Там началась ее собственная карьера. Еще учась на последнем курсе, она попала на стажировку к Олегу Кассини. Это произошло как раз в тот период, когда его фирма шила платья для Джеки Кеннеди. Дженни несколько раз видела Первую леди Соединенных Штатов, когда та приезжала в офис фирмы, чтобы заказать подходящий наряд для того или иного важного события, а однажды даже осмелилась порекомендовать супруге президента выбрать к платью гладкий лакированный ремешок вместо пояса из змеиной кожи. К ее огромному удивлению, Джеки Кеннеди последовала совету; она, правда, ничего не сказала молоденькой стажерке, но, когда потом Дженни увидела ее по телевизору, на ней был именно лакированный пояс! Когда об этом случае узнали мать и бабушка, они пришли в восторг, ибо считали, что их дочь и внучка на верном пути. Еще больше они обрадовались, когда Дженни окончила учебу и устроилась в «Вог». Обеим женщинам было приятно сознавать, что она продолжает дело, которому они посвятили всю жизнь. Ее недавние успехи были предметом их особенной гордости; они даже подписались на «Вестник современной моды», чтобы почаще читать о том, что сделала и чего добилась их Дженни.

В целом страховка Джека Ардена и доходы от крошечного ателье сослужили всем троим хорошую службу. Во всяком случае, Билл, узнав Дженни и ее историю (впоследствии он познакомился и с ее матерью, и бабушкой), совершенно искренне восхитился мужеством и трудолюбием трех слабых женщин, которые сумели победить неблагоприятные обстоятельства и столь коренным образом переменить собственную судьбу. Он считал это самым настоящим подвигом, на какой способен далеко не каждый, и относился к матери и бабушке Дженни с подчеркнутым уважением.

Впрочем, саму Дженни он, конечно, любил и уважал больше. Они были женаты уже пять лет, и за это время их чувства не только не остыли, но сделались еще сильнее. С Дженни его жизнь стала совсем другой; она тоже считала, что с появлением Билла мир для нее изменился, стал лучше и ярче. А самое главное – муж поддерживал все ее решения.

Они встретились, когда Дженни еще работала в «Вог». Это было в Нью-Йорке, в холодный и снежный зимний день. Дженни устраивала фотосессию на площади перед отелем «Плаза», и Билл, проходя мимо, остановился посмотреть. Девушки-модели кутались в меха, а Дженни деловито сновала между ними, расставляла по местам, подбадривала. По случаю зимней погоды на ней были тяжелые ботинки, джинсы, просторная мужская куртка и черная шапка-ушанка из искусственного меха (как впоследствии она сказала Биллу, это была зимняя матросская шапка, которую она купила на черном рынке в Москве, когда ездила туда искать подходящую площадку для очередных натурных съемок). Несмотря на мороз, куртка на Дженни была расстегнута, шапка сдвинута на затылок, а лицо раскраснелось. Казалось, она вовсе не замечает холода. Поправить прическу или макияж манекенщицы, подсказать фотографу, с какого угла лучше взять крупный план, – она занималась сразу тысячей дел, и, судя по скорости перемещения по площадке, управиться с ними ей было вполне по силам.

В тот день Билл спешил на важную деловую встречу, но что-то как будто толкнуло его, заставив остановиться. Впоследствии он называл это перстом судьбы. Билл так долго наблюдал за Дженни, что на плечах его пальто наросли два маленьких снежных сугроба, но ни холода, ни ветра он не замечал. В конце концов ему повезло: Дженни обернулась и посмотрела на него. Билл улыбнулся, а она улыбнулась в ответ. Она была так красива в запорошенной снегом русской шапке, с запутавшимися в ресницах снежинками, что он буквально лишился дара речи и стоял как загипнотизированный. Билл не мог даже сдвинуться с места, хотя и понимал, что в ее глазах выглядит, должно быть, глуповато.

Впрочем, ему было наплевать. Год назад Билл окончил юридический факультет университета и теперь работал в адвокатской фирме своего отца, где уже трудились оба его старших брата. Юриспруденция была их семейным бизнесом, но Биллу это занятие не особо пришлось по душе; хотя он и подчинился семейной традиции, возня с законами, контрактами, завещаниями ему изрядно наскучила. Но при виде Дженни что-то в его душе переменилось. Она буквально излучала радость, и Билл понял, что хочет быть с ней, а все остальное – работа, фирма – не имеет особого значения.

Позабыв о назначенной деловой встрече, он стоял и стоял на площади перед «Плазой», хотя его пальто и ботинки давно промокли. Когда в съемках наметился перерыв, Билл набрался смелости и подошел к Дженни. Что ей сказать – он не знал, поэтому выпалил первое, что пришло в голову (хотя впоследствии буквально рвал на себе волосы от досады и жалел, что его глупый язык не отсох, прежде чем он раскрыл рот).

– Вот, возьмите… – пробормотал Билл, протягивая Дженни свою визитную карточку и чувствуя себя идиотом. – Если вам когда-нибудь понадобится юрист, я к вашим услугам.

– Надеюсь, юрист мне не понадобится, – ответила она, но визитку все же спрятала в карман, а не бросила в снег. Впрочем, Билл не сомневался, что она выбросит ее, как только он уйдет. В самом деле, зачем этой девушке может понадобиться юрист? Он не посмел сказать ей, как она прекрасна и как он очарован ее красотой. Он вообще не посмел ничего ей сказать. Вручить ей свою визитную карточку было единственным пришедшим ему в голову способом сообщить прекрасной незнакомке свое имя, телефон (служебный) и адрес фирмы, в которой он работал, чтобы она могла как-то с ним связаться. Вот только захочет ли она ему звонить?.. Билл на это не особо надеялся. С чего бы? Все время, пока он бормотал свои жалкие слова, она уголком глаза наблюдала за фотографами, потом вежливо кивнула и сказала, что перерыв закончился и ей пора возвращаться к работе. Только после этого Билл немного пришел в себя и уныло побрел прочь. Покидая съемочную площадку, он услышал, как девушка обращается к одному из операторов по-французски. «Она еще и иностранка!» – подумал Билл в отчаянии. В эти мгновения он совершенно уверился, что никогда больше ее не увидит.

В ту первую встречу Дженни не назвала ему своего имени и не сказала, как он может ее отыскать. Она была слишком сосредоточена на работе, чтобы задумываться о подобных мелочах, к тому же Билл поначалу не произвел на нее никакого впечатления. Он же казнил себя как полного кретина за то, что ничего не узнал о понравившейся ему девушке. На протяжении нескольких дней он каждую минуту ее вспоминал, думая о том, что никого красивее еще никогда не встречал. Его незнакомка была полна жизни, и в те краткие мгновения, что он смотрел в ее глаза, ему казалось, будто в них отражается ее богатая и щедрая душа.

В конце концов Билл попытался предпринять хоть что-то, чтобы отыскать поразившую его девушку. Для начала он поручил своей секретарше обзвонить редакции всех городских журналов, которые могли иметь отношение к искусству, моде или рекламе, и выяснить, не проводил ли какой-то из них фотосъемки перед «Плазой» такого-то числа. Узнав, что это был «Вог», Билл немедленно позвонил туда сам, но секретарша на редакционном коммутаторе разговаривала с ним крайне нелюбезно, наотрез отказавшись назвать имя сотрудницы, которая руководила упомянутой фотосессией. Единственное, чего удалось добиться Биллу, это обещания передать ей сообщение.

Чувствуя себя еще более глупо, чем в день первой встречи с незнакомкой на площади перед «Плазой», Билл попросил передать ей привет от «мистера Суита, юриста», и оставил свой телефон на случай, если она все-таки выбросила его визитку. Он, однако, был уверен, что никогда больше ее не увидит, поэтому постарался выбросить Дженни из головы и вернулся к своим служебным обязанностям. Билл как раз погрузился в наследственные дела одного богатого клиента, однако перспектива до старости заниматься чем-то подобным его отнюдь не радовала. В очередной раз он убедился, что практическая юриспруденция вряд ли является его призванием, однако что тут можно предпринять – Билл просто не знал. Мужчины в семье Суит всегда работали адвокатами или юрисконсультами: такова была традиция, и никто из них ничуть не возражал. Напротив, его старшим братьям эта работа даже нравилась. Оба уже стали совладельцами семейного предприятия Суитов, которое было основано еще их прадедом и считалось одним из самых респектабельных и надежных в городе. Нечего и говорить, что в нью-йоркском юридическом сообществе Суиты слыли своего рода аристократией и на протяжении десятилетий обслуживали главным образом людей состоятельных и знаменитых. И неудивительно, что Биллу просто не пришло в голову заняться чем-то другим.

Дней через десять после разговора с секретаршей «Вог» (Дженни ему так и не перезвонила) Билл отправился на машине в Бостон, чтобы встретиться с очередным клиентом, желавшим учредить трастовые фонды для своих многочисленных внуков. Примерно на половине пути он свернул на заправку, чтобы залить в бак порцию бензина. Холодная и долгая зима осталась позади, наступил март, но с неба по-прежнему сыпалась колючая снежная крошка. Пока служитель на заправке наполнял бак и проверял масло, Билл вышел из машины, чтобы размяться, и вдруг увидел, как, переваливаясь на неровностях асфальта, на заправочную площадку вполз небольшой грузовичок. Он остановился у колонки, и какая-то молодая женщина, выскочив из кабины, нетерпеливо махнула рукой, чтобы привлечь внимание заправщика. Присмотревшись, Билл увидел теплую мужскую куртку и русскую матросскую ушанку из искусственного меха. Мгновение спустя женщина обернулась, и Билл тут же ее узнал. Это была она, его таинственная незнакомка!

На этот раз Билл ни секунды не сомневался, что эта вторая встреча была предопределена свыше. Да и в самом деле, как он мог снова столкнуться с этой женщиной, если в одном только Нью-Йорке было больше двенадцати миллионов жителей? Даже если женщины составляли половину этого числа, вероятность подобной встречи была ничтожна, тем более что случилась она не в самом городе, а по пути в Бостон! Нет, если уж ему выпал уникальный шанс, пренебрегать им нельзя, решил Билл и, изобразив на лице приветливую улыбку (больше похожую на напряженную гримасу человека, у которого болит зуб), шагнул навстречу девушке.