Николь. Я не хотела тебя обидеть. Просто имела в виду, что некоторые люди созданы для брака, а другие нет. Может быть, это часть твоей индивидуальности, я не уверена.

Я. Почему это? Даже женишок Мэнди, этот лицемер Джон, считает, что я гожусь для брака. Он уверен, что это прекрасная идея.

Чет. Это не тот ли парень, у которого, по твоим словам, ай-кью не выше, чем у собачьих экскрементов?

Я. Да, Чет, именно он. Кстати, спасибо, что выслушал.

Не могу поверить! Чет преподает социологию в местной средней школе. Николь работает в юридической конторе, не имея, правда, специального образования. И эта ходячая добродетель, эти Кливеры советуют мне жить со Стивеном в грехе? У меня голова шла кругом, впервые в жизни я онемела в прямом смысле слова.

Почему семья не радуется за меня? Может, я слишком многого ожидала? Или им известно что-то, чего не знаю я? Не слишком ли я поторопилась? Не делаю ли я ошибку?

У меня вспотели ладони и ноги подкашивались, пока я шла в гостиную. Слава богу, в гостиной на диване сидела бабушка.

Бабушка. Я слышала потрясающую новость.

Бабуля переехала к родителям после того, как два года назад скончался мой дед. В молодости она была крупной женщиной с царственной осанкой, выиграла массу наград в теннисных матчах, а на пороге семидесятилетия превратилась в сухонькую, худощавую старушку и постоянно твердила, что в ней сто шестьдесят пять сантиметров роста, хотя невооруженным глазом видно: сто пятьдесят шесть, и не сантиметром больше. Остальные мои бабушки и дедушки уже умерли, и я любила ее больше всех домашних.

Бабушка. Твой Стивен — просто душка.

Я. Спасибо, бабуль. Твои слова много для меня значат.

Бабушка. Такой симпатичный брюнет! Ну прямо Кларк Гейбл.

Я. Не, бабуль, это был Джереми. Стивен поменьше ростом. Волосы светлее. А телосложение как у бегуна.

Бабушка. Он похож на Дэна Квейла[7]?

Я. На Дэна Квейла?

Бабушка. Ну, в лице есть небольшое сходство. Но это не важно. Иди сюда, бабушка тебя обнимет!

Вставая с кресла обнять меня, она запнулась о телевизионный провод и упала. Ужасно! Бабуля не вскрикнула, но по выражению лица было понятно, что боль жуткая. Мы перенесли ее на диван. Она ничего себе не сломала, но, должно быть, ударилась об пол головой, потому что все время жаловалась на звон в ушах. Весь остаток вечера мы подносили ей чай и поправляли подушки.

И все потому только, что она хотела меня обнять.

Тенденция, однако.


15 августа, 00:30


Я не могла больше сдерживаться и по возвращении от родителей тут же всех обзвонила. Ну да, было без пятнадцати двенадцать, но хорошая новость стоит того, чтобы услышать ее в любой час дня и ночи.

— Привет, Мэнди!

— Совсем обалдела? Сейчас без пятнадцати двенадцать.

— Да, уже глухая ночь. Слушай, извини, что разбудила. Хочу сообщить кое-что грандиозное.

…

— Нет, это не может подождать. Иначе я бы не стала звонить тебе в полночь.

…

— Вовсе я не раздражена! Послушай, мы со Стивеном решили пожениться. Разве не здорово?

…

— Нет, мы еще не назначили дату.

…

— Разумеется, я помню, что у тебя свадьба двадцатого сентября. Ты каждый божий день звонишь, чтобы напомнить об этом.

…

— Ты что, правда думаешь, что я назначила бы свадьбу на тот же день?

…

— Что? Что Джон говорит? Дай-ка ему трубку!

…

— Да, все верно, Джон. Ты раскусил меня. Все незамужние девушки говорят, что им нравится жить в одиночестве. Тебя не проведешь. Ладно, попроси Мэнди перезвонить мне завтра. И вот еще что, Джон… Было очень приятно поделиться с тобой новостью.


15 августа


Мэнди перезвонила мне в семь утра. Извинилась за вчерашнее, сказала, что была жутко сонной, голову не могла оторвать от подушки, затем пришла в сильнейшее возбуждение, предварительно удостоверившись, что моя свадьба никак не скажется на ее собственной. Определенно она не в силах сосредоточиться на чем-то, кроме нее самой. Вот дурочка!

Следующий час мы хихикали как идиотки, пока Мэнди не спросила, буду ли я менять фамилию.

Естественно, нет. Всю жизнь я была Эми Сара Томас. Вдруг превратиться в Эми Сару Стюарт — это все равно что стать Эми Граучо Маркс[8]. И какая из меня миссис Стюарт? Миссис Стюарт — это та экстравагантная дама, что недавно развелась с мужем, проживает в пригороде Нью-Йорка и таскает в сумочке собаку по кличке Чаффи.

Я — мисс Томас, подающий надежды редактор журнала.


16 августа


Все выходные обзванивала знакомых, сообщая о помолвке. Это оказалось познавательно. Ты пребываешь в уверенности, что люди делятся на тех, кто бреется, и тех, кто делает эпиляцию, и внезапно обнаруживаешь еще один критерий — способность изобразить восторг.

Я считала, что все будут рады. В конце концов, я счастлива. Разве этого мало, чтобы мои друзья пришли в восхищение? По-видимому, мало. Тех, от кого я ожидала прохладного отклика, переполняли эмоции, а те, кому полагалось бы выказать бурный восторг, моих ожиданий не оправдали.

В жизни не забуду этих ренегатов. Да, это угроза. И обещание.

Анита. Замуж? С чего бы это? Ты всегда была против брака.

Я. Нет, не была.

Анита. Разумеется, была. Ты — просто образец для сторонников гражданского брака. Ты ненавидишь, когда у тебя берут кровь на анализ, а без него, между прочим, не выдают разрешения на брак[9]. Ты ёжишься при мысли о белом платье. И приклеила суперклеем стульчак на своем унитазе.

Я. Это такое завуалированное поздравление?

Анита. Поздравляю, черт возьми! Конечно я рада за тебя. Стивен просто красавчик, и у него есть чувство юмора. Только ты уверена, что хочешь именно этого?

Почему она так сказала?


17 августа


Вчера вечером настал черед Стивена отправиться в пригород к семье и объявить о помолвке. Поскольку его родители в разводе, Стивен решил ехать без меня. Даже неграмотный смог бы прочесть между строк: спор о разделе имущества и алиментах еще не окончен, так что сообщение о помолвке может быть встречено без особого энтузиазма.

Стив вернулся с мигренью, а значит, был прав. Новость настолько потрясла миссис Стюарт, что она навалила Чаффи полную миску собачьего корма, а после впала в глубокую депрессию. Ее комментарий «мой сын женится, а я старею» задал тон всему вечеру. Уложив спать мамочку и Чаффи, Стивен поехал навестить отца.

Мистер Стюарт на радостях заключил в медвежьи объятия не только сына, но и свою подружку Мисти, сидевшую за одной партой со Стивеном на лабораторных занятиях в десятом классе. Стивен мог еще выдержать пребывание между подмышкой отца и левой грудью Мисти, но та настояла на шампанском и предложила тост. Большинство людей в здравом уме посчитали бы это проявлением заботы и доброты, Стивен же почувствовал отвращение. Он усмотрел здесь эгоистичную попытку Мисти втереться в семью и решил, что именно шампанское виновато в его головной боли.

Поднимая бокал, мистер Стюарт провозгласил: «За счастливый брак и безболезненный развод!»

При виде моего вытянувшегося лица Стив тут же понял, что не стоило этого повторять. Я клокотала от ярости. Каким надо быть кретином, чтоб в тосте по случаю помолвки помянуть развод? Впрочем, Стивен мгновенно остудил мой гнев: если я хочу излить злобу на его отца, надо просто снять трубку, набрать номер и… Собственно, я еще не заслужила права на обиды.

В первый раз я лицезрела Стюартов десять месяцев назад. Миссис Стюарт пригласила нас на ужин, чтобы семья со мной познакомилась. Собрались все, включая старшего брата Стивена Тома и его младшую сестру Кимберли.

Это была просто катастрофа. Все они оказались абсолютно сумасшедшими. Ни дать ни взять рождественские зарисовки семейства Менендес[10]. Мистер Стюарт поносил все, что приготовила миссис Стюарт. Эта последняя изо всех сил его игнорировала и кормила Чаффи с ложечки прямо за столом. Том распинался про то, насколько он умнее и привлекательнее своих коллег в корпорации «Ксерокс», насколько богаче его сексуальная жизнь. (На заметку: проконсультироваться с врачом-генетиком насчет того, велики ли шансы, что мы со Стивеном произведем на свет кого-то хотя бы отдаленно напоминающего Тома.) Кимберли, которая заканчивала колледж и собиралась устроиться на работу в пиар-компанию, подарили новенькую «хонду-аккорд». Новую машину! Я же на выходе из колледжа получила вместе с дипломом график выплаты кредита за обучение.

Кимберли разрыдалась. Она хотела «тойоту-камри».

Через два дня Стюарты объявили о разводе. Помнится, я почувствовала облегчение.


18 августа


Вечером позвонила Мэнди. Билась в истерике. Она только что прикатила из загородного клуба своих родителей, где думала проводить свадебную церемонию. Оказалось, что клуб не разрешает выносить стулья с высокой спинкой на улицу. Их используют только для приемов в помещении, а на улице предложили поставить складные стулья (о ужас!). Я пыталась убедить Мэнди, что беда не велика. Никто не обратит внимания на какие-то стулья, имея перед глазами такую ослепительную невесту и потрясающие голландские тюльпаны. Не говоря уже о подружках невесты в платьях цвета лютика. Бесполезно. Что бы я ни говорила, Мэнди стояла на своем: складные стулья превратят церемонию в собрание анонимных алкоголиков при церкви.