— Умнею, — скромно пояснил следователь. — Есть одна задумка. Кажется, неплохая.

Что же ты в докладной про нее ни слова? — Фрейманис аккуратно положил листок в папку и недоверчиво покосился на следователя, не поднимавшего глаз. — Темнишь, Брасла!

Тот с натугой улыбнулся.

— Назовем это профессиональной тайной.

— Ишь ты! — Фрейманис пренебрежительно покрутил левой рукой, а правой подмахнул докладную. — Ну ладно, Шерлок Холмс! Валяй, экспериментируй. Но чтобы через неделю все было закончено. Встревать в высокие игры мне не резон — башку можно потерять.


Увязая в песке, «Волга» ползла по дюнам, то карабкаясь вверх, то вместе с оседающим песком ныряя вниз по склону. Наконец машина остановилась. Выключив двигатель, Брасла повернулся к сидевшему рядом Артуру:

— Выходите!

Артур пристально посмотрел на него и молча вылез на песок. На мгновенье он опьянел от воздуха, запаха моря, необъятности простора. Застыли далеко друг от друга стоящие сосны. Совсем рядом тихо дремало море, сегодня неподвижное, с тускло отсвечивающей ровной, как оцинкованный стол, поверхностью.

Артур медленно пошел к воде. Не спуская с него глаз, Брасла вынул из нагрудного кармана пистолет, передернул ствол и сунул в карман брюк. Выйдя из машины, он двинулся следом за Артуром неверной, шаткой походкой, словно еще давал о себе знать вчерашний хмель. Правая рука медленно, будто против воли следователя, потянулась, подрагивая, к карману брюк.

И вдруг Артур обернулся.

— Только учти, мразь! При попытке к бегству стреляют в затылок, а я его тебе хрен подставлю! — И он стал лицом к следователю, широко расставив ноги.

— Чего ты несешь?! — Словно уличенный в воровстве, Брасла отдернул от кармана руку. — Сплетен про нас наслушался?

Следователь достал сигареты и опустился на песок.

— Давай-ка закурим лучше.

Немного помедлив, Артур взял у него сигарету и тоже сел.

— Кстати, насчет затылка — это все беллетристика… В затылок, в лоб, все одно. Заключение-то будет писать наш человек…

Молча докурив до конца сигарету, Артур задумчиво произнес:

— Ты прав — «наш человек». Он уже много чего понаписал. И еще много чего натворит этот «наш человек»!

— А себя-то ты к каким причисляешь? — буркнул Брасла.

— А к таким же, как ты.

— Дошло наконец, — злорадно заметил Брасла. — А то норовите все на нас свалить, а сами чистенькими остаться. Вроде не вы нас всех породили.

— Ладно, гражданин начальник, давай заканчивай свой «эксперимент». Ты меня зачем сюда привез?

Следователь увидел его спокойный, открытый взгляд и понял, что Артур так и не узнал его. Он отшвырнул сигарету, поднялся на ноги и пошел к машине.

— Поехали домой, — бросил он через плечо.

Глава 19

Марта возвращалась домой затемно. Шла, не замечая, где идет, не видя вокруг ничего. Ей даже не показалось странным, что в окнах теплится свет, а дверь не заперта. Она попросту не заметила ничего этого, подавленная не отпускавшими ни на секунду горькими мыслями, ужасом, как шторм налетевших событий.

Дом оставался почти в том же виде, какой приобрел после страшного дня обыска. Не было ни сил, ни желания дотрагиваться до вещей, оскверненных грязными чужими руками. Да Марта и не жила теперь в своем доме — только присутствовала. Проходила в спальню, садилась на стул у окна — в день визита незваных гостей он стоял там же — и долго сидела без сна, без слез.

Часы пробили двенадцать, когда в гостиной она обнаружила в кресле незнакомую спящую девушку. Два крыла черных блестящих волос охватывали щеки, разрумянившиеся во сне. Из-под короткой замшевой юбки торчали узкие колени. Рядом валялись черный плащ и дорожная сумка. Изумленная Марта опустилась в кресло напротив, не решаясь разбудить незнакомку. Но девушка сама, видно, почувствовала, что на нее смотрят, и открыла глаза.

— Ой, здрасьте! — Спросонок Лиля забыла, где находится.

— Добрый вечер, — механически отозвалась Марта, продолжая разглядывать девушку.

— Извините… Извините, Марта… — Лиля на секунду замешкалась, боясь неправильно произнести необычное отчество, — Марта Екабовна. Я тут с самого утра вас жду. Дверь почему-то не была заперта…

— Да-да, возможно, я забыла… Значит, вы ко мне?

— Если вы мама Эдгара, то к вам, — немного кокетливо подтвердила Лиля. Но, сообразив, что Марта до сих пор ничего не понимает, недоуменно спросила: — Разве Эдгар ничего вам не говорил об мне? Я Лилия.

— Да-да, конечно, говорил, — вспомнив о вежливости, поспешила заверить Марта. — Конечно-конечно… Лилия.

Она приветливо протянула девушке руку. Та, хоть и смущенная немного, с достоинством ответила легким пожатием. И улыбнулась, по-своему истолковав отсутствующий вид и рассеянность хозяйки.

— Хотя Эдгар, он такой… Скрытный. Мог и вообще ничего не сказать. Мы, знаете ли, хотели устроить настоящую, официальную, так сказать, помолвку. Это когда ваш муж приезжал в Москву. Но не вышло… Артур Янович, как я поняла, был очень занят. — Испытывая некоторое смущение, Лиля тараторила не переставая. — Я бы, конечно, никогда не решилась просто так свалиться вам на голову… Но я почему-то очень беспокоюсь. Эдгар ничего мне не пишет. Вот только, что прислал. — Она открыла сумочку и достала из потертого конверта бережно хранимую открытку с видом какого-то города. — И больше ничего. Я подумала, может, он вам что-нибудь написал…

Марта взяла протянутую ей реликвию, посмотрела на фотографию и, не переворачивая, вернула открытку ревностной владелице. Этот неожиданный визит и открытка подействовали на Марту как укор. В круговерти последних недель, подавленная кошмаром событий, она совсем забыла о сыне.

— Да, Эдгар звонил… Кажется, на прошлой неделе, — Марта с трудом припоминала, когда же был последний его звонок, а, вспомнив, удивилась — оказывается, прошла неделя, но она и не заметила ее. — Он просил не волноваться. Сказал, что все в порядке, — неуверенно и виновато говорила Марта, словно вырванная из нескончаемого сна этой чужой девушкой. — Я пойду сварю кофе, вы же, наверное, голодны.

— Нет, что вы, не беспокойтесь, пожалуйста, — не слишком убедительно запротестовала Лиля.

Но Марта уже вышла из комнаты. Ей нужно было остаться одной хоть на несколько минут, чтобы прийти в себя, вспомнить о той жизни, из которой ее выбросила недобрая посторонняя воля.

Воспользовавшись отсутствием хозяйки, Лиля проворно привела себя в порядок. Потом раскрыла «молнию» на объемистой сумке и вытащила оттуда довольно объемистый пакет. Положила его сперва на стол, потом, подумав, сменила стол на диван. Достала еще несколько кулечков и свертков и аккуратно пристроила рядом с большим пакетом.

С деревянным подносом в руках вошла Марта. Лиля помогла ей. Пока хозяйка разливала кофе, Лиля развернула перед нею великолепный белоснежный платок из легкого козьего пуха, Чуть смущаясь, протянула Марте.

— Это вам. Марта Екабовна. Никак не могла выбрать… Старалась вообразить, какая вы, что носите, что любите. Эдгар, как конспиратор, почти ничего о вас не рассказывал.

Марта поставила турку, бережно взяла нежный пушистый платок. Она была тронута — нашелся человек, которой вспомнит о ней, позаботился…

— Какая прелесть! Спасибо вам, Лилия. — Она с благодарностью поцеловала девушку в щеку.

— Вам правда понравилось? — Лиля сияла от удовольствия. — А вот насчет этого я хотела с вами посоветоваться.

Она раскрыла коробку — в ней лежали бок о бок темная трубка вишневого дерева и мундштук из уральских самоцветов.

— Артура Яновича в Москве я даже повидать не успела. И не знаю, курит он или нет. Мы с ним в одно время к Эдгару приехали. Но я только голос его слышала, — Лиля на секунду замолкла, поняв, что невольно проговорилась о странности «встречи» с отцом Эдгара в гостиничном номере, и поспешила добавить: — Так уж получилось, случайно…

Слушая оживленный, беспечный щебет девушки, Марта стала понемногу отходить, оттаивать, как вдруг, неосторожно вспомнив об Артуре, Лиля снова вернула ее в жестокую реальность.

— Как хорошо, что сперва вы пришли, а не Артур Янович. Я ужасно боялась — мне кажется, он такой строгий! А я тут у вас сижу — так неудобно. Вы уж меня извините. Эдгар все время говорит, что у меня взбалмошный характер. Мы даже ссорились из-за этого…

Лиля не заметила перемены в лице Марты. Она вдруг заинтересовалась небольшой любительской фотографией на книжной полке — Марта с Артуром сидят вдвоем на песке у моря.

— Ой, как они с Эдгаром-то похожи! Это ведь Артур Янович? Да? Я сразу узнала… Удивительно — одно лицо на двоих!

Она обернулась к Марте и увидела, как та прямо у нее на глазах страшно побледнела, пошатнулась и стала оседать на пол.

— Господи, что с вами, Марта Екабовна?! — Лиля бросилась к ней и едва успела поддержать бесчувственное тело. — Ой, помогите же кто-нибудь! — Она еле слышно шевелила губами, забыв, что находится одна в огромном пустом доме.


Фотографии Эдгара красовались на первой полосе, среди броских заголовков. Но появились и другие снимки, на которых русский летчик был не один. Вот он с Мартой Лосберг и ее отцом, владельцем фирмы «Краузе» Рихардом Лосбергом. Чей-то внимательный объектив заснял их встречу так, что ее вполне можно было истолковать как трогательную семейную идиллию. Вот Эдгар наклонился к Лосбергу, что-то оживленно ему втолковывает. Предупредительно отодвигает стул, помогая старику подняться. Вот Лосберг разливает в крохотные рюмочки черный бальзам и внимательно смотрит на Эдгара. Вот все трое подходят к машине.

Затем несколько весьма романтических кадров — Эдгар с Мартой идут по старинной улочке, сидят в сквере с маленьким фонтанчиком. Наконец фотография виллы Зингрубера в горах. В том сказочном уголке Баварии, где Эдгар появился на свет. Марта с коляской в заснеженной аллее, под высокими елями.