— Ммм, итак, что же мы собираемся?.. — Лаура возилась с кофейными чашками и смотрела на нее глазами школьной учительницы.

Кэт взглянула на невестку. Ее раздражало, что еще один навязчивый организатор лезет в ее личную трагедию. Но в последнюю минуту сила духа покинула ее. Вместо сердитого взгляда получилось только беспомощное пожимание плечами. Кэт не знала, что Лаура уже очень хорошо знает эту семейную привычку Крэгов.

— А как насчет долгосрочных… — вновь начала невестка.

К счастью, они услышали, как в замок попытались вставить ключ, но не попали.

— Поговорим об этом позднее.

Извинившись, Лаура поспешно вскочила и с мрачным видом направилась в прихожую.


Ужин был не очень удачным. Кэт помнила друзей Майка смутно, так как видела их только на свадьбе. Ей было чрезвычайно неловко смотреть на Лауру в роли полноправной хозяйки. У Кэт было много времени, чтоб слушать. Разговор переходил от обсуждения незнакомых ей людей к ценам на парковку в центре Лондона. Кэт начала подозревать, что ее присутствие нарушает не только схему размещения людей за столом.

Во-первых, гости пришли с малышом. После аханий и кудахтаний его увели в свободную комнату. Она была еще меньше, чем предполагала Кэт, — если переворачиваешься, задеваешь все стены. И находилась рядом с хозяйской спальней.

Кэт вытащила из вазочки фиалку и жевала ее, словно корова. Она съела свою порцию луковых тарталеток раньше всех — главным образом потому, что не сгорала от желания высказаться по поводу Европейского денежного союза, как Джордж, очень серьезный друг Майка. На нем все еще был деловой костюм. «Он и свои деловые замашки не оставил в офисе», — подумала Кэт. Его подружка Алекс была чуть лучше. Когда разговор свернул на Европейский союз, ее глаза стеклянно заблестели, и она стала выглядеть так, словно ей на лицо нанесли тонким слоем яичную маску.

Лекция по экономике прерывалась только на краткое время, когда Майк и Джордж отхлебывали вино.

— Посмотрю, как там Том, — вдруг сказала Алекс и быстро встала из-за стола, бросив скомканную красную салфетку на стул.

Лаура немедленно повернулась к Майку и произнесла:

— Видишь? Дети — это такой тяжкий труд. Всегда беспокоишься, что с ними что-то случилось. Никакого покоя, верно, Джордж? Наверно, вы с Алекс совсем вымотались. Больше меня.

Кэт отметила, что это прозвучало не так мягко, как предыдущие комментарии невестки: «Неужели надо заводить детей в наше смутное время, на рубеже веков?» и «Я не хотела бы, чтобы мои дочери это унаследовали!»

Джордж что-то промычал в ответ и принялся двигать туда-сюда подставку для приправ. Кэт вспомнила, что это она подарила ее им на свадьбу. Она хотела напомнить об этом, но Майк так свирепо смотрел на Лауру, что слова замерли у нее на губах.

— А… эээ… сколько ему лет? — спросила Кэт у Джорджа, пытаясь сделать вид, что ничего не заметила.

Тот выглядел озадаченно.

— Примерно… эээ, год и шесть? Лаура? Да?..

— Да, примерно так, — согласилась Лаура. — Детям в этом возрасте все интересно, верно? Тебе, несомненно, приходится накрепко закрывать портфель на выходные!

Она бросила на Майка довольный взгляд. Он посмотрел на нее со злобой и налил себе еще вина.

«Сколько лет этим людям? — думала Кэт, ошеломленно глядя на них. — Алекс не больше двадцати шести. Но как бесцеремонно Джордж говорил о своем сыне… Неужели не знает, сколько ему? Есть ли у них няня? Это другой мир», — размышляла она. Одиночество снова царапнуло по сердцу.

Лаура, заметив замешательство Кэт, наклонилась над столом и пояснила:

— Том не сын Джорджа!

Кэт была еще более поражена.

— Боже, нет! — выпалил Джордж, и вино вылилось у него изо рта на рубашку. Он промокнул пятно салфеткой, и Лаура осторожно забрала ее и отнесла на кухню замочить.

— Того, — сказал Майк Кэт, крутя пальцем у виска.

— Сам ты того! — возразила Кэт. — Откуда мне было знать?

Майк в ответ показал ей язык.

— Не говори так со своей сестрой! — огрызнулась Лаура из кухни.

Майк слегка устыдился.

— Да, может, стоило сказать раньше. Том не сын Джорджа. Они с Алекс просто присматривают за ним в эти выходные. Ложная тревога, верно, э? — он дружески толкнул Джорджа.

— Рэчел и Фин впервые за много месяцев смогли куда-нибудь выбраться! — послышался голос Лауры из-за тонкой перегородки. — Рэчел выглядит ужасно! С рождения сына не подстригалась! Разве не ужасно, Кэт? Бедняжка!

— Э, да, — ответила Кэт, потягивая вино и чувствуя себя десятилетней девочкой.

В последний раз перед посещением салона она подстригала волосы в ноябре, у ученика парикмахера. Заплатила около пяти фунтов. Но, по крайней мере, никому не говорила, что они «того».

— А мне кажется, что Рэчел выглядит прекрасно с тех пор, как появился ребенок, — сказал Майк. По его лицу расплылось выражение искренности, делавшее его похожим на Тони Блэра. Кэт никогда не видела брата таким. Она не была уверена, идет ли ему это. — В любом случае, Том — спокойный мальчик. Никакого шума. Думаю, материнство… смягчило Рэчел.

— Скорее, размягчило ее мозги. — Лаура вернулась, неся горячее.

На лице Майка появилось отсутствующее выражение, и Кэт сразу вспомнила, как ее раздражает его глупая улыбка.

Лаура сердито раскладывала рагу по тарелкам, подогретым в духовке.

— Передай, пожалуйста, сестре, Майкл, — велела она.

— Конечно, дорога-а-ая! — Майк уронил тарелку на стол и яростно выругался, засунув большой палец в рот.

— Позволь мне, — предложил Джордж, беря тарелку салфеткой, словно прихваткой.

— Ах, простите! Я не сказала, что тарелки горячие? — воскликнула хозяйка.

Она совсем не выглядела виноватой.


К половине двенадцатого глаза Кэт уже закрывались, стол был усеян белыми комочками воска, которые Майк собирал со свечей, а разговор перешел от Джереми Пэксмена к Джереми Клэксону[18].

— Кто-нибудь хочет кофе? — спросила, поднимаясь, Лаура.

— Да, пожалуйста, — отозвалась Кэт. — Тебе помочь?

Она прекрасно знала, что невестка откажется.

— Нет, нет, — ответила та, широко улыбаясь. — Загляну проверить Тома, пока закипает чайник. Хорошо?

Она поспешно вышла.

— Для людей, которые носят такие джинсы, у меня всегда есть время, — вполне серьезно говорил Майк Джорджу. — Хотя они могут снизить количество спермы, если потерять осторожность… Почему ты смеешься?

— Убираем со стола? — Кэт подняла глаза и увидела, что Алекс собирает тарелки.

— О, да, конечно.

Они поставили мелкие тарелки в салатницы, салатницы в суповые тарелки, а суповые тарелки в широкие блюда — Лаура любила, чтобы посуду собирали компактно, — и отнесли их в кухню, где Майк открывал пятую бутылку вина.

— Я уверена, Лаура слишком скромна и ничего тебе не сказала, — доверительно произнесла Алекс, когда они загружали тарелки в посудомоечную машину. — Но, может быть, ты заметила, что здесь есть… разногласия. Даже я не всегда могу это отследить. Это почти неуловимо.

— Эээ, немножко. Но Майк в любом случае обращается со мной как с пятилетней. — Кэт покраснела. — Как ты, может быть…

Алекс сочувственно закатила глаза.

— Ну, знаешь, последние шесть месяцев Майк пытается убедить Лауру завести ребенка и оставить работу. А Лаура не хочет. И нам всем немного неловко. Особенно если учесть, что малыш Рэчел — ты помнишь Рэчел со свадьбы? — ее малыш такой очаровашка.

— Не думаю, что дети Майка попадут в эту же категорию, — возразила Кэт, выскребая остатки салата в помойное ведро.

— Знаешь, Майк последнее время часто рассказывает, что ваша мать завела детей очень молодой и была счастлива, когда вы были маленькие.

Кэт перестала скрести и недоверчиво посмотрела на Алекс. Майк вел себя невероятно.

— А теперь наоборот, она огорчается. Ты видела нашу мать? Она лает. Признает это и сама. И ругается. Мы с Майком узнали от нее много слов, помогающих доводить друг друга.

— Но тогда ты понимаешь, почему Лаура не хочет детей. У нее просто сумасшедшие родители: мисс Скарлетт-1962 и человек, поставивший «Дядю Ваню» с голыми актерами. Мягко говоря, не совсем обычная семья, — Алекс включила посудомоечную машину и присела на край стола. — Ты надолго приехала?

Кэт застонала.

— Пожалуйста, не начинай. Я не знаю. У меня нет здесь знакомых. Я даже не хочу жить в Лондоне. И, видит бог, уж точно не хочу жить в таком маленьком доме, пока мой безумный братец горит жаждой размножения, а невестка от него отбрыкивается. Мне так нужно, чтобы Джайлс — мой парень — был здесь, а он удирает! Если бы не он, я бы даже… О, черт! — Она опустилась на табуретку. Ноги ее дрожали. — Ты понимаешь, что это первый нормальный разговор с тех пор, как он…

В горле Кэт поднялся комок. Она не могла говорить. Закрывая рот рукой, она пыталась не зарыдать.

Алекс примостилась рядом и сочувственно обняла ее за плечи. Неожиданная доброта человека, которого она даже не знала, вызывала у Кэт желание плакать.

— Бедняжка, бедняжка. Слушай, иди-ка наверх, ополосни лицо, чтобы Майк не заметил, что ты расстроена. Когда спустишься, обещаю, мы что-нибудь придумаем, — сказала Алекс и легонько подтолкнула ее. — Иди.

Кэт, полная благодарности, побежала наверх поправить потекший макияж. Майк обязательно ей на него укажет. Мама положила ей множество ватных подушечек, их остатки лежали в рюкзаке в комнате. Распахнув дверь, Кэт увидела Лауру. Склонившись над переносной кроваткой, она тыкала малыша ручкой зубной щетки.

— Просыпайся, ради бога! — шипела она. — Заори или еще что-нибудь, маленький гад! Ты же умеешь это делать! Я не хочу отвисших грудей и варикозных вен! Не хочу становиться как моя мать!