По спине Жанны пробежал холодок, когда она вдруг подумала, что ее муж, ее Матвей, мог быть причастен к этому. Будет ли теперь в их жизни все так же, как прежде? Теперь, когда появилась эта девочка?

Тут только Жанна подумала о своем мальчике, которого так ждала и которому так радовалась. Вспомнила и о своей потерянной дочери.

Не насмешка ли это судьбы, что Надя появилась в ее жизни именно сейчас?

Она спустилась в гостиную к Наде. Отдернула шторы.

— Надя, пора вставать! Пришел новый день. Сегодня мы отправимся за покупками.

Глава 5

В эту самую минуту Лена, Надина тетка, тоже отдергивала шторы. За окном комнаты, где остановились они с Александром, оживали московские улицы. Но их извечная праздничная деловитость не радовала Лену. В который уж раз она задала Александру бесполезный вопрос:

— А если он просто выставит Надю на улицу? Что тогда?

— Да прекратишь ты когда-нибудь?! Отстань от меня вместе со своей Надей и ее папиком!

— Все-таки я должна была сама поговорить с ним, — не сдавалась Лена. — Не стоило поступать так. Нельзя было отправлять ее одну. Он мог отреагировать как угодно. Если бы Аня знала, если бы Аня знала…

— Это его обязанность — заботиться о ребенке! Его, черт побери, а не моя! Достаточно я ее кормил!

— Не смей говорить так! Я тратила на Надю свои деньги! И Анины! — взорвалась Лена. — И почему ты кричишь на меня? Потому что и сам знаешь: мы поступили не по-людски.

— А что нам было делать? Мы ведь хотим собственного ребенка, Лена, — сказал Александр примирительно. — Мы собираемся начать новую жизнь. Нам обоим надо работать. А не заниматься воспитанием Нади. Будь благоразумной. Завтра утром самолет, — сменил он тему. — Начинается наше будущее, Лена! Наше прекрасное будущее!

Но она не слушала его. Можно ли начинать свою новую жизнь, не пощадив чужую?

* * *

Мила Рукавишникова влетела на кухню:

— Мама, послушай!

— И что ты всегда так носишься, Мила! — сказала Оля, проверяя на ощупь нижнюю рубашку дочери. — Ну вот, конечно, хоть отжимай. Живо переодевайся!

— Мам, я видела Жанну с какой-то девочкой, — тараторила Мила. — Они садились в автобус.

— Ну и что? — спросила Ольга.

— Как — что? Ведь раньше у них не было никакой девочки. А тут вдруг есть, и ей, кажется, столько лет, сколько и мне.

— Подружка, значит, приехала.

Теперь Оля поняла, почему ее Мила так взъерошена. В Родниках, где они поселились этим летом, и вообще-то мало детей, а шестилетних девочек, сверстниц ее Милы, как назло, ни одной. Конечно, скучать Миле не приходится — день-деньской она занята в саду и со своими бесчисленными крысами и попугайчиками. Конечно, у нее есть брат Кирилл и старшая сестра Ната. Конечно, она перезнакомилась почти со всеми жителями Родников и кое с кем из ближайших соседей-кудринцев. И помогает Оле в мастерской. Но вот подружки у Милы на новом месте так и не случилось.

— И что же, какая она?

Мила задумалась.

— Вообще-то она побольше меня. Но совсем на чуточку. У нее короткие волосы. И она похожа на Жанну! — поразмыслив, поняла Мила. — Да-да, эта девочка как будто и совсем некрасивая, и волосы у нее не такого цвета, а все же она похожа на Жанну. Такая же тоненькая…

— Может, у нее и животик такой же кругленький? — насмешливо спросила Оля.

— Мама, ты не понимаешь! Жанна — она вообще тоненькая. Как… Ну, как деревце осенью, когда облетят все листики. А живот — это ведь не Жанна, это ее ребеночек, ведь ты знаешь. Наверное, эта девочка — сестра Жанны. И теперь будет здесь жить! — подытожила Мила радостно.

Поймав смеющийся взгляд матери, прибавила:

— Ну, не надолго жить. Может, ее и Жаннины папа с мамой в командировке. Конечно, они в командировке! А сестра Жанны поселилась с ней.

— Мила, Мила, — улыбнулась Ольга. — Что ты всегда все придумываешь? Впрочем, может, ты и права. И у нас появилась новая соседка, а тебе подружка. Поживем — увидим.

— Жанна раньше почти всегда выходила только со своим мужем, дядей Матвеем. А теперь с этой девочкой… И шли они за руку, — продолжала размышлять Мила. — Знаешь, мама, а вдруг это ее доченька?

— Мила, Жанне сейчас восемнадцать лет. А значит, родила она эту девочку лет в десять-двенадцать, так получается? Какая может быть доченька?

— Приемная. Может, ей стало одиноко, ведь дядя Матвей целые дни на работе и на работе. И она решила взять себе девочку, — строила предположения Мила, не подозревая, насколько они могут оказаться близки к истине.

* * *

Утро было прохладное, и Жанна с Надей обрадовались, когда подъехал автобус. Он был почти пуст. Жанна кивнула знакомому водителю и прошла с Надей в середину салона — туда, где были свободные сиденья. Они ехали, держась за руки, и прикосновение детской ладошки наполняло Жанну глубоким покоем. Меняло что-то в ней. Жанна с удивлением отметила, что впервые после катастрофы на ступеньках женской консультации чувствует себя по-настоящему целостной и защищенной.

Уже через пять минут подъехали к универмагу.

— Вот мы и на месте, Надя, — сказала Жанна, выходя из автобуса.

Надя кивнула:

— Позавчера на этой площади тетя Лена посадила меня в такси.

Да, это было позавчера. А словно целая жизнь прошла. Что-то будет завтра? Жанна тряхнула головой.

— Идем? — сказала она и первой вошла в магазин.

* * *

Наде казалось, что она попала в какую-то волшебную сказку. Или в чей-то чудесный сон. Вот она, нарядная и красивая, выходит из магазина. В руках у нее пакеты с домиком для Барби и сама Барби, конечно, и еще новые карандаши, пластилин и краски. А самое главное — рядом с ней идет самая замечательная на свете женщина с длинными, отливающими золотом волосами, и эта прекрасная женщина смотрит, разговаривает, улыбается только для нее, для Нади, и им обеим весело и хорошо.

— Это слишком много, Жанна, — улыбаясь, говорила Надя. — И вещи слишком хорошие для меня.

— Вот еще! В самый раз. Я не за то, чтобы покупать какие-то особенные наряды, но, понимаешь, красивые удобные вещи помогают нам стать свободными. Так что все это как раз для тебя. Я не ошиблась, малышка? Кстати, ты уверена, что туфли не жмут?

Услышав в ответ «нисколечко», она рассмеялась:

— Отлично, Григорий! А ты должна отвечать: «Нормально, Константин!» Запомнила?

Надя ничего не поняла, но восторженно кивнула.

— Вот и хорошо. А теперь, сдается мне, самое время перекусить. Пройдемся несколько остановок и как раз успеем к обеду у Риты Шнайдер, в «Эйнштейне».

После обеда они пришли домой и целый вечер читали, а на завтра собирали домик для Барби, а потом отправились к роднику за озером — жечь костер и жарить на огне хлеб и сосиски.

* * *

Стоило им уйти, как в доме, словно по заказу, поднялся телефонный трезвон. И звонки раздирали дом Ковалевых на Весенней улице до самого их возвращения.

— С девочкой что-то не так, Гоша! Телефон не отвечает весь день. Жанна никогда так надолго не выходит из дома, — причитала Вера Сергеевна Липская.

— Вера, успокойся. Жанна наверняка зашла в гости, — урезонивал жену Георгий Владимирович. — Зачем ей сидеть дома, когда Матвей уехал?

А Матвей и сам пытался прорваться на Весеннюю в перерывах между звонками тещи. Ему на удивление быстро удалось решить все вопросы, и вечером он выезжал обратно в Кудрино. Матвей очень хотел обрадовать Жанну, но никто не подходил к телефону.

В конце концов он позвонил Шнайдерам, в «Эйнштейн», и спросил, не знают ли они, куда подевалась Жанна.

— Во всяком случае, здесь ее сейчас нет, — ответила Рита. — Но вчера она обедала у меня с очень милой юной особой лет семи. А сегодня ближе к полудню Гриша встретил их на дороге к озеру.

— Что за юная особа? — удивился Матвей.

— Не знаю. Жанна сказала только, что ее зовут Надя и, возможно, она пока поживет у вас.

Сообщение Риты привело Матвея в полное замешательство. Что все это значит? Девочка, отсутствие Жанны, ее такой странный тон во время последнего разговора… Больше всего Матвею хотелось оказаться дома сейчас же, сию минуту.

* * *

Вечером Вера Сергеевна разговаривала с дочерью.

— Жанна, милая, где ты была целый день? Мы с папой переволновались.

— Мамочка, ну почему «целый день»? Мы все утро были дома. А ушли только около двенадцати, сказала Жанна и осеклась.

Похоже, она-таки проговорилась.

— Мы? Разве Матвей вернулся? Почему так быстро? — тут же спросила Вера Сергеевна.

— Матвей не вернулся. Он действительно вернется раньше, чем думал, но только завтра, — сказала Жанна, которой уже успела дозвониться Рита Шнайдер.

— Слава Богу! Ты, наверное, счастлива до небес. Знаешь, мы тут с папой подумали: может, пора нам приехать к вам в гости? Ты говорила, что позовешь нас, как только закончишь ремонт… Я очень скучаю, доченька.

Жанна молчала. Она действительно просила родителей не приезжать к ней первое время, но вовсе не из-за ремонта. Просто сначала ей хотелось обжить пространство нового дома, сделать его теплым, своим. Ей хотелось, чтобы родители приехали и почувствовали — их дочери здесь хорошо. Может, тогда они стали бы меньше грустить и расстраиваться оттого, что Жанна от них уехала. И вот теперь этот дом, пожалуй, стал теплым и родным, но как раз сейчас маме просто нельзя появляться в нем. Надя не Барби, и ее не спрячешь в кукольном домике. Даже подумать страшно, чем может закончиться ее знакомство с родителями.

— Мам, не теперь. Я очень хочу, чтобы вы приехали, но сейчас ничего не получится. И я не могу пока ничего рассказать. Просто у нас тут возникли некоторые обстоятельства… Господи, ну что я плету! Это никакие не обстоятельства, но вам пока лучше не приезжать. И не сердись, ладно, ма?