Лиз Карлайл - Добродетельная женщина

Ратлидж едва заметно улыбнулся. Она явно задела его за живое.

— А вы когда-нибудь мечтали о детях, леди Уолрафен? — спросил он после долгого молчания. Ей показалось, что она не расслышала.

— Простите, что?

— Мечтали ли вы о детях? — смущенно повторил он. — Почти все женщины очень хотят их иметь.

Теперь Ратлидж задел ее за живое. С каким удовольствием она влепила бы ему пощечину!

Но его вопрос не был дерзостью. Откуда ему знать про ее затаенную боль? Странный молодой человек! И кто бы мог подумать, что здесь, в игорном притоне, глупый флирт может перейти в серьезный разговор?

— Да, — тихо ответила она, — я очень хочу детей. А вы, мистер Ратлидж?

Ратлидж цинично хохотнул.

— Моя дорогая леди Уолрафен, — сказал он, лукаво прищурясь, — у меня уже есть дети. Ведь я отпетый негодяй!

Сесилия с удивлением уловила в его тоне холодок отчуждения.

— Простите, мистер Ратлидж, сколько вам лет?

А вот это уже было явной ошибкой. Горечь в глазах Бентама сменилась непочтительностью. Только сейчас Сесилия поняла, как близко друг к другу они стоят, и ощутила жар его тела.

— Мне только что исполнилось двадцать три, — тихо ответил Ратлидж, опустив ресницы и низко нагнув голову. — Поцелуйте меня, миледи! Поздравьте молодого бездельника с днем рождения.

Внезапно Сесилия почувствовала на своем обнаженном плече тиски чьих-то сильных пальцев.

— Сесилия, дорогая, — властно проговорил Дэвид, — позовите вашего кузена. Нам пора домой. Ратлидж мрачно усмехнулся.

— Опять мы с вами встретились, Делакорт, — сухо произнес он. — Удивительно, не правда ли?

— По-моему, наши встречи слишком часты, — в тон ему отозвался Дэвид.

Ратлидж напустил на себя скучающий вид.

— Признаюсь, милорд, — сказал он очень тихо, обводя глазами зал и доставая из кармана сюртука серебряный портсигар, — мне надоело играть в кошки-мышки. Или вам не хватает мужества положить этому конец?

— Не волнуйтесь, Ратлидж, мне вполне хватит мужества положить конец вашему существованию. Встретимся завтра утром на Меловой ферме.

Сесилия охнула, колени ее подогнулись. Дэвид отпустил ее плечо, но тут же обнял за талию и привлек к себе. На них смотрели, по меньшей мере, полдюжины человек, которые наверняка заметили и хозяйский жест Дэвида, и его гневный тон.

Ратлидж покосился на Сесилию.

— Отложим этот разговор, милорд. Но тянуть слишком долго не будем.

Сесилия резко развернулась, заставив Дэвида ее отпустить. Слава Богу, Макс де Рохан наблюдал за ними краем глаза. Он уже подсчитывал свой выигрыш, готовясь уйти.

Ратлидж исчез в толпе посетителей, но Дэвид по-прежнему стоял на месте, и лицо его было темнее тучи. Когда они останутся наедине, ей придется несладко. Но это случится не сегодня. Сегодня Дэвид и де Рохан поедут на Блэк-Хорс-лейн. И если Дэвид уцелеет, то будет драться на дуэли с Бентамом Ратлиджем.

Сесилия не знала, что страшнее. Ей оставалось только молиться, чтобы этой ночью Дэвид вернулся домой целым и невредимым. А что касается Ратлиджа, то она обязана что-то придумать, и поскорее, иначе рано или поздно один из них выбьет другому мозги — и причем ни за что ни про что.

Всю обратную дорогу на Керзон-стрит Дэвид молчал. Ему хотелось отругать Сесилию за то, что она позволила негодяю Ратлиджу так откровенно флиртовать с ней, но он сидел молча, закусив губу и глядя в темноту. Де Рохану незачем наблюдать еще одну сцену их размолвки.

Но, черт возьми, как она могла? Ведь она слышала его утренний разговор с полицейским и все-таки ринулась навстречу опасности! Впрочем, ее связь с ним многие сочли бы еще более компрометирующей, ибо его репутация была гораздо хуже, чем у Ратлиджа.

Несмотря на ревность, Дэвид понимал, что Сесилия действовала из благих побуждений. Она не была кокеткой, ей просто хотелось вывести Ратлиджа на чистую воду. Но даже если Ратлидж невиновен в убийствах, ей ни в коем случае нельзя было знакомиться с этим человеком. Пожалуй, стоит завтра заехать к ней и доходчиво все объяснить.

Затянувшееся молчание первой прервала Сесилия.

— Ты все-таки поедешь на Блэк-Хорс-лейн? — спросила она дрожащим голосом.

— Да.

Она нервно расправила на коленях плащ из черного бархата.

— Тогда, пожалуйста, на обратном пути заверни в Парк-Кресент и брось камешек в окно моей спальни. Мне надо знать, что все прошло благополучно. Если ты не сделаешь этого до четырех часов, я поеду вас искать.

Дэвид не знал, что делать — смеяться или сердиться. В глубине души он был тронут: она волнуется за него! И даже невольно дала понять инспектору, что Дэвид знает, где находится ее спальня. Де Рохан, смущенно кашлянув, отвернулся к окну.

— Ладно, я подъеду к тебе до четырех, — заверил ее Дэвид.

— А вдруг…

— Я подъеду, — твердо повторил он. После долгой паузы Сесилия кивнула.

— Хорошо.

— О, мэм, как быстро вы вернулись! — воскликнула Этта, когда Сесилия вошла к себе в спальню. — Стоило ли наряжаться ради пары часов?

Сесилия устало стянула перчатки. Служанка сняла с нее плащ.

— Я рассердила лорда Делакорта, — проворчала она, швырнув перчатки на кровать, — и он поторопил меня с отъездом.

Этта изумленно округлила глаза.

— Что опять случилось? Мне кажется, вы нарочно мучаете этого человека!

Щеки Сесилии вспыхнули.

— Я позволила Бентаму Ратлиджу немножко поухаживать за мной.

— Ратлиджу? — переспросила Этта, складывая плащ. — Тому самому парню, которого вы видели у мамаши Дербин? И которого его светлость считает опасным?

Досадливо поморщившись, Сесилия кивнула. Пожалуй, не надо было посвящать горничную в события последних дней.

— Послушай, Этта, мистер Ратлидж— очень милый молодой человек. Только немного грустный. Я уверена, что он не имеет никакого отношения к убийствам. Осталось только убедить в этом Делакорта, пока они не подрались на дуэли. Этта недоуменно подняла брови.

— Простите, мэм, но откуда вам знать, кто есть кто? Ведь вы так неопытны! Это дело лорда Делакорта.

Сесилия опустилась в кресло перед туалетным столиком и сжала руки в кулаки, спрятав их складках платья.

— Ох, Этта, не надо меня учить! — простонала она. — Мне еще предстоит выслушать обвинения Делакорта. Я точно знаю, что мистер Ратлидж невиновен.

— Невиновен? — фыркнула Этта и принялась вынимать шпильки из волос своей госпожи. Сесилия энергично тряхнула головой.

— Ну, может быть, совсем чуть-чуть…

— Не крутитесь, мэм, — приказала Этта, зажав шпильки в зубах, — а не то я ненароком выколю вам глаз! Сесилия замерла.

— Я хочу сказать, — объяснила она, когда ее длинные непослушные волосы рассыпались по плечам, — что Ратлидж неисправимый волокита. Кроме того, у него взрывной характер. Но это лишь маска, за которой скрывается что-то другое. Делакорт пошел не по тому следу. Я никогда себе не прощу, если с ним случится беда!

Этта бросила горсть шпилек на туалетный столик и рассмеялась.

— Не волнуйтесь за Делакорта, мэм. Он знает, что делает, уж вы мне поверьте!

Взглянув на отражение горничной в зеркале, Сесилия прищурилась.

— Ты так думаешь? А знаешь ли ты, что в эту самую минуту он вместе с полицейским де Роханом вскрывает замок в подвале дома мамаши Дербин?

Этта помолчала, задумчиво водя расческой по волосам Сесилии.

— Да, — нехотя призналась она, — это рискованно. Сесилия нахмурилась.

— Еще бы! В последние дни Делакорт только и делает, что рискует! Если он останется цел после сегодняшней ночной вылазки, то устроит дуэль с Ратлиджем. Я должна этому помешать.

— Вот как? — Движения горничной сделались медленнее. — И что же вы намерены делать? Сесилия задумалась.

— Я поговорю с мистером Ратлиджем наедине. Он и Дэвид терпеть не могут друг друга, но я сумею вывести его на чистую воду.

Рука Этты застыла в воздухе.

— Ох, миледи… мне это совсем не нравится!

Отправив Сесилию домой, Дэвид и де Рохан быстро переобулись в сапоги, надели темные брюки и вместе с Кемблом сели в карету. Их путь лежал в восточную часть Лондона, на Блэк-Хорс-лейн. В прошлый раз, когда Дэвид приезжал сюда с Сесилией, в этом районе было относительно тихо. Сейчас же, к его удивлению, здесь гудела толпа, состоявшая в основном из людей низкого происхождения и откровенных отбросов общества.

— Рабочие идут в трактиры за зарплатой, — объяснил де Рохан, заметив его беспокойство.

— За зарплатой? — переспросил Дэвид. — В пивные?

— Обычное дело, милорд, — вмешался Кембл. Де Рохан фыркнул.

— Считается, что так удобнее для начальства. Кембл невесело усмехнулся.

— Скорее, для кабатчиков. И совсем неудобно для женщин и детей: их мужья и отцы за одну ночь пропивают все заработанные деньги.

Дэвид промолчал. Вскоре его кучер остановился, как ему было ведено, в некотором отдалении. Все трое вышли из кареты. Дэвид взял у Кейла не зажженный фонарь.

— Ступайте за мной, — сказал де Рохан, кивнув в сторону темного переулка. — Эта дорога параллельна главной улице и выводит к задней стене борделя.

Они быстро зашагали мимо освещенных луной извилистых улочек: де Рохан — первым, Кембл — замыкающим. Тишину нарушали лишь заунывный вой собаки и странный ритмичный перестук.

— Черт возьми, что это гремит? — тихо спросил Дэвид, оглянувшись через плечо.

— Инструменты, — отозвался Кембл.

— Судя по звуку, инвентарь взломщика, — мрачно добавил де Рохан.

— Разве для этой работы требуются какие-то особые инструменты? — удивился Дэвид. — Я думал, воры орудуют шпильками для волос и молотками.

Де Рохан застонал.

— Странно, что, имея таких многоопытных слуг, вы так плохо осведомлены в подобных вопросах, милорд.

Дэвид не знал, что на это ответить. Все-таки удивительный тип этот Кембл. Интересно, где Рэнно его откопал? Дэвид готов был поспорить, что Кембл не всегда работал камердинером.