— Эй, детка. Ты в порядке? — спрашивает Ашер, подходя ко мне сзади, и кладёт руки мне на талию, а губами прижимается к коже на моей шее. Мои руки крутят бигуди у меня на голове. Я даже ещё не оделась. На мне всё ещё мой топик и пижамные шорты. Мы встали рано, позавтракали, а затем поползли обратно в постель.

— Ага, — шепчу я, когда он проводит от моей шеи к плечу. — Эм, вообще—то, мне нужно кое-что сказать тебе, — я глубоко вздыхаю, надеясь, что поступаю правильно.

— Скажи мне, — он прикусывает мочку моего уха, отвлекая меня.

— Я ... ах... эм...

— Малышка, твои «ах» и «эм» мне ни о чём не говорят.

— Ты отвлекаешь меня. Я не способна думать, когда твой рот на мне.

Он поднимает голову, и его глаза встречаются в зеркале с моими. Ямочки возникают на его лице вместе с дерзкой улыбкой.

— Тебе нравится, когда я использую рот, чтобы отвлечь тебя, — напоминает он мне о том, о чём нет нужды напоминать мне сейчас. Не тогда, когда я пытаюсь с ним серьёзно поговорить. Я смотрю на него в зеркале, и он хихикает. — Хорошо, детка. Говори.

— Я миллионерша.

Ладно, я не хотела так резко выпаливать, но теперь это вышло наружу. Я чувствую, как его тело напрягается позади меня.

— Что? — спрашивает он.

Я сглатываю и прикусываю губу. Сейчас уже нет пути назад. Разворачиваюсь в его руках и кладу ладони ему на грудь.

— Родители моей мамы оставили мне в наследство больше миллиона долларов.

— Когда ты об этом узнала?

Я очень не хочу отвечать на этот вопрос. Смотрю через его плечо прямо на дверь.

— Смотри на меня, — я снова смотрю на него. — Когда ты узнала об этом?

— Эм... Я ... — я кусаю губу и снова смотрю в сторону.

— Смотри на меня! — рычит он на этот раз. — Когда ты об этом узнала?

Я смотрю в его прекрасные голубые глаза и вижу грусть. От этого мне сильно становиться больно.

— Когда ходила на встречу с юристом, — шепчу я.

— Почему ты мне не рассказала тогда? — спрашивает он, отступая назад и забирая с собой всё тепло.

— Я не хотела, чтобы это что-то изменило между нами, — снова шепчу я, глядя вниз на кафельный пол ванной.

— Я когда-нибудь давал для этого повод? — задаёт он вопрос.

Я чувствую себя отвратительно из-за того, что не рассказала ему о деньгах с самого начала. Было глупо скрывать это.

— Нет, — произношу я, поднимая глаза на него.

Ему больно. Я это вижу.

— Ты права. Не давал. И я должен сказать, что чертовски зол, что ты даже на минуту задумывалась о том, что деньги изменят мои чувства к тебе.

— Знаю, это глупо. Я просто хотела убедиться.

Его глаза прищуриваются, и я понимаю, что снова сморозила глупость.

— Убедиться в чём? В том, что я с тобой не из-за денег? Господи, какого чёрта? Иногда я ни черта не понимаю, что творится у тебя в голове, — его слова причиняют мне боль, но я знаю, что он прав. — Я никогда не просил тебя платить за какое-либо дерьмо. Я никогда не хотел, чтобы ты за это платила.

Это правда. Всякий раз, когда я пыталась заплатить за себя, то получала такой взгляд, который говорил, что мне не понравится следующие действия, если я не уберу деньги.

— Ты прав. Я понимаю. Я должна была рассказать тебе.

— Должна. Но я понимаю, почему ты этого не сделала. Это меня не радует, но я понимаю.

— Спасибо, — отвечаю я, оборачивая руки вокруг его талии, и кладу голову ему на грудь.

— Просто не утаивай от меня ничего. Мне не нравится, что ты держала это в секрете от меня больше месяца.

Господи, я даже не задумывалась об этом.

— Мне жаль, — шепчу я ему в грудь, чувствуя себя полной дурой.

— Когда ты переедешь, мы поговорим о твоих деньгах.

— Что? — Моя голова дёргается назад, чтобы я смогла посмотреть ему в глаза.

— Ты прекрасно слышала меня и понимаешь, что это все равно бы скоро случилось. Мне не нравится то, что ты ездишь домой каждые несколько дней, чтобы забрать вещи и всякую другу хрень.

— Ашер, — говор я, глядя на него и уперев руки в бока для пущего эффекта. — Ты не будешь командовать мной.

— Здесь не будет никакого командования, детка. Ты сама хочешь переехать. Разве тебе не нравится кормить меня завтраками в постели каждое утро? — задаёт он вопрос, и я начинаю дрожать. Каждое утро он использовал меня как завтрак, прежде чем выбраться из постели, и да, мне нравилось кормить его. — Разве тебе не нравится валяться на диване и смотреть фильмы по вечерам? — Мне нравится это, или даже просто лежать на нём, пока он смотрит игры. — Разве тебе не нравится готовить на моей кухне? — Да, я люблю его кухню. Это моя самая любимая комната в доме. Мне нравится готовить выпечку здесь или просто читать книгу, сидя на столешнице. — Разве тебе не нравится, когда я трахаю тебя в любое время, когда тебе нужно быть оттраханной? — Эм. да! Я прикусываю губу и смотрю через его плечо.

— Это лишь несколько причин, по которым я не буду заставлять тебя переезжать ко мне.

Он был прав. Ему не нужно заставлять. Просто это немного рано. Может, через несколько месяцев, но не прямо сейчас. Я ощущаю себя комфортно, зная, что у меня есть папин дом, чтобы сбежать в случае необходимости.

— Мы можем сейчас не говорить об этом? Мне нужно подготовиться к встрече с твоими родителями.

— Хорошо, это может подождать, но потом мы всё равно поговорим.

— Отлично, — я закатываю глаза. — Жду с нетерпением.

Он целует меня в нос, а затем дарит мне ту улыбку с ямочками и уходит, заставляя наблюдать за ним, не отрывая глаз. Я качаю головой. Он такой придурок, но я всё равно люблю его. Подождите, что? Я люблю его? О, Господи, я люблю его. О, нет, я люблю его. Дерьмо! Боже, а он любит меня? Я оборачиваюсь, чтобы взглянуть в зеркало.

— Вот так вот. Ты его любишь, но он не обязан любить тебя в ответ, — шепчу я себе под нос.

— Что, малышка?

— Дерьмо! — Я подпрыгиваю и вижу Ашера в зеркале, который смотрит на меня. — Эм, ничего. Я просто, эм... обожглась.

— Ты в порядке? — спрашивает он, ухмыляясь.

Интересно, он слышал, как я призналась самой себе, что люблю его?

— Ага, я в порядке, замечательно, просто отлично.

Боже, теперь я тараторю, как идиотка. Он наклоняет голову и улыбается. Моё сердце начинает биться с двойной силой.

— Гм. Мне показалась, что ты что-то сказала, — говорит он, делая шаг ко мне.

— Неа, это не я. Я ничего не говорила. Может, это телевизор или что-то другое, — я скрещиваю руки на груди.

— Телевизор выключен.

— Хм, странно. Тогда, может, это призрак? — произношу я, наклоняя голову.

— Этот дом был построен на территории старого кладбища, так что я не удивлюсь, если это был призрак.

— Что? — шепчу я ошеломлённо.

Я ненавижу призраков. Не то чтобы я их встречала, мне просто не нравится сама мысль об этом. Я посмотрела первый фильм «Паранормальное явление» и в течение месяца спала с включённым светом. Нужно сказать, что моя соседка не была счастлива.

— Мы не можем здесь оставаться! — кричу я. — Мы должны нанять человека, который может избавиться от призраков. Затем, нам нужно освятить дом, и, если призраки не уйдут, то нам придётся переехать, — я задыхаюсь, а губы Ашера дрожат. — О, Господи! Это же не смешно. А ты знал, что мы могли умереть? Ты когда-нибудь видел экзорциста? — кричу я.

Он откидывает голову и заливается смехом.

— Детка, здесь нет призраков. Я пошутил. Дом не построен на старом кладбище.

Я бью его по руке.

— Это было не смешно. Зачем нужно было это говорить?

— То есть, ты признаешь, что разговаривала сама с собой?

— Я не разговаривала сама с собой, — резко отвечаю я. — Я говорила с Бистом.

Я гений. Я забыла о Бисте. Он идеальное прикрытие.

Его глаза прищуриваются.

— Тогда что ты говорила Бисту?

— Ничего. Просто сказала, что люблю его и он хороший пёс, даже если он не любит меня.

— Поверь мне, он любит тебя. Даже несмотря на то, что ты немного безумная.

Значит ли это, что Ашер любит меня? Подождите, какого чёрта?

— Я не безумная, — рычу ему в ответ.

— Ты любишь меня, детка?

— Ч... чт... что? — я заикаюсь, качая головой.

Он сажает меня на тумбочку.

— Не зли меня, детка, — рычит он.

Я прикусываю губу, стараясь сохранять спокойствие.

Его взгляд опускается к моим губам, глаза прищурены.

— Скажи, что любишь меня, — я начинаю качать головой, но он ловит моё лицо обеими руками. — Скажи, что любишь меня, чтобы я мог ответить тебе тем же.

— Что? — шепчу я шокировано и всматриваюсь в его лицо, пытаясь понять, говорит ли он правду.

— Скажи мне, детка, — я проглатываю комок в горле. — Скажи это, — он прижимает свой лоб к моему.

Зажмурившись, я шепчу:

— Я люблю тебя.

Моё сердце готово выскочить из груди в любой момент. Я слышу, как он резко вздыхает, а затем его руки зарываются в мои волосы.

— Открой глаза, — я сглатываю, прежде чем открыть их. — Я тоже люблю тебя, детка. Господи, я полюбил тебя с того момента, как увидел твоё симпатичное личико в баре в клубе твоего отца. Я знал, что ты создана для меня.

— Ты вёл себя, как придурок, — напоминаю я, улыбаясь.

— Ага, — он усмехается. — Я был зол, потому что думал, что мне придётся избить Майка.

— Что? — говорю я сквозь смех.

— Я хотел, чтобы ты стала моей, — произносит он, прикусываю мою нижнюю губу. — Если для этого нужно было бы подраться с Майком, я бы сделал всё что угодно, лишь бы заполучить тебя.

— Ты серьёзно? — Я хихикаю и качаю головой, не веря его словам.

— Ты стоишь этого, — шепчет он.