Ее глазам предстало необычайное зрелище. Молодой человек, поразительно напоминавший Сигрейва, но более стройный и с открытым мальчишеским лицом, держал на руках девушку, по всей видимости потерявшую сознание. Голова ее была прижата к его плечу, с мокрых волос и платья стекала вода. Она не шевелилась. Вглядевшись в ее бледное лицо, Люссиль изумленно ахнула: она узнала Генриетту Маркхэм, дочь ее приемных родителей.

— Гетти! — воскликнула она в ужасе. Что случилось?

— Этот джентльмен, — пояснила миссис Эйплтон, — Питер Сигрейв, нашел молодую леди на дороге из Вудбриджа. Она, по всей видимости, попала в грозу. Прикажете приготовить ей спальню, мадам? Мне кажется, что она сильно простыла.

— Лучше положим ее в моей комнате. — Она обратилась к Питеру Сигрейву: — Вам не трудно будет донести ее туда? Я покажу дорогу.

Питер бережно уложил свою ношу на кровать и с тревогой вглядывался в ее лицо, что не ускользнуло от внимания Люссиль.

— Гетти! Очнись, дорогая! Ты в безопасности! — приговаривала она. — Вы не знаете, она не поранилась?

— Нет, мадам! Она промокла и устала, давно, по-моему, не ела, но травм я не заметил.

Звук его голоса привел Гетти в себя. Ее ресницы затрепетали, глаза открылись.

— Люссиль! Ну, слава Богу! — Шепот девушки прерывался всхлипываниями. — Я боялась, что заблудилась и не найду тебя. — Ее взгляд упал на Питера, и щеки немного порозовели. Она попыталась сесть, но Люссиль удержала ее ладонью на подушках.

— Тебе лучше полежать, дорогая. Миссис Эйплтон будет за тобой ухаживать. Ты в состоянии что-нибудь проглотить? — Видя, что Гетти не отрывает взгляда от Питера, Люссиль добавила: — Я скажу мистеру Сигрейву все, что надо. Может быть, сэр, вы…

Питер Сигрейв понял намек.

— Я подожду внизу, мадам.

Полчаса спустя умытую и накормленную Гетти уложили в ночной рубашке Люссиль в постель. Люссиль спустилась в гостиную, где младший Сигрейв, засунув руки в карманы, стоял у окна, сосредоточенно глядя перед собой. Заслышав шаги Люссиль, он быстро обернулся.

— Мисс Келлавей! Как себя чувствует мисс Маркхэм?

— Отдохнет, поспит, и все, полагаю, войдет в норму. Хочу вас поблагодарить, сэр, за ваше участие, если бы не вы, даже страшно думать, что могло бы произойти.

Она села и жестом пригласила его последовать ее примеру.

— Гетти не рассказала вам, каким образом она очутилась так далеко от дома? Мне не хотелось ее сейчас расспрашивать, но я очень обеспокоена.

— Боюсь, мне мало что известно. — Питер задумчиво взглянул на Люссиль добрыми карими глазами. — Я встретил мисс Маркхэм, когда ехал по дороге в Дилингем, неподалеку от Вудбриджа. Промокшая до нитки, она, тем не менее, сначала упорно отказывалась сесть в мой экипаж и даже разговаривать со мной — она, мол, не нуждается в помощи незнакомых мужчин. Все же мне удалось уговорить ее, и она, проникшись, в конце концов, доверием ко мне, рассказала, что сбежала из дому, и ищет родственницу, которая сумеет ей помочь.

Питер в беспокойстве заходил по комнате.

— Право же, мисс Келлавей, мне нелегко вам это сказать, но, когда мисс Маркхэм сообщила, что родственница эта — мисс Келлавей из «Кукса», меня охватил ужас: невинная, чистая мисс Маркхэм просит отвезти ее в такой дом! Я подумал, было, что, быть может, она не такая невинная, какой кажется, но стоило на нее лишь взглянуть повнимательнее — школьница, да и только! Я понимал, что, переступив порог этого дома, мисс Маркхэм навек испортит свою репутацию, но у меня не было выбора. Не мог же я отвезти ее в Дилингемский замок, где живем только мы с братом, а никого, кто согласился бы ее приютить, я здесь не знаю.

С момента появления Гетти на пороге «Кукса» Люссиль терзалась такими же мыслями. Но отправить Гетти домой при таком самочувствии невозможно, да и что ее там ждет? Недаром же она пустилась в бега. В то же время Питер прав: новость о ее появлении в «Куксе» неизбежно просочится наружу, и репутация девочки будет испорчена навсегда. Люссиль с трудом удерживала слезы: придуманный Сюзанной маскарад уже принес ей неисчислимые неприятности, а сейчас грозит испортить жизнь Гетти, что уж и вовсе несправедливо. — Простите, мисс Келлавей, но это еще не все. Раз уж я так с вами откровенен, то должен сообщить, что Ник, мой брат лорд Сигрейв, знает, кто вы на самом деле, — сказал Питер.

Люссиль словно громом ударило. Она ушам своим не поверила, услышав, что Гетти назвала ее по имени: этим та выдала ее с головой, но теперь выясняется, что это не имеет ни малейшего значения: Питер знает, что она не Сюзанна! И лорд Сигрейв — тоже! Но откуда им стало это известно? И давно ли? Почему Сигрейв-старший не обмолвился об этом ни словом?

— Еще раз прошу прощения, мадам, что я вас встревожил. А все потому, что волнуюсь за мисс Маркхэм. — Он подошел к столику, на котором стояла бутылка бренди, и наполнил бокал. — Выпейте вот. Сразу почувствуете себя лучше.

— Я должна вам объяснить, мистер Сигрейв…

— Вы ничего не должны, мадам, — перебил он Люссиль. — Наверное, были какие-то веские причины для такой игры. Но Ник тоже хорош! Как он с самого начала не понял, что к чему?! Вашу сестру я никогда не встречал, но, и, не обладая особой проницательностью, нетрудно догадаться, что вы не относитесь к дамам легкого поведения.

— Не будьте так строги к брату, сэр! Мы с Сюзанной — абсолютные близнецы, а я всячески старалась вести себя, как подобает ей. Да, в отличие от Гетти, я заслужила порицание. Приехала в дом Сюзанны, выдавала себя за нее… И нет мне никакого прощения!

— Не казнитесь, мисс Келлавей! Не знаю, чем вы руководствовались, обманывая брата, но любой человек, побывавший в вашем обществе, не может не понять, что вы — женщина порядочная. Недаром же в трудную минуту жизни мисс Маркхэм вспомнила о вас.

— Благодарю вас, сэр, хотя, по-моему, вы несколько преувеличиваете мои достоинства. Но Гетти это все равно не поможет, — произнесла она еле слышно. — Раз окружающие считают меня Сюзанной, и я живу в ее доме…

— Да, — задумчиво согласился Питер. — О ней пойдет дурная слава. Мне кажется, без помощи Ника нам не обойтись. Но прежде, мисс Келлавей, вам надо, вам надо с ним поговорить. Вы готовы?

— Ради Гетти я согласна выложить все вашему брату начистоту.

— Очень хорошо, мисс Келлавей. — Питер поднялся. — Мне надо идти, не то Ник решит, что со мной что-то случилось. Благодарю вас за откровенность. Уверен, мы найдем какой-нибудь выход из этого положения. — Он улыбнулся и при этом стал так похож на старшего брата, что у Люссиль защемило сердце. — Передайте мой сердечный привет мисс Маркхэм. Завтра или послезавтра, с вашего разрешения, заеду узнать, как она себя чувствует.

Да, он заедет, в этом Люссиль не сомневалась. И как это такой неопытной девчушке удалось пленить его с первого взгляда! Питер Сигрейв по уши влюбился в Гетти — в этом Люссиль не сомневалась.

Всю ночь тревожные мысли не покидали Люссиль. Она без сна ворочалась с боку на бок, лишь под утро забылась тяжелым сном, но рассвет встретила с открытыми глазами.

Позавтракала она в одиночестве, не решаясь будить безмятежно спящую Гетти, затем попыталась предаться любимому занятию — чтению, но, убедившись, что не понимает ни слова, вышла, несмотря на хмурый день, в сад. Затем вернулась и написала письмо миссис Маркхэм, в котором сообщила, что Гетти жива и невредима и находится в «Куксе», где временно проживает Люссиль. Это, решила Люссиль, успокоит добрую даму и избавит ее от необходимости разыскивать дочь по всей округе.

Но скрыть пребывание Гетти в «Куксе» от соседей — задача трудновыполнимая. Ломая себе голову над тем, как это сделать, Люссиль погрузилась в глубокое раздумье, которое нарушила миссис Эйплтон, доложившая о приезде лорда Сигрейва.

Сигрейв вошел с присущей ему беззаботной самоуверенностью.

— Доброе утро, мисс Келлавей, — пробормотал он. — Чем могу служить?

— Что вы имеете в виду, сэр?

— Брат сказал мне, что вы имеете сообщить мне нечто важное. Поэтому я поспешил к вам с утра пораньше. Так в чем дело, мисс Келлавей?

К своему ужасу, Люссиль обнаружила, что не в силах произнести ни слова.

— У вас, по-видимому, какие-то затруднения, мисс Келлавей, — терпеливо сказал Сигрейв спустя несколько секунд. — Насколько я понимаю, речь пойдет о мисс Маркхэм. Питер рассказал мне о встрече с ней. Она дочь ваших приемных родителей, только-только со школьной скамьи. Что же заставило ее искать у вас пристанища?

Лорд говорил с обычной твердостью, которая окончательно лишила Люссиль решимости. Помочь Гетти, не повинившись перед графом, который и без того все знает, было невозможно, но ей окончательно отказало мужество. Она прокашлялась.

— Видите ли, милорд…

— Мисс Келлавей? — Он с ироническим выражением лица ожидал продолжения. Люссиль набрала полную грудь воздуха.

Тут распахнулась дверь и в комнату впорхнула мисс Маркхэм в свежевыстиранном муслиновом платье, в котором она накануне попала в грозу.

— Доброе утро, Люссиль! — заверещала она. — Я выздоровела. Какое счастье, что я тебя нашла… — Заметив Сигрейва, она смущенно замолчала и сделала глубокий реверанс. — Простите, сэр, я не знала, что моя сестра не одна.

Люссиль готова была провалиться сквозь землю. С великим трудом удалось ей выдавить на своем лице некое подобие улыбки. Ну что бы Гетти проснуться на полчаса раньше? Но еще не все потеряно, лишь бы она ушла.

— Доброе утро, Гетти, — поспешно проговорила Люссиль. — Рада видеть тебя в добром здравии. Миссис Эйплтон подаст тебе завтрак в гостиной…

— Я уже позавтракала в постели, — сообщила мисс Маркхэм, но, перехватив многозначительный взгляд Люссиль, добавила. — Конечно, конечно, подожду тебя в гостиной. Извините, сэр, — обратилась она к Сигрейву.