– То есть мне продолжать его соблазнять? Просто и все?

– Да принять его реальность и обесценить. Реагируй так – подумаешь, клонирование, люди в ЦЕРНЕ научились элементарную частицу в будущее отправлять, а что клонирование – значимость его темы понижай, говори, что он от жизни отстал, что уже все этим занимаются, и Путин и Обама, а он только собирается ха-ха…

– Он играет с вещами, которыми нельзя играть, и результаты могут быть непоправимые, они касаются его, это не только его личное дело! Он играет судьбами других людей!

– Насть, ты много на себя берешь! Он умный мужик и миллиардер, кроме того, он физтех, а я с ними 4 года прожил в общаге. Он за науку и ее развивает и готов экспериментировать на себе, а общество – всегда за то, чтобы все запрещать. Он смело решил ввязаться в клонирование и генетику, это похвально.

– Были же причины, по которым клонирование запрещено, причем во всех странах! Это против природы, религии, он же не бог, чтобы решать, кому рождаться, он как Гитлер получается, даже хуже, он решил, что только его ген самый лучший! Он считает, что скоро миром будут править «хачи» и поэтому нужно делать больше детей. Но что лучше мир станет, когда им будут править 1000 клонов Золотова?

– Твоя цель не оценивать его и его действия, а соблазнить его. Он делает, что он хочет. Захватывает власть с помощью своих клонов. А ты соблазняй его. Понимаешь, Настя, желание себя клонировать – не случайно. Это обида. На все общество. Это травма в прошлом. Когда я люблю женщину, я хочу ей сделать ребенка и поделиться с ней своим ДНК. Я хочу ребенка с ее глазами, хочу чтобы ребенок был чем-то нашим общим. Это любовь. Клонирование – это признание того, что любви нет. Что я не с кем не буду делиться своим ДНК и я не хочу делать с тобой общего ребенка. Чужой ДНК не улучшит, а испортит меня. Это эгоизм в апогее. А все потому, что он разочаровался в любви. Ни один человек, который любит, не захочет себя клонировать. Это обида, а вылечить обиду ты можешь только любовью, когда, глядя на твои красивые зеленые глазки, он захочет дочку с такими же, ощущая ласковые ручки, он захочет, чтобы у его дочери были такие же руки. Любовь – это когда ты делишься с кем-то. И хочешь с человеком создать что-то общее. Когда он полюбит тебя, он захочет с тобой это общее.

– Мне даже его жалко стало от таких слов. Куча отобранных детей у матерей это все от недостатка любви. А ты сам себя не хотел бы клонировать? Алекс?

– Нет. Я понимаю, что у меня была мама и был папа. Если я себя клонирую, то у малыша точной моей копии не будет настоящего кровного папы и настоящей мамы, которая будет его любить. Этот ребенок не узнает, что такое любовь.

Но в мире все неоднозначно, возможно, он прав, и для системы именно такие управленцы и нужны. Лично я хочу много настоящих детей, чтобы, глядя на них, я вспоминал своих любимых женщин, с которыми меня что-то связывало. И которых я любил. А что ему делать – это его дело, а твое дело – соблазнить его.


Заметки

7 августа 2016 г., 14.00

Завтрак на яхте

Я переваривала слова Алекса. Черные дыры, Большой адронный коллаийдер, клонирование, расстрел звезд. И там же Машин анал с утра. Классное утро, едет крыша, какой там мистер загадочный Грей с плеточкой – вот она жизнь лидеров планеты. Те же дети только игрушки другие.


Я нажала на кнопку вызова служанки. Через 1 минуту в комнату заходит все та же женщина. Я так понимаю, прислуга на яхте постоянная. Люди одни и те же, новых нет. Живут они где-то внизу, на нижней палубе. И ведут себя очень тихо. Пока их не позовешь, ощущение будто их и вовсе нет.

– Доброе утро, будьте добры кашу, как вчера! – попросила я.

– Анна просила передать вам, чтобы, как только проснетесь, переходили на соседнюю яхту, завтрак будет там.

– Поняла, спасибо, – ответила я.

Выхожу на палубу, стол накрыт и сервирован. Время около 10 утра. За столом сидит Аня. Кроме ее стоят еще 3 прибора. Чай, сырники, я голодная и хочу есть. Но Аня смотрит на меня очень неприветливо.

– Насть, тут мужчины кушают, тут находиться нельзя, иди куда-нибудь, – говорит мне Аня.

Я останавливаюсь в замешательстве. И думаю, куда мне идти. На рыбацкую или назад в каюту досыпать. Ко мне со спины подходит Руслан.

– Ну чего стоишь, всю дорогу загородила, садись давай, – говорит он со смехом и показывает на свободное место на диване.

Я сажусь на диван. Напротив меня лежат два телефона Руслана, значит, он сидит напротив. Он наливает чай и тоже садится.

На столе остаются 4 сырника. Я смотрю на Аню и доедаю один за одним.

Она смотрит на меня взглядом «чтоб ты подавилась».

Но раз Руслан приказал мне присесть, она ничего не может сделать.

– Аня пометь себе – ребенку надо сделать японскую визу. – Руслан кивает на меня головой.

Аня записывает что-то в блокнот.

– Хорошо поняла, – говорит она.

– Отлично, – он залпом выпивает кружку чая и уходит на рыбацкое судно. Минут 5 мы сидим с Аней молча. Я пишу Алексу эсэмэски, и она тоже ковыряется в телефоне. Атмосфера очень недружелюбная, и я решаю поискать еще какой-нибудь еды.

Я пошлялась с полчаса по яхте и поговорила с Алексом, получив от него очередную порцию инструкций.


Маша копошится где-то в каюте. Я решила ее не ждать, потому что кушать опять очень хочется. Иду по переходу на соседнюю яхту. И вижу пришвартованный катер. Значит, Руслан все еще на яхте. А если тут Руслан, то и все остальные в сборе.

Зайдя в гостиную, я вижу толпу людей. Три повара готовят на маленькой кухне, между ними суетится помощница Маша, отдавая какие-то распоряжения.

– Доброе утро, – бросила она мне, посмотрев на меня.

Она всегда улыбается и здоровается, мне она нравится.

За большим столом сидит Руслан и ковыряется в телефоне, а рядом с ним Папа. Они пытаются что-то друг другу передать через Аэрдроп. Какие-то фото с утренней рыбалки. Тут же Аня чинно пьет кофе, оттопырив пальцы. Ксюша и Оля сидят на диване. Смотрят Камеди.

Когда я вхожу, Руслан сразу реагирует на меня. Поворачивается, улыбается:

– Иди, фото покажу.

Я подхожу к нему и останавливаюсь за спиной.

– Я тебе это в Ватсап послал, – сказал он и показывает мне фотографию, где на фоне голубой воды, чернеют какие-то спины огромных рыб. Их очень много и похожи на дельфинов.

– Ого, да ладно!

– Вот смотри, что ты пропустила с утра, спала бы чуть меньше и увидела бы целую стаю китов… – за мое внимание конкурирует доктор, это было в первый раз, когда говорит Руслан и доктор его явно перебивает, доктору хотелось внимания после вчерашнего разговора.

– Да, мы видели целую стаю китов, может быть штук 300, – я и Папа присвистываем.

– Да ладно, какое там 300, – говорит ему Руслан.

– Разве они сбиваются в такие большие стаи? – спрашивает Аня.

Доктор уже понял, что немного переборщил.

– Ну не 300, ну 100, – потом еще пауза, Руслан смотрит на него пристально, – но 50 точно было, – опять говорит доктор.

Я смеюсь. Он очень прикольный, когда смущается.

– Как ты вообще эту девственницу развела? – говорит мне тихонько на ухо Руслан, – у нее-то хоть раз было? – Он очень странно оценивает женщин. И похоже, у него нет опыта откровенного общения с женщинами. Если женщина бревно в кровати, то значит, она чиста и непорочна. У него очень жесткие шаблоны. Он не анализирует, а действует по какому-то устоявшемуся алгоритму. Например – Алиса танцует Тверк, значит, она развратная. При том что Алисе 19 лет, она год встречалась с парнем, у нее вообще только 3 партнера было в жизни.

Маше 22, она в модельном бизнесе с 18 лет. И девушка очень свободных нравов. У нее было много мужчин. А он говорит, что она девственница. По его пониманию, если она в постели бревно, то значит она девственница.


(В этом месте я разместила стенографированную диктофонную запись, единственное место в книге, где я поместила дословно стенографированный текст, чтобы немного отразить реальность атмосферы на лодке, по этой диктофонной записи Алекс давал обратную связь по коммуникации – меньше говорить про секс, больше фишек на влюбление и чувства.)


(Начало аудиофайла)

– Я ее там не порвал хоть? – уточнил Руслан.

– Вроде вставала и ходила, – смеюсь я. – Ты ей даже понравился, не волнуйся!

Руслану приятно слышать похвалу.

– Кушать хочу, – сказала я.

– Так садись поешь, – ответив мне, зовет помощницу Машу Руслан. – Маш, иди сюда покорми ребенка, – сказал он ей.

Заходит Маша.

– Доброе утро, – здоровается со всеми она.

Руслан обернулся на нее с интересом и показал на место рядом с собой.

Она обошла стол и села. При этом скорчила мне рожицу, она явно хотела сидеть рядом со мной, а я сидела напротив.

– Машенька у нас не в теме большого секса, так? – спрашивает он и смотрит на Машу.

Маша жевала какую-то ягоду и подавилась. Начала кашлять.

– Есть такое, – отвечаю за нее я.

– Маша же три года с парнем встречалась, должны были пожениться. Вот сейчас она в печали. Потому что расстались, – влезла Аня с пояснениями.

– Да не расстались они, – говорю я и смеюсь.

– Как не расстались? – возмущается Аня. – Расстались же, Маша скажи ей.

– Ну как сказать, – начинает оправдываться Маша, смотрит на меня и тоже смеется.

– Там долгая история, – поясняю я, смотрю на Машу и подмигиваю ей, Маша опять смеется.

Аня явно понимает, что она опять не в строчку, и бесится.

– Так нужно склонить Машу к небольшому минету, должно быть что-то новенькое в ее жизни, – говорит Руслан это мне громко, и Маша все это слышит.

– Девчонки молодцы, культурную программу нам совсем не подготовили, все, что делать на этой яхте – это только есть, выпивать и заниматься сексом, – делает нас виноватыми Папа.