Свой путь к медицинскому центру я знала наизусть, ведь уже много раз была там. Мне, как стюардессе, приходится каждые полгода проходить медицинскую комиссию, такая уж у меня профессия. И я безумно люблю свою работу, ни за что ее не променяю на другую.

Обычные люди путешествуют самолетом в лучшем случае один-два раза в год. Я же постоянно летаю в командировки не только на различные курорты, вроде Мальдив, Канарских островов, Гаваны, но и в такие мега-города, как Пекин, Шанхай, Токио, Лос-Анджелес, Нью-Йорк и многие другие. Не остается за кадром и родная Россия, я уже побывала в каждом городе моей любимой Родины и радуюсь новой возможности посетить эти и новые места. И все благодаря моему любимому Аэрофлоту!

На какой другой работе я бы имела такие возможности путешествовать, возможно только если бы была кинозвездой. Хм, может когда-нибудь я ей и стану, надеялась я. Ведь каждая девушка мечтает стать кинодивой. А у меня для этого есть все данные. Ладно, хватит уже восхвалять себя, начала я себя осекать, когда зашла в медицинский центр. Первым делом мне нужно зайти к своему терапевту, чтобы она дала мне направления на анализы и список специалистов.

Я поднялась на верхний этаж, чтобы сдать анализ крови и мочи, баночку с которой я предусмотрительно подготовила еще дома. Спустя десять минут я уже сдала пробы и пошла на осмотр к специалистам. Лор, окулист, невролог, гинеколог и психиатр. Осмотр психиатра не требуется для каждого сотрудника компании, он требуется лишь тем, у кого, например, есть тату. А оно у меня есть, поэтому меня ждет краткая беседа с доктором.

И психиатр медицинского центра та еще женщина, она провоцирует тебя, задавая странные вопросы. Неужели кто-то может купиться на ее провокации, смеялась я, а сама злилась про себя на ее неприятные вопросы, не принимаю ли я наркотики.

– Нет. – твердо ответила я. – А я сомневаюсь, – сказала она вдруг. – Вы согласитесь сдать анализы на наличие наркотических веществ? – смотрела она на меня пытливо. – Конечно. – ответила я и доктор вручила мне несколько тест-полосок и попросила подняться в кабинет для сдачи анализов, чтобы мне дали емкость для сбора мочи.

Я вышла из ее кабинета и пошла наверх. Было дико неприятно всё это, но без ее подписи я не могу летать, поэтому сдать анализы в моих же интересах. В принципе, понять такую дотошность можно, ведь авиация это очень опасно, если на борту неадекватные сотрудники, взять, к примеру, последнюю авиакатастрофу во Франции, когда проблемный пилот направил самолет к земле. Но она так раздражает, когда ты сам очень адекватный человек, когда ты блюдешь безопасность с такой точностью, что это раздражает уже самих пассажиров на борту.

В кабинете анализов я попросила емкость, мне ее дали и показали, куда пройти для сдачи анализа. Тест-полоски медсестра взяла у меня и начала проводить тест. Через пять минут у меня было заключение, в котором говорилось, что в последние 28 дней я не принимала наркотических веществ, их список также был приложен к заключению.

Я посмотрела результат и спросила, неужели это говорит о том, что, например, 30 дней назад я что-то принимала? Я была в шоке, почему так странно.

– Не волнуйтесь, все анализы могут показать вещества, которые присутствовали только в последние 28 дней, если они были раньше, результат будет отрицательным. В любом случае ваш анализ хороший, – засмеялась медсестра, а я взяла бумагу и пошла к психиатру.

– Отлично, Оксана, вот видите, вы довольно адекватный человек, вы сами согласились сдать анализы, так и запишем в вашу карту. – я слушала ее и удивлялась, неужели нужно говорить со мной как с ребенком?!

– Оксана, я смотрю у вас фамилия как у двух наркоманок, которых мы поймали. – В смысле? – удивилась я. – Вы случайно не родственницы Аллы Горьковой и Анастасии Горьковой? – Что? Я их даже не знаю.

– А вот у меня здесь информация, что Аллу списали после положительных тестов на наркотики еще полгода назад, а Анастасию всего пару недель назад. Вы точно не родственники?

– Я вообще не пойму, о чем вы говорите. Причем здесь я? Да мало ли однофамильцев, – я уже стала злиться.

– Так, у одной отчество Романовна, у другой Кирилловна, ваше отчество Федоровна, значит вы не сестры. – я смотрела на психиатра и удивлялась еще больше, что за странные вопросы.

– Ладно, не буду вас задерживать, ставлю допуск, – улыбнулась мне врач и передала мне карту.

Я вышла с неприятным осадком, но сразу же стряхнула его с себя и пошла к гинекологу за результатом мазка. Я дождалась 12 часов и врач вышла с результатами. У меня было все отлично и гинеколог сделала пометку о допуске.

А вот моя знакомая Анна, что сидела со мной в ожидании отметки о допуске и обсуждала со мной последние сплетни, не могла похвастаться хорошим результатом, ее ждала пересдача анализа. Я вприпрыжку пошла к дерматологу, но знала, что у нее уже начался обеденный перерыв.

Сначала зайду в буфет, решила я, тем более урчание моего живота уже стали замечать окружающие. Я пошла в кафетерий и взяла кофе с булочкой, пока достаточно, решила я. Быстро расправившись с нехитрым обедом, я вернулась к кабинету дерматолога.

Я села на скамейку у ее кабинета, посмотрела на часы, еще оставалось 15 минут до возобновления приема после обеденного перерыва. И я решила порыться «Вконтакте», почитать ленту.

– Кто крайний? – услышала я скрижащее зубы слово. Ясно, возникла у меня мысль, это пилот, ведь только они боятся слова «последний».

– Я, – сказала я, подняв глаза, и обомлела. Передо мной стоял мужчина лет 30. Сказать, что он был красив, это ничего не сказать! Его светло-русые немного длинные прямые волосы были собраны в короткий хвост. У него были очень примечательные брови немного темнее волос и глаза настолько яркие, что захватывало дух. Его голубые глаза казались бездонными под густыми ресницами. Его черты лица настолько идеальны, что кажутся нереальными. Лицо незнакомца просто образец «золотого сечения». Но в то же время черты лица настолько брутальны, что не оставляют сомнений в его мужественности.

Пока я лихорадочно думала о нереальной внешности красавца, он спокойно мне улыбнулся и сел на скамейку неподалеку. Хм, он даже не попытался со мной познакомиться, начала я на него злиться. Его взгляд даже не проявлял интереса, как обидно! Ну и фиг с ним, решила я, а сама боковым зрением косилась на него, смотря в экран телефона и не видя, что держу свой смартфон монитором вниз.

– Оксана, привет! – услышала я голос подруги Кати, с которой мы вместе пришли на собеседование в Аэрофлот уже пять лет назад, когда мне было только 19.

– Привет, Катюша!!! – обрадовалась я ей. – Как ты? – поинтересовалась моя подруга.

– Хорошо, а ты как? – Нормально, – ответила моя подруженция и стала увлеченно рассказывать последние новости из своей жизни, а я стала вспоминать наше знакомство и умилялась.

Мне вспомнилось, как мы две юные девы пришли на собеседование в Аэрофлот в начале мая 2010 года, после того, как отправили свои резюме на сайте компании. Я ждала приглашения две недели, а вот Катю позвали на собеседование уже через три дня.

Это мы обсуждали в момент нашего знакомства в офисе Аэрофлота на Арбате, когда сидели и ждали самого интервью. В зале ожидания было не меньше сорока человек. Каждого по очереди приглашали в переговорную. В ней был большой круглый стол. Кандидат на должность бортпроводника, а проще для обывателя – стюардессы, должен был сесть на кресло напротив семи рекрутеров!

Все они задавали по очереди вопросы, кандидат отвечал на них, потом рассказывал о себе и говорил о том, почему выбрал именно Аэрофлот и должность бортпроводника, отвечал на вопросы относительно способности работать в команде и еще на множество других тем.

Общение с одним кандидатом занимало 10-15 минут, потом участник шел на другой этаж сдавать тест по английскому языку. В те далекие времена тестирование было простым, была необходимость прочитать текст на английском, рассказать о его содержании преподавателю и немного поведать о себе.

На основании таких тестов экзаменатор ставил балл, необходимо было набрать не менее 60 баллов, которые говорили о том, что у кандидата уровень Intermediate. Это минимально необходимая степень владения английским для должности бортпроводника в компании Аэрофлот, сейчас же тесты стали намного сложнее, это я знаю еще и потому, что ежегодно сдаю экзамен по языку, который является обязательным.

Спустя несколько часов после начала собеседования объявлялись результаты. Сначала была названа примерно половина фамилий из списка лиц, меня в этом реестре не было, мое сердце упало в пятки, зато названные все оживились, понимая, что скорее всего они выбраны на должности бортпроводника.

Но нет им сказали, что они свободны и попрощались с ними. Потом снова было названо некоторое число кандидатов, они все разом сжались, меня снова не было в их списке, им сообщили, что они могут претендовать на должность бортпроводника чуть позже, когда немного поработают над собой.

Остальных же пригласили зайти в переговорную и усадили за стол, осталось всего семь человек из сорока! О, Боже, меня взяли, мое сердце готово было выпрыгнуть из груди. Вспоминая этот момент, я всегда ловлю себя на том, что у меня появляются слезы. А Катюша, не останавливаясь, все продолжала рассказ о том, как купила обалденное белье в Нью-Йорке. Я улыбнулась ей, слушая ее вполуха.

И тут в кабинет дерматолога зашла врач, по пути сказав, что начинает прием. Мы в ожидании замолчали, стараясь не пропустить своей очереди. Я стала осматривать коридор и поняла, что прекрасного незнакомца нет рядом, он куда-то ушел. Стало ужасно грустно, хотелось еще немного за ним понаблюдать, но шанс упущен. Эх.

Настала моя очередь, я вошла в кабинет дерматолога, отдала свою медкарту и показала свои ногти на руках и ногах, лак с которых еще вчера предусмотрительно стерла.

– Все хорошо, – сказала мне врач после осмотра и отдала мою карту. Ладно, на сегодня хватит, решила я, тем более прием у следующих врачей уже почти закончен, а очередь к ним длиннее, чем китайская стена. Завтра закончу ВЛЭК, подумала я и пошла к метро.