От подобной наглости Аби потерял разум. Более того, в ушах забился крик Деяниры: они хотят съесть нашу девочку! Ярость залила глаза и уже ничего не соображая, схватил понравившуюся особу за волосы, крепко намотал их себе на руку и попытался забросить в седло. Девушка завизжала от боли и унижения, извернулась и пребольно укусила его за кисть. А ее заступница вдруг выхватила неизвестно откуда появившийся кол и, взяв его наперевес, довольно угрожающе взмахнула.

Кто-то из его воинов мгновенно отреагировал и метнул в нее тяжелое копье. Женщина не смогла увернуться, слабо взмахнув руками, рухнула на землю. Пронзившее ее древко еще продолжало дрожать в воздухе, когда остальные служительницы исчезли за деревянным забором и мгновенно закрыли ворота. Аби не заметил, как златовласка выскользнула из рук и смешалась в общей толпе бегущих жриц. Это разозлило еще сильнее. И он приказал: все уничтожить!

Хорошо обученный отряд довольно быстро снес все на своем пути. Сделать подобное было не сложно. Слабые женщины не могли оказать должного сопротивления. С первых минут боя стало ясно: военному искусству не обучены. Небольшую проблему составили пчелы, которые черным роем накинулись на нападающих. Укусы этих маленьких насекомых били больнее стрел. Воины метались из стороны в сторону, преследуемые полосатыми тварями, и не знали, что им делать. Наконец, кто-то сообразил поджечь ульи. Огонь с готовностью принялся жрать все, что встретилось на его пути. Вскоре пламя охватило и сам храм. Царь довольно равнодушно смотрел, как на глазах гибнет довольно уютное местечко и нетерпеливо подергивал подбородком. Сейчас безумно хотелось только одного — потешить свою плоть. Для этого требовалось привести строптивую девчонку, что так ему понравилась.

Завоеватель ярко и в подробностях представлял, как овладеет жрицей, а потом заставит вытирать ему ноги роскошными косами. Аби оживился и вновь повторил приказ: привести ее немедленно!

Он давно приметил, что его люди оттеснили сопротивлявшихся девиц в дальний угол двора, и, выставив копья, окружили их плотным кольцом. Среди уцелевших была и златовласка. Милое личико девушки было перепачкано копотью, а из раненного плеча лилась кровь, которую пыталась остановить лоскутом, оторванным от подола. И тут никто не успел сообразить, что произошло. Девицы, которые только что безучастно смотрели на все происходящее, откуда-то из складок одежды достали острые кинжалы и разом вонзили их в свои груди. Все произошло настолько быстро, что никто из захватчиков не успел остановить. Аби ахнул — такого поворота дел не ожидал. Ведь он так рассчитывал поразвлечься…

Глава 14

В тот день отряд оставался с ним до последнего. Сейчас же он был один. Преданные воины отказались следовать за ним. Привыкшие идти за своим господином без слов, на этот раз забеспокоились: куда же все-таки держат путь? Дорога пустынна, ни кустика, ни деревца. В довершение всего, непонятно откуда вылетел огромный черный ворон и, что-то каркнув, описал несколько кругов над головами наездников, а затем исчез также неожиданно, как и появился.

От этого звука у верных солдат мгновенно сдали и без того натянутые нервы. Дабы хоть как-то успокоить народ, царь предложил посмотреть карту, что имелась у него в дорожной сумке. Спутники убедились — здесь действительно нет ни шумных городов, ни больших деревень. Однако продолжили требовать — куда держат путь?

Аби пришлось признаться — в храм Гекаты. Узнав об этом, отряд резво повернул своих коней обратно. Самый старший из воинов, с которым бок о бок бился во многих сражениях, промолвил на прощание:

— Прости нас, господин! В логово ведьмы езжай сам. Иди и общайся с Гекатой и ее служительницами, а мы за тебя помолимся Зевсу о твоем здравии.

И, пришпорив коня, стремглав унесся вслед за всеми, оставив своего повелителя в полной растерянности одного на дороге.

— Какие мерзавцы! — бессильно шептал царь. — Они, видите ли, помолятся!

Разве ему молитвы нужны? Ему сейчас как никогда нужна поддержка. Тут было чему изумляться. Его люди всегда преданно служили и подчинялись любому, самому невероятному, приказу. Для них не существовало ничего невозможного, они никогда не испытывали страха, даже когда смерть целовала в губы. А тут, едва узнав, куда придется ехать, словно зайцы кинулись врассыпную. Ни грозный окрик, ни проклятия, ни сладкие посулы — ничего не остановило их. Естественно, Аби предполагал, что рано или поздно придется столкнуться с подобной проблемой, но никогда не думал, что произойдет именно сейчас.

— И чего, спрашивается, испугались, трусы? — кричал Аби в спины уезжающим воинам. — Полусумасшедших стерв, которые служат такой же, как они, полусумасшедшей богине?

Он хорохорился, но боялся не менее своих бежавших бойцов. Очень хотелось ретироваться с такой же скоростью, как только что сделали они. От этого поступка сдерживало лишь одно: кто поможет дочери Лидии? Что будет с несчастной девочкой, которая ни в чем не виновата! И, собрав всю свою волю в кулак, двинулся вперед. Если верить карте, идти осталось немного. Последний отрезок пути оказался самым трудным.

Совершенно неожиданно с гор спустился густой туман и Аби сбился с пути. Ему довольно долго пришлось блуждать, а спросить куда идти было не у кого. Наконец, к своей великой радости наткнулся на старого циклопа, что жалостливо играл на свирели. Именно ее звуки и помогли выйти путнику из тумана. Циклоп сидел на огромном валуне, рядом с ним паслось несколько черных овец, а за спиной виднелась жалкая лачуга, в которой по всей видимости и жил одноглазый пастух. Аби обрадовался и готов был кинуться ему на шею, как родному. Сдержался лишь потому, что подобной вольности не позволял высокий статус правителя.

Поэтому гордо подбоченился в седле, подъехал поближе и спросил требовательно:

— Знаешь ли ты дорогу в храм Гекаты?

Поведение циклопа потрясло. Наглец засмеялся:

— Не так надо просить!

Естественно, Аби вспылил и замахнулся плетью. Но едва собрался ударить, как руку в плече заломило настолько сильно, что вскрикнул от боли. Пришлось взять себя в руки и впервые в жизни произнести слово «пожалуйста». Одноглазый пастух удовлетворенно усмехнулся и согласился показать правильный путь, предупредив, что пройти его сумеет лишь тот, кто не свернет с заданной цели.

Циклоп прекрасно ориентировался на местности, туман не являлся ему помехой. За считанные минуты вывел Аби к входу в ущелье, которое должно привести к воротам храма. Отверстие напоминало широко разинутую пасть чудища и выглядело настолько мрачно, что его можно было запросто принять за вход в Подземное царство. Заметив на лице смятение, провожатый громко засмеялся.

— Когда еще увидишь грозного царя, который боится сделать шаг! — веселился он, похлопывая кулаками по бедрам, покрытым довольно грязной овчиной. Вонь поднялась такая, что царя едва не стошнило. Дабы хоть как-то остановить непонятное веселье, царь поинтересовался:

— А самому-то слабо сделать шаг?

— Мне? — искренне удивился тот, — зачем? Не я же попал в историю! А уж если бы попал, то решал бы ситуацию сам и никакого не звал за собой. Как говорится, сам натворил, сам и отвечай!

Подумаешь, какой воспитатель нашелся! Царь гневно фыркнул и машинально схватился за меч. Увидев это, циклоп тут же растворился в тумане. Через некоторое время издалека вновь донеслась унывная песня. Аби спешился и отпустил коня. Он почему-то был уверен — животное не пропадет.

Дорогой жеребец был необычайно умен и своими поступками довольно часто приводил в изумление царя. Вот и сейчас, понимая, что расстаются, подошел и нежно ткнулся мордой в плечо хозяина. Весь его вид словно говорил: не волнуйся, государь. В этом сложном горном переходе я тебе не помощник…

Буквально через несколько шагов стало совершенно очевидным — жеребца отпустил правильно. На узкой тропинке, по которой следовало подниматься, даже пешему идти было сложно.

Тропинка оказалась крутой, постоянно обрывалась, кроме того была усыпана колючками. Пробираясь сквозь густые заросли, Аби впервые почувствовал свой возраст. Ему приходилось останавливаться и переводить дыхание, сердца постоянно давало о себе знать. Стучало под ребрами, грозясь вырваться наружу. Безумно хотелось пить, но следовало сдерживаться. Он пожалел, что боги не одарили людей даром летать, как это делают птицы. Сейчас крылья пригодились как нельзя кстати.

Аби шел внимательно, постоянно останавливаясь и глядя под ноги; боялся, что сорвется в пропасть и тогда весь проделанный ранее путь станет совершенно бесполезным. Еще он опасался, что ноги приведут его в какую-нибудь неизвестную горную деревеньку, а не в храм Гекаты. От усталости Аби не чувствовал ни ночного холода, ни колючек кустарника, ни острых камушков, вонзавшихся в подошву истертых сандалий.

Вскоре перестал чувствовать свои ноги. Они стали похожими на два опухших бревна. Сцепив зубы, упрямо двигался вперед ибо понимал, если упадет, уже никогда не поднимется. Постепенно тропинка сузилась настолько сильно, что продвигаться по ней можно было только боком, прижимаясь спиной к скале. При взгляде в зияющую под ногами пропасть голова начинала кружиться, в глазах темнело, а колени предательски дрожали…

В какой-то момент сил не осталось совершенно. И тут словно кто-то невидимый протянул руку помощи. Буквально на расстоянии ладони увидел сухую траву, которая невиданно как проросла на камнях.

Аби с остервенением схватился за эти слабенькие росточки, и моля Зевса о помощи, подтянулся на руках. Для него навсегда осталось тайной, как тоненькие стебельки выдержали груз его тела. Задыхаясь от напряжения, на четвереньках выполз на маленькое плато.