Поэтому мы продолжали работать. Не смотря на то, что под дверью комплекса, где жили стафф и артисты, были выложены угрозы фанатов Кан Арым, которые считали, что Шин повинен в смерти девушки. Работали и дальше, не смотря на то, что агентство изменилось до неузнаваемости. Всё опустело. Работники молча исполняли свои обязанности, тогда как артисты предпочитали даже не заговаривать о том, что произошло.


Ситуация накалялась всё сильнее с каждым днём. Нас перестали приглашать на "ток-шоу", три компании отказали в сотрудничестве Сонбэ и расторгли контракты с ним, как только вину за смерть Ари стали взваливать на Шина и наше агентство.


Постоянные звонки с требованиями объяснить как молодые люди были связаны, слухи о том, что Сай-ши заставил девушку сделать аборт и запретил их отношения с Шином. Сплетни о травле Арым нашими артистами, и о том, что именно мы давили и унижали девушку, которая даже не работала с нами. Найденные непонятно откуда факты побоев Ари Шином, гнусные заявления, что он издевался над ней. Всё это пришло из сети. Один комментарий повлек лавину, которую не остановить. Никто не мог понять, что происходит.


А когда смерть Кан Арым начали связывать со смертями ещё троих артистов, наступил апогей безумия, потому что наше агентство обвинили и в коррупции, и в незаконном продвижении и накрутках в чартах. На нас стали лить грязь отовсюду, припоминая даже дело конгрессмена Чона и его сына Чон Хван Ая, который был вынужден бежать из страны в Штаты, как только отбыл два года в колонии.


Волки не могли приехать из тура по Штатам, потому что Ким Тая и его жену обвиняли в клевете в сторону семьи Чон. А доказать обратное, даже при том, что решение вынес суд, а не наше агентство, оказалось невозможным.


В этот момент мне было неприятно, что имена нашего рода одинаковы, и эти люди могут оказаться моими дальними родственниками.


Я вышел из-за поворота, поправляя ханбок, и пытаясь согреться хоть как-то. В павильоне, где проводили фотосессию оказалось слишком холодно. Однако запрет Сонбэ на наши съёмки в рекламе не остановил нас. Шин находился в больнице уже неделю, но это не значило, что мы можем себе позволить наплевать на общее — то, что создали вместе.


В руке вибрировал сотовый и раздражал всё больше. Вообще в последнее время я взрывался по поводу и без него. Бедные девочки из стаффа обходили меня стороной, дабы не попасть под горячую руку, неуравновешенного лидера "SDragon".


— Слушаю, детектив Ан! — ответил на звонок, сразу скрывшись за поворотом одной из дальних декораций, где хотя бы не было камер.


— Господин Чон, сожалению, но в этом деле я бессилен. Все сервера, из которых выходили в сеть теневые. Они находятся не на территории Корейской республики. Поэтому, естественно, у меня нет к ним доступа. Я могу выслать вам имена и личные данные хейтеров, чтобы вы и ваше агентство могли составить черные списки сасэн, но это всё чем могу быть, к сожалению, полезен.


— Да что вы?! — я думал, что сотовый в моей руке обратится в груду обломков, так я его сжимал и пытался прийти в себя, — То есть вы хотите сказать, что лучший детектив бесполезен и не компетентен в таком простом вопросе, КАК НАЙТИ ЧЕЛОВЕКА В СЕТИ? В ДВАДЦАТЬ ПЕРВОМ ВЕКЕ?!!


Крупная дрожь, которая была следствием моего срыва, затопила так, что я еле успокоился и попытался привести дыхание в порядок. На подобные крики сбежалась половина стаффа, и теперь я стоял в окружении перепуганного персонала и работников, смотря на то, как с моего подбородка на пол падают капли крови.


— Тиен-ши?!! — закричали девочки и побежали ко мне сразу, как из моих рук упал телефон.


Неделя — именно столько времени я смотрел на то, как мой брат не реагирует ни на что, словно овощ. Шин только сидел на своей больничной койке и смотрел в окно. Мы меняли друг друга каждую ночь, потому что как только рядом с ним появлялся чужой незнакомый человек, Шин тут же начинал спрашивать, где его Арым. Когда не получал ответа, срывался на всех так, что брата пришлось привязывать к больничной койке.


Смотря на это, мне самому становилось страшно, что однажды мы можем не успеть, и он сотворит непоправимое. Оставит нас и уйдет. Закончит всё как Кан Арым. Я не мог смотреть на это. Оказалось, что и во мне есть чувства, хотя всегда их прятал. Мне было больно наблюдать за ним, видеть брата таким, потому что мы спали вместе, ели вместе, учились вместе. Всегда и везде находились вчетвером. И так сколько я себя помню артистом. Шин — моя семья, брат и самый близкий друг.


Поэтому я продолжал смотреть на то, как на пол капает красная кровь. Алый переливается в свете ламп, капля срывается вниз, и я вижу, как багровое пятно становится только больше. Нет ни головокружения, ни боли, ни страха. Мне словно всё равно, что прямо сейчас я могу упасть и умереть. Просто перестать существовать.


"Интересно… Сколько пройдет времени, чтобы толпа фанатов Тиен-ши забыла о его жизни, и о том что такой человек жил? Месяц? Год? Десять? Сколько времени потребуется, чтобы люди, орущие: "люблю", "ты прекрасен!", "мы с тобой!", просто забыли, и о своей любви, и о преданности?"


Кровь попала на руки одной из девушек, и я заметил такой испуг в глазах бедняжки, что отвернулся и грубо отпихнул её в сторону, вырвав коробку с салфетками из дрожащих маленьких ладошек.


"Небо! Я так доведу всех вокруг себя!" — думал, пока шел между декорациями в помещение, где нам обустроили гримёрку.


— Тиен! Ты спятил? Что с тобой? — Дже влетел за мной, через проход и замер, посмотрев на то, в каком я состоянии.


На брате тоже был ханбок, и он только отснял несколько своих сетов, поэтому и пришел первым.


"Сейчас ещё Лео заявится и всё… Начнется время нотаций и нравоучений!"


— Всё в порядке! — я сел на стул и стал раскладывать на столе косметику, прежде бросив туда и салфетки.


На плечо легло полотенце и рука Дже. Это заставило остановиться и посмотреть на брата в зеркало.


— Нам всем трудно, Тиен. Но если и ты сорвёшься, следом за Шином… — в глазах Дже я видел слезы.


— Это не просто, брат. Но Сонбэ же позволил нам уехать на отдых. Почему ты не хочешь? — спросил шепотом Хён, однако ответил ему Лео, вошедший следом за Дже.


— Потому что тогда это уничтожит его, Дже. Это уничтожит нас.


Лео сел на стул рядом, и стал снимать верхние халаты. Брат не смотрел на меня совсем, только нахмуренное, идеальное отражение лица в зеркале, выдавало в нём волнение и страх.


— Что с Га Иль? — я стал вытирать кровь и приводить себя в порядок, когда Лео сухо ответил:


— Я отправил её к родителям в Пусан. Нечего ей делать в Сеуле, когда такое творится. Она… Она беременна, и если хоть кому-то станет известно, что их обожаемый дракон женат уже два года, и у него скоро родится ребенок, боюсь Сонбэ положит меня рядом с Шином, если с ними что-то…


Лео вздрогнул всем телом, а я закрыл глаза, и резко поднялся, от чего сделал себе только хуже. В голове и перед глазами всё потемнело, и на какую-то долю секунды решил, что сейчас упаду в обморок.


— Тиен… — Дже схватил меня за руку, и придержал, но я вырвал локоть и встряхнулся.


— Вам всем нужно отдохнуть.


От входа прозвучал глубокий тихий голос, и мы обернулись. Сонбэ медленно снял черную повязку с лица, и я заметил насколько он вымотан. Во взгляде Сай-ши продолжали читаться усталость и безысходность.


— Я не пришел просить вас набраться сил и помочь мне. Понимаю, что вы вправе перейти в другое агентство, чтобы избежать дальнейшей травли, но я прошу…


Сай осёкся, следом выпрямился и посмотрел на каждого из нас, только потом продолжив:


— Я мог бы просить вас помочь мне не потерять агентство, потому что половина артистов уже расторгли контракты с нами. Однако… Это слишком жадно с моей стороны делать подобное. А значит… — твердо закончил мужчина, а за его спиной появился адвокат Ву.


Юрист вышел вперёд и положил на наш стол документы, которые могли поставить точку здесь и сейчас.


— Это даст вам право перейти под руководство любого агентства, с которым мы находимся в партнёрских отношениях. Я выплачу вам выходное пособие в сумме девяноста процентов от вашей прибыли за последний год. Так же я официально сделаю заявление, что вы уходите из агентства во избежание дальнейших конфликтов с общественностью. Поэтому… — Сай посмотрел на меня и закончил, — Перестаньте гробить себя, парни. Я отпускаю вас, и никогда на стану ни в чём упрекать. В том что случилось с Кан Арым и Шином виноват только я. С самого начала, когда позволил себе слишком многое, стал повинен в том, что происходит с моими артистами. "SFire" уже пострадали от травли настолько, что как и Волкам, парням пришлось уехать в Штаты. Если я допущу такое же в отношении вас… Тогда моя работа, как агента и бобовой пасты не стоит.


— Сонбэним… — Лео поднялся со стула и переглянувшись с нами, продолжил, — Я не согласен!


— Я тоже! — Дже выпрямился и, бросив взгляд на Лео, посмотрел на меня.


"Они ждут моего ответа… Но что я могу сказать, если вообще готов развернуться и покинуть то, чем жил почти семь лет, навсегда!"


— Вы же сами понимаете, что мы не подпишем эти бумаги, — я стал стаскивать с себя ханбок и старался не смотреть в глаза человеку, который относился к нам, как к своей семье.


Семь лет я наблюдал за тем, как Шин Сай создавал свой мир, со своими законами, своими правилами и отношением к нашей работе. Всё время, проведенное рядом с ним, я ощущал свою значимость и уверенность в том, что я не просто артист, а творец. Не смотря на то, что мне совершенно не было присуще с самого начала, Сай-ши сумел привить мне любовь не к славе и текущим по мне фанатам, а любовь и уважение к людям, которые восхищались нами. Он научил ценить время, семейные узы, и показал мне это всё через искусство.