

— О-о-о, повышенная чувствительность?

— Вы уходите? — спросила Кэт, поднимая отсутствующий взгляд на Данта от двести пятьдесят первой страницы рукописи «Вереница сволочей: роман о позоре и гордости».

— Ну, вроде того.

Кэт посмотрела на парней. Они стояли перед зеркалом и укладывали волосы. Она заметила, что на Гарри были новые брюки и кашемировый джемпер Данта, в котором он выглядел почти взрослым. На Данте был темно-зеленый пиджак. В таком наряде он был похож на закоренелого повесу.

— Простите? — не поняла Кэт.

— «Вы что, уходите гулять в таком виде?» Это ты хочешь сказать, играя роль нашей мамочки?

Кэт подровняла пачку листов, безуспешно стараясь изобразить равнодушие.

— Я вам не мамочка, и мне все равно, куда вы идете. Если бы я была вашей матерью, я без колебаний вручила бы вам по пакетику наркотиков и проследила, чтобы вы убрались в какое-нибудь омерзительное место, полностью соответствующее вашей природе! Но я — всего лишь я, и мне безразлично, куда вы идете. Это, по крайней мере, даст мне возможность почитать прекрасную литературу без сладострастных похрюкиваний Лары Крофт.

Кэт надеялась, что ее слова прозвучали не слишком брюзгливо.

— Что ж, можешь наслаждаться.

— Опять встречаетесь со своими приятелями? — поинтересовалась Кэт, притворяясь, что читает, пролистывая по пять страниц в минуту. — Вечеринки, вечеринки, вечеринки. Новая причудливая выставка в баре Кресс? Или кто-то открывает клуб в маленьком грузовичке на Хокстон-сквер?

— На самом деле мы идем на свидание. Так что можешь не язвить.

— Что? Вы нашли двух самых неразборчивых женщин Лондона? Быть не может.

Кэт с сожалением приходилось признать: ее хитрый план натравить на Данта каких-нибудь жутких баб привел к самым неприятным последствиям для нее самой. Она сказала ему, что послала и его кошмарное объявление про эротические гонки, и свое — и можно посмотреть, на какое будет больше отзывов. Кроме того, про себя добавляла Кэт, так Дант не удивится, когда будут звонить потенциальные Кэйти. Дант приготовил подходящие речи и принялся ждать потока писем и фотографий.

И поток хлынул. Приходило до десяти конвертов в день. Квартиру завалило грудами романтической писанины о болотах и ночных штормах. Даже Дант не мог придумать, как связать это с «Ривердансом». И Кэт, в конце концов, рассказала ему, что сделала. Она ожидала гневных тирад и побоев. Но, к ее удивлению, Дант воспринял все спокойно. Он получил в два раза больше ответов, чем Гарри, и, оценив всех кандидаток по фотографиям, принялся встречаться с ними лично по системе «две штуки в неделю», чтобы скорее разобраться со всеми претендентками. За неделю Дант мог бы пообщаться не только с двумя, но ему было лень.

Гарри до сих пор, как это ни поразительно, считал, что встречается с девушками, которым оставил номер телефона на одной из вечеринок.

Свидания по объявлению превратились в обязательные еженедельные события. Кэт втайне огорчалась и негодовала. Раньше она не осознавала, насколько привыкла считать себя членом мальчишеской компании. Дант и Гарри по-братски принимали ее во все походы по боулинг-клубам, барам и фальшивым мальчишникам. Один раз Кэт попробовала пошпионить за ребятами во время встречи по объявлению. Глядя на них из дальнего угла бара, она почувствовала себя такой несчастной, что, едва выпив полкружки пива, сбежала домой и весь вечер хныкала над альбомом с фотографиями Джайлса. Кресс, естественно, потребовала от нее полного изложения деталей. Кэт рассказала все, пряча собственное одиночество подальше от презрительной иронии в блестящих глазах Кресс…

— У тебя есть этот, как его… воск для волос? — спросил Гарри, теребя особенно непослушную прядку.

Кэт опустила «Вереницу сволочей» на диван.

— Какой? «Видал Сассун»?

— У нее есть, в ванной, — подсказал Дант. — Почти на самом донышке.

— Спасибочки, соседушка, — поблагодарил Гарри, исчезая в ванной.

Кэт фыркнула. Бальзамом на ее уязвленное сердце было только то, что Гарри не бросился в водоворот свиданий с хищным рвением Данта. Как он сам признался, подвозя однажды Кэт на работу, он просто помогает Данту, когда нужно встретиться одновременно с двумя девушками. По его словам, ему приходилось любезно общаться с хорошенькими худенькими девчонками, которые почему-то оказывались подругами облаченных в резину мегер, жаждущих обсудить с Дантом тему секса на природе. Гарри по-прежнему помогал Кэт делать покупки. Он толкал вслед за ней по универсаму тележку и говорил о Кресс. Кэт уже начала беспокоиться, что такие разговоры приносили ей болезненное наслаждение — словно она стала мазохисткой.

— Ничего не помогает, — шепнул Дант на ухо Кэт. — Он все время предлагает им покрасить волосы в черный цвет.

Кэт развела руками:

— Знать ничего не хочу о ваших делах. Ничего, ничего, ничего!

— Тебе не будет скучно одной? — спросил Гарри, появляясь на пороге ванной. От него исходил аромат миндального масла. Он приглаживал блестящие волосы. — Ты могла бы пойти с…

— Я так не думаю, — отрезала Кэт, глядя в рукопись, — и, в любом случае, я занята. Убирайтесь и не шумите, когда вернетесь.

— До встречи, — сказал Дант, большими шагами направляюсь к выходу. — Мне так, ах, так…

Он спускался, и голос постепенно замирал.

— Пока, — грустно улыбнулся Гарри.

— Купи мне шоколадку, если будешь проходить мимо ларька, — попросила Кэт.

Она не позволяла себе оторвать глаза от страницы, пока внизу не захлопнулась входная дверь. Но как только щелкнул двойной замок, Кэт отложила рукопись и подошла к окну. Встав коленями на стул, она смотрела, как Дант и Гарри размашистым шагом идут к метро, то и дело сталкивая друг друга с тротуара. У Кэт защемило сердце (по-другому не скажешь) при виде белокурой шевелюры Гарри. Какое сладкое ощущение преступления — будто заталкиваешь в рот украденные конфеты или пьешь пиво в парке в обеденный перерыв. Кэт понимала запретность таких чувств. А по их силе она догадывалась, что это рано или поздно пройдет. Гормоны разыгрались, и приступ влюбленности пьянил ее все больше.

Кэт вздохнула, соскользнула по стене на пол и прижалась головой к теплой батарее. Невозможно было вспомнить, когда она начала испытывать к Гарри это чувство, но оно поглотило ее, словно облако газа. В водовороте бурлящих гормонов одинокий голосок рассудка твердил ей, что единственный способ справиться со всем этим — перемучиться молча, не пытаясь сопротивляться. Увлечение Ронаном Китингом было гораздо безопаснее — по крайней мере, дальше от реальности.