— То есть ты еще не бросил меня только из благотворительности? — хрипло спросила я.

— Карина, не надо все упрощать настолько. — Мне от этих слов стало дурно.

— Я думала, что ты меня будешь любить, как говорил, но стоило возникнуть первой же проблеме, ты тут же переметнулся к штучке попроще. На здоровье. Наверное, это правда, все говорили: найди парня из своих, зачем он тебе? А я не послушала, только им я и нужна. Я не лучше, просто им я своя. И в отличие от таких, как ты, они своих не бросают.

— Да не в этом дело! — сорвался Артур. — Ты его любишь. Это же, черт возьми, очевидно. Как только он появился, ты начала улыбаться, забросила тех друзей, которых он не одобрил. Ты очень изменилась. Ты… ты даже привычки его перенимаешь.

Серьезно?

— Да. Да, люблю. И я не знаю как перестать. Ему это было нужно, а он своего добиваться умеет. Он покупает меня своим вниманием, заботой, внезапностью. И мне больше не на кого положиться, особенно теперь, когда меня хотят убить. Я попалась.

— И ты молчала. Ничего не говорила. Он появился, и все!

— Артур, давай честно. Ты меня придумал, уж не знаю какой, но придумал. Настоящая я тебе не нужна. И все. Просто все.

— Значит все?

— Значит все.

И вместо того, чтобы зайти в клуб я села в порш и поехала домой. Целый день я просидела в ванной, пытаясь осознать происходящее. Благотворительность… То, что начиналось как красивая сказка, превратилось в жалость. Меня жалели все и постоянно. Все, кто знал нашу с Алексом историю. Дима. Женя. Артур. Даже Лариса. И я вдруг поняла, что меня это бесит! И именно это словно пробкой вышибло меня из ванной. Я оделась, накрасилась, волосы уложила, и когда подошла к зеркалу, не узнала эту девушку. Очень злую девушку, очень непохожую на Элю Граданскую. Ровно настолько непохожую, что это позволило мне переодеть топик на… белый. Обычный белый топ и джинсы. Затем, мрачно глядя на собственное отражение, я брызнула духи на шею и запястья и отправилась в клуб. Веселье уже началось, однако у меня была цель, более присущая, обычно, Алексу — шокировать. Я хотела, чтобы Артур пожалел. Благотворительность. Нет. Я заслуживаю лучшего! Я сразу направилась к Ларисе. Та меня не сразу и узнала, Карина в джинсах, а не в ядовито-оранжевой юбке, в которой, кстати, я была днем! А потом она отреагировала еще интереснее: стрельнула глазами в сторону. Не будучи идиоткой, я проследила за ее взглядом. Один из диванчиков оккупировали Артур с Настей, и сидели они слишком близко, она казалась совершенно счастливой. Что странно, ни тени ревности я не испытала, только усталость и да, зависть. Вот почему кому-то везет? Почему я никогда не могла бы сидеть вот так с Алексом и наслаждаться жизнью? Ну почему мне приходится все время соблюдать дистанцию?

Десять вечера. Мы с Олей и Ларисой взяли по мартини, и теперь пили за новый год. А вокруг ходили сокурсники, благодарили за предоставленный клуб, а некоторые даже вслух выражали удивление тому, что я сменила компанию. Точнее было бы сказать — тому, что Артур ее сменил, но мнимую тактичность еще никто не отменил.

В общем, часам к двенадцати, когда, наконец-таки, началась нормальная музыка и заполнился танцпол, я пить больше не решалась. Когда я вышла на пару минут на улицу, чтобы отдышаться и посмотреть на по сторонам (а вдруг Алекс едет), какая-то изрядно набравшаяся девица, имени которой я не знала, ухитрилась рассказать мне о своем бывшем, который ей изменял направо и налево. И будучи тоже не очень трезвой, я даже сначала не поняла к чему это она, а потом дошло, что, по ее мнению, я являюсь ее сестрой по несчастью. И как бы ни была я зла на Артура, я честно сказала, что ситуация у нас совсем иная, правда на меня посмотрели с еще большим сочувствием. И вот тогда предел моего терпения лопнул: в компании бутылки мартини я завалилась на диванчик, намереваясь провести на нем остаток ночи, гоняя всех подошедших. Но… не вышло. Когда над ухом раздался знакомый голос, я чуть не завизжала от радости.

— И почему же самая потрясающая девушка из всех, кого я встречал, грустит в одиночества? Познакомимся? Без ложной скромности, я богат, умен, красив и буду любить тебя как никто и никогда. — После этих слов у меня задрожали колени. Если бы я стояла, мне потребовалась бы опора. — Для полного счастья мне не хватает только тебя. Но я не спешу и предлагаю тебе всего лишь потанцевать, — произнес до боли знакомый голос прямо около уха.

— Алекс… — Я повернулась, глядя на него в полном восторге..

— Тише. Моего имени ты не знаешь, — он приложил палец к моим губам. — Потанцуем? Я здесь, чтобы твой вечер стал лучше, чтобы сделать тебя счастливой. А завтра я отвезу тебя туда, где ни одно разочарование тебя не коснется. — И он протянул мне руку. У меня не было выбора, я не могла сказать нет, это было бы против всех законов мироздания.

Когда мы остановились посреди танцпола, я, окончательно растерявшись от происходящего, положила руки ему на грудь и спросила:

— У тебя не болит плечо?

— У меня ничего не болит, и сегодня ты меня впервые видишь, — напомнил Алекс и прижал меня к себе.

Мы тут же привлекли внимание. Потому что сегодня все смотрели на меня. Что ж, кажется, очень скоро народ перестанет понимать кто кого бросил. Пусть поломают головы, правда все равно слишком неприятна. О ней невозможно догадаться. Правда вообще всегда неприятна. Но мы сейчас не об этом, а о том, что живем один раз. И я наслаждалась этой жизнью, сверкающей новизной. В паре метров от нас сливались в жарком поцелуе Настя и Артур, но не мы. Типа непонятно что им и без меня хорошо. И хотя я не завидовала, нет-нет, конечно, нет, все равно глаза сами собой опустились на губы Алекса, и я судорожно вздохнула. Он, разумеется, заметил, наклонился и прошептал в самое ухо:

— Будь моей.

— Нет. Я не встречаюсь с парнями, с которыми только познакомилась.

— Так значит мне осталось всего-то чуть-чуть подождать… — улыбнулся он. А я закусила губу.

На этом компрометирующие моменты вечера были исчерпаны. И мы просто танцевали и веселились. И я не чувствовала давления, было очень просто. Все на свете. Но какой бы не была волшебной ночь, настало утро.

Как и в прошлый раз, по пути в дом Елисеевых я уснула и проснулась в комнате, которую до сих пор помнила. Уж не знаю, как так получилось, но стоило мне оторвать голову от подушки, Анжела заглянула в дверь и бросилась меня обнимать.

— Я так рада тебя видеть! — воскликнула она. — Алекс сказал, что вы отмечали новый год от университета и что не стоит тебя будить.

Клянусь, я понятия не имела как вести себя с этими людьми. В курсе ли они? Ну Сергей-то да, а Анжела? Я просто не представляла мир, где эта женщина знает, что ненаглядный пасынок собирается убить девушку, а она молчит. А потом они ругаются, проходит полтора года, и она, как ни в чем не бывало, меня обнимает. Что-то тут явно не так. Надо расспросить Алекса. А пока пришлось придумать нечто нейтральное для разговора:

— Сколько время? — демонстративно зевнула я, прикрывая рот ладошкой.

— Час дня, — улыбнулась она и указала на часы, собственно, да, не самый удачный вопрос. — Как раз обед. Гости приедут чуть позже, пока только все свои.

«Свои» сидели в столовой с каменными минами. То ли это для Алекса и Сергея нормально, то ли что-то они успели не поделить. В попытке взбесить отца (а заодно и всех окружающих), Алекс выстукивал пальцами трель по столу. В молчании, прерываемом только звоном посуды и приборов, было до крайности неуютно. Жаль, что Анжела не разрешила мне помочь, я бы охотно сбежала, так как Сергей гипнотизировал меня глазами, будто интересуясь, сколько я выдержу и как отреагирую. И что же мне, думаете, оставалось? Сидеть и смотреть на него в ответ и тихо ненавидеть. Шли минуты. Одна, две, три… На столе появлялись тарелки, вилки, ложки, блюда разные… А мы с Сергеем играли в гляделки. И когда Анжела сбежала на кухню, за любимым занятием так и не заметив разворачивающейся драмы, я уже было хотела открыть рот, но Сергей меня опередил.

— Знаешь, ты мне нравишься. Надавала Константину, надавала моему сыну. Растешь, становишься сильнее. Это хорошо. Только сохранению жизни не способствует.

Алекс закатил глаза, одним лишь этим жестом выражая свое отношение к происходящему. Я ответить ничего не успела, так как снова вошла Анжела и, мурлыкая себе под нос что-то незамысловатое. А потом она, наконец, уселась на стул и начала болтать, расспрашивать меня о том, как учеба, как занятия гимнастикой. И меня вдруг осенило: Алекс подружек сюда не водит, а Анжела не знает как правильно себя вести в таком случае. И она пытается выказать поддержку хотя бы… мне. Моя улыбка после этого стала куда как более натянутой.

Несколько часов спустя я достала из сумки цепочку и в последний раз на нее посмотрела. А потом вышла из комнаты и постучалась в дверь Алекса. Никто не открывал, я уже собралась уйти, подумав, что он может быть где-то в другом месте, однако, дверь открылась.

— Заходи, — сказал Алекс. Наверное, я вытащила его прямо из душа, так как волосы были влажными, а рубашка не до конца застегнута.

— Неужели ты собираешься еще дольше меня? — поинтересовалась я.

— Мы с отцом заигрались в бильярд. А дольше тебя не собирается никто. — Увидев отразившееся на моем лице возмущение, Алекс рассмеялся. И я решила пропустить ремарки обиженной дамы, и сказала:

— Я знаю, что заранее не поздравляют…

— Брось, ведь не день рождения, — улыбнулся Алекс. Я протянула ему цепочку с продетой пулей, которую выпросила у Димы.

— Я долго думала, что же можно подарить человеку, у которого есть все…

— И решила, что воспоминания. Прекрасный выбор, — улыбнулся Алекс. — А теперь отвернись.

Я подчинилась. Когда он мне велел открыть глаза, я им даже не поверила. Он держал в руках стеклянную коробку, в которой красовалась ветвь сирени из драгоценных камней. А рядом с ней — флакон духов.