Смахивая со стола крошки, она с досадой поняла, что позабыла об Элизабет.

Она вышла на улицу, внесла в дом коробку с прахом и поставила ее на каминную полку. Ей придется найти красивое место, как поручила Элизабет, и предать ее прах земле. Она вышла на улицу, сделала несколько шагов в сторону леса, но в нем было темно и ветви густо переплетались чуть ли не до самой земли. Она никак не могла продраться сквозь эту чащу. Ей пришлось бы пролезать над или под упавшими деревьями, раздвигать густые заросли кустарника. Она не была к этому готова, потому быстро сдалась и пошла вниз по покрытой щебнем подъездной дорожке к Лорел-хилл, которая представляла собой гравийный тракт, растянувшийся на несколько миль и опоясывающий соседние холмы. Р. Дж. нравилось шагать. Пройдя километра полтора, она приблизилась к небольшому фермерскому дому, рядом с которым стоял огромный красный амбар Хэнка и Фреды Крантц. Именно они продали им с Томом желтый домик. Она замедлила шаг и остановилась перед дверью. Ей не хотелось отвечать на вопросы о Томе и объяснять, что они разводятся.

Когда она вернулась к своему дому, солнце уже село и прозрачный воздух пронизывал холодом до костей. Она закрыла все окна, кроме одного. В амбаре был сухой хворост. Р. Дж. разожгла огонь в камине. Когда опустились густые сумерки, из распахнутого окна стали доноситься крики озерных птиц. Она села на край дивана и принялась потягивать горячий черный кофе, который был достаточно сладок, чтобы она получила ненужные калории, и смотреть на огонь в очаге.


На следующее утро она встала поздно, пожарила себе пару яиц и начала хлопотать по дому. Так как она редко убирала, ей очень понравилось это занятие. Она получала удовольствие от того, что пылесосила, протирала полы тряпкой и мыла различную утварь. Она перемыла все судочки и кастрюли, хотя ей могли понадобиться всего несколько тарелок и столовых приборов.

Она знала, что Крантцы обедают ровно в полдень, потому подождала до начала второго, отправилась по дороге к их дому и постучала в дверь.

— О, посмотрите, кто к нам пожаловал! — прогудел Хэнк Крантц. — Заходи, заходи.

Они проводили ее в кухню, и Фреда Крантц, не спрашивая, налила ей чашку кофе и отрезала увесистый ломоть пирога, лежавшего на столе.

Р. Дж. не была с ними хорошо знакома. Они виделись лишь во время ее нечастых визитов в эту глушь. Но она увидела неподдельное сожаление в их глазах, когда рассказала о разводе и попросила совета о том, как лучше всего продать домик.

Хэнк Крантц почесал щеку.

— Можно поехать к агенту по недвижимости в Гринфилде или Амхерсте, конечно, но нынче большинство местных продает недвижимость через парня по имени Дэйв Маркус. Он живет здесь, в городе. Он делает рекламу и обеспечивает хорошую цену. И не жульничает, что очень неплохо для парня из Нью-Йорка.

Они объяснили ей, как проехать к дому Маркуса. Сначала она выехала на шоссе штата, потом свернула на грунтовку и поблуждала по разбитым дорогам, что было малополезно для машины. Когда проезжала мимо клеверного поля, с ней поравнялся породистый жеребец бурой масти с белой мордой. Он скакал с другой стороны забора, потом заржал и скрылся вдали. Перед симпатичным деревянным домом находилась вывеска агента по недвижимости. Еще одна вывеска заставила ее улыбнуться.


МЕДОК, Я ТЕБЯ ОБОЖАЮ


На веранде расположились два старых книжных шкафа, заставленные банками с янтарным медом. Из дома доносились звуки радио. В дверях появилась девочка-подросток с длинными черными волосами. У нее была веснушчатая кожа, полные груди и острые черты лица. Она прижимала к подбородку ватный шарик, дезинфицируя прыщик.

— Привет. Я Сара, отца нет дома. Он вернется вечером. — Она записала имя и номер телефона Р. Дж. и пообещала, что отец позвонит. Пока Р. Дж. покупала банку меда, к забору прискакал жеребец.

— Он такой непоседа, — заметила девочка. — Хотите угостить его сахаром?

— Конечно!

Сара Маркус достала два кусочка сахара и дала их Р. Дж. Они вместе подошли к забору. Р. Дж. аккуратно предложила сахар коню, который быстро съел оба кусочка, едва не укусив ее за руку. Его громкое чавканье заставило ее улыбнуться.

— Как его зовут?

— Хаим. Он еврей. Мой отец назвал его в честь одного писателя.

Р. Дж. немного расслабилась. Она помахала на прощание девочке и коню и направилась назад по дороге, обсаженной высокими деревьями, за которыми тянулся крепкий каменный забор.

На Мэйн-стрит в Вудфилде располагалось здание почты и четыре торговых заведения — «Хэйзелс», который являлся странным сочетанием скобяной лавки и магазина подарков; авторемонтная мастерская Буэлла; рынок Сотбис, основанный в 1842 году, и современный ночной магазинчик «Террис», перед которым была удобно расположена парочка газовых насосов. Р. Дж. была неравнодушна к яркому магазину «Террис», где у Фрэнка Сотби всегда имелся для нее кусок хорошего чеддера, от одной мысли о котором у нее текли слюнки. Он продавал кленовый сироп и сам готовил вкусную горячую колбасу.

— Сделаете мне сэндвич с сыром?

— Почему бы и нет? — отозвался хозяин. Он взял с нее полтора доллара за апельсиновый сок. Р. Дж. уселась на лавку и принялась есть, наблюдая за проходящими мимо людьми. Потом вернулась в магазин и, отбросив всякие предрассудки по поводу холестерина, купила натуральный бифштекс, жирную колбасу и кусок хорошего сыра.

Вернувшись в домик, она надела самую старую одежду и какие-то сапоги и решительно направилась в лес. Углубившись в чащу всего на несколько метров, она очутилась в совершенно другом мире — прохладном, темном и тихом. Лишь ветер шевелил тысячи листьев, шелест которых мог иногда по громкости соперничать с прибоем. В такие минуты Р. Дж. чувствовала благоговение и страх. Она пыталась убедить себя, что крупные животные и чудовища должны испугаться того шума, который она производила, пробираясь сквозь густые заросли. Время от времени она набредала на небольшие поляны, где можно перевести дух, однако отдохнуть там было невозможно.

Она пошла вдоль ручья к реке Катамаунт. Р. Дж. прикинула, что достигла середины территории, принадлежавшей им с Томом, и пошла вдоль берега реки, который густо порос лесом, потому идти было тяжело. Несмотря на весеннюю прохладу, она вспотела и выбилась из сил. Подойдя к большому гранитному валуну, который выдавался далеко в реку, она села на него. Посмотрев на заводь, образованную валуном, заметила маленькую форель. Вода, напоенная тающим снегом, с шумом обтекала валун. Р. Дж. растянулась на теплом камне и стала наблюдать за форелью. Время от времени она ощущала на лице легкие брызги.

Она бродила по лесу допоздна, пока силы не иссякли. Потом неспешно вернулась к домику, повалилась на диван и подремала пару часов. Встав, она пожарила картофель с луком и перцем, а к нему бифштекс. Быстро проглотив все это, она запила еду чаем с медом. Когда исчез последний луч солнца, она уселась перед камином с чашкой кофе и прислушалась к птичьим крикам за окном. В этот момент зазвонил телефон.

— Доктор Коул, это Хэнк. Фреда ранена. Мое ружье случайно выстрелило.

— Куда попала пуля?

— В верхнюю часть бедра. У нее сильно идет кровь, прямо хлещет.

— Возьмите чистое полотенце и крепко прижмите к ране. Я уже еду.

10

Соседи

Р. Дж. была в отпуске, потому медицинской сумки у нее с собой не было. Гравий громко хрустел под колесами машины, пока ее BMW, выхватывая из темноты причудливые тени, мчался по дороге к дому соседей. Когда она резко завернула на подъездную дорожку, машину немного занесло и она повредила аккуратный газон, за которым так заботливо ухаживал Хэнк Крантц. Она подъехала к входной двери, остановила автомобиль и ворвалась в дом без стука. Злополучное ружье лежало на кухонном столе, покрытом газетами. Рядом с ним валялись какие-то тряпки, шомпол и небольшая бутылочка с оружейным маслом.

Фреда, бледная как полотно, лежала на левом боку в луже крови. Ее глаза были закрыты, но она открыла их и взглянула на Р. Дж. Хэнк наполовину стянул с нее джинсы. Он стоял на коленях, прижимая окровавленное полотенце к ее бедру. Его ладони и рукава рубашки были все в темных пятнах.

— Боже. Боже всемогущий. Что я наделал…

Он страдал, но держал себя в руках.

— Я вызвал врачей из местной больницы, — сообщил он.

— Хорошо. Возьми свежее полотенце и просто прижми его сюда.

Она наклонилась и пальцами постучала по тому месту, где бедро соединялось с туловищем, рядом с черными лобковыми волосами, которые виднелись под хлопковым бельем Фреды. Почувствовав пульсацию бедренной артерии, она пережала ее. Фреда была крупной, тяжелой женщиной, годы жизни на ферме закалили ее тело. Р. Дж. пришлось приложить усилие, чтобы как следует пережать артерию. Фреда открыла рот, чтобы закричать, но издала лишь слабый стон.

— Прости.

Р. Дж. пальцами левой руки продолжала зажимать артерию, а правой осторожно ощупывала бедро Фреды. Когда она обнаружила выходное отверстие, Фреда вздрогнула.

Р. Дж. проверяла пульс Фреды, когда вдали раздался вой сирены. Очень скоро к дому подъехали две машины с мигалками. Вошли три человека: коренастый полицейский среднего возраста, а также мужчина и женщина в красных полиэстеровых куртках. У женщины в руках был кислородный баллон.

— Я врач, — сказала Р. Дж. — В нее попала пуля, сломана бедренная кость и травмирована артерия. Возможно, она разорвана. Есть входное и выходное отверстия. Быстрый нитевидный пульс.

Мужчина кивнул.

— У нее шок, все понятно. Потеряла много крови, верно? — спросил он, глядя на кровь на полу. — Сможете подержать еще, док?

— Да, конечно.

— Хорошо, продолжайте.