‒ Никаких игр, ‒ уверила она его. ‒ Я хочу, чтобы ты коснулся меня, чтобы...

Она знала, чего желала, но не могла подобрать слов, чтобы выразить свои чувства.

Ей и не пришлось подбирать. Он наклонился к ней, и их губы сомкнулись в поцелуе. Сладостная нега от его прикосновения разлилась по ее телу. Она охватила его руками за шею и потянула к себе. Она водила губами по его губам и слегка поддразнивала его язык, касаясь его то сверху, то снизу.

Кадин застонал и прижал ее крепче к себе, придавив ее грудь к своему туго накачанному торсу. Нежный женский стан упирался в твердое мужское тело. Жесткие, как галька соски, впивались в его кожу. Он откинул волосы с ее лица и поцеловал в шею, тем самым вызвав у нее протяжный стон неподдельного удовольствия.

Он провел пальцем по низу живота и остановился в сантиметре от ее груди. Он взглянул на Анжелику.

‒ Ты уверена?

Она кивнула.

‒ Полностью.

Она скользнула пальчиками вдоль его широких мускулистых плеч, коснулась пресса. Когда она игриво коснулась его соска, который был подобен твердой горошинке, он издал глухой стон. Она лизнула его языком и вобрала в рот, ей нравилось, какой эффект производили на него ее прикосновения.

‒ Женщина, ты сводишь меня с ума.

Уложив ее на спину, он забрался на нее, удерживая за оба запястья. Подняв руки над ее головой, он пристально уставился на нее.

‒ Не пудри мне мозги в этот раз. Скажи прямо: чего ты хочешь?

Он сидел на ее бедрах, его мужское достоинство прижималось к ней, и единственной преградой между их обнаженными телами были его черные трусы и ее сорочка из тонкой материи. Она слегка изогнулась, и он наклонился вперед, прижимая свой длинный и твердый член к ее телу. Она испытывала головокружение при одной мысли о том, какое удовольствие ожидало ее впереди.

‒ Я хочу, чтобы ты занялся со мной любовью.

Он улыбнулся.

‒ Серьезно?

‒ Да. ‒ Она выгнула спину, подставляя ему груди. ‒ Хочу, чтобы ты целовал и ласкал мои груди. Чтобы вобрал их в рот и всосал мои соски.

Она не могла поверить, насколько сказанное ее возбуждало. Она выгнула спину, приподнимая бедра, их паховые области касались друг друга, и Кадин застонал.

‒ Хочу, чтобы ты показал мне свой огромный... эм...

‒ Стояк? ‒ спросил он вежливо. ‒ Пенис? ‒ Он прижался к ней, а его голос понизился. ‒ Член?

‒ Да, покажи мне свой огромный член, ‒ произнесла она. Ее голос стал низким, хриплым и очень сексуальным, словно мурлыканье. ‒ Сорви с меня одежду и вонзись своим возбужденным членом.

Схватив Анжелику за ворот ночнушки, он с треском разорвал ее до самого низа, отбросив клочки ткани в сторону, после чего с жаром набросился ртом на ее грудь.

Она ахнула, ее тело обмякло от нахлынувшего удовольствия. Кадин начал посасывать другой сосок, и она ощутила, как между ее бедер нарастало возбуждение. Пальцами он раздвинул их и скользнул внутрь.

‒ О боже, ‒ лишь смогла выкрикнуть она, когда он нежно поглаживал ее складочки и порхал по клитору.

Мощная волна возбуждения пронзила ее тело, она не могла вымолвить ни слова, лишь начала прерывисто дышать. Кадин продолжал дразнить ее клитор, и внутри нее зародилось тепло, распространившееся по ее телу.

‒ О, да... Ох, господи... ‒ взвыла затем она.

Казалось, весь ее мир рушился, когда Анжелика начала содрогаться от оргазма, но реальность обрушилась на нее, когда после попытки выровнять дыхание она почувствовала, как его огромный эрегированный член коснулся девственной плевы, после чего она и впрямь ощутила, как ее поглощало беспокойство.

‒ Подожди.

‒ Ты этого не хочешь? ‒ Он нахмурился, а Анжелика задалась вопросом, остановится ли он, если она его попросит.

‒ Дело не в этом.

Она не хотела ему говорить, что была девственницей. Это могло его отпугнуть.

Он улыбнулся.

‒ Ты ведь сама просила оттрахать тебя моим огромным членом.

‒ Да, я так сказала, но... мне хотелось бы перед этим на него взглянуть.

Его улыбка стала еще шире.

‒ Конечно.

Он лег на спину. Его внушительный стояк колом выпирал из черных трусов, которые он тотчас с себя стянул. Его член стоял вертикально, ошеломляя своей длиной и толщиной.

Ей было необходимо почувствовать его в своих руках. Она дотронулась до его головки и провела пальцем по всей длине члена. Затем обхватила рукой, но ее пальцы так и не соприкоснулись. Ее ладонь покрыла лишь треть всей его длины. Она еще никогда не видела пенис в такой близости, но уже была твердо уверена в том, что этот был больше среднего. Но опять же, все, что касалось этого мужчины, шло со словом «самый».

Она скользнула ладонью вверх и вниз, затем наклонилась и легонько лизнула головку.

Он издал стон, чем приободрил ее. Открыв рот, она обхватила губами головку, после чего принялась кружить по ней языком. Он скользнул рукой ей в волосы, а потом коснулся ладонью ее лица. Другой рукой она принялась нежно поглаживать его яички.

‒ О, дорогая. Да.

Она двигала головой вверх и вниз, лаская языком его член, затем сжала его губами. Кадин руками задавал темп ее головы в течение буквально нескольких секунд, и Анжелика приноровилась к заданному им ритму. Она сильно сжимала его член, увеличивая ритм. Затем почувствовала, как его тело напряглось, и начала сильно сосать, вбирая его член глубоко в рот и лаская его яички сзади, вдоль промежности. У него перехватило дыхание, и тогда внезапно ее рот наполнился горячей жидкостью.

Ошеломленная, она поняла, что смогла заставить его кончить. Анжелика проглотила солоноватую жидкость, ощущая некое подобие удовлетворения собой. Возможно, она была неопытна, но явно обладала врожденным талантом.

Она выпустила его член, который в расслабленном состоянии благоговейно распластался на его животе. Кадин подтянул ее вверх и прижал к своей груди.

‒ Ты пытаешься избежать неизбежного, любимая? Если ты думаешь, что тебе удалось уменьшить мою страсть, то ты ошибаешься.

Он взял ее руку и прижал ее к члену, который уже ожил. Затем Кадин перевернул Анжелику на спину и страстно поцеловал, потом припал к ее соску. Он поочередно обхватывал один сосок губами, а второй ласкал ладонью. Спустя мгновение его член налился и, казалось, угрожал доставить ей удовольствие.

Ей хотелось ощутить его внутри своей мокрой киски, но страх девственницы сковал ее. Что если будет больно? Он был таким огромным, что однозначно причинит боль. Что если он был слишком большим? Что если после всех предыдущих вопросов он не сможет даже войти в нее?

Он подвел головку к ее мокрой киске.

Она заерзала.

‒ Я... эм...

‒ Любимая моя, ты не можешь отрицать то, что ты готова. ‒ Он прошелся пальцем по ее абсолютно мокрой киске. И расплылся в улыбке, показывая ей свой палец, мокрый от ее соков. ‒ У меня есть доказательства, что ты более чем готова.

‒ Просто... ‒ Она не могла сказать ему, что была девственницей. Она уставилась на его громадный и такой пугающий член. ‒ Твой... хм...

‒ Член?

‒ Да. Член. Он такой большой. Просто я немного... нервничаю.

‒ Ты не хочешь, чтобы я вонзился в твою киску своим громадным членом?

‒ Мне кажется, я сказала твердым как камень?

‒ Возможно, и так. ‒ Усмехнулся он. ‒ Но как по мне, ты подразумевала, что у меня громадный член.

‒ Что ж, он и в правду довольно-таки громадный, ‒ согласилась она.

Он наклонился, чтобы нежно поцеловать ее, а затем прошептал ей на ухо:

‒ Не переживай, любимая. Я никогда бы не причинил женщине боль во время плотских утех. ‒ Он поцеловал ее в щеку. ‒ Я бы никогда не причинил боль тебе.

Как только он сказал это, то подался вперед, и его член проник в ее складочки. Толстая головка растянула ее нежную плоть, но ей хотелось ощутить его внутри. Так отчаянно.

‒ Ты такая тугая.

‒ Ох, глубже, ‒ простонала она ему на ухо.

‒ Возможно, мне не следовало бы...

Она куснула его за мочку уха и слегка подула, поэтому он подался вперед.

‒ Оххххх, ‒ застонала она, частично от боли, частично от удовольствия. Лучше покончить с этим. ‒ Сейчас же, ‒ настаивала она, когда он слегка вышел из нее. ‒ Войди в меня жестко и глубоко. Ох, Кадин, давай же. Трахни меня быстро и жестко.

Эти слова поразили ее как громом, но, в то же время, они смогли ее взбудоражить. И она знала, что именно так сможет расшевелить мужчину.

Эпатаж не заставил себя долго ждать. Он льнул к ней со всей силой, и ее пронзила жгучая боль. Она заныла и крепко вцепилась в него, дожидаясь, когда боль утихнет.

‒ Анжелика, ты... ты была... девственницей?

Она смотрела на него широко открытыми глазами, не в силах скрыть правду. Выражение его лица стало мрачным.

О боже. Пожалуйста, пусть он не останавливается.

Она немного опустила бедра вниз и прогнула спину, позволив ему проникнуть еще глубже.

‒ Кадин, просто тр...

Он припал к ее губам, заставляя замолчать.

‒ Нет! Ничего не говори. ‒ Он всматривался в ее лицо. ‒ Я займусь с тобой любовью. С уважением и нежностью.

Он отстранился и с новой силой подался вперед. Его член исследовал всю длину ее влагалища. Его пах касался ее клитора. Он отпрянул, и вновь вошел в нее. Всем нутром она буквально таяла вокруг него. Его темп нарастал, и по мере нарастания ритма, она начала стонать. И чем быстрее, чем жестче он вколачивался в нее, тем чаще становились ее стоны.

Все ее тело расцвело от сильного пульсирующего чувства, которое достигло каждой ее клеточки и возвело блаженство на новый уровень. Бушующее упоение довело ее до края экстаза, что было сравнимо с тем, как сталкиваются небеса с землей. Жар прошелся по каждой клеточке ее тела, и сознание покинуло пределы времени и пространства. Она вцепилась в Кадина, зная, что тот поможет ей свести концы с ее невинностью этим приятным и эротичным способом.