ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Анна Невилл

Глава 1

Лондонский Тауэр, [1] май 1465


Первой идет Миледи Мать, как старшая из наследниц знатнейшей семьи королевства. За ней следует Изабель, потому что она старше меня; я родилась младшей в семье и всегда иду последней. Мы входим в большой тронный зал лондонского Тауэра, и мама ведет Изабель к ступеням трона для реверанса, а потом отходит на несколько шагов в сторону. Изабель низко, как нас всегда учили, опускается перед королем, несмотря на то, что этим королем является молодой человек, посаженный на престол нашим отцом. Его жена будет коронована завтра, вот и все, что мы можем думать о ней. Наконец, я делаю шаг вперед для своего реверанса, и впервые вижу женщину, которую мы пришли почтить.

От ее красоты захватывает дух: это самая красивая женщина, которую я видела в своей жизни. Сразу становится понятно, почему король остановил свою армию, едва бросив на нее взгляд, и женился на ней через несколько недель. Ее улыбка медленно расцветает на губах, а потом сияет, как улыбка ангела. Я видела статуи, которые покажутся неуклюжими рядом с ней, я видела изображения Мадонны, чьи черты будут выглядеть грубыми рядом с ее мерцающим очарованием. Я поднимаю к ней лицо и любуюсь ею, словно чудесным ожерельем; я не могу отвести взгляд. Под моим пристальным взглядом ее лицо теплеет, она розовеет и улыбается мне, а я, не в силах двинуться с места, улыбаюсь ей в ответ. Она смеется, словно находит мое открытое восхищение забавным, но потом я замечаю яростный взгляд матери и срываюсь с места в сторону моей хмурой сестры Изабели.

— Ты пялилась на нее, как идиотка, — шипит она. — Ты нас позоришь. Что бы сказал отец?

Король выходит вперед и ласково целует маму в обе щеки.

— Что слышно о моем дорогом друге и вашем муже? — спрашивает он ее.

— Трудится на благо вашего величества, — незамедлительно отвечает она, ибо отец будет отсутствовать на сегодняшнем ужине и на всех торжествах; он встречается с самим королем Франции и герцогом Бургундским, встречается с ними, как с равными, чтобы помириться с этими великими мужами христианского мира теперь, когда спящий король[2] побежден и мы стали новыми правителями Англии.

Мой отец великий человек — он представляет нашего нового короля и всю страну.

Король, наш новый молодой король,[3] подмигивает Изабель и гладит меня по щеке. Мы знаем его с детства, еще с тех времен, когда мы были слишком маленькими, чтобы присутствовать на таких ужинах, а он был мальчиком, переданным на воспитание нашему отцу. Между тем мама смотрит по сторонам так, словно мы у себя в замке Кале, а она проверят, хорошо ли работают слуги. Я знаю, она хочет увидеть что-нибудь неправильное, чтобы позже сообщить отцу, насколько эта красивая королева[4] не годится для своего положения. Судя по кислому выражению лица, она не обнаружила ничего дурного.

Никто не любит эту королеву, и я не должна восхищаться ею. Для нас не должно иметь значения, что она ласково улыбается Изабели и мне, что она поднимается со своего высокого кресла, чтобы выйти вперед и обнять маму. Мы полны решимости не любить ее. Мой отец подготовил для этого короля хороший брак с самой принцессой Франции. Отец долго работал над ним, подготовил почву, составил брачный договор, убедил людей, ненавидящих Францию, что он выгоден для страны: позволит нам защитить Кале, и даже заполучить назад Бордо. Но неожиданно Эдуард, новый король, наш очаровательный и красивый Эдуард — к которому наш отец относился как к младшему брату, а мы как к дяде — сказал так просто, словно заказывал блюдо на обед, что он уже женат, и с этим ничего нельзя поделать. Уже женат? Да, на ней.

Он поступил неправильно, не спросив моего отца, все это знают. Он впервые поступил так в конце триумфального похода, который вывел Дом Йорков из унижения, когда они были вынуждены просить прощения у спящего короля и злой королевы,[5] к победе и трону Англии. Мой отец был рядом с Эдуардом, обучая и направляя его, диктуя ему каждый шаг. Мой отец всегда знает, что для него лучше. А наш король, несмотря на свой трон и корону, просто молодой человек, который всем обязан нашему отцу. Он не сидел бы сейчас здесь, если бы отец не принял его сторону, не научил вести за собой армию, не боролся бы за него. Мой отец рисковал собственной жизнью сначала ради отца Эдуарда, а затем и ради самого Эдуарда; и вот, когда спящий король сбежал со своей злой королевой, а Эдуард был коронован, и все должно было стать хорошо и замечательно, он взял и тайно женился на ней.

Она должна вести нас к столу, и дамы тщательно выстраиваются друг за дружкой; существует установленный порядок, и очень важно проследить, чтобы каждый оказался на своем месте. Мне почти девять лет, и я достаточно взрослая, чтобы понимать важность этикета; меня учили соблюдению очередности еще с тех пор, когда я была маленькой девочкой, живущей в детской. Поскольку она должна быть завтра коронована, она пойдет первой. Отныне и навсегда она будет первой в Англии. Всю оставшуюся жизнь она будет идти впереди моей матери, и мама никогда не сможет занять ее места. Далее должна следовать мать короля, но ее здесь нет. Она заявила о своей вражде к красивой Элизабет Вудвилл и поклялась, что не будет присутствовать на коронации простолюдинки. Всем известно о расколе в королевском семействе, и сестры короля встают в линию без материнского присмотра. Они выглядят довольно растерянными без величественной герцогини Сесилии впереди, и уверенная улыбка короля на мгновение тускнеет, когда замечает пустое место в женском ряду. Я не знаю, как он смог пойти против герцогини. Она тетка моего отца и такая же строгая, как моя мать, так что никто не смеет их ослушаться. Я могу только думать, что король очень сильно влюбился в свою новую королеву, раз бросил вызов своей властной матери. Он, должно быть, очень, очень любит ее.

Зато здесь мать королевы; нет сомнений, что она ни за что не упустит момент своего триумфа. Она выходит на свое место рука об руку со своим красивым мужем, сэром Ричардом Вудвиллом, во главе армии своих сыновей и дочерей. Он барон Риверс, и все шепотом повторяют шутку, что их река вышла из берегов.[6] Действительно, их просто невероятно много. Элизабет их старшая дочь, а за матерью выстроилось семь сестер и пять братьев. Я смотрю на красивого молодого Джона Вудвилла рядом с его женой; он выглядит, словно мальчик, сопровождающий бабушку. Он вступил в брак с моей двоюродной бабушкой Кэтрин Нэвилл, вдовой герцога Норфолка. Это настоящее безобразие, мой отец сам так говорит. Миледи двоюродная бабушка — старая развалина почти семидесяти лет; мало кто из женщин доживает до таких лет, а Джон Вудвилл двадцатилетний юноша. Мама говорит, что отныне так и будет: если на трон Англии взойдет дочь женщины, известной как ведьма, мы увидим дела и похуже. Если мы коронуем саранчу, она сожрет нас всех.

Я отвела глаза от усталого сморщенного лица бабушки и сосредоточилась на собственной задаче. Я должна внимательно следить, чтобы оставаться позади Изабель и моей матери и не наступить им на шлейфы, ни в коем случае не наступить. Мне всего восемь лет, и я должна следить, что делаю все правильно. Изабель, которой уже тринадцать, вздыхает, наблюдая, как я смотрю себе под ноги и осторожно подсовываю носки туфель под богатую парчу, чтобы не допустить ни малейшей возможности ошибиться. А потом Жакетта, мать королевы-саранчи, оглядывается на меня через головы своих детей, чтобы убедиться, что я стою в нужном месте. Она выглядит так, словно беспокоится обо мне, и когда видит меня рядом с матерью и сестрой, она улыбается так же чудесно, как ее дочь, улыбается мне одной, а потом поворачивается и принимает руку своего красивого мужа и следует за своей дочерью, наслаждаясь моментом триумфа.

Мы проходим через большой зал мимо сотен людей, который кланяются и улыбаются красивой новой королеве, а потом, когда все рассаживаются по местам, я еще раз могу посмотреть на взрослых за высоким столом. Я не единственная, кто смотрит на королеву. Она привлекает к себе всеобщее внимание. У нее самые чудесные на свете серые глаза, и когда она улыбается, она опускает их, словно радуется своей тайне. Король Эдуард посадил ее по правую руку от себя, и когда он шепчет ей что-то на ухо, она наклоняется к нему так близко, словно хочет поцеловать. Это должно всех шокировать, но, когда я смотрю на мать новой королевы, я вижу, как она улыбается дочери, словно она ужасно счастлива тем, что они так молоды и влюблены. Кажется, она совсем ничего не стыдится.

И все-таки они очень красивая семья. Никто не может отрицать, что они прекрасны, словно к жилах у них течет самая голубая кровь. И их так много. Шестеро из семьи Риверс и двое сыновей от первого брака новой королевы еще дети, и они сидят за нашим столом, словно молодые люди королевской крови и имеют право быть на равных с нами, графскими дочерями. Я вижу, как кисло поглядывает Изабель на четырех девочек Риверс — от самой младшей Кэтрин Вудвилл, которой всего семь лет, до старшей за нашим столом Марты, которой уже пятнадцать. Этим девочкам понадобятся богатые мужья, приданое и земли, а сейчас в Англии осталось не так много богатых и знатных мужчин, потому что за десять лет войны между соперничающими Домами Ланкастеров и Йорков было убито слишком много дворян. Эти девушки захотят сравняться с нами, они будут нашими соперницами. Внезапно вокруг нас возникло слишком много новых красивых лиц, сияющей, как новое серебро, кожи, смеющихся голосов и изысканных манер. Нас словно захватили в плен очаровательные юные незнакомки, словно статуи ожили, сошли с пьедесталов и начали танцевать среди нас, словно птицы слетели с неба, чтобы петь, или рыбы в сверкающей чешуе выскочили из моря. Я смотрю на свою мать, и вижу, как она пытается сдержать раздражение, красная и потная, словно жена пекаря. Королева рядом с ней светится, подобно жемчужине, ее голова склоняется к лицу молодого мужа, она слегка раскрывает губы, словно дышит его дыханием.