Лесия Корнуолл - Долг или страсть

– Ах ты, копия своей бабки в то лето, когда я в нее влюбился, – вздохнул он и осторожно коснулся ее щеки.

Кэролайн подняла глаза. Ее взгляд прошел сквозь него. Но он поежился от изумления.

– Ты почувствовала? – прошептал он. Положил руку на ее ладонь, сжал, как только мог сильно, и она ответила на пожатие.

Ангус ощутил мгновенное тепло.

Он сжал немного сильнее, но никаких новых ощущений не возникло.

– Девочка, мне нужна твоя помощь. Алеку нужна твоя помощь, – взмолился он.

Она удивленно оглянулась. Тут же появилась Джорджиана.

– Она слышит меня, – объявил Ангус, показывая на Кэролайн. – Знает, что я здесь.

Джорджиана удивленно воззрилась на Кэролайн. Но внучка спокойно читала книгу, не подозревая о присутствии бабки и Ангуса. Джорджиана подбоченилась:

– Нет хуже дурня, чем старый дурень! Какого черта ты тут делаешь?! Я ждала твоей помощи!

Ангус помахал рукой перед глазами Кэролайн, но она даже не вздрогнула. Надежда рухнула. Он подплыл к Джорджиане. У Кэролайн ее глаза, ее стройная фигура, ее осанка. Она даже губы поджимает, как Джорджиана.

В груди Ангуса разлилась боль, в том месте, где когда-то было сердце. Бьющееся только для Джорджианы.

– Что случилось? – спросил он.

Джорджиана с сожалением взглянула на Кэролайн.

– Я пыталась остановить его, но Алек сделал предложение Софи.

– Когда?

– С полчаса назад.

– Она согласилась?

Джорджиана вздохнула, и Кэролайн подняла глаза.

– Разумеется.

Виконт Спид вышагивал по уютной столовой, которую снял вместе с двумя лучшими спальнями гостиницы «Грейт-Гленн Инн». Правда, сам он не находил здесь ничего хорошего.

– Клянусь богом, я набью его кишки колбасным фаршем!

Мандевилл, который как раз жевал колбаску, отложил вилку:

– Мы не спросили его, не Гленлорн ли он, хотя он находился в замке. Наверное, нужно было догадаться, что Макнаб и Гленлорн – одно и то же лицо.

– Как мы могли в этом увериться? – фыркнул Спид, меряя шагами вытертый ковер. – Он выглядел точно так же, как в Лондоне.

– Иначе, – возразил Мандевилл, откусив колбаски. – Он стоял в замке и… теперь до меня дошло, что там же находились две самые богатые английские невесты!

– Не может же он жениться на обеих.

Мандевилл, задумчиво жуя, пожал плечами:

– Это Шотландия. Возможно, здесь закон это допускает.

Спид нахмурился:

– По законам рыцарства, это непозволительно! В любой стране лорду полагается только одна супруга. Это справедливо.

Он подошел к засиженному мухами зеркалу над буфетом:

– Интересно, как он это проделывает? Я всегда имел определенный успех у дам. Мое лицо не менее красиво.

Мандевилл с сомнением глянул на Спида:

– Все дело в безрассудстве, старик!

– Что это? Шотландский напиток, блюдо из овечьих внутренностей?

– Это безоглядная отвага, хотя дамам нравится думать об этом, как о квинтэссенции героизма. Они желают видеть безрассудство в мужчине, как мы хотим…

Он жестом изобразил пышную грудь и тонкую талию.

Спид снова посмотрел в зеркало, увидев нечто совершенно иное, чем длинный, горбатый нос, маленькие глазки и тонкие искривленные губы.

– У нас, несомненно, в избытке отваги! – заверил он, проводя ладонью по жирным волосам и изображая самую обольстительную улыбку, хотя двух зубов сверху не хватало.

– Верно, но боюсь, у Макнаба ее больше.

– Так что нам делать? В Лондоне мы бы просто распустили слух, что у него нет ни пенни, или вызвали на дуэль за нечестную игру в карты и убили. Но как подобное происходит в Шотландии? – взорвался Спид, отворачиваясь от зеркала и продолжая расхаживать по комнате.

– В Шотландии такое вообще вряд ли часто случается. Здесь крайне мало наследниц калибра леди Софи и чертовски мало джентльменов, судя по тому, что я видел.

Мандевилл отодвинул пустую тарелку и развалился на стуле.

– В таком случае, думаю, мы вольны устанавливать собственные правила. Вспомним о старом шотландском обычае брать в набегах все, что приглянулось.

Спид задумчиво погладил прыщ на подбородке:

– Я думал, это применимо только к коровам.

Мандевилл широко улыбнулся:

– Ничего подобного. В прежние времена смелый человек просто брал, что хотел, женился, тащил в постель, и дело заканчивалось ко всеобщему удовлетворению.

– Мы все еще говорим о коровах? – нахмурился Спид.

Мандевилл налил в бокал лучшего хозяйского портвейна и поднял к свету. Помедлил, любуясь рубиновыми отсветами, прежде чем ответить другу:

– Не о коровах. Но прекрасная женщина стоит всех усилий, которые тратятся на поимку здоровой телки.

Он поставил бокал и вплотную приблизился к Спиду:

– Что, если Гленлорн будет случайно ранен или хуже того? Дражайшая Софи достанется нам.

Глаза Спида заблестели:

– А! Отвага!

Мандевилл кивнул.

– Совершенно верно, – подтвердил он, осушив бокал.

Спид уселся за стол напротив друга.

– Но как мы этого добьемся? Можно ударить его по голове в темную ночь или придушить в постели.

Мандевилл раздвинул в улыбке толстые губы.

– Здесь прекрасная охота. Не находите? Я слышал, что в этих холмах полно дичи. Мы, несомненно, сможем убедить Гленлорна взять нас на охоту. Достойное занятие для джентльменов, – заметил он.

Глаза Спида загорелись, как адские печи.

– Понимаю. Несчастный случай… выстрел в сердце.

– Почти как дуэль. Способ благородно уладить дело, – согласился Мандевилл. – Что может быть справедливее?

– Но как мы определим, кто из нас женится на леди Софи?

Мандевилл сложил руки на жирном брюхе и дружески улыбнулся:

– Тот, кто убьет графа, получит леди.

– А проигравший? – не унимался Спид. – Жаль возвращаться домой с пустыми руками.

– Не забывайте о леди Кэролайн.

Послышался осторожный стук и на пороге появился хозяин гостиницы:

– Еще вина, джентльмены? Эля? Хаггиса? – вежливо осведомился он.

– Хаггис? – переспросил Мандевилл, протягивая пустой бокал.

– Насколько я понял, вы посчитали его колбасками, сэр. Я никогда за всю свою жизнь не видел, чтобы кто-то съел девять штук!

– Холодный воздух возбуждает аппетит, – пояснил Мандевилл. – Нет, я сыт. Принеси мне бумагу, если есть таковая, и найди парнишку, пусть доставит записку в Гленлорн.

Хозяин кивнул и вышел.

– Надеюсь, вы не собираетесь изложить наш договор в письменном виде? – спросил Спид.

– Конечно, нет! Достаточно рукопожатия.

Он протянул руку.

– Я собираюсь написать Гленлорну, поздравить и попросить пригласить нас на охоту в холмах.

Спид злорадно осклабился:

– Пусть заодно пригласит нас на обед. Я не такой любитель хаггиса, как вы.

Большой зал был набит людьми. Здесь собрались Макнабы со всей округи, чтобы приветствовать нового лэрда. Они гордо носили пледы, и когда лэрд шел к своему месту, его сопровождал вой волынок. Все утверждали, что такого шумного праздника не было со времен битвы при Каллодене, после которой шотландцам запретили носить пледы, играть на волынках и даже говорить на гэльском. Если англичане воображали, что старые обычаи умерли за долгие годы, то здесь их постигло бы жестокое разочарование при виде того, как дух горских кланов живет и здравствует.

Леди Софи, только что помолвленная с лэрдом, сидела рядом с ним и принимала поздравления. Поскольку она почти не понимала того, что говорят шотландцы, даже на английском, Алек выступал ее переводчиком.

– Мы устроим школу и научим их говорить на правильном английском, – громко объявила она. Ее слова были встречены хмурыми лицами и ворчанием на гэльском.

Кэролайн сидела среди слуг, не откликнувшись на мольбу Софи занять место за главным столом. С ее лица не сходила ослепительная улыбка, несмотря на то, что душу терзала тоска, а сердце умерло в груди. Она уже все пережила и научилась выдержке. Сейчас приходилось наблюдать за любимым человеком, сделавшим предложение другой. Достаточно трудно было сидеть в глубине комнаты и улыбаться, видя при этом, как воркует счастливая парочка. Кэролайн ела мало, пила еще меньше, слишком хорошо помня, что случилось в последний раз, когда она выпила эль на празднике.

Она пыталась не смотреть на жениха и невесту, но ничего не могла с собой поделать. Алек учтиво обращался к Софи, улыбался ее замечаниям, шептал что-то на ухо, держал за руку. Софи явно нервничала, но бойко щебетала. На ней было целое состояние в драгоценностях и вечернее платье, более уместное в Карлтон-Хаусе, чем в шотландском замке.

– Чертов дурак. Если спросите меня, так он делает огромную ошибку, – сказал кто-то рядом с ней. – Она не может стать хорошей женой. Он всю жизнь будет жалеть об этом.

Кэролайн повернулась к пожилому соседу, не сводившему глаз с Алека. Он был завернут в плед Макнабов. На лице – глубочайшее неодобрение.

– Софи – прелестная девушка, – вступилась она. – Из нее выйдет замечательная графиня! Уверена, они будут счастливы.

Он так растерялся, словно не знал, что она здесь.

– Ты видишь меня, девушка? – осведомился он, поводя рукой перед ее глазами и вскидывая мохнатые брови. Неужели он пьян? Но перед ним не было чаши. Ни пустой, ни полной.

– Не хотите поднять чашу за их здоровье? – спросила Кэролайн, оглядываясь в поисках кувшинов с элем.

– Счастье? Это ошибка! Она станет причиной его смерти, если не она, то Деворгилла, а я ничего не могу сделать. Только бессильно наблюдать. Ах, во всем виноват я.

Старик не сводил глаз с парочки. Сжатый кулак лежал на столешнице. Интересно, кто он? Здесь собралось очень много членов клана Макнабов. Из самых отдаленных земель Алека.

– Вы один из родственников Алека? – спросила Кэролайн. – Путешествие было долгим?

– Долгим? – хмыкнул он. – Полагаю, так оно и есть.