Гэлен Фоули - Дочь пирата

— Все в порядке, солдат?

— Да, сэр. Все тихо, — отозвался тот.

— Который час?

— Три часа, сэр. Дариус кивнул.

— Не зевай, солдат.

Затем он обошел другие посты, но знакомое ощущение опасности не проходило. Интуиция столько раз спасала его, что Дариус не мог пренебречь этим. Встревоженный, он прошел в маленькую по-спартански обставленную комнату, покинутую им с первых же дней, и достал из гардероба черный кожаный футляр, в котором хранился его арсенал.

Взяв с бархатного ложа любимый кинжал с рукояткой слоновой кости, Дариус почувствовал себя лучше: оружие вселяло уверенность. Пистолет он сунул за пояс брюк.

Беспокойными шагами Дариус обошел весь дом и вышел на заднее крыльцо, где встретил Томаса, сержанта своего эскадрона, курившего сигару.

— Что-то не так, полковник? — спросил сержант, предлагая ему закурить.

— Не знаю. — Дариус склонился, чтобы взять сигару. — У меня дурное предчувствие.

Томас пожал плечами, сдерживая зевок.

— Пока все тихо.

— Возможно, слишком тихо. — Дариус глубоко затянулся и, подойдя к краю ступенек, всмотрелся в лес. Воздух дышал прохладой и ароматом хвои. Высоко в небе плыл месяц.

— Ничего необычного не заметили?

— Нет, сэр. У часовых есть собаки. Уверен, если кто-нибудь появится поблизости, эти чудовища поднимут лай.

— Будем надеяться, что все так и есть.

Дариус выпустил струю табачного дыма, затянулся второй раз и отдал сигару Томасу. Затем вернулся в дом. Беспокойство не покидало его. Он мерил шагами коридоры, выглядывал в окна, но ночной пейзаж казался тихим и спокойным.

В конце концов, он зашел на кухню напиться воды. Взяв из буфета металлическую кружку, Дариус направился к ручному насосу, чтобы накачать прохладной родниковой воды с гор. С тихим звоном она ударила тонкой струйкой в дно. В этот момент Дариусу послышался какой-то звук… возможно, тихий топот копыт.

Он насторожился. От парадной двери доносились громкие голоса, но звук льющейся в кружку воды не позволял разобрать слова.

«Идиоты. Они же разбудят Серафину», — с досадой подумал Дариус.

Он подошел к окну и стал всматриваться в темноту. Около фасада стояла черная правительственная карета, бока коней бурно вздымались после недавней скачки. Дариус разглядел королевский герб на дверце и увидел, что на месте кучера восседает капитан Орсини.

«Что за чертовщина? Что делает здесь этот боров? Ему же полагается сейчас ловить шпионов», — подумал Дариус. Он заметил, как Томас направился к Орсини. Вода перестала течь, и теперь Дариус слышал их разговор.

— У меня пропуск, и вот данный мне приказ! — говорил Орсини. — Они хотят, чтобы я немедленно привез ее назад. Не знаю почему. Думаешь, мне что-то объясняют?

— Покажите ваши предписания. Не может быть, чтобы его величество отдал подобный приказ, не предупредив об этом Сантьяго, — возразил сержант.

Орсини не успел ему ответить.

Все произошло в мгновение ока.

Дариус и ахнуть не успел. Дверца кареты распахнулась, и оттуда выскочили двое людей в черных масках и с арбалетами. Плавно и в унисон они сделали два шага вперед, одновременно упали на колени и в мертвой тишине выстрелили в двух часовых, охранявших двери. Тут же из кареты выскочили еще шестеро в масках и бросились в дом.

С криком «К оружию!» Дариус рванулся в коридор.

В дверях кухни он на миг задержался.» его взгляд привлек ряд острых кухонных ножей на стенке. На бегу Дариус выхватил нож для разделки мяса.

Он повернул за угол коридора, ведущего в холл, как раз в тот момент, когда парадная дверь с грохотом распахнулась. Люди в масках, перепрыгивая через мертвые тела, врывались в дом. Дариус бросил нож в первого, переступившего порог, затем поднял пистолет и выстрелил второму в лицо.

— Серафина! — прокричал он, выхватывая кинжал. — Запри свою дверь!

Они бросились к нему.

Один из французских агентов в маске поднял большой пистолет и направил в грудь Дариуса.

Тот мигом отпрыгнул за лестницу, и пуля ударилась в дверь библиотеки. Он вжался в угол, сердце стучало молотом.

Когда француз шагнул вперед и оказался в поле зрения, Дариус резко двинул его локтем в подбородок. Голова в маске запрокинулась, и француз повалился на спину. Дариус перешагнул через него и еще раз ударил в лицо. Затем с кинжалом в руке он снова бесшумно выскользнул в холл, ставший полем битвы, где сошлись в смертельной схватке более двух десятков человек. Французы забросали солдат дымовыми шашками, чтобы создать маскировочную завесу. Щуря слезящиеся глаза, Дариус пытался разглядеть, что делается в удушающем вонючем дыму.

Серафина!

Он должен пробраться к ней. Дариус почти ничего не видел. Дерущаяся толпа преграждала дорогу к лестнице. Мечущийся свет фонарей выхватывал из дыма случайные детали боя. Вспышки кремневых ружей, злобные крики отчаяния, сумятица и шум. Парадная дверь повисла на сорванных петлях, и Дариус заметил лежащие поперек порога тела своих людей.

В эту минуту двое нападавших вырвались из схватки и помчались вверх по лестнице.

Не раздумывая, Дариус кинулся за ними, ожесточенно пробиваясь сквозь толпу сражавшихся. Они были уже на середине марша, но он наступал им на пятки. Первого Дариус схватил за несколько ступенек до верхней площадки. Но тот внезапно обернулся к нему и взмахнул шпагой. Дариус уклонился от удара, заломил руку противника и скинул его через перила. Тот с криком полетел вниз, в толпу бойцов.

Повернувшись сразу же ко второму, Дариус увидел, что он уже взбежал по лестнице и стоит с саблей наготове.

Еще один взбежал по ступенькам и теперь теснил Дариуса вверх.

Внезапно луч света упал на ступени: дверь спальни наверху распахнулась. Нет! Серафина сделала робкий шаг вперед, ее прелестное встревоженное лицо было освещено свечой, которую она держала в руке.

— Прекратите! — воскликнула она, обращаясь ко всем сразу.

— Назад! — бросил Дариус.

Француз, стоявший на верхней площадке, обернулся и на мгновение замер при виде богини в белом пеньюаре с рассыпавшимися по плечам черными локонами.

Дариус не упустил момента и ударил человека на нижней ступеньке ногой в лицо. Француз покатился по лестнице. Дариус рванулся вперед и вонзил кинжал между ребер человеку наверху. Когда тот упал, Дариус перепрыгнул через труп и, схватив Серафину за талию, втащил в спальню.

— Запрись и не выходи! — приказал он. — Как я тебя учил! — С этими словами он захлопнул дверь у нее перед носом.

Заслонив дверь своим телом, он подождал, пока оба засова станут на место. Французы в масках не появлялись.

Противник был побежден.

Мокрый, задыхающийся, напряженный, слегка дрожащий, Дариус прислонился к двери.

Серафина металась по розовой спальне, обхватив себя руками. Услышав негромкий стук в дверь, она замерла.

— Ангел?

Дрожащими пальцами она отодвинула засов и распахнула дверь.

— Ты ранен?

— Со мной все в порядке, — заверил принцессу Дариус, когда она втянула его в комнату.

Ее отчаянный взгляд лихорадочно осматривал его.

— Ты действительно не пострадал?

— Нет. — Он ласково взял ее за плечи.

— Кровь! — Серафина вывернула его запястье, увидев кровавый след на рукаве.

— Это не моя кровь успокойся. Посмотри на меня. Она откинула голову и посмотрела ему в глаза.

— Ш-ш. Видишь? Все хорошо, — прошептал Дариус. Серафина бросилась к Дариусу на шею и прижалась к нему изо всех сил.

— Тебе незачем было выходить из спальни, ангел.

— Прости, но я должна была убедиться, что с тобой ничего не случилось. — Радуясь, что он цел и невредим, Серафина готова была просить прощения за что угодно.

— Оденься, красавица. Я скоро вернусь. Она неуверенно проводила его до двери.

— Ты снова спас меня!

Он ослепительно улыбнулся:

— Ты ведь моя принцесса, а я твой рыцарь. — Задорно подмигнув ей, Дариус бесшумно выскользнул за дверь.

Серафина вздохнула, прижала руку к груди, затем сделала шаг за ним, в коридор, и, глядя, как он удаляется, любовалась его небрежной грацией. Когда Дариус дошел до лестницы, она посмотрела на то, что творилось внизу.

Там горело несколько фонарей, и в их тусклом свете девушка видела, что эскадронные лекари уже принялись за работу. Горло Серафины першило от едкого дыма, но она подошла к перилам.

Раненых уложили в холле рядами, и лекари тут и там стояли на коленях возле них, оказывая им помощь, промывая раны и делая перевязки. Одного раненого унесли на носилках. Несколько человек были мертвы.

По вине Дариуса! Свирепый и милый Дариус! Это его рук дело, тех самых рук, которые так нежно ласкали ее тело, умели извлекать чудесную музыку из струн гитары… Возлюбленный, как ураган, примчался на ее защиту, яростный, взмыленный, словно боевой конь, сверкая бешеными глазами, топча врагов.

Потрясенная случившимся, Серафина поспешно захлопнула дверь спальни и оделась. Прихватив корзинку с лекарскими принадлежностями, девушка покинула комнату и пошла предложить помощь раненым.

— Где он? — Дариус задал вопрос тихим и убийственно грозным тоном.

— Сюда, сэр. Я покажу вам!

Дариус последовал за юным рядовым к задней стене виллы, где в садике и обнаружил Орсини в окружении разъяренных солдат. Капитан королевской гвардии стоял на четвереньках, его широкое мясистое лицо было залито потом. Всякий раз, как он пытался подняться, солдаты свирепо толкали его вниз. Видно было, что солдаты готовы расправиться с ним на месте.

— Ну, пробил твой час, — язвительно сказал один из солдат Дариуса, заметив, что приближается командир.

Орсини при виде Дариуса выругался и попытался отползти подальше, но кольцо солдат и слуг не разомкнулось. Долгую минуту Дариус стоял плечом к плечу со своими солдатами, глядя вниз на Орсини.

— Ты, свинья! — Шагнув к капитану, он ухватил его за воротник и швырнул лицом в грязь. Затем, взяв Орсини за руку, Дариус рывком перевернул его на спину. — Знаешь ли ты, что на этом острове делают с предателями?