Глава 7

— Опять никто не подходит… Георгий, пойми, я сердцем чувствую — там что-то случилось! — говорила Вера Сергеевна, слушая длинные гудки в трубке.

— Ока вышла из берегов!

— Не смешно! Как ты не понимаешь?

На самом деле Георгий Владимирович хоть и подшучивал, но и был встревожен после того, как вчера жена пересказала вечерний разговор с дочерью. Он любил Жанну больше всего на свете и больше всего на свете хотел, чтобы дочь была счастлива. А тут вдруг какие-то тайны… Почему Жанна не разрешает им приехать?

— Ты можешь делать что хочешь, а я еду в Кудрино!

— Недалеко ты уедешь одна, — проворчал Георгий Владимирович. — Ладно. Но сначала еще раз попробуем дозвониться.

Конечно, телефон не ответил: Матвей был у юриста, а Жанна гуляла с Надей у озера. Липские быстро собрались и выехали в Кудрино на своей серой «девятке».

«Надеюсь, у Жанны не случился выкидыш, — думала Вера Сергеевна. — И у них с Матвеем все хорошо».

— Давай только не придумывать всякие ужасы. — Георгий словно расслышал мысли жены. Не волнуйся так, Вера! То, что мы ничего не знаем, уже не так плохо. Худые вести всегда доходят быстрее хороших.

* * *

Матвей вернулся домой, когда Жанна и Надя поджидали Милу, чтобы вместе идти в часовню.

— Ты так рано, — удивилась Жанна.

— Раньше ты этому радовалась. Шеф отпустил, — сказал Матвей и внимательно посмотрел на жену.

— Я и сейчас рада. Просто мы собирались в Нашу пустынь. Помнишь Милу Рукавишникову? Она обещала показать нам часовню.

— А я вот голоден, — проворчал Матвей.

— Что же делать, Жанна? Мы не можем вот так уйти, если человек голодает! — без всякой иронии в голосе сказала Надя.

Лицо Матвея прояснилось.

— Хоть кто-то меня понимает, — и он подмигнул девочке.

— Надя, а что, если вы пойдете пока без меня? — предложила Жанна. — Я накормлю Матвея, и мы вместе вас догоним. Мила всех и каждого здесь знает, и уж конечно экскурсоводом она будет получше, чем я. Тебе будет хорошо с ней, увидишь. Она, по-моему, просто чудесная.

Надя невольно опустила голову. Жанна заглянула ей в глаза:

— Ты что? Расстроилась? Ты тоже у меня расчудесная. Это даже не обсуждается — и так ясно.

Надя обняла Жанну за шею.

— И ты… ты такая хорошая, — прошептала она и быстро выбежала из дома, навстречу Миле.

— Да. Вы прекрасно понимаете друг друга, — как будто даже обиженно заметил Матвей.

— Она очень непосредственна. И истосковалась по любви, — не желая замечать глупой ревности, сказала Жанна. — Только представь себе, как она нуждается сейчас в таких людях, как мы.

— Будем реалистами, Жанна. Надя здесь оказалась случайно. У нее есть родственники. И мы не можем вешать себе на шею этого ребенка.

— Вешать, естественно, не надо, — спокойно, но твердо возразила Жанна. — Но можно охотно и добровольно позаботиться о ней.

— Что ж! Это серьезное решение. И если ты говоришь обдуманно, то я готов обсуждать его. Но только в том случае, если мы не найдем Надиного отца. И ни при каких других обстоятельствах! Но со своими родителями будешь объясняться сама. Согласна?

Жанна бросилась мужу на шею.

— Об этом можешь не беспокоиться, Матвей!

* * *

— Ты одна? — спросила Мила без особого разочарования.

Надя кивнула.

— Матвей раньше с работы вернулся. Он хочет есть.

— Да, это важно, — серьезно заметила Мила. — Мужчины такие мрачные, когда голодные. С нами пойдет Пал Палыч. Это он добился, чтобы начали восстанавливать часовню. И он лучше всех знает историю Родников. Мы только зайдем за ним.

Пал Палыч, отставной военный, уже ждал девочек. С добродушной улыбкой он поздоровался с Надей за руку.

— Нашего полку прибыло, — сказал он. — Надеюсь, тебе здесь понравится.

— Мне уже нравится, — ответила Надя. — Это самое лучшее место на свете.

Он посмотрел на нее:

— Ну, значит, мы все думаем одинаково. Согласна, Мила?

— Ага. Правда, другие люди еще говорят: увидеть Париж и умереть.

Пал Палыч улыбнулся, но Надя оставалась серьезной.

— Я не была в Париже… Только в Кишиневе и Киеве. Многим людям там очень нравится.

— А тебе нет? — спросил Пал Палыч.

— Киев я плохо помню, а в Кишиневе много красивых мест, — ответила Надя после паузы. Было заметно, что ей не хочется развивать эту тему.

Они направились к часовне, что располагалась в километре от озера, и не обратили внимания на проехавший в сторону Весенней улицы серый автомобиль.

* * *

— А здесь хорошо, — заметил Георгий Владимирович. — Вполне можно жить. Давно надо было их навестить.

— Жанна не разрешала. Может, она не хотела видеть меня после того, что случилось с ее девочкой, — сказала Вера Сергеевна. — Ты и сам говорил, что детям надо побыть одним.

— Как бы не пропустить их улицу. Достань-ка карту в бардачке.

Когда они разыскали дом дочери, там никого не оказалось. Жанна наскоро покормила Матвея, и они поспешили детям вдогонку.

— Так я и думала! Господи, Жанна всегда бывает в это время дома! Я должна знать, что случилось, — сказала Вера Сергеевна. — Здесь недалеко должен быть какой-то квантовый Центр, где работает Матвей. Поехали туда. У меня уже нервы на пределе, Гоша!

Найти Центр фундаментальных исследований было легко. Кто его в Кудрино не знает! Вера Сергеевна была так настойчива, что их даже пропустили в лабораторию к самому Тимьянову.

— Вам не о чем беспокоиться, уверяю вас, — пытался рассеять родительскую панику профессор. — Уж мне-то можете верить. Да бросьте, ничего такого не могло случиться! Только утром я видел Матвея, и он рассказывал, что Жанна теперь развлекает гостей. Уверен, сейчас он под ручку прогуливается где-нибудь с молодой женой и этими своими гостями. Кто сидит дома в такой чудный день?

— Что за гости такие? — спросила Вера Сергеевна.

— Кто-то из Молдавии. Думаю, они повели их на озеро или к Нашей пустыни. У нас тут живописнейшие места, доложу я вам. А хотите я вас чаем напою? С вареньем! Наука без варенья, как колесо без смазки. Да вы не стесняйтесь, у нас тут все просто, по-семейному.

И профессор усадил Липских пить чай со смородиной, протертой с сахаром.

— Жена готовила, — похвастался он. — Знаете, по-моему, вашей дочери здесь очень нравится. И она у вас такая милая. Я давно хотел затащить их с Матвеем в гости. Знаете что, а приходите к нам всей семьей! Жена обрадуется… Может быть, в воскресенье?

Незапланированное чаепитие благотворно подействовало на Веру Сергеевну. Она расслабилась и размякла. Профессор был так любезен, так хорошо отзывался о ее дочери и о зяте…

* * *

Они дожидались Жанну с Матвеем, сидя на скамеечке рядом с домом. Супруги Ковалевы появились неожиданно, из-за угла, и рядом с ними шла незнакомая маленькая девочка.

— Мама! Папа! — увидев родителей, воскликнула Жанна.

Вера Сергеевна быстро двинулась ей навстречу, обняла, а потом, посмотрев на Надю, спросила:

— Кто это?

Надя смутилась, а Матвей положил ей на плечо руку и твердо сказал:

— Это Надя. Она живет с нами.

Как будто было совершенно естественно, что в семье Ковалевых появилась какая-то девочка.

— Надя, это мои родители, — пояснила Жанна.

— Мы после вам все расскажем, — сказал Матвей в ответ на вопрос, читавшийся в глазах тещи и тестя. — А теперь милости просим к нашему очагу.

Он отворил дверь и пропустил всех в прихожую.

— Почему вы не предупредили, что приедете? — спросил он, когда все вошли. — Мы бы вас ждали и никуда не ушли.

— Мы приехали как раз потому, что никак не могли дозвониться. Бог знает о чем успели передумать! — ответил Георгий Владимирович.

— Насколько я понимаю, это и есть ваша гостья из Молдавии. А где же твои папа и мама? — разглядывая Надю, спросила Вера Сергеевна.

Не зная, что сказать, Надя в свою очередь задала вопрос Жанне:

— Можно я пойду в свою комнату? Или тебе нужно помочь?

— Иди-иди. Мне мама поможет. Не волнуйся, я все ей сама скажу, — поспешила прийти на помощь девочке Жанна.

— А почему она не отвечает на мой вопрос? Я тихо сказала? — спросила Вера Сергеевна в спину уходящей девочке.

Жанна умоляюще приложила палец к губам.

— Дело в том… — начал Матвей, когда Надя ушла в детскую.

— Это мое дело, Матвей, — прервала его Жанна.

— Почему твое? — спросила мать.

— Погоди, мама, ты только не нервничай. И ничего такого не думай. В общем, так. Надю привезли к нам, думая, что она дочь Матвея, — выпалила Жанна.

— Нет! — вырвалось у Веры Сергеевны, и она оглянулась, ища глазами, куда бы присесть.

— Это становится интересным, — вмешался Георгий Владимирович, — так-так, ну и что дальше?

Он скептически глянул на зятя.

— Ее, можно сказать, подкинули нам, — объяснил Матвей, — но только она не моя дочь.

— Прямо детектив какой-то, — заметил тесть. — Налейте-ка мне выпить, ребята.

Прошло добрых полчаса, прежде чем Жанна и Матвей сумели растолковать, что произошло. Георгий Владимирович успел осушить три рюмки коньяку.

— Бедный ребенок! — подытожил он, слегка захмелев.

— Да, ужасно! — сказала Вера Сергеевна. — Мне кажется, лучше всего передать ее соответствующим службам.

— Это только в крайнем случае, — неожиданно резко ответила Жанна. — Я хочу оставить Надю у нас.

— Как это — у вас? Чужую девочку? Совсем взрослую? В качестве кого? — спросила Вера Сергеевна и, ища поддержки, посмотрела на мужа.

— Мать права, — неохотно сказал Георгий Владимирович. — Девочка большая, у нее есть какая-никакая тетя и, наверное, существует отец. Все эти годы она жила своей жизнью. И я не уверен, что это будет так уж для всех хорошо, если она теперь войдет в вашу жизнь. Жанна, тебе восемнадцать. Дай Бог, чтобы ты управилась со своим ребенком. Он потребует очень много любви и забот. Ты не забыла, что твой сын скоро должен появиться на свет? А Надя… Она, похоже, неплохая девочка. И в одном, Вера, наша дочь совершенно права. Да, ты права, Жанна! Надю нельзя отдавать в детский дом. И мы должны ей помочь. Пока не знаю как, но должны, — подвел он черту, поднимаясь из глубокого кресла. — Пойду поболтаю с девочкой. Матвей, покажи-ка мне Надину комнату.