— Ты спала в ней? — снова спрашивает он, но на этот раз тише.

Я чувствую мурашки, пробегающие по моей коже. Его рука движется от моего бедра к колену, а затем под него. Мой мозг перевозбуждён, и все слова, которые я хотела произнести, застревают у меня в горле.

— Ты что-нибудь надевала под низ? — спрашивает он, пробегаясь носом по моей шее. — Или ты просто хотела почувствовать меня вокруг своего тела?

— Нам пора идти, — тихо произношу я, заставляя свой мозг, наконец, заработать. Я отталкиваю его, но он сильнее прижимает меня к кровати.

— Что это за аромат? — он снова пробегает своим носом вдоль моей челюсти, за ухом и вниз по моей шее.

— Небесный. — Я глотаю, когда его рука из-под колена начинает двигаться верх к бедру.

Он нежно шепчет мне на ухо:

— Это точно. — Его дыхание напротив моей кожи заставляет моё сердце пуститься вскачь, а желудок — подняться к горлу. — Я хочу тебя съесть, — говорит он, слегка прикусывая кожу на моей шее.

О, Боже! Я автоматически сжимаю ноги вместе. О, Господи! Мой мозг кричит мне остановиться, но руки так и чешутся схватить его за голову и притянуть его рот к моему.

— Н-нам н-нужно идти, — бормочу я прерывистым голосом.

— Через минуту, — бормочет он прямо перед тем, как его язык касается меня у основания шеи, а затем поднимается к подбородку.

Когда его рот впивается в мой, все мысли покидают мою голову. Одна из моих рук движется к его бицепсу, а вторая — к голове. Пальцы бегут по его затылку, притягивая ближе. Его рот путешествует по моей шее. Щетина напротив моей кожи разжигает во мне огонь, который я не чувствовала с той ночи, когда мы были вместе. Эта мысль приводит меня в сознание.

— Тревор, — шепчу я, желая, чтобы мой голос был капельку сильнее.

Его глаза встречаются с моими. Они темнее, чем обычно. Он трётся подбородком о мой. Я прикусываю губу, чтобы не застонать или не прижаться к нему. Мне хочется кричать. Когда мы были друзьями, я рассказала ему то, что до этого никому не рассказывала. Я была влюблена в парня, которым он является, а не в парня, за которым бегает каждая женщина в городе, желая получить свой кусочек. Нет, в реального него. В того, кто слушал меня, когда я делилась болью из прошлого, и кто помогал перейти бабушкам через улицу, неся их покупки в руках. В того, кто останавливался посреди дороги, когда видел птицу со сломанным крылом. В того, кто любит свою мать так сильно, что ему плевать, где он и с кем, потому что он просто обнимет её и скажет, что любит. В этого парня, в этого Тревора я была влюблена. А затем он показал мне свою ужасную и отвратительную сторону. Я не забуду этого, как сильно мне бы ни хотелось.

— Ты в порядке? — спрашивает он, и я киваю, отталкивая его.

— Нам нужно идти, — повторяю я в миллионный раз.

— Что случилось? — задаёт он вопрос, и мне просто хочется засмеяться.

— Даже не знаю, с чего начать, — я качаю головой.

Он встает с кровати и тянет меня за собой так, что я встаю рядом с ним.

— Я просто хочу быть честной, чтобы это не стало ещё более сумасшедшим, — говорю ему, отступая от него. — Во-первых, спасибо, что подвёз меня прошлой ночью.

Я поднимаю голову и смотрю в его прекрасные карие глаза, и теряюсь на секунду. Он настолько красив, что часть меня хочет сказать «К чёрту! Que Sera, Sera (прим. пер. — "Будь что будет")», броситься за диким ветром и провести весь день в постели. Но я не могу так поступить. Это не я. В конечном итоге я расплачусь и признаюсь ему в своих чувствах, а он уйдёт с ещё одной насечкой на своём ремне, оставив меня в одиночестве.

— Сегодня я поеду с тобой увидеть Джулай, но после, думаю, всё должно остаться таким, каким было раньше. Я не буду заниматься сексом с тобой. То, что я не девственница, не значит, что я пересплю с тобой, — заканчиваю я серьёзным голосом.

— Ты собиралась переспать со мной.

— Да, — шепчу я, чувствуя, как слёзы застряли в горле. — Слава Богу, этого не случилось. В смысле, было бы ещё унизительнее, если бы я переспала с тобой, а ты ушёл и больше со мной не разговаривал, — я смеюсь, но чувствую одну боль.

— Слушай, я облажался, хорошо? Ты такая невинная. Я думал, что поступаю правильно.

— Теперь, когда ты знаешь, что у меня был секс, считаешь нормальным переспать со мной? — я в замешательстве от его логики.

— Чёрт возьми, прекрати говорить о том, что ты занималась сексом, — рычит он, его руки поднимаются к лицу. — Господи, я не хочу трепаться или слышать это дерьмо.

— Ладно, — меня начинает бесить выражение его лица.

— Я же сказал, что извиняюсь за то дерьмо. — Я стараюсь вспомнить, но как-то не припоминаю его извинений. — В прошлом мы собирались двигаться дальше и стать лучшими друзьями.

Я качаю головой, задаваясь вопросом, каково это — жить в его Вселенной. И почему, чёрт побери, он продолжает говорить о «лучших друзьях»? Такое чувство, что я попала в худшую из серий о Барни (прим. пер. — главный герой американского сериала "Барни и его друзья").

— Нам пора идти, — говорит он, выходя из спальни.

Я следую за ним и наблюдаю, как он обувается. Он хватает ключи со стойки, я беру свою сумку, и когда мы доходим до двери, он останавливается и поворачивается ко мне.

— Это случится.

— Что? — спрашиваю я, хмурясь в непонимании.

Он поднимает палец к моему лицу, касается центра лба, а затем нежно скользит вниз по моему лицу к подбородку.

— Ты и я. Это случится. — Он целует меня, затем открывает дверь, кладёт руку на нижнюю часть моей спины и ведёт меня. — Мы заберём твою сумку позже.

— Я уже взяла свою сумку, — я поднимаю, показывая свою сумку, которую трудно не заметить из-за розового цвета и блёсток на ней.

— Твою сумку с ночными принадлежностями, малышка, — он обнимает меня руками за плечи, притягивая к себе.

— Я не останусь с тобой на ночь, так что мне не нужна сумка, — говорю я, пока он помогает мне сесть в грузовик.

Ему приходится поднять меня, потому что подъём у машины высокий, а ступенек нет.

— Останешься, — всё, что он сказал, прежде чем хлопнуть дверью и обойти грузовик. Он садится за руль, глядя на меня.

— Так где этот придурок живёт?

Я даю ему указания, и мы трогаемся.


Глава 3


Тревор


Я просыпаюсь от ощущения тела Лиз, прижатого к моему. Её рука, лежащая на моей груди, подпирает щеку. Её бедро лежит на моём, а в моей руке сжато её розовое кружево, едва прикрывающее задницу. Вчера она дала мне адрес придурка Билла и взяла с меня обещание, что я не буду называть его "придурком" в лицо, пока мы ехали тридцать минут через весь город к его дому. Он жил в новом районе, где все дома выглядели одинаково. Их называют "трафаретными". Я называю их "идиотскими".

— Этот персиковый дом — его? — спросил я, глядя на Лиз. — Что, чёрт возьми, не так с этим парнем?

— Тревор, пожалуйста, веди себя прилично, хорошо? Он помогает мне найти брата.

— Хочешь, чтобы я вёл себя прилично? На обочине стоит мини-купер, жёлтый мини-купер, Лиз. Какой мужик водит эту грёбаную машину? — сказал я, качая головой, и снова посмотрел на дом.

— Пожалуйста, — прошептала она своим мягким и нежным голосом, от которого дрогнуло моё сердце.

Глядя в её прекрасные глаза, я вижу страх быть отвергнутой. Она по-прежнему старается защитить себя. Я так облажался перед ней. Не хочу делать этого снова. Мне нужно, чтобы она доверилась мне, и мы смогли двигаться дальше. Я был трусом и боялся признаться себе в чувствах к ней, поэтому я выбрал наипростейший путь: узнал то, что мне не нравится, и ухватился за это как за спасательный круг. Теперь каждый раз, когда она говорит, что не девственница, мне хочется оторвать ком-нибудь голову. Никто не должен прикасаться к ней, кроме меня, и с этого момента так и будет.

— Я не буду называть этого придурка так в лицо, — сказал я мягко.

— Спасибо, — тихо ответила она, наклонившись и оставив поцелуй на моей щеке.

Что-то в этом небольшом жесте дало мне надежду. Когда мы вышли из машины, входные двери дома открылись, и из них вышел Билл в розовом поло и клетчатых шортах. Я посмотрел на Лиз и увидел, что она смотрит на меня, словно напоминая о моём обещании.

— Ты не позвонила мне прошлой ночью, — сказал Билл, подходя к Лиз.

Его лицо красное.

— Прости. Я приехала домой и пошла спать. — Она протянула ему его куртку.

— Пошла спать? — его голос прозвучал с издёвкой, когда он смотрел на неё, а потом перевёл свой взгляд на меня. — То есть ты говоришь, что Тревор Мейсон подвёз тебя до дома, а затем ты пошла спать?

— Это именно то, что я и сказала, Билл.

Она посмотрела на меня, уперев руку в бедро, когда я сделал шаг к ней.

— Я просто хочу узнать, что ты выяснил насчёт моего брата, — вздохнула она с раздражением.

Я знал, что она была расстроена, поэтому подошёл к ней и притянул к себе. Её тело напряглось, пока я не погладил нежную кожу на её руке, а затем, тяжело выдохнув, она расслабилась. В знак одобрения я просто не мог не поцеловать её в макушку.

— Так ты сейчас с ним? — спросил придурок, и я сделал самодовольную физиономию, по-своему говоря, «отсоси, она моя».

— Да! — прорычал я, в то время как Лиз ответила:

— Мы друзья, Билл.

— Лучшие друзья, — поправил я.

Она посмотрела на меня, а я лишь пожал плечами.

— Это что, грёбаная шутка? Я даже не живу в твоём городе, но знаю про братьев Мейсонов. — Если думаешь, что он будет верен, то ты... — Он не успел закончить, так как я подошёл к нему.

Он вывел меня из себя, и я держался из последних сил, чтобы не повалить его прямо перед собственным домом.

— Я приехала, чтобы отдать тебе это, — она указала на его толстовку, вставая передо мной. — Мне просто нужно знать, что ты выяснил о Тиме.

Я чувствовал дрожь в её голосе и знал, что она на грани срыва. Это дерьмо с её братом довело её.