Не верю, неправда. О книжках она и то искренней рассуждает, чем об умениях милого бойфренда ублажить ее.

– Нет… Он к тебе не прикасался ни разу… по-настоящему.

Ее рот приоткрыт, и я практически слышу, как из горла доносится бешеный стук сердца. Неужели она не понимает, как ее прерывистое дыхание и полные губы меня заводят? Видно ли по глазам, как сильно я хочу намотать ее волосы на кулак, развернуть ее к себе и поцеловать?

Вот ее тело точно знает об этом. Знает.

– Не твое дело.

Наверное, если носить максу так долго, как носит она, то эту маску уже не снимешь. Либо же Тесса просто чувствует себя невидимкой.

– Ты даже не представляешь, как хорошо я могу тебе сделать. – Подступаю ближе. Ну, дай мне тебя убедить, дай показать… Еще чуть-чуть, и начну молить ее.

Снова упершись в стену, Тесса затравленно озирается, ищет, куда отступить. Дышит бурно. Наконец мои чары действуют.

– Да ладно, признаваться не обязательно. Я и так вижу.

Тесса ахает – казалось бы, такой невинный звук, но мне все ясно. Она хочет большего; разум и тело изнемогают.

– Пульс участился, да? Во рту пересохло, и у тебя это чувство… внизу. Я прав, Тереза?

Воображаю, как она голая лежит передо мной, как я провожу пальцами по ее влажной киске.

Сделав резкий вдох, Тесса спешит отвернуться.

– Ошибаешься.

Нет, она знает: я прав.

– Я не ошибаюсь, никогда. Только не в таких делах.

Тесса вздыхает. Я на верном пути.

– Зачем ты твердишь, будто я кидаюсь на тебя, если сам зажимаешь меня в угол?

– Затем, что первый ход сделала ты. – Смеюсь. – Я удивился не меньше твоего.

– Я была пьяна, ночь выдалась долгая… Я запуталась, а ты был добр… по-своему добр.

По-своему добр? Я исключительно добр, ведь на то есть причина – пари.

Тесса садится на краешек тротуара. Оглядываюсь – не смотрит ли кто. Все спокойно – прохожие внимания не обращают.

– Я с тобой вовсе не подл, – говорю. Считает ли Тесса иначе?

– А вообще ты из кожи вон лезешь, только бы насолить мне. И не мне одной – всем. Просто со мной ты особенно груб.

Особенно груб? Да я ласков с ней, как с котенком!

– Это не так. Я с тобой не грубей, чем с остальным человечеством.

Тесса внезапно вскакивает на ноги.

– Зачем я трачу на тебя время?

Она вот-вот уйдет, а я не хочу ее отпускать. Не хочу?

Нет, не хочу. Я плохо умею извиняться, особенно если не вижу, за что, но сейчас лучше сказать по-человечески «извини». Я быстро выяснил, что Тесса падка на извинения.

– Эй, ну прости. Присядь, – прошу я вкрадчивым тоном, который нравится девчонкам. Тесса так и стоит, а я сажусь рядом с тем местом, где сидела она.

– Присядь. – Хлопаю по бетонке.

Попыхтев немного, она все же садится. Скрещивает ноги и вздыхает.

– Может, договоримся держаться друг от друга подальше? Останемся друзьями? У меня правда нет желания воевать с тобой.

Что-то я не заметил, чтобы мы часто цапались. Болтаем вот и впрямь чаще, чем ожидалось. Я с Кеном и то чаще ссорюсь, а разговариваю – куда реже.

Жаль насовсем расстаться с ней. Мне будет не хватать ее колкостей, ее гневных взглядов.

– Я не хочу от тебя отдаляться, – признаю.

Бесит, что с ней приходится вести себя как можно приличней: стоит оступиться, и она уйдет. Хотелось бы верить, что сегодня мы немного сблизились и Тесса больше не станет убегать от меня так поспешно. Надо признаваться ей в чувствах, открываться больше, чем я привык кому-либо открываться, но взамен – ничего. Я как будто женился, только мне по вечерам ни секса, ни ужина.

– В смысле… вряд ли у нас получится больше не видеться, раз уж твоя соседка – одна из моих лучших друзей. Значит, надо нам подружиться.

Мне предстоит победить в споре, а добыча-то не из легких.

– Выходит, друзья? – спрашивает Тесса нарочито деловым тоном.

Предложить ей поделить выигрыш пополам? Отличное выйдет начало для цветущей дружбы.

Друзья? Тогда уж друзья с опцией «потрахаться».

– Друзья. – Протягиваю ей руку.

Изображаю очаровательную улыбку, однако Тесса мотает головой. Чует подставу, хотя и не так тонко, чтобы вообще держаться от меня подальше.

– Только не друзья с привилегиями, – уверенно заявляет она и тут же выдает себя, покраснев. Я и не замечал, как соблазнительна невинность.

– С чего это ты о привилегиях вспомнила? – спрашиваю, потеребив сережку в брови.

– Как будто сам не понимаешь. Стеф мне рассказала.

– Что, про нас с ней?

Стеф – девчонка ничего, с ней прикольно общаться. У нее свои тараканы, как и у всех, но она их напоказ не выставляет, как я или Молли. Интересно, что эта рыжая рассказала Тессе? Про наши эскапады, наверное, и красок не пожалела. Стеф всегда требовала больше, чем я мог дать.

– Про вас с ней и про тебя с другими девушками, – с трудом произносит Тесса.

– Ну, нам со Стеф… было весело. – Я улыбаюсь, и она отворачивается. – И да, у меня есть девчонки, которых я трахаю, но тебе-то что за печаль, подруга?

Представляю Тессу на месте любой из них, как она лежит подо мной, приоткрыв от наслаждения рот. Вот она закрывает глаза, у нее перехватывает дыхание, когда она кончает – я работаю пальцами и ртом одновременно. Уверен, еще никто не ласкал Тессе клитор языком, вводя пальцы в…

– Да никакой печали, – говорит Тесса, выводя меня из задумчивости. – Просто не надейся, что однажды я стану одной из тех, других.

Огонь моих фантазий лишь ярче вспыхивает.

– Ой-ой-ой! Ревнуешь, Тереза?

– Еще чего! Мне жаль этих девушек. – Она качает головой, и я смеюсь. Со мной она забыла бы о жалости. Получала бы наслаждение, безграничное наслаждение, о каком и мечтать не смела.

– Зря жалеешь. – По-прежнему воображаю ее голой. Хочу видеть, что она скрывает под мешковатой одеждой. – Поверь, им всем это нравилось.

– Ладно, ладно, я все поняла. Давай сменим тему… – Прикрыв глаза, Тесса запрокидывает голову. – Ну что, будешь вести себя учтивее?

– Конечно. А ты перестанешь быть такой зажатой стервой? – дразню я ее.

– Это не я стерва, а ты – нахал.

Мы оба смеемся. Смех Тессы легкий, текучий; он меня обволакивает. Голова приятно кружится.

Голова кружится? Да ты что, Хардин!

Надо собраться и перевести наш паровозик дружбы на верные рельсы.

Подаюсь ближе к новой подруге.

– Ты только глянь на нас двоих, друзей.

Тесса, отпрянув, встает. Я возвращаюсь к фантазиям и представляю, как стягиваю с нее юбку.

– Тесс, у тебя ужасная юбка. Раз уж мы теперь друзья, не носи ее больше.

Смущенная, Тесса сверкает глазами, и я спешу улыбнуться. Я ведь не оскорбить хотел, а подразнить. Нет, правда, если хочет носить непривлекательную одежду, флаг ей в руки. У меня самого всего несколько пар черных джинсов и замызганные футболки.

Телефон у Тессы в сумочке начинает вибрировать.

– Мне пора на занятия, – говорит она.

Смотрю на кусок древнего пластика у нее в руках. «Нокиа»?

– Будильник? Для начала занятий? – спрашиваю. Похоже, у нее последняя в мире «раскладушка». По-моему, Тесса намеренно создает себе образ отставшей от времени.

– Я много когда будильник ставлю, – пожимает она плечами. – Такая вот я.

Она как будто стыдится своих привычек. Оправдывается. С чего бы? Наверное, это чье-то влияние. Наверняка мамашина работа. Да, я тоже заставляю Тессу стрематься своего поведения, но эта женщина – зануда из зануд. Небось и в туалет заставляла ходить по будильнику.

– Ладно, тогда я поставлю себе напоминалку, чтобы мы завтра с тобой повеселились после занятий, – говорю я.

Хочу провести с ней время. Мне это нужно.

Тесса смущенно сводит брови к переносице.

– Вряд ли наши представления о веселье совпадают.

Это уж точно. Я себе веселье представляю не так, как она. В понимании Тессы, приятное времяпрепровождение – это когда мальчик с девочкой делают вместе уроки, лежа на заваленной заметками и тяжеленными учебниками кровати. Такое вот академическое средство борьбы с возбуждением.

Я себе развлекуху представляю иначе. Веселье – это когда я сижу на кровати, упершись спиной в изголовье, а Тесса мне сосет. Она заглатывает моего красавца все глубже и глубже, а я потягиваю холодный вискарь; в стакане приятно позвякивает кубик льда.

Хотя… Мне вообще-то пить не следует, так что дам ей в рот на трезвую голову.

– Ну, – говорю я вслух, – принесем в жертву пару котят, сожжем здание-другое…

Тесса хихикает, и я невольно улыбаюсь в ответ. Нас отвлекает проходящая мимо парочка: парень с девушкой держатся за руки и смеются над какой-то дебильной шуткой. Я не расслышал, что именно сказал парень, но шутка наверняка дебильная, ведь оба в одинаковых полосатых носках – так они ненавязчиво показывают невинным встречным, что состоят в отношениях. Придурки. Тесса их словно и не заметила, смотрит под ноги.

– Тебе и правда не помешало бы развеяться, а раз уж мы с тобой друзья, то и повеселимся вместе.

Не дожидаясь ответа, разворачиваюсь и ухожу.

– Вот и хорошо, рад, что ты согласилась. До завтра.

Прейдя улицу, оборачиваюсь и вижу, что Тесса по-прежнему сидит на бордюре. Она не стала отказываться, значит, хочет со мной погулять. Ну вот, и какого хрена мне теперь делать? Я-то рассчитывал, что она будет ломаться и согласится не с первого раза и что я успею составить план.

Сажусь в машину и думаю, как быть с Тессой. Я ведь ни с кем не гуляю. Разве что прихожу на тусы к кому-нибудь в гости. В остальное время кукую один, в общаге или у себя в комнате.

Завожу мотор. Ну, теперь что? В кино сходим? Какие фильмы нравятся Тессе? Наверняка что-нибудь в духе экранизаций книг Спаркса[3]. Мы сядем в темном зале, я незаметно ее обниму. Может, угощу попкорном или шоколадкой по завышенной цене – чисто чтобы впечатлить. Беда только в том, что поболтать не удастся. Обязательно кто-нибудь начнет ворчать, и я устрою ссору.