Елена Колина - Дневник новой русской

– Дорогой Автор! Мы можем издать вашу книгу без гонорара, а можем не издать, тоже без гонорара. Выбор за вами.

И я бы культурно ответила:

– Дорогое Издательство! Я безумно счастлива оттого, что вы издаете мою книгу, поэтому мне это глубоко однофигственно, а про гонорар я все придумала, исключительно поддавшись дурному влиянию Петра Иваныча и Никиты с Аленой, которые ничего не понимают в творчестве, а разбираются только в торговле.

Очень довольна, что все наконец устроилось, и меня больше не волнуют мысли о гонораре. Теперь я снова могу заняться домашним хозяйством, например, проверить Мурин дневник.

– Мурочка, детка, покажи-ка мамочке свой дневничок, – сладко пропела я и тут же, не выдержав, перешла на строгий отцовский бас: – Где твой дневник?!

– Нету. Нету дневника. Потеряла, – пискнула Мура.

– Мура! Неужели ты спрятала дневник, как жалкая первоклашка?

– Нет, потеряла, потеряла!

Похоже, она не собирается давать мне дневник… Но со мной шутки плохи! Удалось договориться – Мура разрешает мне одним глазком взглянуть на дневник, а я за это покупаю ей розовый браслет в комплект к розовому колечку.

– Только из моих рук! – кричала Мура, изо всех сил цепляясь за дневник.

Мурин дневник почему-то весь исписан красной ручкой, почему? Мы раньше всегда писали синей. А-а, поняла, это все замечания. Классная написала пять замечаний от себя и три от имени других учителей. Например: «Со слов учителя математики, весь урок рисовала чертиков на руке соседа по парте. Считаю, она должна рисовать не чертиков, а что-нибудь хорошее, светлое». «Со слов учителя истории, на уроке вертелась и строила глазки. Считаю, ей рано этим заниматься на уроке истории».

Похоже, Мурин дневник – ее любимое местечко для записывания своих мыслей. А может быть, классная просто ведет свой личный дневник внутри Муриного дневника и дальше начнется самое интересное? Вот две последние записи, датированные сегодняшним числом: «Деточка, отнеси дневник на подпись хотя бы соседям!» и «Терпение кончилось! Завтра дневник пойдет со мной к директору!».

Ни за что не буду подписывать такой дневник! Вот пусть теперь Мура сама и отдувается, ей жить, – а я не могу всегда водить ее за ручку…

Пусть делает, что хочет, – хочет, сжигает дневник или валит все на Льва Евгеньича – к примеру, он съел дневник… Заодно научится нести ответственность за свои поступки.

– Я твоя дочь, – горестно сказала Мура. – Ты моя мать. – Сейчас попросит помочь ей избавиться от дневника. Я-то как взрослый человек склоняюсь к тому, чтобы дневник сжечь, но… пусть решает сама.

– В свете этого я хочу с тобой серьезно поговорить. Что ты мне подаришь на Восьмое марта?

И тут я ужасно рассердилась на Муру за такую вопиющую безответственность и закричала:

– Вместо того, чтобы половчее избавиться от дневника, ты думаешь о подарках?! Сколько у тебя двоек по физике, восемь?!! Ты у меня дождешься, что я проверю форму твоей головы!!

Прости меня, Боже, я сама, в сущности, училка, но какая же зараза эта физичка! Понятно же, что детям поступать, и все готовятся с репетиторами по выборочным предметам. А нагрузка в гимназии огромная! Зачем, к примеру, Муре знать про какой-то институт папства? Я сама о нем ничего не знаю, и ничего, даже диссертацию защитила.

Иногда Мурка до ночи делает уроки, к двенадцати выплывает из своей комнаты и направляется в ванную, а я ору: «Не смей мыться! Иди спать! Я тебя запрещаю мыться!» Один раз соседка осторожно (видимо, боялась, что я буйная)спросила: – А почему вы не разрешаете Мурочке мыться?

– Мыться вредно! – рявкнула я. – Это такое новое течение в педагогике, читайте прессу!

Но иметь восемь двоек по физике все же чересчур!

– Кем ты хочешь быть, Мура, неужели дворником?! – орала я, чувствуя, что это уже вовсе не я, а моя мама…

И в этот момент раздался звонок в дверь.

На пороге стоял Небритый Красавец, конвоируемый консьержкой в фуражке, надетой на теплый платок. (Консьержка любит сама провожать моих гостей, потому что иногда ей удается прорваться на мою территорию и поучаствовать в беседе.)

– Что это вы так кричите на Мурочку, даже внизу слышно! – сказала консьержка, и я быстро ответила:

– Спасибо, что проводили гостя, всего вам хорошего!

Как неудобно, человек первый раз в доме и угодил прямиком в скандал!

– Андрей, это вы? – задала я глупый вопрос. Как будто Андрей может ответить: «Нет, это не я!» – Проходите, пожалуйста, замечательно, что заглянули, и еще раз большое спасибо вам за… ну, за ДТП.

– Пачку, на которой был записан телефон, я выкурил и выбросил, а адрес случайно запомнил… и вот пришел. Я как раз насчет вашего ДТП…

Я смешалась – неужели я его тоже стукнула?

– Будем подавать в суд на этого вашего чиновника, – сладострастно произнес Андрей.

Мы пили чай, неудобно только, что к чаю у меня ничего не было. Как раз перед скандалом Лев Евгеньич доел мамин пирог с вишнями и сметанным кремом, очень вкусный (мне мало досталось, несправедливо, я в этом доме как сирота).

Кухонный стол у нас низкий, а Лев Евгеньич, наоборот, высокий, поэтому Андрей и удивился немного, неожиданно обнаружив морду Льва Евгеньича в своей тарелке. Не считая этого эпизода, звери вели себя на твердую четверку, всего один раз подрались прямо на мне из-за куска докторской колбасы. На самом деле это они за мою любовь дерутся – каждый считает, что занимает первое место в моем сердце.

– Мура, немедленно сделай Льву Евгеньичу бутерброд! – строго сказала я. – Не видишь, что ли, Лев Евгеньич голоден.

Безобразие, человек первый раз в доме, а у нас Лев Евгеньич голодный…

Мне удалось полностью оправдаться перед Андреем – он понял, что Лев и Савва не смогут выступить в суде, и что я обзывала Муру дворником не потому что считаю эту профессию недостойной своей дочери, а потому, что у нее восемь двоек по физике.

Андрей сказал, что может помочь Муре с физикой, но не сегодня. Сегодня у него нет больше ни минуты свободной, поэтому сейчас просто посмотрит ее задачи, а потом уже придет как следует. Мурка со скучным лицом подтащила учебник и тетрадь и принялась изучать потолок, а Андрей на минутку заглянул в учебник.

– А справочника у вас случайно нет? – спросил он.

Я показала Андрею шкаф в коридоре, в котором хранится техническая литература, оставшаяся от папы, и вышла, чтобы не мешать ему изучать справочники.

Часа через полтора я заглянула на кухню. Мура дремала, положив голову на руки (очень вежливая девочка, могла бы уйти спать в свою комнату, так нет – тактично спит рядом с гостем). Андрей сидел за столом, обложившись справочниками, и исписывал уже третью тетрадь. Было такое впечатление, что он расположился тут месяца на два.

– Почти все решил до конца года, – сказал он, – совсем немного осталось, часа на два – два с половиной. Жаль, калькулятор сломался, приходится самому считать, медленнее получается.

– Может быть, не нужно считать? – робко спросила я. – А обозначить ход решения, и все…

Андрей, не отвечая, продолжал считать в столбик.

Удобно, когда задачи по физике решает первый встречный! Ну, а если человек не первый встречный, а отец ребенка, то жена ему говорит:

– Ты же не первый встречный, а отец ребенка! И не уделяешь внимания физике!

А отец ребенка загнанно озирается и ненавидит физику и заодно жену. А с первым встречным очень хорошо – он не обязан уделять внимание, и никто не обязан кричать.

Через час я еще раз заглянула на кухню.

Мура проснулась и отправилась к себе. Я испугалась, что вышло неловко, но Андрей не заметил, что Муры нет, еще немного порешал задачи и распрощался – сказал, что у него уже давно, с шести вечера, больше нет ни одной свободной минуты. Предложил мне разбудить ее пораньше и хорошенечко растолковать все, что он решил.

– Там несложно, я вам сейчас объясню, – стоя в дверях, проговорил он.

Я отказалась, сказавшись полной тупицей, и Андрей ушел, а у меня вдруг стало такое хорошее настроение, что я включила «караоке» (подарок Дениса на прошлый Новый Год) и спела несколько песен (никак не удавалась добиться, чтобы «караоке» сказало мне: «Вы поете великолепно!»)

Когда я допевала «Катюшу», позвонила Женька, тоже включила «караоке», и мы с ней по телефону вместе спели «Огней так много золотых».

– Ну и на сколько баллов ты напела? Я, например, на восемьдесят шесть, – ревниво сказала Женька.

– Я на шестьдесят три. Попробуем еще разок?

Перед сном ничего не читала, напевала в подушку: «А где мне взять такую песню».

8 марта – гинекологический праздник, ни один культурный человек его и за праздник-то не считает. Вот меня никто и не поздравил. Культурные люди празднуют День Победы и Новый Год. Еще День святого Валентина, День Благодарения (правда, это в Америке), День взятия Бастилии и День всех Святых.

В одиннадцать утра позвонила Алена, очень гордилась Никитой – в честь праздника он жарил яичницу (фу, какая пошлость!) и подарил ей серебряную конфетницу. А меня никто не поздравил, потому что я культурный человек.

Ура! В половине первого позвонил Андрей. Мы с ним встретились в «Кофесоле», чтобы выпить кофе. Протянул мне цветочки! Цветочки, цветочки, ура! Все-таки в этом празднике что-то есть. И что плохого может быть в цветочках?

Вечером Муркин приятель Сережка Плетнев (бывшая Теща) подарил мне плюшевого лося. И по одному тюльпану Мурке и мне. У лося в попе видны реласксирующие крупинки, а 8 марта – чудный, чудный праздник!

11 марта, воскресенье

В десять часов, когда я еще почти что спала, неожиданно позвонил Андрей. Сказал, что Мура совершенно не бывает на воздухе и нам надо немедленно собираться, потому что в Коробицыно заканчивается сезон.