Естественно, его семья обвинила во всем именно ее. Они утверждали, что с тем же успехом она могла лично подтолкнуть мужа к смерти, поскольку спровоцировала его нервный срыв. По их словам, Филипп был не в себе. Ей хотелось крикнуть, что он «не в себе» уже довольно давно.

— Теперь вы знаете правду, — заметила она ледяным голосом, кладя письмо на стол. — Вы хотели узнать, что я здесь делаю, и узнали. Надеюсь, вы удовлетворены?

К сожалению, на Эша совсем не произвела впечатления ее тихая ярость. Он продолжал спокойно сидеть на стуле, не сводя с нее взгляда.

— Вы правы, вам действительно не стоит страшиться письма. Здесь нет ничего криминального. Другое дело — скандал. Он может стать весьма неприятным, если все выйдет наружу.

Дженивра сжала кулачки.

— Если вы имеете намерение шантажировать меня этим, вы еще больший негодяй, чем я думала.

Эш покачал головой:

— Я не собираюсь ничего предпринимать. Лишь хочу, чтобы вы осознали: раз мне удалось заполучить эту информацию, Генри может сделать то же самое. Не гарантирую, что его мотивы будут столь же чисты.

Дженивра вскинула брови:

— Чисты? Возможно, вам следует обрисовать свои мотивы, чтобы я смогла лучше себе представить, что означает «чистота» в вашем понимании?!

— Ах, оставьте, Дженивра. Достаточно того, что я вовсе не желаю вам бесчестья.

— Нет, я этого так не оставлю. Вы позволили себе устроить розыски за моей спиной, розыски относительно моего прошлого. Зачем вы все это затеяли?

— Я хотел четко представлять, грозит ли Бедиверу опасность с вашей стороны, — коротко ответил Эш. — Знать, удалось ли вам ввести моего отца в заблуждение в надежде отхватить кусочек от жирного пирога под названием Бедивер.

Дженивра побледнела.

— Вы думали, я охотница за состоянием! — Она прикрыла рот рукой, испытывая настоящий ужас.

Да, он намекал на нечто подобное тем вечером в оранжерее. Однако слышать его откровенные слова… Это худшее, в чем Эш Бедивер мог ее обвинить.

— Я не хотел причинить вам страдания, — проронил Эш. С тем же успехом он мог сказать: «Я же говорил вам, пусть все идет своим чередом».

— Вы не понимаете, Эш. — Дженивра сдерживала гнев. — Вы только что обвинили меня в том, от чего я пострадала со стороны своего мужа.


Да, все прошло совсем не так, как задумывалось. Эш нервно поправил волосы. Несомненно, Дженивра уже успела спуститься вниз и пакует вещи, готовясь удалиться в Ситон-Холл. И ему не в чем ее обвинить.

Для мужчины, столь сведущего в искусстве обольщения, он определенно провалил все дело. Эш свернул письмо и убрал в ящик письменного стола.

Он всего лишь хотел показать ей опасность хранить секреты. Если Генри только прознает об этих тайнах, ему будет легко заставить ее выйти за него замуж при помощи шантажа. Это вызовет скандал, которого Дженивра так пытается избежать, и уж точно повредит ее корабельному бизнесу, навсегда погубит ее в свете, решись она вернуться в Лондон. Генри не постесняется использовать сведения о ее неудачном браке в качестве рычага давления.

Дженивра не поверила тому, что он рассказал о Генри. Она не видит опасности в его кузене. И это уже проблема. Никто никогда не ожидал дурного от милого золотоволосого мальчика, пока не становилось слишком поздно.

Заскрипел гравий подъездной дорожки, Эш выглянул в большое окно. Экипаж Дженивры готов. Она поспешно сбежала по ступенькам крыльца, и карета отъехала. Нива отбыла. Пока. Его тело протестовало против ее ухода. Больше у него не будет шанса склонить ее на ночь любви. Та ночь стала особенной, означала гораздо больше, чем физическое соблазнение, любовная афера. Весь день Эш не мог думать ни о чем другом. Даже слушая арендаторов и лавочников, мысленно возвращался к событиям минувшей ночи, к Ниве.

Деревенские женщины восхищались миссис Ральстон. Их одобрение и приязнь были очевидны, судя по тому, как они ее окружали, показывали своих отпрысков и принимали в свой круг. За весь день Эш не замечал ее без грудного младенца на руках или малыша постарше на коленях. Когда бы Бедивер ни взглянул на Дженивру, с ней всегда находился чей-то ребенок.

Да, с детьми намечалась совсем иная проблема. Эш был убежден, что отец желал их брака. Знал ли покойный, что Дженивра полагала, будто не может иметь детей? Жениться на ней означало прервать прямую линию наследников имени Бедиверов. Конечно, если считать, что она права. Да, ни у кого не возникало сомнений в его способности произвести на свет наследника. Эш обязан продолжить род Бедиверов. Какая ирония судьбы — смириться с браком ради сохранения Бедивера и обнаружить, что спасать поместье не для кого. Возможно, настоящее гораздо важнее, чем неопределенное будущее.

Брак с Джениврой — единственный выход из сложившейся ситуации, причем не только ради процветания Бедивера, но и ради нее самой, пусть он и не желает этого признавать. Эш надеялся, что это не тот урок, который ей предстоит усвоить ценой собственных страданий. Брак с ним убережет от притязаний Генри. Она больше не будет стоять у него на пути к поместью, все полномочия перейдут к Эшу. Если Генри хочет заполучить Бедивер, ему придется противостоять только ему одному. Таким образом, удастся защитить Алекса, тетушек и, возможно, больше всего Дженивру, желает она воспользоваться его покровительством или нет.

Глава 15

Неделя подошла к концу. Дженивра ему отказала, хотя Генри показалось, что Маркус Трент достаточно хорошо воспринял дурные новости. Генри присел в глубокое кресло, стоявшее подле стола Трента, с трудом подавив вздох облегчения. Сегодня они были с Маркусом одни. Остальные представители печально известного преступного картеля, к счастью, отсутствовали.

Маркус наклонился вперед, выставив локти на роскошный полированный стол вишневого дерева.

— Значит, пришло времясыграть в другую игру. Довольно миндальничать. Нам всего лишь необходимо получить разрешение от владельцев поместья на начало углеразработок. И мы либо добьемся искомого при помощи брака, либо прибегнем к иным средствам.

Генри хорошо понимал: «иные средства» подразумевали несчастный случай со смертельным исходом. Компания Трента уже имела отношение к некоторым коммерческим проектам, реализация которых на первых порах буксовала. Однако после ряда якобы случайных происшествий мешавшие криминальному картелю лица были либо устранены, либо дискредитированы. Генри представился шанс впечатлить Трента своим предвидением.

— Мой кузен успел обидеть пару человек в Одли. Он выиграл у них на бильярде. Один из этих парней был более чем счастлив устроить небольшое происшествие с каретой Бедивера, когда мой двоюродный братец наведывался в Одли на этой неделе.

Реакция оказалась не совсем той, на которую рассчитывал Генри.

Трен сдвинул кустистые черные брови.

— Поступив так, вы лишь заранее выдали свои намерения, мистер Беннингтон. Откровенно говоря, весьма глупый с вашей стороны поступок на данном этапе игры.

— Но вы ведь сказали, что пора прекратить вести себя по-хорошему, — начал было Генри, но быстро умолк, сраженный взглядом собеседника. Никто не спорит с Маркусом Трентом.

— Насилие — не единственный способ добиться желаемого, — заметил тот, смерив Генри внимательным взглядом. — Пока вы столь провально пытались заарканить наследницу, я провел некоторые изыскания. Миссис Ральстон не представляла для меня особого интереса до кончины вашего дядюшки, однако изменившиеся обстоятельства потребовали моего самого пристального внимания. — Он коснулся виска указательным пальцем. — Урок номер один, мистер Беннингтон: всегда следует знать своих противников. Их слабости, сильные стороны. Слабости миссис Ральстон в ее прошлом, как и у большинства людей. Вы когда-нибудь задавали себе вопрос: с какой стати богатая американка объявилась в Стаффордшире, практически похоронив себя в провинциальной английской глубинке, имея немалое состояние и возможность отправиться в любую часть света?

Нет, никогда. Дженивра всего лишь поведала, что вдова, желает начать жизнь заново подальше от Америки. Вплоть до этой недели Генри подразумевал, что имеется в виду новое замужество. Однако, очевидно, Дженивра Ральстон вовсе не горела желанием связать себя повторными узами брака. Неприятный сюрприз! Разве не все женщины стремятся выйти замуж? И самые богатые из них? Беннингтон почувствовал себя глупо. Даже когда Дженивра ему отказала, он не удосужился спросить себя почему.

Молчание явилось ответом.

— Вижу, мысль об этом не посетила вашу голову. К счастью для всех нас, она пришла мне. — Трент одарил его покровительственной улыбочкой. — Мои источники в Лондоне сообщили, что ее первый брак оказался весьма скверным, не говоря уже о скандальных и отвратительных обстоятельствах кончины ее супруга. Она стояла на парадной лестнице и наблюдала за тем, как два лакея выкинули надоедливого муженька под колеса проезжавшей мимо грузовой телеги. Бедняга скончался на месте. — Трент покачал головой, будто негодуя на случившееся. — Я уверен, все было не совсем так. Тем не менее стоит подробностям всплыть где-нибудь в великосветской лондонской гостиной, и с репутацией миссис Ральстон покончено. — Он подтолкнул к Генри конверт из грубой коричневой бумаги. — Здесь все. Думаю, миссис Ральстон сочтет брак с вами более приятной перспективой, особенно учитывая то, что он подразумевает защиту от подобного рода слухов. — Трент вскинул голову. — Она ведь не безразлична тебе, Беннингтон? Помнится, ты упоминал о том, что вы стали хорошими друзьями.

— Небезразлична, — солгал Генри. Гордость не позволяла признать обратное.

— Замечательно. Значит, она с большим воодушевлением воспримет предложение руки и сердца, поскольку оно будет исходить от друга. Не затягивайте слишком надолго, мистер Беннингтон. Я слышал, вашего кузена уже видели с ней вместе в городе. — Трент опустился в кресло, внимательно изучая ногти. — Это ваш шанс на реванш. Украдете женщину, украдете и поместье. Вы ведь ждали подобной возможности всю жизнь, а я предоставил вам ее на блюдечке с голубой каемочкой.